Взаимосвязь когнитивных стилей и здоровья: воспринимаемый контроль, самоэффективность, выученная беспомощность

Дж.Роттер и его последователи утверждают, что интернальность связана с большей интенсивностью профилактических мер и более высоким уровнем душевного здоровья. Однако индивиды с внутренней атрибуцией ответственности хуже приспосабливаются к тем ситуациям, где их свобода существенно ограничена, например, в больнице, в доме престарелых. В некоторых случаях у них наблюдается более высокий уровень тревоги и депрессии.

Термин «согласованность поведения и результатов» используется для указания на соответствие результатов деятельности приложенным в ходе ее осуществления усилиям. Такая согласованность является одним из важных условий психологического благополучия и общей удовлетворенности жизнью. Теория выученной беспомощности М.Селигмана описывает негативное влияние на самочувствие и здоровье человека тех стрессовых ситуаций, в которых действия индивида никак не согласуются с последующими событиями. Состояние выученной беспомощности по своим характеристикам близко к хронической депрессии. Оно может оказывать воздействие на здоровье двумя путями. Прямое влияние связано с хроническим возбуждением парасимпатической нервной системы и с уменьшением активности клеток иммунной системы. Опосредованное воздействие связано с нарастающей пассивностью индивида, которая выражается в отказе от заботы о себе (в том числе и от посещений врача), в более интенсивном курении и употреблении спиртного.

С.Карвер и С.Харрис указывают на важность умения предсказывать результат, учитывая и персональный контроль, и внешнюю ситуацию. Наибольшее значение имеет не личная ответственность, а уверенность человека в возможности достижения цели. Исследование пациенток, страдающих раком груди, показало, что их вера в выздоровление была связана с лучшей эмоциональной адаптацией, независимо от воспринимаемого контроля. Осознание своей ответственности важно в том случае, когда желаемый результат может быть достигнут за счет активных действий, за счет приложения значительных усилий. В тех ситуациях, когда результат не определяется деятельностью субъекта, воспринимаемый контроль нежелателен. Так, при наличии тяжелого, неизлечимого хронического заболевания воспринимаемый контроль способствует появлению тревоги, ухудшению состояния, разочарованию в себе. С другой стороны, люди с тяжелыми заболеваниями нуждаются в ощущении персонального контроля для более эффективной борьбы с недугом. Поэтому они часто отказываются от биологической медицины в пользу альтернативных методов лечения, которые представляют пациентам большую свободу действий.

И.Ялом, анализируя проблему свободы и ответственности в области здоровья, указывает на необходимость точной оценки своих способностей и принятия ответственности лишь за соизмеримые с ними результаты. Он критикует «психогенную» концепцию рака О.Симонтона, в которой онкологическое заболевание связывается с состоянием выученной беспомощности. Принятие полной ответственности за свое физическое состояние не помогает его улучшить, а лишь вызывает чувство вины. Однако «почти любая болезнь позволяет человеку множеством способов участвовать в своем лечении». И.Ялом разработал специальную психотерапевтическую программу, которая помогает онкологическим больным усилить ощущение власти и контроля в отношениях с врачом. Пациенты учатся претендовать на время врача, требовать от него важную для них информацию, отстаивать свое право выбора, в том числе и право на отказ от бесполезного лечения.

В трудах отечественных психологов также имеются указания на необходимость разграничения ответственности за успех и за неудачу. А.А.Реан предлагает ввести понятие «хороший интернальный контроль», под которым он понимает особый тип внутренней каузальной атрибуции: интернальность в отношении успехов и в отношении преодоления (но не причин) неудач. Интернальность должна быть обращена к будущему, к тому, что еще можно изменить. «Плохим интернальным контролем» можно считать приписывание себе причин неудач, особенно когда в качестве основной причины называются личностные качества и способности. Такой стиль объяснения рассматривается как один из факторов депрессии в когнитивной теории А.Бека.

Насколько же серьезным может быть негативное влияние воспринимаемого контроля на здоровье? Интересно, что в отношении проблемы безопасного поведения этот вопрос очень мало исследован. Сообщения о результатах, противоречащих концепциям А.Бандуры и Дж.Роттера, теряются среди огромного потока оптимистических публикаций. Между тем, в смежных областях психологии, например, в психосоматике, в психологическом консультировании отношение к воспринимаемому контролю не столь однозначное.

Помимо того, что осознание личной ответственности за исход ситуации может вызвать у человека ухудшение эмоционального состояния, необходимо четко разграничивать нормальное чувство личной причастности и невротическую вину. В некоторых случаях ответственность навязывается индивиду вопреки объективным характеристикам ситуации. М.Кан пишет: «Культура в целом и психотерапевтическое сообщество в частности развили пуританский взгляд на сильных и уверенных в себе людей как на единственно по-настоящему зрелых людей».

Обыденное понимание силы и уверенности значительно отличается от их психологической трактовки. Многие люди считают, что способность управлять эмоциями, желаниями и непосредственными побуждениями является одной из наиболее важных характеристик сильной личности. Как правило, чтобы достичь ощущения контроля, в подобных случаях индивид прибегает к подавлению спонтанных побуждений за счет мышечных усилий. Приобретенная в процессе онтогенеза способность к контролю над произвольными движениями является важным условием для формирования Я-концепции. «Полное или тотальное авторство над телесными движениями является своеобразным идеалом, нормой человека, его здоровьем или состоянием свободы. …Властвую над телом – следовательно, присутствую в …мире». Однако власть над телом может осуществляться и во вред здоровью.

