2) Общая характеристика творчества Пушкина поры Болдинской осени 1830 г. Лирика этого времени: темы, образы, жанры.

В родовое имение отца, село Болдино Нижегородской губернии, Пушкин поехал всего на несколько дней для устройства имущественных дел с связи с предстоящей женитьбой на Н.Н. Гончаровой. Однако из-за начавшейся эпидемии холеры поэту пришлось пробыть там около трех месяцев. Как и в 1824-1825 в Михайловском, Пушкин снова оказался в русской деревне, вдали от столичной жизни. Многие замыслы и планы, теснившиеся в его сознании разом вырвались наружу; произошел могучий творческий взрыв, в результате которого трехмесячное болдинское «сидение» составило ярчайшую и самую насыщенную страницу пушкинской литературной биографии.

Соединение тишины и досуга, необходимых для раздумий, и тревожного и веселого напряжения, рождаемого чувством приближения грозных событий, выплеснулось неслыханным даже для Пушкина, даже для его «осенних досугов», когда ему бывало «любо писать», творческим подъемом. В сентябре были написаны «Гробовщик» и «Барышня-крестьянка», завершен «Евгений Онегин», написана «Сказка о попе и работнике его Балде» и ряд стихотворений. В октябре — «Метель», «Выстрел», «Станционный смотритель», «Домик в Коломне», две «маленькие трагедии» — «Скупой рыцарь» и «Моцарт и Сальери», писалась и была сожжена десятая глава «Евгения Онегина», создано много стихотворений, среди них такие, как «Моя родословная», «Румяный критик мой...», «Заклинание», ряд литературно-критических набросков. В ноябре — «Каменный гость» и «Пир во время чумы», «История села Горюхина», критические статьи. В Болдинскую осень пушкинский талант достиг полного расцвета.

Однако как ни удивительно количество созданного Пушкиным в Болдине, еще более замечательным является необыкновенное многообразие болдинского творчества. Пушкин не только пишет в это время и в стихах, и в прозе, но и словно бы пробует всевозможные жанры словесного творчества – от тончайшей любовной лирики до социального памфлета («Моя родословная»), резкой полемической статьи, от психологической драмы исключительной глубины и проникновения до шутливой стихотворной повести, веселой пародии, нарочито упрощенной реалистической новеллы.

Но самым поразительным является даже не столько многообразие болдинского творчества, сколько наличие в нем совершенно различных элементов содержания и стиля, зачастую не только полярных друг другу, но, казалось бы, друг друга исключающих. Между тем эти элементы как-то уживались в творческом сознании Пушкина.

Пушкин приехал в Болдино в подавленном настроении. Не случайно первыми стихотворениями этой осени были одно из самых тревожных и напряженных стихотворений Пушкина «Бесы» и отдающая глубокой усталостью, в которой даже надежда на будущее счастье окрашена в меланхолические тона, «Элегия» («Безумных лет угасшее веселье...»).

Известия о холере в Москве вызвали энергичные меры правительства. Николай I, проявив решительность и личное мужество, прискакал в охваченный эпидемией город. Для Пушкина этот жест получил символическое значение: он увидел в нем соединение смелости и человеколюбия, залог готовности правительства не прятаться от событий, не цепляться за политические предрассудки, а смело пойти навстречу требованиям момента. Он ждал реформ и надеялся на прощение декабристов. Вяземскому он писал: «Каков государь? молодец! того и гляди, что наших каторжников простит — дай Бог ему здоровье» (XIV, 122). В конце октября Пушкин написал стихотворение «Герой», которое тайно ото всех переслал Погодину в Москву с просьбой напечатать «где хотите, хоть в Ведомостях — но прошу вас и требую именем нашей дружбы не объявлять никому моего имени. Если московская цензура не пропустит ее, то перешлите Дельвигу, но также без моего имени и не моей рукой переписанную...» (XIV, 121—122). Стихотворение сюжетно посвящено Наполеону: величайшим деянием его поэт считает не военные победы, а милосердие и смелость, которые он якобы проявил, посетив чумный госпиталь в Яффе. И тема и дата под стихотворением намекали на приезд Николая I в холерную Москву. Этим и была обусловлена конспиративность публикации: Пушкин боялся и тени подозрения в лести — открыто высказывая свое несогласие с правительством, он предпочитал одобрение выражать анонимно, тщательно скрывая свое авторство. Однако стихотворение имело и более общий смысл: Пушкин выдвигал идею гуманности как мерила исторического прогресса. Не всякое движение истории ценно — поэт принимает лишь такое, которое основано на человечности. «Герой, будь прежде человек», — писал он в 1826 г. в черновиках «Евгения Онегина». Теперь эту мысль поэт высказал печатно и более резко: Оставь герою сердце! Что же Он будет без него? Тиран... (III, 253)

Наряду с овеянной любовной романтикой элегией «Для берегов отчизны дальней» поэт привозит из Болдина такую резко реалистическую зарисовку «низкой природы», как замечательный и долго смущавший критику своей слишком «грубой натуральностью» отрывок «Румяный критик мой…», который новейшие исследователи справедливо рассматривают в качестве одного из прямых предварений поэзии Некрасова. Маленькие трагедии с их углубленным психологизмом, романтикой обстановки и фабулы, трагической обреченностью героев сочетается в болдинском творчестве с незатейливым повествованием «кроткого» и «смиренного» Ивана Петровича Белкина, с простыми картинами русской помещичьей жизни начала ХIХ века, с рассказом о горькой участи бедного станционного смотрителя, с пародически наивным и вместе с тем заключающим в себе большие социальные обобщения повествованием («История села Горюхиан»). В то же время в творческом пути Пушкина болдинская осень 1830 года представляет собой момент великого перелома. Пушкин не только подводит итоговую черту под ранее сделанным – заканчивает многое, прежде начатое, осуществляет издавна лелеемые замыслы, но и смело устремляется вперед по тому, еще неизведанному пути, который был подготовлен всем предшествовавшем ему литературным развитием и который следом за ним закономерно стал магистральным путем русской классической литературы.