5.2.3.3. Католические организации

Физкультурные и спортивные организации римской католической церкви стали создаваться лишь вслед за аналогичными протестантскими и еврейскими организациями. Причину этого следует искать прежде всего в том, что в определенных кругах католической церкви намного дольше, чем у пуритан, сохранились предрассудки в отношении современных форм физической культуры. После достижения согласия между папством и западноевропейскими государствами римская католическая церковь в последней трети XIX века также приступила к сплочению верующих в организации общемирового характера.

Однако в ходе своей деятельности по созданию парламентских партий, рабочих объединений, читательских кружков и других организаций церковь убедилась в том, что свободное время определенных слоев и групп городского населения тратится — часто в ущерб соблюдению церковных обрядов — на походы, посещения соревнований и другие подобные мероприятия. Исходя из этого признания, церковь начала снабжать общества католической молодежи шахматами, площадками для игры в кегли, а также средствами для различных игр на свежем воздухе. Кроме того, она взяла в свои руки руководство спортивными кружками церковных школ, а через надежных верующих стала пытаться оказывать влияние на президиумы спортивных объединений. В целях координации разрозненных усилий по налаживанию рекреационного движения при содействии неотомистского крыла высшего духовенства в 1911 г. в Нанси был создан международный союз католических организаций физической культуры. Центр этого союза находился в Риме. Сфера его влияния вплоть до начала I мировой войны ограничивалась лишь европейскими католическими странами. Политика Союза в области спорта в отличие от протестантских и еврейских спортивных организаций была направлена против стремления к достижению высоких результатов. Только в редких случаях Союз создавал самостоятельные клубы. В то же время он старался внедриться в рабочие спортивные организации.

5.2.3.4. Полувоенные молодежные организации

Наряду с созданием рекреационных центров и обществ под патронажем различных церквей уже в последние годы прошлого века предпринимались многочисленные попытки организовать такое внешкольное физкультурное движение, которое обеспечивало бы военную подготовку и физическую тренированность молодежи в период между окончанием учебы и началом военной службы. Однако эти мимолетные инициативы ни в одной стране не сумели обеспечить охват широких слоев молодежи и в результате не вызвали никакого интереса. Ответ на вопрос, почему эту проблему удалось впервые решить в Англии, дают традиции английской буржуазной демократии и специфика ее колониальной политики. Находившиеся по отношению к коренному населению в незначительном меньшинстве колониальные инспекторы, чиновники и военные для преодоления климатических трудностей, доказательства «превосходства белой расы» нуждались в хорошо физически подготовленном, сметливом и энергичном пополнении. В соответствии с этим сформировался идеал джентльмена, получившего частное воспитание в духе Локка, а позже идеал «атлетически сложенного юноши-христианина», воспитанного в колледже на основе принципов арнольдизма.

Британской империи в XIX веке приходилось считаться не только с движениями колониальных народов, но и со своим алчным и сильным конкурентом — кайзеровской Германией. Оба эти фактора побуждали английские правящие круги предоставить и массе молодых людей, не попавших в колледжи, возможности организованных, но в то же время романтических и привлекательных по своему характеру занятий физической подготовкой. Необходимо было создать такое добровольное движение, в рамках которого молодежь уже в период учебы в школе знакомилась бы с основами товарищеского сотрудничества, ориентировки на местности, разведки, лагерной жизни, одним словом, военной тактики.

Среди различных форм полувоенных молодежных организаций наиболее успешным оказалось созданное инспектором кавалерии колониальных войск Робертом Баден-Пауэлом (1857—1942) движение бойскаутов. В ходе войн против буров Баден-Пауэл организовал из детей английских колонизаторов эффективно действовавшие группы разведчиков. На основе этого опыта он создал систему испытательных требований и бойскаутских «законов», которая не только отвечала интересам английского правящего класса, но и удовлетворяла потребности подрастающего поколения.

Всего за несколько лет движение бойскаутов распространилось по всему миру, поскольку оно повсюду находило рамки, наиболее соответствовавшие местным традициям. Например, в Соединенных Штатах Америки и Канаде идеологической основой этого движения служила романтика пионеров дикого Запада (сыновья Даниэля Боне) и войны против индейцев, в Венгрии — мечты о тысячелетней империи, в Японии — возрождение традиций самураев, у чехословаков и поляков — идеи национальной независимости. В Австрии, Германии и Швейцарии наряду с бойскаутизмом большой популярностью в широких массах пользовалось также т. н. движение «Перелетная птица», которое было связано с одним из реформаторских направлений в педагогике.

До первой мировой войны роль бойскаутизма, движения «Перелетная птица» и других подобных молодежных объединений еще не была полностью ясной. Основатели этих движений хотели с их помощью наряду с обеспечением необходимой для военной подготовки физической тренировки компенсировать все то, что боровшаяся с признаками кризиса буржуазная педагогика уже не могла дать в стенах учебных заведений. Распространению этих движений способствовало также инстинктивное стремлениемолодежи вырваться из атмосферы перенаселенных доходных домов. В тоже время в польском бойскаутском движении, которое в начале 1910-х годовстало бурно развиваться, существовало крыло Пьяшецкого, игравшее роль организации, служившей прикрытием для национально-освободительного движения. И все же Эдуард Спрангер в книге «Психология молодежи» охарактеризовал эти движения как «ростки получившего распространение фантастического стиля жизни», которые объединяют в себе все черты «физической радости жизни, тяги к романтическому бродяжничеству, любви к природе, поэзии и музыке, подавленной эротики, дружбы и духовной общности, народности, лагерного костра и проповедовавшейся Руссо простоты». В своих выводах Э. Спрангер подчеркивал также, что бойскаутизм и движение «Перелетная птица», если отвлечься от присущих им позитивных тенденций частного характера, использовали идеи, заимствованные у великого натурфилософа, очистив их и лишив «взрывной силы бунта и спасения мира».

Историк непроизвольно ищет те нити, которые связывали различные течения, занимавшиеся модернизацией систем движения, и движения молодежи, стремящейся уйти в себя или рвущейся на природу. И та и другая молодежь отвернулась от проблем социальной действительности и в рамках возможностей, предоставляемых физической культурой, просто искала средства самоутверждения и самоосвобождения. При этом молодежь не заметила, что на самом деле она стала средством саморегулируемых манипуляций существующего общественного строя.

До первой мировой войны, наряду с созданием молодежных движений, выступавших под маской романтической любви к природе, — почти во всех странах открыто велась также военная подготовка допризывников. Особенно в кайзеровской Германии государственные и общественные органы, занимавшиеся различными формами воспитания, соревновались между собой в том, как создать такие учреждения и организации, которые лучше всего отвечали бы интересам милитаризации. Они провели обучение около трех миллионов молодых людей рукопашному бою и стрельбе. В Японии винтовками, захваченными во время русско-японской войны, были вооружены молодежные отряды. Их возили на места недавних боев, и там под руководством преподавателей и офицеров в форме военной игры они воспроизводили тот или иной эпизод сражений.