Вопрос 14.

ПОСЛЕОКТЯБРЬСКАЯ ПУБЛИЦИСТИКА В.КОРОЛЕНКО («ТОРЖЕСТВО ПОБЕДИТЕЛЕЙ», «ПИСЬМА К ЛУНАЧАРСКОМУ»,ВЫСТУПЛЕНИЯ В МЕСТНОЙ ПЕЧАТИ).

1. Первое выступление в печати относится к 1878 г., когда в газете «Новости», где он работал корректором, была помещена его заметка «Драка у Апраксина двора». В юности испытывал симпатию к идеям народничества. В «Русском богатстве» выступил впервые в 1886 г. с рассказом «Лес шумит». До тех пор он печатался в «Северном вестнике», «Русской мысли», «Русских ведомостях», «Волжском вестнике» и в некоторых провинциальных изданиях.

В журнале «Русская мысль» были опубликованы «Павловские очерки» – первый публицистический цикл писателя. Посвящен жизни кустарей села Павлово на Оке. К. резко разошелся с народническими публицистами, которые считали, что старинные кустарные промыслы в этом селе дают пример «народного производства». К. иронизирует над представлением о селе Павлово как «оплоте нашей самобытности». Надтреснутый павловский колокол становится символом реального состояния кустарной промышленности в России и народнических представлений о промышленности без капиталистов. К. показал полную зависимость кустаря от хищнической «скупки» и постепенное разорение.

Активное сотрудничество с журналом «русское богатство» начинается с 1892 – 1894 гг. зиму 1892 г. К. провел в одном из уездов Нижегородской губернии, сильно пострадавшей от голода после неурожайного лета. Результатом явился цикл очерков «В голодный год», основу которого составили ежедневные записки автора. Публицистика чередуется здесь с картинами и художественными образами. К. свойственно непосредственное вмешательство в жизнь, горячее участие в событиях, свидетелем которых он является. К. в поездке по Нижегородскому краю много содействовал спасению погибающего от голода и эпидемий народа. К. показал истинные причины крестьянского разорения, которые заключались в пережитках крепостничества. Он отмечает расслоение крестьян: «Просто мужика совсем нет, а есть бедняки, богачи, нищие и кулаки… хозяева и работники», и между ними идет борьба не на жизнь, а на смерть.

В 1982 г. эпидемия холеры охватила южные районы Поволжья. И снова К. в гуще событий. Свои впечатления он изложил в очерке «В холерный год», не пропущенном цензурой. Писатель бесстрашно обличал царских администраторов, оказавшихся неспособными организовать борьбу против эпидемии, резко осудил алчность православного духовенства.

В 1893 г. К. посетил Америку. В капиталистической Америке писатель увидел жестокую безработицу, нищету и бесправие трудового народа, безраздельное господство доллара. Он показал продажность на выборах, высмеял падкую до сенсаций американскую прессу, был возмущен отношением к неграм, заклеймил позором суд Линча. Картина американской жизни в его изображении была далека от представлений либеральной печати о буржуазной жизни.

В 1895 г. К. принял участие в «Мултанском деле» – судебном процессе, организованном с целью разжечь национальную вражду и было основано на клеветническом обвинении. Крестьяне-удмурты, жители села Старый Мултан, обвинялись в принесении человеческой жертвы богам; приговорены к пожизненной каторге. Это дело было предметом дискуссий в мировой печати. К. принял в нем активное участие, защищая честь и достоинство всех народов, населяющих просторы России. Он добился пересмотра дела, доказал ложность обвинения и добился оправдания крестьян. Отчет о процессе печатался в «Русских ведомостях» и занял двенадцать номеров. В 1896 г. К. выпустил его отдельной брошюрой.

Позже статьи «9 января в Петербурге», «Возвращение генерала Куропаткина», «Сорочинская трагедия» (полицейский беспредел), «Бытовое явление» (об отмене смертной казни), «Черты военного правосудия» и др. «Сорочинская трагедия» - полицейский беспредел.

2. Послеоктябрьская публицистика В.Г. Короленко. К. перед Октябрем был последним великим русским писателем 19 в., который заканчивал свою деятельность уже в октябрьский период. Имел безупречную репутацию защитника угнетенных, всегда был оппонентом самодержавия, сторонником перемен, демократических преобразований. Февральскую революцию воспринял как естественный исход истории. Позднее, в советский период, кровавую расправу над царем Николаем II, хотя считал его политику глупой.

