mihailova_l_b_religioznye_tradicii_mira_iudaizm_hristianstvo

Рима, то он ждал такой религии: централизованному государству была нужна религия единого Бога, мировой империи – мировая религия и вселенская церковь. Космополитизму Римской империи был созвучен универсализм христианства, обращающегося ко всем людям вне зависимости от их национальной принадлежности («нет различия между иудеем и эллином, потому что один Господь у всех» – Рим. 10:12).

Но главное, новая религия должна была соответствовать новому уровню человеческого самосознания, искать ответы на мучительные вопросы эпохи и стремится к осмыслению вечных проблем бытия, судить о человеке и мире. Такой религией христианство могло стать только синтезируя и творчески перерабатывая наследие прошлого и достижения настоящего, обращаясь к ключевым проблемам как иудейского мировоззрения, так и к позднеантичной религиозно-философской мысли.

Иудейские истоки раннего христианства

Наиболее близкой к первоначальному христианству были иудейские секты ессеев (эссенов), или кумранитов, названных так по имени местности Хирбет-Кумран на северо-западном побережье Мертвого моря. В результате археологических раскопок поселения кумранитов были обнаружены многочисленные рукописи, названные свитками Мертвого моря. Последователи этой иудейской секты уделяли особое внимание духовному самосовершенствованию и слыли врачевателями. Не случайно два различных названия этих общин носят общий смысл: Филон Александрийский называл их по-гречески «терапевтами», а Иосиф Флавий по-арамейски «ессеями» (врачами).

Об идейной связи общины с ранним христианством свидетельствует еще одно самоназвание общины – «Новый союз» или «Новый завет». Ессеи, исповедовавшие иудаизм, считали, что Ветхий (старый) завет между Яхве и еврейским народом утратил свою силу, потому что жречество осквернило Иерусалимский храм нечестием, исказило подлинное Божественное учение. Теперь наступило время нового откровения, время Нового завета – нового договора между Богом и общиной ессеев. Характерными чертами учения ессеев были

дуализм, эсхатологизм, избранничество и мессианизм .

Религиозные представления ессеев основывались на дуалистическом учении о двух противоборствующих царствах – Сынов Света (ессеев) и Сынов Тьмы (все остальное человечество) и эсхатологическом ожидании приближающегося конца истории. Ессеи верили, что борьба двух царств закончится в «конце дней» решающей битвой и победой Сынов Света, во главе которых встанет Мессия – посредник между Богом и общиной избранных. Тогда наступит эра всеобщей справедливости, и никто и никогда не будет нарушать Божественный Закон. В одном из текстов сказано «Бог породит Мессию». В другом тексте читаем «…его мудрость снизойдет на все народы; он будет знать тайны всех живущих; все их злоумышления против него окажутся тщетными». Ожидая скорого прихода Мессии, ессеи создавали свои поселения в Иудейской пустыне. Такой уход от грешного мира трактовался как своеобразная подготовка к «последним дням» и решающему сражению с лагерем «тьмы».

Важную роль во взглядах ессеев играла концепция предопределения, согласно которой все происходящее в мире заранее предопределено, в том числе и принадлежность членов общины к лагерю Сынов Света, и их окончательная победа над Сынами Тьмы. Они верили в свою богоизбранность, называли себя «простецами», «малыми», а свою общину – «общиной избранников Бога», «общиной бедных». При этом идея этнического избранничества, характерная для иудаизма, преобразовалась у ессеев в учение о личном избранничестве каждого члена общины.

Особое место у кумранитов занимало почитание основателя общины – «учителя праведности». Ессеи ставили его выше ветхозаветных пророков, поскольку считали, что учитель знал истину «непосредственно из уст Бога». Согласно кумранским документам «учителю праведности» противостоял некий «нечестивый жрец». Ученым пока не удалось однозначно отождествить ни учителя, ни «нечестивого священника» с кем-либо из реально существовавших исторических лиц.

Ессеи отказались от традиционных жертвоприношений, видя замену жертвам в добрых делах. Они ввели свой календарь, свидетельствовавший о разрыве с внешним миром, традиционной хронологией и религией, сочиняли собственные молитвы и гимны, создавали собственные ритуалы. Омовение в воде, как элемент индивидуальной подготовки к последним дням, расширило свой смысл и превратилось в один из основополагающих обрядов. Омовение рассматривалось не только как способ освобождения от ритуальной «нечистоты», но и как новое духовно-нравственное рождение, которое радикально преображало человека.

