§ 2. Составы правонарушений, посягающих на имущественно-распорядительную самостоятельность лица (ст. 179 гк рф)

Иные составы правонарушения содержит ст. 179 ГК. Рассмотрим лишь те из них, которые связаны со сделками, совершенными под влиянием обмана и принуждения (насилия или угроз).

Объектом посягательства таких правонарушений является "имущественно-распорядительная самостоятельность участников гражданских правоотношений"*(70). На первый взгляд может показаться, что посягательство осуществляется на другие объекты: жизнь, здоровье, собственность. Конечно, в действиях принуждающего или обманывающего имеет место посягательство и на эти объекты, однако оно представляет собой другое правонарушение, за которое при определенных условиях может последовать уголовная или административная ответственность, а также, независимо от этого, деликтная ответственность. Для реализации же конфискационной санкции, предусмотренной ст. 179 ГК, не требуется наступления ни той, ни другой, ни третьей. Именно этим обстоятельством может быть объяснена, например, такая ситуация. После заключения сделки под влиянием насилия и передачи по ней имущества потерпевший подает иск в суд о признании сделки недействительной и - одновременно - заявление в РОВД о возбуждении в отношении принуждавшего уголовного дела. Однако при установленности в уголовном деле самого факта насилия состав преступления в действиях принуждавшего по каким-либо причинам отсутствует. Каким бы это ни могло показаться странным, но согласно закону такое положение дел не исключает (разумеется, при наличии всех элементов состава правонарушения, предусмотренного ст. 179 ГК) признания сделки недействительной как совершенной под влиянием насилия и взыскания с правонарушителя на основании ст. 179 ГК в доход государства всего, что он передал или должен был передать в возмещение полученного по сделке. Или другая ситуация. Потерпевший подает заявление о возбуждении уголовного дела, но оспаривать сделку не считает нужным. В результате принуждавшему назначается уголовное наказание, а сделка между тем остается непоколебленной и из нее в полном объеме возникают права и обязанности.

Такое несоответствие в применении мер государственного принуждения объясняется различием объектов посягательств двух самостоятельных правонарушений. Имущество лица обращается в доход государства не за саму (или, точнее, не только за саму) угрозу, насилие или обман, а за то, что лицо, приступив к осуществлению (или принятию) предоставления по сделке реально нарушает имущественно-распорядительную самостоятельность своего контрагента, причем такое взыскание может иметь место лишь в случае аннулирования судом сделки по иску потерпевшего. Иными словами, для выполнения составов рассматриваемых правонарушений недостаточно одного только обмана или неправомерного давления; недостаточно и совершения самой сделки под влиянием этих обстоятельств: необходимо также - как и в случае с правонарушениями, предусмотренными ст. 169 ГК, - чтобы по сделке начали производиться имущественные предоставления, а для применения конфискационной санкции - чтобы, кроме того, сделка была аннулирована судом по иску потерпевшего.

Объективная сторона состоит, таким образом, в неразрывном единстве действий по неправомерному побуждению стороны заключить сделку и действий по осуществлению (или принятию) предоставления по сделке. Следует подчеркнуть, что первые из рассмотренных действий, если они не сопровождаются вторыми, не нарушают имущественно-распорядительной самостоятельности и не входят в объективную сторону правонарушения, предусмотренного ст. 179 ГК. При этом они остаются противоправными, но посягают на иной объект, т.е. не относятся к предмету настоящего исследования.

Субъективная сторона рассматриваемых правонарушений представляет собой вину в форме прямого умысла. Поскольку добросовестность участников гражданского оборота предполагается, оспаривающий сделку истец должен доказать, что ее совершение происходило под влиянием угроз, насилия, обмана, злонамеренного соглашения его представителя с другой стороной и т.д.

Субъект правонарушения подобно субъекту правонарушений, предусмотренных ст. 169 ГК, должен определяться на основании аналогии закона по правилам о деликтной ответственности.