3. Судебное решение как юридический факт

При рассмотрении вопроса о социально-правовом значении судебного решения отдельно следует остановиться на правовых последствиях, которые порождаются решением по гражданскому делу. Речь идет о так называемой преобразовательной функции решения суда.

В юридической литературе вопрос о том, может ли судебное решение быть фактом, порождающим, изменяющим или прекращающим правоотношения, продолжает оставаться дискуссионным*(73). Вместе с тем ответ на данный вопрос имеет принципиальное значение, поскольку определяет важный функциональный аспект характеристики судебного решения.

Данная дискуссия, возникнув более полувека назад, стала уже традиционной для науки гражданского процессуального права и, несмотря на имевшие место за этот период существенные законодательные изменения, продолжает занимать научную мысль.

Некоторые ученые выступали против выделения преобразовательных исков и решений в качестве отдельного их вида*(74). Аргументацию такой позиции в самых общих чертах можно представить следующим образом.

В рамках процессуально-правовой классификации существуют лишь иски о присуждении и о признании, а так называемые преобразовательные иски (о расторжении договора, брака; о разделе общей собственности и т.д.) при их ближайшем рассмотрении могут быть отнесены к искам о признании или о присуждении. Исков и, соответственно, решений, целью которых является преобразование правоотношений, существовать не может, поскольку обратное свидетельствовало бы о существовании у суда полномочий по созданию норм права. Однако суд призван не творить, а охранять право, существующее объективно, будучи установленным законодателем. Субъективное материальное право защищается судом посредством установления наличия или отсутствия правоотношений, имеющих место также помимо участия суда.

Суд может только констатировать наличие или отсутствие правоотношений, которые возникают, изменяются и прекращаются исключительно в силу действия закона, что устанавливается судом. Преобразовательное полномочие заинтересованного лица имеет самодостаточный характер - может быть реализовано помимо судебной процедуры. Суд при обращении к нему может лишь проверить наличие преобразовательного полномочия, его действительность и дать основание для его принудительной реализации (посредством вынесения решения и его дальнейшего исполнения). Создание, изменение и прекращение правоотношений в таком случае - лишь способ защиты существующего права, но не функция самостоятельного вида исков и решений.

Как указывал А.А. Добровольский, "в тех случаях, когда суд выносит решение об изменении или прекращении спорного правоотношения, то это изменение или прекращение происходит не на основании судебного решения и не вследствие последнего, а на основании признанного судом права истца на прекращение или изменение правоотношения, права, которое у истца существовало на основании закона и фактов реальной действительности, которые появились до суда и независимо от суда"*(75).

Среди современных исследователей также встречаются противники выделения преобразовательных решений. Например, И.И. Жевак приходит к выводу о том, что "судебное решение не может рассматриваться как материальный юридический факт, влекущий возникновение или изменение правоотношения между субъектами гражданских прав". Как указывает автор, "данное положение согласуется с ролью суда при разрешении исковых требований, состоящей в конкретизации существующего правоотношения. В рамках этого судебное решение не может подменять собой совокупность материальных юридических фактов, порождающих правоотношение"*(76).

Проанализировав приведенную аргументацию противников выделения конститутивных решений, автор книги приходит в выводу о неубедительности приводимых ими доводов в свете действующего законодательства.

Следует согласиться с теми исследователями, которые все же признают за судебным решением статус специфического юридического факта, способного в силу закона породить, изменить или прекратить правоотношения сторон*(77).

Обратимся к аргументации данной точки зрения.

Учитывая, что ее сторонники утверждают за судебным решением значение юридического факта, следует определить это исходное понятие.

Философы считают, что факт - это "не просто событие или явление, не просто какой-либо фрагмент действительности, но также события, явления, процессы, вообще любые стороны объективного мира, которые вошли в сферу познавательной деятельности человека, сделались объектом его научного интереса и оказались зафиксированными с помощью наблюдения или эксперимента"*(78).

