1.4. Признаки договора транспортной экспедиции

Основным признаком договора транспортной экспедиции, выделяющим его из числа всех остальных договоров, относящихся к категории договоров о возмездном оказании услуг, является особенность предмета данного договора, которая заключается в том, что все услуги, оказываемые клиенту экспедитором, подчинены единой цели - обеспечению перевозки груза. Для других договоров этой категории (об оказании услуг), как поименованных, так и непоименованных в ГК, характерны либо иная специальная цель, либо отсутствие такой специальной цели. Например, договор перевозки конкретного груза имеет своей целью доставку груза в пункт назначения и выдачу его управомоченному на получение груза лицу (п. 1 ст. 785 ГК); целью договора хранения является хранение переданной вещи и возврат ее поклажедателю в сохранности (п. 1 ст. 886 ГК); договоры поручения (п. 1 ст. 971 ГК), комиссии (п. 1 ст. 990 ГК), агентский договор (п. 1 ст. 1005 ГК) не имеют своей специальной цели, а их общее предназначение состоит в обеспечении интересов представляемого лица (доверителя, комитента, принципала) и совершении юридических (поручение, комиссия), а также фактических (агентский договор) действий по поручению последнего.

В современной юридической литературе предмет договора транспортной экспедиции рассматривается как совокупность оказываемых экспедитором услуг, связанных с организацией перевозки груза. При этом понятие транспортно-экспедиционной деятельности раскрывается путем перечисления услуг, связанных с перевозкой груза:

- комплектация судовых, повагонных и маршрутных отправок, формирование укрупненных грузовых мест (например, контейнеров) из мелких партий груза;

- выбор наиболее рациональных по скорости, надежности и быстроте перевозки груза видов транспорта и схемы доставки груза;

- выполнение всех необходимых формальностей по грузу и передача документов органам транспорта согласно требованиям действующих правил перевозок;

- доставка груза от отправителя к месту погрузки на магистральные виды транспорта, а в пунктах перевалки - из склада одного вида транспорта на склад другого;

- заключение договоров со всеми участниками перевозочного процесса;

- осуществление расчетов с организациями транспорта и иными участниками перевозочного процесса;

- передача груза перевозчику против транспортных документов, вручение этих документов по поручению грузоотправителя грузополучателю;

- сопровождение груза в процессе его транспортировки; оборудование вагонов и судов для перевозки специфических грузов;

- контроль и слежение за продвижением груза на всем пути его следования с предоставлением полной и регулярной информации грузовладельцу;

- защита интересов грузовладельца в спорных ситуациях;

- прием груза от перевозчика в местах выгрузки, проверка его качества и состояния, организация экспертиз и сюрвейерных осмотров, оформление с представителями транспорта и получение от них коммерческих и других актов об обнаруженных дефектах прибывшего груза;

- организация погрузочно-разгрузочных работ, складирование и хранение грузов;

- маркировка и упаковка, рассортировка крупных партий на более мелкие;

- и т.п.

По поводу существа транспортно-экспедиционных услуг и объединяющей их цели Х.И. Шварц в свое время указывал: «В литературе, в практике и в источниках права, регулирующих транспортную экспедицию, нет единого понимания понятия транспортно-экспедиционной деятельности. Некоторые, говоря об этой деятельности, понимают под ней совокупность перевозочных и экспедиционных действий. Другие связывают это понятие с более узким комплексом, а именно: с действиями, вспомогательными по отношению к перевозке. Но почти все, кто касался проблемы правового регулирования транспортной экспедиции, подчеркивают вспомогательный характер экспедиционных действий по отношению к завершенной или предстоящей перевозке»¹.

В работах российских правоведов, изданных после введения в действие ГК РФ, также подчеркивается неразрывная связь экспедиционных услуг с процессом перевозки грузов. Например, Г.П. Савичев предложил все возможные экспедиционные услуги разделить на три группы в зависимости от того, какую стадию перевозочного процесса они призваны обслуживать. Он пишет: «На стадии, предшествующей процессу перевозки, экспедиционные обязательства возникают по поводу: содержания договора экспедиции, определения оптимального варианта способа перевозки (вид транспорта, маршрут движения и т.п.). На стадии процесса перевозки экспедиционные обязательства могут возникать по поводу: сопровождения грузов клиента в пути следования; оформления отношений с транспортными предприятиями при переадресовке грузов; перевалочных операций при смешанных перевозках и т.п. На стадии завершения перевозки видами экспедиционных обязательств являются: информирование грузополучателя о прибывшем или прибывающем в его адрес грузе; раскредитация транспортных документов; окончательные расчеты с перевозчиком; получение груза и доставка его на склад получателя»¹.

