Галина Уланова
С 1932 года «Жизель» танцевала Уланова, очень быстро, хотя и не сразу, добившись желанного результата. Готовила Уланову Агриппина Яковлевна Ваганова, обладавшая острым чувством современности, и желанная цель заключалась в том, чтобы ввести роль Жизели в современный художественный контекст, не повредив её поэтическому смыслу. Это был поэтический театр, но на рациональных основаниях тех лет, на основе танцевальной логики и актёрской техники, исключавший экзальтацию и визионерство. Партия освобождалась от налёта старинности, от стилизации под эпоху гравюр и от всей той патины, которая наложилась на текст за долгие годы. Не было легендарных спесивцевских поз, не было спесивцевской чёрно-белой светотени. Повышенно экспрессивную чёрно-белую светотень сменила высветленная улановская акварель, гениально-ущербную психологию вытеснила психология более упрощённая, но не менее тонкая и совсем не больная, и на место сверхъестественной Жизели пришла Жизель естественная, отдалённо напоминающая портрет ленинградки 1930-х годов, скромной возвышенной души, не тронутой столичным цинизмом провинциалки. И весь ассоциативный ряд будет тоже поставлен в связь с духом времени: Уланова соединит жанровый первый акт и акт виллис неожиданно и просто: паника Жизели и её смерть мотивировались тем, что она перестаёт видеть в подругах подруг и видит в них сплочённую враждебную силу. Вот почему она с таким ужасом отшатывалась от них, а себя ощущала едва ли не прокажённой. Во втором акте толпа враждебных подруг преобразуется в кордебалет виллис во главе с Миртой. Всё это, конечно, воображаемый ход, но для 1930-х годов вполне реальный. Надо знать атмосферу тех лет, когда от невинного человека могли разом отвернуться все, и самые близкие, и самые дорогие; надо всё это помнить, чтобы понять, какую ассоциацию в улановском спектакле вызывал акт виллис да и сами виллисы. И чтобы оценить ту стойкость, какую в этом акте демонстрировала худенькая и даже сутуловатая героиня. Такой её и увидела Москва в конце августа 1944 года.
Первый акт Галина Сергеевна Уланова строила на остром жанровом контрасте. Открытием было уже то, что весь первый акт – до сцены сумасшествия – Уланова проводила как утончённая комедийная актриса. Это, между прочим, предусмотрено текстом Коралли – Перро, и первая исполнительница «Жизели» Карлотта Гризи, по-видимому, так и выстроила роль, но на спектаклях Спесивцевой никто не улыбался, было не до того, а на спектаклях Улановой зрители сразу же начинали улыбаться. Потому что с первых же сцен простодушная улановская Жизель старательно демонстрировала, что знает, как благовоспитанная барышня должна вести себя с настойчивым кавалером. Набор весьма бесхитростных приёмов шёл в ход, но тут же природная непосредственность, увлечение танцами и любовь к Альберту брали верх, и весь выученный назубок ритуал примерного поведения забывался. Это было и трогательно, и смешно, но зрители улыбались ещё и потому, что видели божественную улыбку самого улановского лица, утреннюю улыбку только что проснувшегося полуребёнка. Из этой улыбки рождались обе вариации первого акта, рождалась и главная лирическая тема спектакля – тема доверия, доверия абсолютного, нескрытого и нескрываемого, просвечивающего во всём, и в том, как Жизель брала под руку Альберта, и в том, как искала его взглядом. Это была картина такого безграничного - опасно безграничного – доверия, которое обмануть не позволяется, великий грех и которое было обмануто бессердечно.
Финал первого акта был, конечно, ещё одним открытием балерины. Его можно назвать коротко, как и всю улановскую роль: смерть улыбки. Описать же его невозможно. Напомню лишь, что в сцене сумасшествия (обычно столь хаотичной у неумелых актрис) в полной мере показала себя виртуозно-расчётливая техника Улановой-балерины, мастерство укороченного беглого жеста, мастерство бега вообще, бега повреждённой памяти, бега полусломленного тела.