Юридические факты - явления объективной реальности, отраженные в специфической идеальной системе - законодательстве*(79).

Как таковой юридический факт ничем не отличается от фактов реальной действительности, он обладает лишь одной отличительной особенностью - закон связывает с ним определенные правовые последствия. Обстоятельства, являющиеся юридическими фактами, по своему характеру значимы для общественных отношений и поэтому участвуют в правовом регулировании.

Таким образом, под юридическим фактом следует понимать факт объективной действительности, с которым норма права (общее предписание) связывает юридические последствия, т.е. возникновение (изменение) конкретного правоотношения либо прекращение правоотношения с освобождением обязанных лиц от лежащих на них обязанностей*(80).

По мнению одного из родоначальников концепции преобразовательных исков и решений - М.А. Гурвича и его последователей, преобразовательное (конститутивное) судебное решение является юридическим фактом, с которым закон в определенных случаях напрямую связывает возникновение, изменение и прекращение правоотношений.

Своим оппонентам М.А. Гурвич возражал: "Сущность нашего процесса ... состоит не в образовании, а в подтверждении существующих правоотношений... Этому основному общему положению нисколько не противоречит существование преобразовательных правомочий, посредством которых суд в случаях, указанных в законе, восполняет содержание правоотношения или участвует в осуществлении преобразовательного правомочия истца, контролируя тем самым его закономерность"*(81). Ученый отмечал: "Суд вправе выходить за пределы подтверждения и воздействовать по своему усмотрению как на состав фактического материала, так и на спорное правоотношение"*(82).

Индивидуальность правил поведения, сформулированных в судебном решении, не выявляет его сущности, а служит основанием противопоставления правил, устанавливаемых решением, правилам, предусмотренным нормами права. Если предположить, что суд предписывает новые, индивидуальные и конкретные правила поведения, то за этим предположением должен последовать вывод о том, что решение суда аналогично по своей силе и содержанию норме права, поскольку решением, как и нормой, устанавливаются правила поведения. Это не так. Судебные постановления не могут формулировать правила помимо тех, которые предусмотрены нормами права. Создание новых правил для субъектов правоотношений, рассмотренных судом, не входит в задачу судебной деятельности, а следовательно, и установление этих правил не может быть отражено в содержании решения.

Действительно, представляется очевидным, что, вынося преобразовательное решение по конкретному делу, суд норм права в буквальном смысле не создает, поскольку такое решение рассчитано на сугубо индивидуальный, разовый случай*(83). В таких случаях судебное решение является специфическим юридическим фактом, с которым закон связывает те правовые последствия, которые и являются преобразовательной функцией конститутивного решения. Именно поэтому исследователи теории права указывают решение суда в числе примеров правопорождающих (юридических) фактов*(84).

Данная точка зрения получила в настоящее время поддержку со стороны законодателя. Согласно п. 4 ч. 2 ст. 8 действующего ГК РФ судебное решение является одним из оснований возникновения гражданских прав и обязанностей.

Прекращение или изменение гражданских правоотношений при этом названо одним из способов защиты гражданских прав (абз. 11 ст. 12 ГК РФ).

Одновременно ряд положений ГК предусматривает судебное решение в качестве средства реализации преобразовательных полномочий участников гражданского оборота (п. 4 ст. 445, п. 3 ст. 254, ст. 619 ГК РФ; ст. 69, 77 ГК РФ).

Изложенное со всей очевидностью свидетельствует о существовании преобразовательных (конститутивных) решений.

В современных исследованиях такая позиция по рассматриваемому вопросу является преобладающей*(85).

Судебное решение - акт, которым, как правило, завершается рассмотрение гражданского дела и где дается ответ по существу заявленных требований.

Надлежаще постановленное, оглашенное и вступившее в законную силу судебное решение оказывает прямое воздействие на сложившееся при рассмотрении данных исковых требований гражданское процессуальное правоотношение, а также воздействует на материальное правоотношение, по поводу которого истец обратился в суд.