Неразрывная связь экспедиционных услуг с перевозкой грузов, направленность договора транспортной экспедиции исключительно на организацию или обеспечение процесса перевозки грузов позволяют также отличать услуги, оказываемые клиенту экспедитором, от некоторых иных операций и услуг, оказываемых грузоотправителям, грузополучателям и транспортным организациям со стороны иных организаций, обслуживающих участников транспортного процесса. Например, лоцманские, навигационные и иные подобные услуги на морском транспорте характеризуются направленностью на обеспечение безопасности движения и сохранности самих транспортных средств, которые могут использоваться в том числе и для перевозок грузов. Поэтому указанные услуги не могут составлять предмет договора транспортной экспедиции.

На практике отсутствие в нормативных актах понятия транспортно-экспедиционной деятельности препятствует единообразному пониманию ее сущности и порождает споры о правовой природе договорных отношений между сторонами.

Так, в деле № 209/1999 (решение от 27.03.2000)² в обязанности истца по договору (исполнитель), заключенному с ответчиком (заказчик услуг), входило: бронирование отправки груза; таможенное оформление; проведение финансовых расчетов с перевозчиком; информация заказчика о номере рейса, дате и времени прилета. В обязанности ответчика входили своевременная подача заявок истцу на отправку грузов и оплата его услуг и перевозки грузов. Стороны договорились о применении Воздушного кодекса и Правил международных воздушных перевозок багажа и груза. МКАС справедливо констатировал, что наличие в сделке указаний о применении к отношениям между сторонами нормативных актов, регулирующих иной вид договора, не влияет на юридическую квалификацию их сделки как договора транспортной экспедиции, а лишь касается определения пределов ответственности за действия третьего лица (перевозчика). Именно предмет и содержание принятых на себя сторонами обязательств учитываются при юридической квалификации сделки в качестве договора транспортной экспедиции.

Учитывая практическую важность обозначенной проблемы, Международная ассоциация транспортных экспедиторов (ФИАТА) разработала и приняла Типовые правила транспортно-экспедиционной деятельности, в которых содержатся следующие определения. «Экспедиторские услуги - любого вида услуги, относящиеся к осуществлению перевозки, консолидации, хранению, складированию, обработке и доставке товара адресату по назначению, равным образом как и предоставление вспомогательных и консультационных услуг, относящихся к выполнению вышеперечисленных работ, включая услуги, связанные с таможенной очисткой, решением налоговых вопросов, декларированием, обеспечением страхования, производством платежей, выпиской документов, относящихся к товарам и их перевозке». Учитывая, что сфера оказания вспомогательных транспортных услуг постоянно расширяется, указанный закрытый перечень был расширен. 29 октября 2004 г. ФИАТА и КЛЕКАТ (Европейская ассоциация по оказанию экспедиторских, транспортных, логистических и таможенных услуг) дополнили перечень логистическими услугами с их современными информационными и коммуникативными технологиями, связанными с перевозкой, обработкой и хранением товаров.

В условиях отсутствия закрытого перечня транспортно-экспедиционных услуг особую практическую важность приобретает их классификация.

В научной литературе операции, составляющие содержание транспортно-экспедиционной деятельности, подразделяют на услуги по представительству (юридические) и фактические услуги (или технические). К юридическим услугам относят действия по заключению договора перевозки от имени отправителя, сдаче к перевозке и приемке груза, оформлению различных документов за клиента. На осуществление юридических действий клиент должен выдать экспедитору доверенность. Фактическое содержание экспедиционных операций составляют: проверка состояния груза, его тары и упаковки, маркировка, информационные услуги и др.

В юридической литературе советского периода такое деление основывалось на принципе невозможности совмещения обязанностей перевозчика и экспедитора. В этой связи к представительским относили услуги, которые не могут быть поручены перевозчику: это передача груза перевозчику или его агенту с оформлением соответствующих документов на перевозку, заключение договора перевозки, расчеты за перевозку, выгрузка и выдача груза получателю с оформлением соответствующих документов, др. Технические услуги могли быть осуществлены как перевозчиком, так и любой другой организацией, например приведение груза в транспортабельное состояние, предоставление клиенту информации о движении груза, др.¹

Действующее законодательство (п. 2 ст. 801 ГК РФ) не запрещает перевозчику осуществлять обязанности экспедитора, причем как юридические, так и фактические. И все же представляется важным в каждом конкретном случае оценивать «совместимость» двух разнонаправленных интересов перевозчика и клиента, возможность исполнения одним лицом обязательства по перевозке груза и таких экспедиционных операций, как, например, сдача и прием груза к перевозке, выдача груза, защита интересов клиента.