Механизм подавления активности лежит в основе многих психосоматических синдромов. Мышечная боль напряжения, функциональное расстройство желудочно-кишечного тракта могут быть связаны с чрезмерными, неадекватными задаче усилиями и с излишним стремлением к контролю над побуждениями. К аналогичным выводам пришли и психологи, анализирующие проблемы репродуктивного здоровья женщин. Е.Т.Соколова объясняет причины хронического невынашивания у своей пациентки ее попытками усилить чувство автономии, установить контроль над собственной жизнью. В некоторых случаях женщина может «отыгрывать» межличностные проблемы, манипулируя своим телом, например, постоянно прерывая беременность. Наконец, предлагается рассматривать синдром нервной анорексии как заболевание, связанное с патологическим стремлением к контролю. Больные не столько хотят соответствовать определенному идеалу красоты, сколько боятся потерять власть над чувством голода, которое может подтолкнуть их к импульсивным действиям. Контроль над желаниями становится их главной целью.

Негативные эффекты воспринимаемого контроля могут быть обусловлены физиологическими механизмами. Так называемый «поведенческий тип А», высоко характерный для людей с заболеваниями сердечно-сосудистой системы, включает в себя гипертрофированную ответственность и стремление к контролю над ситуацией любой ценой. Такой человек пытается самостоятельно принимать решения даже в тех случаях, когда его некомпетентность очевидна. Это приводит к хроническому стрессу, связанному с в озбуждением симпатической нервной системы, и, как следствие – к повреждению коронарных сосудов. В отличие от рака, сердечные заболевния можно считать результатом «излишней вовлеченности».

Важно понимать, что в моделях безопасного поведения речь идет именно о воспринимаемом контроле. Оценка человеком своих способностей может быть неточной. Существует несколько причин, способствующих ошибочному восприятию контроля. Стремление к контролю можно рассматривать как одно из наиболее важных для человека. Умение управлять собственной жизнью обеспечивает определенную степень независимости от социальной и биологической реальности. Человек стремится ощущать свой контроль над ситуацией даже тогда, когда ее исход очевидным образом определяет случай (зависит от стечения обстоятельств). Иногда для сохранения чувства контроля достаточно осознавать свою способность предсказывать появление события. Как указывает Дж.Келли, нахождение причины события необходимо для эффективного контроля над ним. Предположения Дж.Келли подтверждаются эмпирическими данными. Жертвы несчастных случаев либо преступлений склонны винить себя за то, что с ними случилось. Этот феномен можно объяснить их желанием восстановить утраченный контроль. Если человек считает свои действия причиной события, он может изменить поведение и избежать повторения несчастного случая. Пациенты с онкологическими заболеваниями создают собственные теории относительно причин болезни, в которых большая роль отводится их собственной активности или поведению их близких. Смысл подобных наивных теорий заключается в устранении тревоги и включении болезни в более широкий жизненный контекст.

Несмотря на то, что ошибочное восприятие контроля иногда способно позитивно повлиять на самочувствие и усилить интенсивность безопасного поведения, во многих случаях оно, скорее, способствует пренебрежению профилактическими мерами, а также формированию завышенных ожиданий относительно их эффективности. В результате человек либо оказывается не готовым к воздействию стрессовой ситуации, либо испытывает глубокое разочарование относительно собственных способностей.

Бандура рассматривает СЭ как важный когнитивный фактор, воздействующий на поведение человека и его результаты посредством когнитивных, мотивационных, аффек- тивных, селективных и физиологических процессов. Высокая воспринимаемая СЭ изменяет мышление, способствуя увеличению количества самоодобряющих суждений. Она также определяет силу и устойчивость мотивации к деятельности, особенно в том случае, если индивид сталкивается с препятствиями на пути к цели. В аффективной сфере СЭ связана с уменьшением уровня тревоги и других негативных эмоций, возникающих при не- удачах. Воспринимаемая СЭ влияет на выбор той или иной стратегии действий (селектив- ные процессы). Она способствует тому, что возникающие проблемы воспринимаются че- ловеком не как непреодолимые препятствия, а как вызов, дающий ему возможность про- верить и подтвердить свои способности справляться с трудностями. Такая оценка ситуа- ции вызывает возбуждение симпатического отдела вегетативной нервной системы, то есть мобилизацию ресурсов организма и усиление положительных эмоций.

Помимо того, что самоэффективность способствует безопасному поведению, она также влияет на состояние здоровья посредством физиологических механизмов. А.Бандура утверждает, что восприятие проблемной ситуации как подконтрольной человеку приводит к физиологическому возбуждению, характерному для положительных эмоций (азарта, радости, интереса), и к выбросу эндогенных опиоидов. Это активизирует работу иммунной системы, усиливает чувство оптимизма, способствует более энергичной деятельности.

Тесно связанным с понятием контроля является понятие выученной беспомощности. Согласно автору данного конструкта, М. Селигману,

М. Селигман предполагал, что ощущение безнадежности всяких попыток изменить ситуацию вызывает состояние, сходное с депрессией:

«Опыт субъекта, если он состоит в том, что его действия никак не влияют на ход событий и не приводят к желательным результатам, усиливает ожидание неподконтрольности субъекту результатов его действия (исходов), вследствие чего возникает тройственный – мотивационный, когнитивный и эмоциональный – дефицит… Эмоциональный же дефицит проявляется в возникающем из-за бесплодности собственных действий подавленном (или даже депрессивном состоянии)».

«Выученная беспомощность по своим проявлениям очень напоминает клиническую картину депрессии» (там же, с. 134).