Таким образом, судебное решение может являться юридическим фактом в области материального права.

Следует отметить, что в ряде случаев авторы несколько искажают существо преобразовательных решений, приводя в обоснование своих выводов о существовании такого вида решений не совсем удачные примеры.

Так, в качестве примера конститутивного решения А.Ф. Изварина*(86) приводит судебное решение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ о признании недействующим п. 41 Постановления Правительства РФ N 831 от 08.07.1997 г. "Об утверждении Правил сдачи квалификационных экзаменов и выдачи водительских удостоверений"*(87).

Оспоренное заявителем положение нормативного акта предусматривало выдачу водительского удостоверения взамен утраченного только после повторной сдачи экзаменов.

Требования заявителя суд удовлетворил, мотивировав свой вывод тем, что Правительство России фактически ограничивает права граждан и они вынуждены вступать в правоотношения с Госавтоинспекцией не на правовой основе, а в нарушение своих прав, которые принадлежат им в силу ст. 27 Закона "О безопасности дорожного движения", как уже получившим право на управление транспортным средством в результате сдачи квалификационных экзаменов и выполнения других требований закона.

Считая данное решение преобразовательным, А.Ф. Изварина обосновывает этот вывод следующим образом: "Судебное решение Верховного суда распространяет свое действие на множество правоотношений, возникших у граждан-водителей с работниками ГАИ, которые имели водительские права и утратили их. Здесь можно говорить как о подтверждении, так и о возникновении прав и обязанностей водителей в отношениях с Госавтоинспекцией и основанием этого послужило судебное решение"*(88).

С правильностью приведенного в качестве примера преобразовательного решения вряд ли можно согласиться по следующим причинам.

Как верно отмечает И.М. Пятилетов, "рассматривая преобразовательный иск и вынося по нему т.н. преобразовательное решение, суд не создает новых прав, а защищает право истца на изменение и прекращение существующего правоотношения, которое по закону не может быть осуществлено без решения суда (курсив наш. - В.П.)"*(89).

Следует согласиться и с тем, что судебные решения по делам о признании нормативных правовых актов недействующими полностью или в части не оказывают непосредственного воздействия на материальные правоотношения субъектов права. "В этих случаях суд не решает вопрос о наличии или отсутствии конкретного материального правоотношения между субъектами права, а решает вопрос о действии нормативного правового акта"*(90).

Таким образом, приведенный А.Ф. Извариной пример преобразовательного судебного решения нельзя назвать удачным.

Судебное решение является процессуальным юридическим фактом. Это качество судебного решения проявляется в том, что оно прекращает процессуальные правоотношения между участниками процесса и судом, возникшие в результате обращения заинтересованного лица за защитой прав и законных интересов. Судебное решение прекращает процессуальные правоотношения суда с третьими лицами, прокурором и всеми другими лицами, привлеченными к судебному разбирательству по заявленным требованиям.

Судебное решение является актом, разрешающим по существу спор о праве гражданском и прекращающим рассмотрение дела в суде первой инстанции. После принятия решения прекращаются все процессуальные правоотношения, возникшие при разбирательстве соответствующего дела.

Отдельные исследователи указывают, что судебное решение является процессуальным фактом, не только прекращающим, но и порождающим новые процессуальные правоотношения, делающие возможным исполнение данного решения, а также его пересмотр в кассационном, надзорном порядке и по вновь открывшимся обстоятельствам*(91).

С таким мнением следует согласиться. Действительно, нормы права и волеизъявления субъекта, обжалующего решение, недостаточно для возникновения новых процессуальных правоотношений. Основанием для действия нормы права в результате волеизъявления субъекта является именно принятие судебного решения, являющегося процессуальным юридическим фактом, порождающим новые процессуальные отношения.