Перевозчик лишен возможности осуществлять юридические обязанности экспедитора в отношении оказываемой им самим перевозки. Так, если перевозчик действует по доверенности грузоотправителя, то существует прямой запрет п. 3 ст. 182 ГК РФ на совершение представителем сделок в отношении себя лично. Если перевозчик действует за счет клиента, но от своего имени, то он также лишен возможности совершать юридические действия в интересах клиента вследствие совпадения личностей сторон по сделке. Таким образом, перевозчик, одновременно выполняющий функции экспедитора, может выполнять любые фактические экспедиционные операции, а также юридические операции, связанные с представительством клиента перед третьими лицами. При этом помимо договора перевозки с клиентом заключается договор транспортной экспедиции.

Деление транспортно-экспедиционных услуг на юридические и фактические было положено советскими юристами в основание разграничения услуг экспедитора на основные и вспомогательные. К основным действиям относилось лишь заключение экспедитором договора перевозки в интересах клиента. Фактические услуги отождествлялись со вспомогательными и могли быть включены в договор транспортной экспедиции лишь в том случае, если они были связаны с услугами юридического характера.

ГК РФ, иные действующие законодательные акты также дают основания для выделения неких основных и дополнительных услуг. Однако в настоящее время такая классификация не тождественна делению транспортно-экспедиционных операций на юридические и фактические. В ряду дополнительных услуг названы такие, юридический характер которых не вызывает сомнений, например: осуществление таможенных и иных формальностей, производство расчетов (абз. 3 ч. 1 ст. 801 ГК РФ). Кроме того, обязанность экспедитора по заключению договора перевозки может, но не обязательно должна присутствовать в договоре транспортной экспедиции. В этой связи следует отчасти согласиться с мнением С.Ю. Морозова о том, что деление транспортно-экспедиционных услуг на основные и дополнительные в нынешней редакции ст. 801 ГК РФ не имеет практического значения, поскольку критерий такого деления не установлен, перечни как основных, так и дополнительных услуг являются открытыми¹.

Представляется, что определенный практический смысл классификации экспедиционных операций на основные и дополнительные все-таки имеется и состоит в следующем. Наличие любой из поименованных «основных» услуг является необходимым и достаточным условием для возникновения договора транспортной экспедиции. Все остальные услуги в рамках транспортно-экспедиционной деятельности являются необходимым, но не достаточным условием для возникновения договора транспортной экспедиции. Поэтому они получили название дополнительных.

Все вышеизложенное позволяет сделать следующие выводы.

Во-первых, предмет договора транспортной экспедиции - совокупность оказываемых экспедитором услуг - в законодательстве сформулирован чрезвычайно широко. Отсутствие закрытого перечня услуг, составляющих транспортно-экспедиционную деятельность, приводит к тому, что все попытки дать определение понятию посредством указания действий и ситуаций, обозначаемых им, приводят либо к его неполноте, либо к излишней широте. В то же время необходимо признать, что перечень экспедиционных операций все же должен носить открытый характер, что соответствует быстрому технологическому прогрессу, наблюдаемому в данной сфере.

Во-вторых, правовая природа договорных отношений между сторонами в условиях отсутствия законодательного определения транспортно-экспедиционной деятельности должна определяться путем установления признаков, присущих договору транспортной экспедиции.

Другим важным признаком договора транспортной экспедиции, позволяющим отграничивать указанный договор, в частности, от договоров поручения и комиссии, является наличие в обязательствах экспедитора обязанности совершать как юридические, так и фактические действия, направленные на обеспечение перевозки грузов. На это в свое время указывал О.С. Иоффе: «Тесное переплетение фактических и юридических действий и выделяет экспедицию из числа других договоров по оказанию услуг»¹.

Еще одна отличительная черта договора транспортной экспедиции кроется в особенностях его правового регулирования. Эти особенности состоят в том, что, во-первых, в ГК отсутствует закрытый перечень услуг, признаваемых обязательными для договора транспортной экспедиции; во-вторых, ГК прямо предусматривает возможность принятия специального закона о транспортно-экспедиционной деятельности, положения которого в части определения условий выполнения договора транспортной экспедиции объявляются приоритетными по сравнению с соглашением сторон. Аналогичной привилегией преимущественного (по отношению к условиям договора) применения наделяются также нормы иных федеральных законов и правовых актов, относящихся к транспортной экспедиции (п. 3 ст. 801 ГК).

Первая особенность выражается в том, что законодатель, определяя понятие договора транспортной экспедиции, не указывает конкретные виды услуг, в отношении которых сформулирована обязанность экспедитора по их выполнению или организации выполнения. Единственное императивное требование, предъявляемое к этим услугам, состоит в том, что они должны быть связаны с перевозкой груза.

Что касается обязанностей экспедитора (организовать перевозку груза, заключить от имени клиента или от своего имени договоры перевозки груза, обеспечить отправку и получение груза), а также дополнительных экспедиционных услуг (получение документов, выполнение таможенных и иных формальностей, проверка количества и состояния груза, его погрузка и выгрузка и т.п.), которые перечислены в п. 1 ст. 801 ГК, то в отношении них законодатель говорит о том, что они «могут быть» предусмотрены договором транспортной экспедиции.