Устав ессеев строго регламентировал жизнь всей общины в целом и каждого ее члена в отдельности. Рядовые члены должны были беспрекословно подчиняться должностным лицам во всех вопросах. За несоблюдение устава общины полагалось соответствующее наказание. За сокрытие имущества лишали части рациона, за нарушения дисциплины предусматривались наказания в виде отлучения от общины: за гнев и раздражительность в общении с другими членами общины – на один год, за употребление неприличных слов – на три месяца, за клевету на товарища – на один год, за жалобу на устои общины – полное отлучение. Если член общины, «дух которого дрогнул», искренне раскаивался в содеянном, то наказание не отменялось, а осуществлялось в более мягкой форме. Такие жесткие дисциплинарные принципы должны были свидетельствовать об исключительности членов общины.

Высшим органом управления служило общее собрание членов общины, на котором избирались должностные лица, в том числе «надзирающие за работой». На собраниях читали фрагменты священных библейских текстов и комментировали их применительно к текущим событиям. Авторы комментариев видели в библейских текстах предсказания, «тайный смысл которых не ведали даже сами пророки, записавшие их со слов Бога».

В уставе общины ессеев зафиксированы основные принципы ее организации: общность имущества, обязательный труд и коллективный быт с совместными трапезами, изучение религиозных текстов и участие в ритуальных действиях. В уставе нет упоминаний о принципах семейной жизни членов общины, что послужило поводом для предположений о монашеском образе жизни.

Ессеи жили замкнутыми общинами, поэтому условия приема новых членов были довольно строгими. Каждый впретендент проходил двухлетний испытательный срок, в течение которого пдвергался проверке на внутреннее совершенство и преданность учению общины, его имущество еще не становилось собственностью общины (не смешивалось).

Учение и принципы жизни ессеев, отраженное в кумранских рукописях, оказало большое влияние не только на идеологию, но и на формирование организационной структуры раннехристианских общин. Общими для ессеев и ранних христиан были эсхатологические и мессианские настроения, вера в предопределение и избранничество, резкое отрицание богатства, разрыв с официальным культом, отказ от жертвоприношений, идеи о Новом завете – новом договоре между Богом и людьми.

Вместе с тем, хотя влияние, оказанное ессеями на первых христиан, было весьма значительным, принципиальное отличие коренилось в противопоставлении замкнутости ессеев

иоткрытости христианских общин, ориентированных на широкую проповедь своего учения. Ессеи сыграли своего рода «посредническую роль» между ортодоксальным иудаизмом и христианством.

Наряду с ессеями своеобразной формой перехода от иудаизма к христианству были так называемые иудеохристиане – религиозные общины, не порывавшие с иудаизмом, отправлявшие основные ритуальные установления (обрезание, празднование субботы, соблюдение пищевых запретов и требований и т.д.), и вместе с тем уверовавшие в Иисуса Христа.

Кчислу иудеохристианских общин Палестины принадлежали назореи и эбиониты. Разграничение назореев и эбионитов носит весьма условный характер, оба названия служили обозначением для всех иудеохристиан. Назореями (древнеевр. «назар» – отказываться, воздерживаться ) в дохристианские времена в Иудее называли людей, посвятивших себя Богу

идавших обеты назорейства. К числу таких обетов относилось воздержание от вина и других возбуждающих напитков, отказ от стрижки волос и стремление избежать любого соприкосновения с нечистым. Обеты назорейства могли быть временными и пожизненными. О

Платона, соединив его с элементами аристотелевской философии, стоицизма и пифагорейства. Учение неоплатонизма опирается на идею Платона о первичности мира идей и вторичности материального мира, являющегося лишь отражением мира идей. Неоплатонизм усилил учение Платона о причастности идей ко всем вещам окружающего мира. Согласно Платону, суть всего происходящего восходит к первоначалу, которое существует вне мира и не поддается определению в понятиях. Весь окружающий мир – результат эманации (лат. emanation – истечение ) этого единого первоначала, его слабое отражение, существенно отличающееся от порождающего истока. Таким образом, божественный мир (умопостигаемый) и земной мир (мир феноменов) принципиально различны.

Первым порождением единого начала становится «нус» (мировой ум) – мышление, являющееся высшей ступенью бытия мира. «Нус» порождает «мировую душу», которая в свою очередь, дает начало природе. Нижним пределом эманации единого первоначала становится материя, являющаяся причиной многообразия и несовершенства всего земного. Человек, принадлежащий одновременно к идеальному духовному миру и к миру материальному, должен стремиться к освобождению своей души от всего плотского и земного, чтобы суметь вернуться к единому порождающему первоначалу.

