- •От редактора
- •Введение
- •1. Освоенная территория — совокупность используемых коллективом земельных угодий с их
- •65; Ellen, 1982, 74-78, 104-117; Hardesty, 1977, 15—16; Vayda, 1976, 645. Критический анализ этого подхода см.: Vayda,
- •12 Рождений. В двух общинах (Аван и Сиреники) с наиболее полной регистрацией за 1930-е годы 48
- •2,47. Считается, что при двух взрослых живых потомках каждой пары идеальная популяция
- •XIX в. Д. Фут определил ежедневную норму потребления для мужчин в 3000 ккал, женщин и стариков
- •1907 Г.). Определить размер этого потока крайне сложно, поскольку он зависел от колебания цен
- •300 Песцов (в среднем по 1,5 шт. На семью) и 75 лисиц. В том же году в четырех южных общинах
- •6 И. И. Крупник 81
- •82 23 Богораз, 19016.
- •1985, Имтук), м. Юхак (1927-1979, Имтук), в. Нутаугье (1914, Сиреники), п. Напаун (1912-1983, Аван), в. Акка (1922,
- •400 Мешков муки для собственного потребления, что могло обеспечить 17 % годовых энергетических потребностей. В 1908 г.
- •XVIII вв. Оказали успешное сопротивление казачьим отрядам и сумели отстоять свой особый статус в
- •1930-Х годов выявили очень резкие различия в питании, составе рационов богатых и бедных
- •1930-Е годы в различных районах Севера 22. Эти же исследования впервые подробно охарактеризовали
- •2/3 Возможной при рациональной, научно обоснованной системе хозяйства 44.
- •125 И 876 000 ккал в год. Однако, как и в случае с эскимосами, эту норму удобнее округлить до
- •4 % (В целом для всех чукчей-оленеводов Камчатского округа в 1926 г.) и даже 11 % (чукчи
- •8 И. И. Крупник 113
- •1960-Х годов). Они сопровождались большим количеством льдов в летние месяцы, холодными
- •73° С. Ш., выходя на очень широком фронте к побережью Северного Ледовитого океана51.
- •1830, 1855, 1885 И 1925 гг., разделенными резкими спадами61.
- •XVII в. Размеры отдельных стад не превышали 100 голов 7. Следовательно, мясо для питания и
- •350 Семей '°, общее поголовье домашних оленей в тундрах восточной части Европейского Севера
- •XX в. Также долган и нганасан — не использовать оленей для транспорта в летнее время.
- •4) Эпохами максимума диких оленей в тундровой зоне Евразии, поскольку по своим
- •XX в. Он характеризовался, как уже отмечалось, смешанной промысловой формой жизнеобеспечения с
- •XVIII в.); примерно столько же или чуть меньше — у оленных коряков (с конца XVII по вторую
- •1200—1300 Человек. К концу XVIII в. Она возросла до 1,5 тыс. Человек, а затем всего за 50—80 лет
- •XVIII — началом XIX в. Такое же «волнообразное» развитие с чередованием периодов подъема и
- •XVIII вв., когда эскимосы постепенно оставили обширные районы на побережье Чукотки, они сконцен-
- •12 И. И. Крупник 177
- •150 Лет спустя, во второй половине XVIII в., потомки бывших береговых зверобоев, давно
- •1920-Е годы на долю местных зверобоев приходилось 4/5 всех морских животных, добываемых на
- •1955 Г. Среди более 300 жителей эскимосского поселка Гэмбелл на о. Св. Лаврентия американский
- •13 И. И. Крупник 193
- •XVII — xvj1i вв."
- •0,2 До 0,7 °/0о) • Это значит, что община в 100 человек увеличивалась на 1 человека за 30 лет и на 3
- •XVIII —начала XX в.23 Как известно, некоторые авторы провозглашают инфантицид формой
- •XIX в. Стада снежных баранов-толсторогов (Ovis dalli) на севере Аляски, когда уменьшение
- •100 И более человек — явление скорее исключительное. Такие «сгустки» населения были
- •1000 Лет, чтобы не только освоить гигантскую «экологическую нишу» Северной и Южной
- •15 И. И. Крупник 225
- •Литература
- •1500 Г. // Землеведение. 1908. № 2. Боголепов м. А. Наступающие возмущения климата (по историческим данным).