И, наконец, второй акт. Полагаю, что никто так этот акт не танцевал, ни до Улановой, ни после. Предельная нежность, предельная безыскусственность, предельная безысходность. И если в первом акте Жизель показывала, как должна вести себя девушка с кавалером, в которого по уши влюблена, то во втором акте Жизель уже ничего не показывала, а просто вела себя как женщина любящая, но нелюбимая, утратившая доверие раз и навсегда, без колебаний принимающая свой жребий. Мольбы Альберта, как и повеления виллис, оставляют её непреклонной. Прощение, утешение, забота – всё это наполняет роль до краёв, но возврата к прошлому нет, как нет возврата к умершей улыбке. Этот совершенно неожиданный поворот темы любви включался Улановой в более широкий и ещё более драматичный сюжет – танцевалось прощание, прощание навек, без всяких шансов увидеться снова. Душераздирающий диалог балерина проводила по-улановски сдержанно, по-улановски бесслёзно, тем более сдержанно, чем более безутешным был партнёр, чем более он был сентиментален. Как будто бы молча улановская Жизель встречала раскаявшегося Альберта, как будто бы молча прощалась с ним, как будто бы молча выбегала навстречу неумолимым виллисам. Театр Улановой был театром молчания, но в этом молчании заключалась великая моральная сила. Общее впечатление было поразительным и ни с чем не сравнимым.
Хореография разных балетместеров
Последующие постановки
25 ноября 1843 г. ту же постановку перенес в московский Большой театр балетмейстер П. И. Дидье; в партии Жизели — Е. И. Андреянова (позднее Е. А. Санковская, И. Матиас, Л. Н. Гейтен и др.)[5].
В 1843 году состоялась постановка в Италии в миланском театре Ла Скала с музыкой Байетт.
5 февраля 1884 г. на сцене Большого Каменного театра в Петербурга прошла новая редакция балета — в хореографии Мариуса Петипа; Жизель — М. Н. Горшенкова. В редакции Мариуса Петипа балет продержался в Петербургской императорской труппе весьма долго и перешел на сцену Мариинского театра. Вначале ХХ века этот балет записал специальной танцевальной записью режиссер Петербургской императорской труппы Николай Григорьевич Сергеев, позже он вывез свои записи, уехав в эмиграцию. Ныне коллекция Сергеева хранится в Гарвардском университете, США, и доступна всем желающим.
30 сентября 1907 г. А. А. Горский поставил свою редакцию «Жизели» в московском Большом театре; Жизель — В. А. Каралли.
В 1910 г. в труппе С. И. Дягилева в Русских сезонах в Европе М. М. Фокин возобновил балет в хореографии М. Петипа; художник А. Н. Бенуа; исполнители: Жизель — Т. П. Карсавина, Альберт — В. Ф. Нижинский.
В 1946 г. в Датском Королевском балете в Копенгагене свою собственную оригинальную версию балета осуществил А. Е. Волинин.
Неоднократно постановка «Жизели» восстанавливалась и на сцене Гранд-Опера, хотя на какое-то время академические балеты ушли из театров Западной Европы и вернулись лишь к рубежу двадцатого столетия, когда само искусство балета начало восприниматься как исключительно русское; постановщиками были: Серж Лифарь — 1924, 1938; М.Декомбе — 1963 г. и др
А вот в Советской России поначалу с балетом обстояло не так уж гладко: по воспоминаниям танцовщика Ленинградского Кировского театра Константина Шатилова, партийные идеологи требовали изменить сюжет балета: как так, крестьянка любит аристократа, это неправильно, надо переделать спектакль так, чтобы она любила лесничего Ганса. А Ростислав Захаров, в течение нескольких лет являвшийся главным советским деятелем драмбалета, вообще советовал изъять «Жизель» из репертуара: она, мол, пропагандирует право первой ночи, и вообще это не «наш», не советский балет. Спас спектакль в Ленинградском театре им. Кирова балетмейстер К. М. Сергеев. С тех пор балет «Жизель» многократно пребывал на советских сценах.
В начале XXI Сергей Вихарев в Новосибирском театре оперы и балеты осуществил возобновление хореографии Мариуса Петипа по записям Н. Г. Сергеева, находящимся в Гарвардском университете.
Балет «Жизель» неоднократно ставился и возобновлялся на разных сценах. В главной партии блистали многие выдающиеся балерины, одна из которых была знаменитая Ольга Александровна Спесивцева — ей и ее Жизели посвятил балетмейстер Борис Эйфман свой балетный спектакль «Красная Жизель» с использованием музыки композиторов П. Чайковского, А. Шнитке, Ж. Бизе. Премьера состоялась 28 января 1997 года
Либретто Т. Готье, Ж. Сен-Жоржа, Ж. Коралли (по легенде Г. Гейне).