Основные идеи неоплатонизма оказали существенное влияние не только на процесс формирования первоначального христианства, но и на всю последующую христианскую патристику. Христианская интерпретация учения неоплатоников явственно обнаруживается у Августина и Дионисия Ареопагита, у Фомы Аквинского и в средневековой мистике.

Особенно заметное влияние на формирование христианских идей оказал неоплатонизм Филона Александрийского. В своем учении о Логосе (греч. – слово ) Филон Александрийский соединил библейское понимание слова как творящего начала, постигаемого в акте откровения, с эллинистической традицией, считавшей Логос внутренним законом, направляющим движение Космоса. Логос в понимании Филона – это священное Слово, открывающее путь к познанию Бога.

Учение Филона Александрийского о неизбежной греховности людей и необходимости покаяния, о Сущем как первоначале мира, о мистическом экстазе как способе приближения к Богу, о логосах, среди которых есть низшие (ангелы) и высший Логос (Сын Божий) – все эти идеи послужили основанием для возникновения христианских представлений о небесной иерархии, о Логосе как посреднике между непостижимой Божественной сущностью и миром. Мотив отождествления Логоса – созидающей мысли Бога с Иисусом Христом явственно прозвучит в Евангелии от Иоанна. Позднее интерпретация Логоса как «вочеловечившегося Сына Божьего» окончательно утвердится в трудах отцов христианской церкви.

Становление этического учения христианства проходило под заметным влиянием философско-этических установок стоицизма , исповедующего особый идеал мудреца – сдержанного, бесстрастного, честно исполняющего свой долг и стойко переносящего все превратности судьбы. Морально-этическая позиция христианства во многом созвучна воззрениям одного из наиболее ярких представителей философии стоицизма – Сенеки (4 г. до н.э. – 65 г. н.э.). Согласно Сенеке, каждый человек должен стремиться к достижению подлинной свободы духа – свободы, обретение которой возможно только через осознание божественной необходимости. Любая другая свобода по сути своей – рабство. Подчинение судьбе как божественному промыслу («любовь к року») порождает невозмутимость духа, обусловливает нравственные нормативы и общечеловеческие ценности. Утверждая единство человеческой природы вне зависимости от разницы социального положения, Сенека считал основополагающими принципами человеческого общения взаимную любовь, заботу о других, милосердие. В отношениях между людьми, занимающими разные ступени социальной лестницы, главным должно стать «золотое правило морали», сформулированное Сенекой так: «Обходись со стоящими ниже так, как ты хотел бы, чтобы с тобою обходились стоящие выше».

Близки христианству и размышления Сенеки о необходимости самоограничения, о скоротечности и обманчивости чувственных удовольствий, о недопущении разгула страстей, одинаково губительных как для отдельного человека, так и для общества в целом. Этический идеал – мудрец, достигший добродетели и бесстрастия, не зависящий от внешних обстоятельств. В его поступках важно не достижение внешней цели, часто неподвластное

человеку, а этический характер действий, отношения к миру и другим людям, всецело зависящий от самого человека.

Стоицизм оказал заметное влияние не только на христианскую теологию, космологию, антропологию и этику, но и повлиял на арабо-мусульманскую мысль, а также на ренессансную и новоевропейскую философию.

Среди религиозно-философских направлений, тесно связанных с христианством, проникавших в него и одновременно соперничавших с ним, наиболее влиятельным оказался гностицизм. Противопоставляя совершенство божественного бытия изначальной порочности земного мира, гностики были убеждены в том, что человек, обладающий не только телом и душой, но и духом («искрой божественного»), – инороден этому несовершенному материальному миру. Поэтому человек должен стремиться к самопознанию божественного и освобождению от всего телесного и мирского. Путь к спасению – обретение гносиса (сокровенного знания), данного в божественном откровении. Главная тайна гносиса – осознание человеком своей божественной сущности, осознание, полагающее начало человеческому восхождению к миру духовного совершенства.

Общим практически для всех гностических учений является безусловный дуализм божественного и материального. Окружающий человека материальный мир, по мнению гностиков, сотворен не высшей божественной сущностью («непознаваемым Богом»), а демоническим демиургом, порождающим зло и создающим мир столь же несовершенным, как и он сам (иногда этот демиург отождествляется с Богом Ветхого Завета).