К. был болен и в 1900 году был вынужден уехать в Полтаву (на Родину). Там он много писал для центральных, провинциальных газет России и Украины. До сих пор его творчество не собрано полностью. «Падение царской власти», «Война, отечество, человечество» – два публицистических сборника К. Революцию 1917 года он воспринял как трагический поворот русской истории, возврат к диктатуре. Он назвал революцию «авантюрой», однако ход гражданской войны приводит К. к выводу – реальной альтернативы большевикам нет.

К. – автор мировой величины, поэтому постоянно меняющиеся в Полтаве власти его не трогали. К. от отрицания большевиков и советской власти приходит к признанию ее де-факто. Хотя новый политический порядок вызывает у него непримиримую позицию. «Признаю одну свободу, без социальной справедливости, неполной и неосуществимой», «Большевизм разделил неотделимое: отделил соц. справедливость от свободы» – К. Ему не нравилась абсолютизация до абсурда классового принципа, доля пролетариата в ущерб другим. Они проповедовали принцип «можно все» для совершения своих целей – террор, убийства. К.: «Коммунистическое государство выхолащивает сущность революции».

К. в этот период времени имел славу первого публициста России. Из написанного в то время: «Письма к Луначарскому», «Земли! Земли!», дневники, «Торжество победителей» (отклик на октябрьскую революцию «Т. п.». В нем он обращается к Луначарскому, анализирует приход Ясинского в Зимний дворец. Упор делает на то, что с поклоном пришел Ясинский, а не русская литература). Стержнем этих произведений была тревога за происходящее в России, за юную свободу, за разжигание партийного соперничества. К.: «Страна была затянута кровавыми туманами IМВ, поэтому не было радости от победы революции». 28 октября 1917 г. статья «Испытание»: «Революция – это новый смерч». Он отвергает путь решения с помощью насильственных переворотов.

Несмотря на открытую оппозиционность по отношению к большевикам, К. был далек от мысли, что только одни они виноваты в происходящем. Ответственность несут все классы и сословия, все политические партии. «Каяться придется всем…». Выход он видел – поставить интересы всего населения выше партийной борьбы.

В «Письмах к Л.» отчетливо прослеживаются 2 идеи: 1. Нельзя преждевременно разрушать ценности, созданные капитализмом, когда контуры нового уклада лежат лишь в области теории или утопии. 2. Социализм может быть построен лишь на почве социальной справедливости и свободе, а не в результате политического и военного насилия, подавления инакомыслия, нивелировки человеческой личности. Выводы «Писем…»: то, что произошло в 17 году - закономерный результат всей предшествующей российской истории.

Вслед за Горьким К. отрицает особую роль русского народа - народа-богоносца. К.: «Это чревато самыми болезненными проявлениями и последствиями в будущем». Он фиксирует, что «Правительство проводит жестокую позицию на ограничение демократических свобод». К.: «Принципы свободы мысли, слова, печати, созданные в буржуазную эпоху – не буржуазные предрассудки, а палладиум, который человечество добыло путем долгой борьбы. Социализм невозможно построить и развивать без развития демократии. Отрицание этих принципов может стать тормозом в развитии социализма». Он пишет: «Большевик – это наглый начальник, повелевающий, ревизирующий, часто грабящий и расстреливающий без суда и следствия».

Очень важны размышления К. о крестьянском вопросе – важнейшем для аграрной России. Голод 1921 г. – «голод от политики, а не стихийный, искусственный» – от внедрения коллективной собственности (колхозов, совхозов). Туда пришли те же босяки и бандиты, только от деревни, подавили самую трудоспособную часть народа, земля лежит «впусте».

Умер в 1921 году. К. являл собой образец точности, добропорядочности. Именно это давало ему возможность в своих выступлениях быть сильным, смелым. Он умел в массе повседневных фактов выделять важные проблемы и разрабатывать их. Ему приходилось писать о тяжелых драмах жизни, о несправедливости и угнетении, часто выступать против конкретных носителей зла. Но он обладал высоким чувством меры: «Во всем нужна мера. Обвинять всех – кидать слова на ветер». К. был противником пустословия, решительно отрицал «перезвон красивой стилистики».