- •1927 Г. // сэ. 1932. № 4. Богораз-Тан в. Г. Оленеводство. Возникновение, развитие и перспективы //
- •16 И. И. Крупник 241
- •VII мкаэн. 1964. Пидопличко и. Г. Позднепалеолитические жилища из костей мамонта на Украине.
- •4. Masnik g., Katz s. Adaptive childbearing in a North Slope Eskimo community //
- •1000 Ar // Grjfnland. 1982. № 5-6-7. Wenzel g. W. Resource harvesting and the social structure of native communities //
- •Список сокращений
- •Summary
- •Оглавление
1930-Х годов выявили очень резкие различия в питании, составе рационов богатых и бедных
хозяйств. Так, у европейских ненцев потребление оленьего мяса в малоимущих семьях составляло
около 90 кг на человека в год, или 43 % от уровня богатых оленеводов; в пересчете на
килокалории это могло обеспечить семье не более 1/8 ее нормы годовых энергетических
потребностей. У оленных чукчей потребление мяса в семьях богатых оленеводов было в 2,5 раза
выше, а у коряков — даже в 3 раза выше, чем в семьях бедняков 9.
Следовательно, реконструкция балансов жизнеобеспечения оленеводов требует
дифференцированной оценки производства и потребления по основным имущественным группам
кочевого населения. Накануне коллективизации 5—10 % самых зажиточных семей владели
основной частью поголовья (30—40 % у ненцев Больше-земельской тундры, 50—70 % у чукчей
Чаунской тундры и Чукотского п-ова ), в то время как 2/3 остальных семей имели минимальное
количество оленей, не достаточное для самостоятельного кочевания. Для большинства из них
единственной возможностью существования было неравноправное объединение с зажиточными
семьями на условиях совместного выпаса стада и получения части продукции за счет богатых
оленеводов. Причины и стимулы такого
87
объединения подробно анализировались в источниках 1930-х годов ". Другой возможностью было
активное использование промысловых ресурсов для получения максимума потребительской или
товарной продукции со своих хозяйственных территорий.
Первый вариант в целом был шире распространен среди олен-ных чукчей, второй — у европейских
ненцев. В обоих случаях кочевая община была совокупностью достаточно независимых микроячеек —
семей и стойбищ со своими микровариантами жизнеобеспечения в зависимости от размеров оленьего
поголовья, количества трудоспособных членов, их навыков и даже определенных семейных традиций.
Значит, главной особенностью традиционного жизнеобеспечения тундровых оленеводов надо признать
неравномерность использования ресурсов среды обитания и заметное неравенство в потреблении.
Все же общая тенденция выдерживалась строго и постоянно: с увеличением числа собственных оленей
в жизнеобеспечении резко сокращалась роль охоты, рыболовства, собирательства и морского
промысла — за счет все более узкой специализации на оленеводстве. Значит, чем меньше оленей было
у тундрового оленевода, тем более полноценно использовал он ресурсы своей территории: рыбу, дичь,
промыслового зверя, растительные продукты. Напротив, владельцы крупных стад сами почти не
занимались охотой и рыболовством, предпочитая выменивать необходимую им продукцию на мясо,
шкуры или живых оленей '2.
При сходстве этой главной тенденции в системах жизнеобеспечения ненцев и чукчей имелись свои
локальные, культурные и исторические отличия. Так, у оленеводов-ненцев вторым по важности видом
деятельности было рыболовство, которое поддерживало существование малоимущих семей в течение
основной части года. У оленных чукчей, особенно у северных и северо-восточных групп, ближе к
побережью Северного Ледовитого океана, рыболовство имело несравненно меньшее значение; его роль
в жизнеобеспечении занимали мясо и жир морских животных. Кочевники получали их обычно от
береговых зверобоев в обмен на продукты оленеводства. Многие малоимущие семьи чукчей-
оленеводов сами занимались морским промыслом для собственного потребления. У ненцев (кроме
полуоседлых жителей побережья Югорского п-ова, островов Вайгач и Новая Земля — см. главу 6)
морской промысел был развит слабо и велся ради товарной, а не потребительской продукции.
Заметные различия существовали и в использовании продуктов собирательства. У чукчей растительная
пища была очень важной статьей рациона, и почти каждая семья заготавливала на зиму до 100 —150 кг
ягод, листьев, стеблей тундровых растений. В питании оленеводов-ненцев роль растительной пищи
была минимальной 13. Зато ненцы в большом количестве потребляли покупные продукты: муку, хлеб,
сухари, сахар, масло и др. С покупными продовольственными товарами тундровые европейские и
западносибирские ненцы познакомились еще в XVI—XVII вв. Уже в конце
88
XVIII в. ежегодное потребление муки у европейских ненцев оценивал ось в 5—10 пудов (80—160кг) на
человека, в середине XIX в. — в среднем 8 пудов (128 кг) на человека и. В начале XX в. средняя семья
ямальских ненцев-оленеводов из 6 человек ежегодно покупала около 1000 кг муки и печеного хлеба, 80
кг масла, 30 кг сахара 16.
