43 Предромантизм в русской литературе. Своеобразие повести н.М. Карамзина «Остров Борнгольм».

преромантизм, комплекс идейно-стилевых тенденций в западноевропейской литературе 2-й половины 18 – начала 19 вв. и изобразительном искусстве конца 18 – начала 19 вв.; генетически предвосхищая Романтизм, П. сохраняет преемственность некоторых мотивов и идей литературы Сентиментализма (апелляция к «чувству», апология «естественного» существования, поэтизация «мирной» природы и др.), однако это идеологически разные течения: в рамках сентиментализма осуществляется критика рационализма Просвещения, тогда как П. – начало его полного и бескомпромиссного отрицания. «Зыбкая», переходная природа П. находит подтверждение в творческих судьбах «предромантиков», часто относимых либо уже к романтизму (У. Блейк), либо ещё к сентиментализму (Ж.А. Бернарден де Сен-Пьер). Связанный с выдвижением третьего сословия, П. проникнут пафосом самоопределения и утверждения личности («Влюблённый дьявол» Ж. Казота; в известной мере произведения маркиза де Сада). В предреволюционные годы французский П. обретает гражданственное антифеодальное звучание.

Наиболее характерно и полно П. развился в Англии. Констатируя кризис просветительского сознания, английский П. демонстративно реставрирует «старину» (мистификации Т. Чаттертона, Дж. Макферсона), обращается к народному творчеству (песни и баллады Т. Перси, А. Рамзей и др.), создаёт «готический роман» (А. Радклиф и др.). Поэтизируя душевную стихию, углубляясь в неё, английский П. переносит акцент на перипетии индивидуальной человеческой судьбы. В русле увлечения средневековьем лежит и возрождение интереса к «варварскому» У. Шекспиру как образцу истинной поэзии («Мысли об оригинальном творчестве», 1759, Э. Юнга). Критика буржуазного прогресса выразилась в «кладбищенской поэзии» Юнга («Жалоба, или Ночные думы», 1742–45), в меланхолических «Элегиях» (1751) Т. Грея. П. проявился также в литературах США, Венгрии, Италии, Испании. В России П. не получил законченного выражения; синкретизм русской литературы конца 18 в. (одновременное присутствие различных идейно-художественных тенденций) свёл его к отдельным мотивам в поэзии Г.Р. Державина, Н.И. Гнедича, В.А. Жуковского.

В сфере изобразительного искусства П. гораздо органичнее переходит в собственно романтизм. Здесь он также отмечен стремлением к индивидуализации образов, тяготением к драматическим мотивам, островыразительной художественной форме и нередко обладает гражданственным звучанием. По вопросам предромантизма (или как называли явления, связанные с ним, ранние романтические веяния) существует огромная литература, анализ которой вполне может вылиться в отдельное научное исследование, поэтому остановимся лишь на основных, наиболее авторитетных публикациях, проливающих свет на эту проблему и представляющих собой противоположные точки зрения на предромантизм.

Интересной в этом плане представляется точка зрения П.А. Орлова, который рассматривает сентиментализм как единое целое, до конца выдержанное, не подверженное различным влияниям направление. Подобная точка зрения обоснована автором в исследовании вопросов, связанных с возникновением и развитием русского сентиментализма. Свою концепцию П.А. Орлов изложил в специальной монографии «Русский сентиментализм».Существуют и иные точки зрения на проблему бытования сентиментального направления в русской литературе второй половины XVIII века. Некоторые исследователи считают, что русский сентиментализм неоднороден как направление, в нем заложены и содержатся истоки иных направлений, таких, как предромантизм и романтизм. Отдельные авторы считают, что русский сентиментализм и предромантизм – различные литературные направления, имеющие свою собственную специфику, оригинальность, самобытность. В данном случае предромантизм рассматривается не только как этап, предшествующий романтизму, но и как самостоятельное направление русской литературы.К.А. Назаретская в работах, посвященных вопросам анализа русского сентиментализма, практически не различает, не отделяет одно направление от другого. Более того, в основу своей концепции автор работ кладет принцип замены одного термина другим.

Предметом пристального изучения вопросов сосуществования сентиментализма, предромантизма и романтизма стала точка зрения Л.И. Кулаковой, выдвинувшей теорию существования предромантизма и романтизма. Эта позиция позволяет проследить взаимовлияние и взаимопроникновение данных направлений, выявить их сложность и своеобразие.

Работы В.А. Западова проливают свет на специфику каждого отдельного направления, содержат конкретное их изучение, детальную разработку. Значительное место в исследовательских работах В.А. Западова занимают вопросы бытования предромантизма в русской литературе второй половины XVIII века. На основе значительного фактического материала исследователь говорит о предромантизме как самостоятельном художественном методе русской литературы, выявляет и определяет границы сентиментализма и предромантизма [Западов, 1983, 135–150]. Работая над изучением истории русской поэзии второй половины XVIII века, автор многих интереснейших работ этого плана отмечал немалые заслуги «львовского кружка», в котором смогли «обрести самих себя» многие молодые поэты того времени, в том числе Н.А. Львов, М.Н. Муравьев, И.И. Хемницер, В.В. Капнист, Г.Р. Державин. Более того, изучение наследия молодых авторов нового направления имело важное значение для понимания закономерностей трансформации эстетических идей, тенденций развития литературы второй половины XVIII века.