Данное обстоятельство свидетельствует о чрезвычайно широкой сфере применения договора транспортной экспедиции и позволяет квалифицировать в качестве такового всякое соглашение, заключаемое грузоотправителем или грузополучателем с организацией, которая может быть признана экспедитором, и предусматривающее выполнение для грузоотправителя или грузополучателя любых операций и услуг, связанных с перевозкой груза. Именно такой подход обнаружил себя в судебно-арбитражной практике.

Вторая особенность правового регулирования договора транспортной экспедиции состоит в том, что правовые нормы об этом договоре, содержащиеся в главе 41 ГК, далеко не исчерпывают законодательное регулирование договора транспортной экспедиции, напротив, в самом ГК (п. 3 ст. 801) имеется прямая ссылка на закон, которым должны быть определены условия выполнения договора транспортной экспедиции, а именно - на Закон о транспортно-экспедиционной деятельности.

Данное обстоятельство является доказательством того, что указанный договор никак не может быть квалифицирован в качестве «перевозочного» вида других известных гражданско-правовых договоров: поручения, комиссии, агентского договора, - как это имеет место в современной юридической литературе.

Именно применительно к договору транспортной экспедиции обнаруживается уникальность отмеченного подхода законодателя к регулированию соответствующих правоотношений. Такие нормы, которые бы отсылали к специальному закону и заранее отдавали бы ему приоритет перед соглашением сторон, невозможно обнаружить ни в отдельных главах ГК, посвященных поименованным договорам, относящимся к категории гражданско-правовых договоров о возмездном оказании услуг, ни в главе 39 ГК, посвященной общей модели договора возмездного оказания услуг.

В современной юридической литературе иногда встречаются попытки в рамках анализа признаков договора транспортной экспедиции обосновать квалификацию данного договора в качестве публичного договора (видимо, по аналогии с договором перевозки груза транспортом общего пользования). Например, Г.П. Савичев однозначно утверждает: «Договор транспортной экспедиции является публичным договором, поскольку речь идет об экспедиционных услугах, оказываемых профессиональными коммерческими экспедиционными конторами, агентствами, другими предпринимательскими структурами, которые по характеру своей деятельности обязаны соответствовать требованиям ст. 426 ГК»¹.

В связи с этим следует заметить, что профессионализм исполнителя, осуществляющего предпринимательскую деятельность, отнюдь не является критерием отнесения того или иного договора к числу публичных договоров. Иначе все договоры о возмездном оказании услуг коммерческими организациями или индивидуальными предпринимателями придется считать публичными договорами. По этому поводу М.И. Брагинский правомерно указывает: «Режим публичных договоров является исключением из того общего, который опирается на принцип «свободы договоров». Указанное исключение представляет собой один из случаев действия публичного начала в гражданском праве. Режим «публичных договоров» прямо противоположен режиму «свободы договоров», наиболее полно выражающему частноправовые начала, составляющие основу гражданского права»².

Как известно, целями отнесения того или иного договора к категории публичных признаются: во-первых, необходимость защиты слабой стороны в соответствующем договорном правоотношении (потребителя товаров, работ, услуг); во-вторых, создание гарантий функционирования свободного рынка, основанного на конкуренции между производителями товаров, работ и услуг, и, напротив, борьба с монопольными тенденциями. А ведь смысл ст. 426 ГК (публичный договор) состоит в предоставлении льгот потребителю, заведомо не распространяя их на его контрагента, что ведет к выравниванию положения сторон в соответствующем договорном правоотношении.

Необходимо вспомнить и о таком признаке публичного договора, как особый характер деятельности коммерческой организации, в силу которого выполняемые ею операции и услуги должны осуществляться в отношении каждого, кто к ней обратится (п. 1 ст. 426 ГК).

Применительно к договору транспортной экспедиции практически невозможно обнаружить ни одного признака, позволяющего отнести его к категории публичных договоров, ни в целях (направленности) данного договора, ни в характере деятельности экспедиторских организаций. Напротив, многообразие вариантов выполняемых экспедиторами операций и услуг, которые могут быть предусмотрены конкретным договором транспортной экспедиции, исключает возможность применения механизма заключения публичного договора, обязательным требованием которого, как известно, является одинаковость основных условий договора для всех потребителей (п. 2 ст. 426 ГК). Кроме того, не следует забывать, что экспедитор выполняет роль посредника между перевозчиком груза и грузоотправителями, грузополучателями, которые всегда могут отказаться от соответствующих посреднических услуг. Данное обстоятельство также свидетельствует о невозможности применения к договору транспортной экспедиции конструкции публичного договора.