Эти и другие особенности жизнеобеспечения оленеводов отражены в статистических источниках
1920—1930-х годов.
Использование пастбищ и организация жизнеобеспечения. Судя по сообщениям большого числа
источников XIX—первой половины XX в., в традиционном северном оленеводстве существовала
устойчивая система землепользования с постоянным или длительным закреплением пастбищ и
маршрутов кочевания |6. Как и у оседлых зверобоев, в начале XX в. угодья использовались соседской
(европейские ненцы, чукчи) или реже родовой общиной (ямальские ненцы). В некоторых районах (на
о. Колгуев, п-ове Ямал) было отмечено распределение общинных пастбищ между индивидуальными
хозяйствами '7. В любом случае в пределах общинной территории у каждого стойбища или отдельно
кочующего оленевода было «свое» пастбище (место стоянки) для летнего выпаса, осеннего забоя и
праздника, которое могло устойчиво сохраняться за ним в течение длительного времени.
Система традиционного землепользования у тундровых кочевников базировалась на обычном праве
оленеводческих народов 18. Все же она была достаточно гибкой. Имеются сведения, что маршруты
кочевий и все возможные изменения в использовании пастбищ определялись оленеводами на основе
взаимных договоренностей, обычно на год или один-два сезона вперед 19. Нарушения издавна
установленных границ встречались крайне редко и предполагали определенные наказания (не всегда,
впрочем, соблюдавшиеся). Закрепленность территории за определенными группами, общинами и даже
отдельными крупными оленеводами активно поддерживалась также царской администрацией,
видевшей в этом возможность лучшего управления и налогообложения кочевого населения тундры.
Низшей единицей — землепользователем могла быть отдельная семья, но чаще стойбище — временное
или длительное объединение 2—5 семей, т. е. 10—25 человек, как правило, связанных узами родства
или свойства. Группа из 8—12 близко расположенных стойбищ (100 — 250 человек) составляла
следующий социальный уровень. В. Г. Богораз, именовавший такое объединение оленеводов
«околодком», подчеркивал, что входящие в него семьи почти всегда были группой родственников,
«разветвившихся от общего корня» и связанных свойством и традициями взаимопомощи20. Семьи и
стойбища оленеводов, кочующие в бассейне одной реки или тяготеющие к определенному центру —
фактории (200—600 человек), образовывали группу более высокого уровня — обычно со своим
самоназванием, локальным самосознанием и даже эле-
89
ментами внутриэтнического выделения. Б. О. Долгих называл такие совокупности
«территориальными группами» 2|.
Реальным субъектом традиционного природопользования следует, видимо, считать группу соседних
стойбищ, которая в конце XIX — начале XX в. фактически была семейно-родственной соседской
общиной. Именно этот относительно стабильный хозяйственный и демографический коллектив
осуществлял контроль над своей территорией с устойчивыми семейными или стойбищными маршру-
тами кочевий и участками выпаса. Стойбища с их более текучим составом образовывали гибкие
низовые элементы общины (по терминологии В. Р. Кабо — «хозяйственные группы»). Примечательно,
что в 1920—1930-е годы группы соседних стойбищ, как и общины оседлых зверобоев, стали основным
звеном местной администрации и кооперирования кочевого населения («туземные, затем кочевые»
Советы, товарищества по совместному выпасу оленей и т. п.). Такие кочевые общины насчитывали в
среднем 120—180 человек (от 60 до 300 человек) и состояли обычно из 5—12 хозяйственных групп-
стойбищ. Общее количество подобных «ячеек» традиционного природопользования не превышало, по-
видимому, 50—70 для всех оленных чукчей, 40—50 — для ненцев и коми Болынеземель-ской тундры
между р. Карой и р. Печорой и 40—50 — для ненцев и коми Северного Зауралья, включая и п-ов
Яма1д.
Детальные физико-географические описания территорий тундровых оленеводов можно найти в
материалах специальных землеустроительных и геоботанических экспедиций, работавших в 1920 —