В.А. Западов считает, что в творчестве предромантиков на первый план выдвигается человеческая индивидуальность и окружающий ее объективно-реальный, конкретно-чувственный мир; предромантики пришли кпониманию романтической концепции гениальности, вдохновения как источника поэтического творчества. Несомненно, именно из этого понимания неизбежно вытекало новое поэтическое видение мира. Идея ценности личности была в центре внимания предромантиков, а внимание к этическим проблемам, вопросам морали частного человека и общества позволяло ставить новые задачи перед поэтическим творчеством. В.А. Западов отмечает характерные черты, присущие предромантикам, а именно: изображение частной жизни частного человека и связанная с этим полнейшая ломка сложившейся жанровой и образной системы; отказ от нормативности как классицистической, так и сентиментальной, и «правил» в частности, попытки создания индивидуальных характеристик людей; внимание к бытовым деталям, воплощение быта в живописно-пластических образах; смелое сочетание прозаизмов и просторечия с высокой архаизированной лексикой; эксперименты в области метрики, строфики, рифмовки; поиски индивидуальной формы произведения: пристальный интерес к проблемам национального содержания и национальной формы, то есть признание того, что в разные эпохи и у людей разных национальностей существовали различные «вкусы», иначе говоря, отказ о критерия «изящного вкуса», единого для всех времен и народов, и выход к идее исторической и национальной обусловленности человека, народов, литератур.

Предромантизм выдвинул как центральные проблемы историзма, философии истории. Поэты-предромантики с особой остротой поставили вопрос о национальных формах поэзии, о национальных системах стихосложения, обращаясь за помощью к фольклору как источнику художественного, образной выразительности, роднику древней мифологии.

Концепция предромантизма В.А. Западова проясняет особенности художественного метода поэтов-предромантиков, своеобразия каждого из них, специфику эстетических воззрений и философских взглядов на мир, окружающую действительность.

Из многочисленных книг и монографий (статей насчитываются сотни) выделены наиболее значительные исследования, воплотившие основные тенденции развития науки о романтизме, точнее, на пути становления науки о романтизме. Одно ясно, что история литературы любого периода остается ареной жесточайших споров, борьбы различных методологий, систем, аналитических навыков.

Наметилась серьезная тенденция к определению границ английского романтизма, стремление раздвинуть прежние границы: 90-е годы XVIII в. -30-е годы XIX в.; другая тенденция тесно связана с осознанием роли общественного идеологического климата эпохи в формировании эстетики романтизма, третья – исследование раннего романтизма, или предромантизма как переходной эпохи от Просвещения к романтизму. Все больше работ посвящается исследованию теории английского романтизма, обнажается национальное своеобразие этой модификации романтизма, ставится под сомнение его органическая связь с эстетикой немецкого романтизма как более философичного и теоретического по сравнению с британским. Заметно усиливается интерес к вкладу малых литератур в романтическую культуру. Существенную роль в новейших исследованиях приобретает скандинавская тема; возврат к кельтскому вопросу намечается на высоком профессиональном уровне с привлечением исторического, фольклорного, политического материала. При оценке романтизма развиваются различные школы – мифологическая, неофрейдистская, неокретическая, формалистическая, социокультурная.

С предромантизмом дело обстоит по прежнему сложно. Разговор о нем возникает в связи с укреплением позиции тех исследователей, которые пытаются расширить границы романтизма за счет XVIII века. В книге К. Смолл «Ариэль, похожий на гарпию» рассматривается роман М. Шелли «Франкенштейн» в свете предромантической эстетики, поскольку в этом исследовании ставится вопрос об истоке мифа и метафорического мышления, являющихся результатом особого качества сознания – воображения, которому в период предромантизма отводилась особая роль в познании мира.

Серьезным вкладом в изучение теории предромантизма можно считать работу Д. Питток «Происхождение вкуса. Эстетика братьев Уортонов». Она дает многое и филологу, поэтому появление ее было важным событием. Категория вкуса рассматривается Питток в тесной связи с совершенствованием воображения, эволюцией более перспективного, нежели рациональное, видения действительности. Здесь используется термин «предромантизм», ибо привлекается материал 40–50-х годов XVIII века. Таким образом, хотя вывода не делается, он подразумевается – формирование эстетики предромантизма начинается именно в этот период.

46Однако комические оперы, классические трагедии, оды и лирические стихотворения не могли выразить своеобразие глубоко критического, сатирического таланта Крылова, «Это проказы молодости, это грехи прошлых лет», – обмолвился он как-то о ранних своих произведениях. В неизмеримо большей степени дарование Крылова проявило себя в сатирическом журнале, который издавал сам автор под названием «Почта духов».

