§ 4. Основные противоречия формальной теории литературной эволюции

1. Эволюция без эволюции

Пафос формализма – культ новизны, стремление к новаторству во что бы то ни стало (формалисты были рождены литературным авангардом и всегда оставались его глашатаями и пропагандистами). А логика созданной ими теории неудержимо ведет к канонизации шаблонов (недаром Горький называл их "создателями канонов или – точнее – кандалов для души"¹). Характерно следующее суждение Б.Эйхенбаума: "Создание новых художественных форм есть акт не изобретения, а открытия, потому что формы эти скрыто существуют в формах предшествующих периодов. Лермонтову предстояло открыть тот поэтический стиль, который должен был явиться выходом из создавшегося после 20-х годов стихотворного тупика и который в потенциальной форме уже существовал у некоторых поэтов Пушкинской эпохи"². Слово "открытие" противопоставлено "изобретению" и означает "открытие известного", т.е. , грубо говоря, "изобретение велосипеда", а по существу – повторение.

Новый жанр составляется из наличных жанров; внутри каждого жанра происходит перегруппировка и изменение функций готовых элементов. То же самое относится к стилям, течениям и другим "системам". В результате – приведу здесь более чем откровенное суждение Тынянова – "эволюция литературы похожа на фабрику, где непрестанно перековываются вещи, из частей танков делаются тракторы, из частей тракторов – танки"³.

Поистине, "все было встарь, все повторится снова, и сладок нам лишь узнаванья миг…"

Или:

Тщетно, художник, ты мнишь, что творений твоих –

ты создатель,

Вечно носились они над землей, незримые оку…

(А.К.Толстой)

Или еще:

И снова скальд чужую песню сложит,

И, как свою, ее произнесет…

(О.Э.Мандельштам)

Динамика и смена форм оборачивается их повторяемостью, сочетающейся с внутренней неподвижностью, окостенелостью. Нет измененияприемов, из которых "собираются" литературные "тракторы" или "танки", есть ихперекомбинация.

2. Движение без направления

С точки зрения осуществления механизма смены форм опоязовская схема литературной эволюции нуждается, в сущности, только в двух контрастирующих друг с другом формах (стилевых, жанровых, и т.п.): ораторская или напевная установка лирического стиха, ода и элегия, большая и малая формы (роман и новелла, поэма и лирическое стихотворение), сюжетное и бессюжетное повествование, психологический или авантюрный роман и т.д.

А порядок следованияэтих противоположных форм, принципов конструкции, с точки зрения формальной теории, является совершенно случайным, произвольным, поскольку он ничем, по логике её авторов, не определяетсяизвнелитературного ряда и никак не связан с историческим и духовным содержанием той или иной эпохи (так что сравнение Тыняновым литературы с фабрикой не совсем точно: тракторный завод превращается в танковый все-таки во время войны, а не тогда, когда делать или созерцать тракторы кому-то надоело).

Приуроченность жанра оды к ХУШ веку, а элегии к началу Х1Х-го с точки зрения самой схемы является совершенно случайной.

Чтобы понять закономерность, увидеть вектор движения, направление развития, необходимо выйти за пределы литературного ряда, увидеть его извне, – только тогда литературная эволюция впишется в историческое время. А без постановки и решения проблем генетических это невозможно.

Впрочем, формалисты и не собирались "вписывать" литературную эволюцию в историческое время. Историю литературы они не связывали с реальной историей и саму динамикумыслили чрезвычайно оригинально – вне конкретного исторического времени и места.