Преодоление пропасти между Богом и материальным миром становится возможным благодаря целому ряду опосредствующих сущностей – эонов. Гностицизм предложил современникам свое понимание образа Христа-Спасителя – верховного эона, посланного в земной мир высшей божественной сущностью для освобождения духа от порочной власти материи. Некоторые гностики считали, что явившись на землю, Христос на время соединился с человеком Иисусом (от крещения до распятия), другие были убеждены в том, что Спаситель лишь внешне казался человеком, по сути своей всегда оставаясь только божественным эоном. По мнению гностиков, учение Христа было воспринято человечеством на двух уровнях: в виде христианства – простого исповедания для непосвященных и в качестве истинного – гностического мистико-аскетического учения, доступного лишь немногим избранным.

При всей своей близости христианству, гностические учения не носили массового характера. Сложность гностических теолого-философских построений, подчеркнутая обособленность гностических школ, практически полное отсутствие этического идеала, столь необходимого человеку в распадающемся античном мире – все это делало невозможным широкое распространение гностических идей. Оттесненный на периферию религиозно-философской мысли набирающим силу христианством, гностицизм вместе с тем не исчез окончательно, он послужил основанием для многих средневековых еретических учений (павликан, богомилов, катаров и других учений) и сыграл свою роль в генезисе как западного, так и восточного христианства.

Борьба только еще формирующегося христианства с гностицизмом и другими религиозно-философскими течениями способствовала выработке собственно христианской системы взглядов, которая впоследствии была закреплена в главных догматах нового вероучения.

Соединив и творчески переработав религиозно-культурное наследие иудаизма, древних восточных религий и античной философии, раннее христианство заложило прочную основу для превращения новой религии в мощную культурно-интеллектуальную силу, способную противопоставить себя всем национально-этническим культам и социально-политическим границам.

Контрольные вопросы

1.Где и когда появляются первые христианские общины?

2.В каких социально-политических условиях возникает христианство?

3.Какие свидетельства о первых христианах содержатся в позднеантичной литературе?

4.Какие иудейские секты оказали влияние на становление христианства? В чем суть их учений?

5.Что унаследовало христианство от восточных культов-мистерий?

6.Укажите основные философские источники христианства.

7.Как повлияли на христианство идеи стоицизма?

8.В чем состоят принципиальные различия между гностицизмом и христианством?

Глава 2 Христианское вероучение

Длительный и сложный процесс формирования христианского вероучения растянулся на несколько столетий. Новая религия, творчески перерабатывая предшествующее религиозно-философское наследие, создавала свое, особое, не сводимое к эклектической сумме заимствованных элементов учение, которому было суждено стать одним из наиболее значительных явлений мировой духовной культуры.

За первые четыре века своего существования христианское вероучение эволюционировало от простых и понятных любому неофиту (греч. neophytоs – новообращенный ) идей к сложным религиозно-философским интерпретациям основных принципов новой религии и одновременно с этим – от свободного многоголосья первоначального христианства к жесткой системе

догматов9, утверждающих неизменную и непреложную истину, не подлежащую критике. Согласно христианской традиции, догматы – это богооткровенные истины, которые формулируются отцами церкви и утверждаются на церковных соборах. В рамках христианства догматы играют роль фундаментальных богословских утверждений, на которых основывается нравственное учение, а также социальные, политические, эстетические и другие христианские концепции.

В процессе становления христианского вероучения, прошедшего непростой путь от выраженной в самой общем виде универсальной идеи спасения к строгой формуле Символа веры, можно выделить три этапа:

1)стадия актуальной эсхатологии10;

2)разработка христологического учения и становление христианской этики;

3)формирование христианской догматики.

Стадия актуальной эсхатологии

Взгляды первых христиан, еще не осознавших себя чем-то отличным от иудаизма и называвших себя «истинными иудеями», во многом совпадали с представлениями многочисленных оппозиционных ортодоксальному иудаизму и римским властям религиозных сект (ессеев, эбионитов и других). Раннему христианству было близко и эсхатологическое восприятие действительности, позволяющее видеть во всем знаки приближающегося конца мира, отступившего от божественных установлений, и мессианские ожидания, выразившие в религиозно-мифологической форме стремление к социально-экономическим и духовно-нравственным переменам, невозможным без божественного вмешательства; и идея личного избранничества, сменившая основополагающий иудейский принцип «богоизбранного народа».