Ежемесячный сатирический журнал «Почта духов» выходил в 1789 г. в течение восьми месяцев. Он продолжил традицию сатирической журналистики 1769 г., причем даже название его перекликается с «Адской почтой» Ф. Эмина. Содержание журнала представлено перепиской водяных, воздушных и подземных духов – эльфов и гномов – с волшебником Маликульмульком. Выбор фантастических персонажей рассчитан прежде всего на преодоление цензурных рогаток. Но вместе с тем обращение к вездесущим духам, способным проникать и в лачугу бедняка, и во дворец монарха, облегчало и чисто художественные задачи писателя. Страна, о которой пишут духи, не названа, но читатель легко догадывался, что речь идет о России и об ее столице Петербурге. Просветительская установка журнала раскрывается в четком делении героев на два лагеря. Маликульмульк и его корреспонденты выступают как воплощение «здравого» смысла, «естественного» разума. Люди, с которыми они встречаются, – носители разнообразных пороков. Причиной пороков объявлена глупость, скудоумие героев. «Как мудрость в представлении писателя-просветителя, – пишет о журнале Крылова Н.Д. Кочеткова, – неразрывно связана с добродетелью, так неразумие – неизбежный спутник и причина порока».Круг героев, выведенный Крыловым, широк и многолик. Он представлен дворянами, купцами, судьями, вельможами. Объединяет их одна черта – это скопище глупцов, огромный сумасшедший дом. Одним из таких «безумцев» представлен молодой дворянин Припрыжкин. Вся его жизнь проходит в светских забавах, сплетнях, карточной игре. Он готовится к свадьбе с развратной модницей Неотказой, ни разу не встретившись с ней, не испытывая к ней никаких чувств. На вопрос гнома Зора, чем оправдывается столь странный брак, Припрыжкин сообщает, что за невестой он получит тридцать тысяч приданого, а это даст ему возможность содержать любовницу, приобрести цуг английских лошадей и купить дорогого мопса. Таковы же представления о браке у невесты Припрыжкина – Неотказы. «Тот, кто мне мил, – признается она своему любовнику Промоту, – никогда не будет моим мужем. Если б я и овдовела, то ты не прежде можешь назвать меня неверною, как разве тогда, когда предложу я тебе мою руку».Гном Буристон, попав в суд, встречается там с нелепостями другого рода. Бедняка, приговоренного к смертной казни за кражу носового платка, спасает от смерти высокопоставленный вор, похитивший из государственной казны несколько миллионов. Располагая столь крупной суммой, он легко оправдался и занимается теперь благотворительностью. «Мне удивительно, – признается Буристон, – как можете вы жить в такой земле, где чуть было не засекли розгами бедняка, не евшего трое суток… и где преступникам, обворовавшим государственную казну… судьи кланяются чуть не в землю» На улице гном Буристон был свидетелем того, как десять мастеровых тащили на своих плечах огромный камень, в то время как шестерка лошадей везла карету, в которой сидел высохший от старости богач. «Не лучше ли было бы… – размышляет Буристон, – хотя по нескольку бесполезно припряженных лошадей употребить… на вспоможение этим беднякам везти камень. Продолжая традиции новиковских журналов, Крылов показывает корыстолюбивых и невежественных французских учителей, которым столь же невежественные родители отдают на воспитание своих детей. «Почта духов» говорит о пренебрежении русских дворян к отечественным художникам и ремесленникам, о предпочтении, которое они оказывают иноземным товарам и модам. Эта порча, по словам гномов, проникла даже в ад, где богиня Прозерпина, побывав на земле, переодела всех адских жителей во французское платье и заставила их отплясывать модные танцы. Так параллельно высмеиванию своих реальных современников Крылов подвергает травестированию, в духе бурлескных поэм, античных богов и героев.Литературные источники «Почты духов» связаны прежде всего с русскими журналами 1769–1774 гг. «Трутнем», «Живописцем», «Кошельком», «Адской почтой». Кроме того, как считает крупнейший современный советский исследователь М.В. Разумовская, в журнале Крылова представлен материал, почерпнутый у французского просветителя д'Аржана. Ею установлено, что 23 письма переведены Крыловым из его романов «Кабалистические письма» и «Еврейские письма». Судьба первого сатирического журнала Крылова оказалась сходной с его предшественниками. После восьмимесячного существования он был закрыт.

В 1792 г. Крылов совместно с писателем Клушиным и актерами Дмитревским и Плавильщиковым заводит частную типографию и начинает издавать журнал «Зритель». Самым интересным произведением Крылова в новом журнале была «восточная повесть» «Каиб». Термин «восточная повесть» употреблялся в европейских литературах XVIII в. в нескольких значениях: во-первых, так назывались произведения сказочного характера, переведенные с восточных языков, например многотомный сборник «Тысяча и одна ночь», изданный во Франции в 1704–1717 гг.; во-вторых, подражания восточным повестям и сказкам и, в-третьих, просветительские повести, чаще всего сатирического содержания, в которых восточный колорит носил условный, маскировочный характер. Во Франции к этому последнему типу произведений принадлежали «Персидские письма» Монтескье, «Нескромные сокровища» Дидро, «Задиг» и «Принцесса Вавилонская» Вольтера и ряд других. В России к этому типу следует отнести повесть Крылова «Каиб», объектом сатиры в которой служит деспотический образ правления, т.е. самодержавие.

11