Но вместе с тем, в раннем христианстве появились новые черты, новые идеи, новые интерпретации эсхатологизма и мессианства, принципиально отделившие его и от ортодоксального иудаизма, и от многочисленных иудео-христианских сект. Характерное для иудаизма ожидание спасителя сменилось в ранних христианских общинах уверенностью в том, что приход Мессии уже свершился и эта благая весть должна стать достоянием всего мира. Поэтому для первых христиан, устремленных к открытой проповеди, были совершенно неприемлемы любые формы сектантской замкнутости.

Проповедь благой вести об уже свершившемся приходе Мессии в рамках христианского вероучения тесно переплетается с уверенностью в скором втором пришествии Спасителя. Но, если первый приход был осмыслен и осознан только теми, кто уверовал в искупительную жертву Иисуса Христа, то второе пришествие Мессии станет реальным и зримым для всего человечества – ибо свершится Страшный суд, и каждому воздастся должное. В преддверии

9Догматами (греч. dogmatos – мнение, решение, постановление ) называют основные положения вероучения, объявляемые церковью непререкаемыми истинами.

10Эсхатология (от греч. eschatos – последний , logos – слово ) – учение о конечных судьбах мира и человека.

исследовательских школ: мифологической и исторической.

Сторонники мифологической школы считают, что новозаветная литература, повествующая об Иисусе Христе, полна противоречий, разночтений, неточностей и не содержит реальной исторической основы, а современная наука не располагает достоверными сведениями об основателе христианства как исторической личности. Основной акцент в интерпретации образа Христа представители этой школы делают на мифологической основе евангельских рассказов, видя в них аналогию многочисленным сказаниям об умирающих и воскресающих богах.

Другая научная школа – историческая, сегодня явно преобладающая – считает Иисуса Христа реально существовавшим человеком, проповедником новой религии, сформулировавшим ряд принципиальных идей, послуживших основой христианского вероучения.

Но для самой христианской веры принципиальна иная постановка вопроса: не «был ли Христос?», а «был ли он Богом ?». Поэтому вера в мессианское предназначение Иисуса Христа

иего божественную сущность стала фундаментом новой религии. Процесс становления христианского вероучения – это, прежде всего, осмысление идеи богочеловеческой природы Христа и разрешение проблемы соотношения единой божественной сущности и множественности божественных ипостасей: Отца, Сына (Иисуса Христа) и Святого Духа.

Христианская литература (как каноническая, так и неканоническая) весьма определенно отражает основную направленность процесса формирования образа Христа в рамках христианского вероучения: чем древнее литературный источник, тем меньше в нем указаний на человеческую природу Спасителя, скуднее сведения о его земной жизни, но при этом явственно выражена уверенность в божественной сущности Христа.

ВАпокалипсисе (Откровении Иоанна Богослова) – одном из самых ранних христианских произведений – образ Мессии далек от традиционного христианского понимания. Христианству периода Апокалипсиса еще неведома идея гармоничного единства человеческой

ибожественной природы Спасителя. В Откровении Иоанна всячески подчеркивается противостоящее человеческой слабости божественное могущество Христа.

Впоявившихся несколько позднее апостольских посланиях уже более отчетливо звучат указания на человеческую природу Христа. Во многом это обусловлено тем, что в посланиях апостола Павла находит свое выражение одна из основополагающих идей христианства – идея искупительной жертвы за первородный грех, жертвы, которой добровольно становится Сын Божий – Иисус Христос, испытавший на кресте муки человеческого тела, страдания человеческой души и принявший смерть ради спасения всего человечества: «Ибо, если преступлением одного подверглись смерти многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека Иисуса Христа, преизбыточествуют для многих» (Рим. 5:15), потому что «как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1 Кор. 15:22).

Но только в евангельских повествованиях образ Иисуса Христа в полной мере наделяется историей земной жизни и обретает конкретные человеческие черты, тесно переплетающиеся при этом с проявлениями божественной сущности Спасителя. Подчеркивая всю полноту

человеческой природы Иисуса Христа, евангелия (от греч. euangelion – благая весть) рассказывают о его рождении, о крещении, о скитаниях и стремлении быть услышанным, о жажде и голоде, о боли и муках, которые испытывали его тело и душа.

В евангельских текстах продолжается развитие идеи искупительной жертвы. Подлинное жертвенное искупление возможно лишь тогда, когда жертва абсолютно не причастна к греху, за который предается смерти. Поэтому, сохраняя свою божественную сущность, Иисус Христос боговоплощается, то есть принимает человеческую плоть во всей ее полноте, за исключением одного – первородного греха. Обоснованием этого послужила появившаяся в некоторых евангелиях идея непорочного зачатия «божественного младенца».

По мере распространения веры в непорочное зачатие Иисуса, а следовательно, и девственность Марии, в церковных кругах возникла целая дискуссия о братьях и сестрах Спасителя. В евангелиях от Марка и Матфея звучат слова: «Не плотников ли он сын? Не его ли мать называется Мария, и братья его Иаков и Иосий, и Симон, и Иуда? И сестры его не все ли между нами?» (Мф. 13:55–56, Мк. 6:3). Ориген, христианский богослов II–III вв., считал их

детьми Иосифа от первого брака, позднее церковь стала утверждать, что они являются двоюродными братьями и сестрами Иисуса.

Приняв человеческую плоть, «вочеловечившись», Иисус Христос, согласно христианскому вероучению, остается вместе с тем Богом – предвечным и всесильным, единосущным Богу Отцу. Об этом свидетельствуют совершаемые Христом исцеления и отпущения грехов, многочисленные чудеса и главное чудо – чудо воскресения Спасителя, победившего смерть и открывшего путь к вечности: «Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскресши из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти» (Рим. 6:8–9).

Весьма непростая проблема осмысления того, как соединяются (оставаясь при этом нетождественными) божественное и человеческое, единое и множественное, породила весьма острые христологические и тринитарные (от лат. trinitas – троица – обращенные к проблеме соотношения трех божественных ипостасей: Бога Отца, Бога Сына – Иисуса Христа и Святого Духа) споры. В рамках становящегося христианства стали появляться различные течения, предлагающие свое понимание природы Спасителя и его причастности божественному Творцу. Так называемые монофизиты (от греч. monos – один и physis – природа ) считали, что божественная суть Христа вбирает в себя, подчиняет и полностью поглощает человеческую природу, поэтому Иисус Христос – только Бог, а не богочеловек. Докеты (от греч. dokeo – казаться ) учили, что человеческий облик Христа лишь кажущийся, не обладающий реальным существованием. Несториане же утверждали, что Иисус Христос – человек, в которого в момент крещения вселился божественный дух, покинувший его перед смертью на кресте. Поэтому несториане называли мать Иисуса не Богородицей, а Человекородицей. Ариане отстаивали позицию, согласно которой Иисус Христос не может обладать все полнотой божественной природы Бога Отца, он лишь некое подобие, рожденное, то есть возникшее во времени, а следовательно, – сотворенное и потому не равное Творцу. Модалисты (от греч. modus – форма, образ ) и савеллиане говорили, что подлинный Бог един, а Бог Отец, Иисус Христос и Святой Дух – это лишь «образы», «силы» или «формы», в которых Бог открывается миру.

При всем многообразии этих течений, объявленных впоследствии еретическими, их объединяет одно общее стремление – избежать взаимоисключающих утверждений и соединить основополагающие идеи раннего христианства в логически непротиворечивую систему. В ходе своего становления христианское вероучение избрало иной путь. Поэтому основанием христианской догматики стал принцип логического парадокса – соединения несоединимого, недоступного рассудочному пониманию, но постигаемого в акте веры. Именно так построены основополагающие христианские догматы о боговоплощении («неразрывном и неслиянном» соединении божественного и человеческого в Иисусе Христе) и триединстве (Бог одновременно един по своей сути и троичен в своих ипостасях – Отца, Сына и Святого Духа).

Становление христианской этики

Для первых христианских общин, ожидавших скорого конца света, была характерна установка на резкое неприятие любых законов и норм жизни, господствовавших в Римской империи. Негативизм служил главной религиозно-этической доминантой первоначального христианства.

Но по мере того как утрачивала свое значение актуальная эсхатология, и конец света отодвигался на неопределенную перспективу, появилась необходимость разработки позитивных морально-этических принципов жизни христиан в этом несовершенном мире.

Основные правила и нормы христианской этики сформулированы в новозаветной литературе и, прежде всего, в евангельских текстах. В знаменитой Нагорной проповеди, в беседах Иисуса Христа с учениками, в притчах, рассказанных Спасителем, рассматриваются различные сферы религиозно-этического поведения: отношение человека к Богу, к самому себе, к другим людям, к семье, к обществу и государству. Согласно христианскому вероучению, Иисус Христос не просто выступает учителем нового религиозно-этического императива, но и всей своей жизнью подает реальный пример служения этому идеалу. «Жить по Христу» – так