Постановка Ж. Коралли, Ж. Перро. Художник П. Сисери (декорации), П. Лормье (костюмы).
Музыка А. Адама.
Первое представление: Париж, Королевская академия музыки, 28 июня 1841г.
Первые исполнители: Жизель - Карлотта Гризи; Альбер - Люсьен Петипа; Мирта - Адель Дюмилатр.
Балет ставился также в Великобритании и Австрии (1842 г.), Италии (1843 г., с музыкой Байетти в Ла Скала), США (1846 г.), Дании (1862 г.)
Другие наиболее известные постановки:
- В России:
Большой театр, Петербург: Первое представление 18 декабря 1842 г.
Постановка А. Титюс. Художники А.А. Роллер и Матье.
Первые исполнители: Жизель - Е.И. Андреянова (позднее Л. Гран, Ф. Эльслер, К. Гризи, Н.К. Богданова, Е.О. Вазем и др); Альбер - И.Н. Никитин.
Большой театр, Петербург: Новая редакция 5 февраля 1884 г.
Постановка М.И. Петипа
Первые исполнители: Жизель - М.Н. Горшенкова;
Большой театр, Москва: Первое представление 25 ноября 1843 г.
Постановка П.И. Дидье (по Перро).
Первые исполнители: Жизель - Е.И. Андреянова (позднее Е.А. Санковская, И. Матиас, Л.Н. Гетен и др);
Большой театр, Москва: Новая постановка 30 сентября 1907 г.
Постановка А.А. Горского.
Первые исполнители: Жизель - В.А. Коралли.
Русские сезоны за границей: 1910 г.
Постановка М.М. Фокина (по Петипа). Художник А.Н. Бенуа.
Первые исполнители: Жизель - Т.П. Карсавина, Альберт - В.Ф. Нижинский.
- На советской сцене:
Большой театр, Москва: 27 июня 1918 г.
Постановка А.А. Горского.
Первые исполнители: Жизель - М.Р.Рейзен; Альберт - Л.Л. Новиков.
Большой театр, Москва: 9 января 1922 г.
Постановка А.А. Горского.
Большой театр, Москва: 20 марта 1934 г.
Постановка А.М. Монахов (по М.И. Петипа).
Первые исполнители: Жизель - Н.Б. Подгорецкая; Альберт - М.М. Габович.
Большой театр, Москва: 30 августа 1944 г.
Постановка Л.М. Лавровского (по Ж. Коралли, Ж.Перро,М.И. Петипа).
Первые исполнители: Жизель - Г.С. Уланова; Альберт - А.Н. Ермолаев.
Большой театр, Москва: Возобновление 6 февраля 1955 г.
Постановка Л.М. Лавровского (по Ж. Коралли, Ж.Перро,М.И. Петипа).
Первые исполнители: Жизель - Г.С. Уланова (позднее Н.И. Бессмертнова, Е.С. Максимова); Альберт - Ю.Т. Жданов; Мирта - М.М. Плисецкая.
Театр оперы и балета им. Кирова, Ленинград: 13 марта 1932 г.
Постановка А.Я. Вагановой (по М.И. Петипа).
Первые исполнители: Жизель - Г.С. Уланова; Альберт - В.М. Чабукиани.
Театр оперы и балета им. Кирова, Ленинград: Возобновление 1941 г.
Постановка В.И. Пономарев.
Театр оперы и балета им. Кирова, Ленинград: Возобновление 1978 г.
Постановка И.А. Колпаковой, О.М. Виноградова.
Малый оперный театр, Ленинград: Возобновление 1973 г.
Постановка Н.А. Долгушина (по Ж. Коралли, Ж.Перро,М.И. Петипа).
Первые исполнители: Жизель - Т.И. Фесенко; Альберт - Н.А. Долгушин.
- В России:
Большой театр, Москва: Новая редакция 1997 г.
Постановка В.В. Васильева. Художник Сергей Бархин, костюмы - Юбер де Живанши при участии Филиппа Венэ.
Первые исполнители: Жизель - Н. Ананиашвили, С.Лунькина; Альберт - С. Филин, Н.Цискаридзе; Мирта - А. Антоничева, М. Александрова.
- За рубежом:
Франция: Парижская Опера - 1924,1938 Серж Лифарь; 1963 - М.Декомбе.
Страсбур - 1978 Пьер Лакотт.
Великобритания: Лондон, труппа С.П. Дягилева - 1911; Труппа Анны Павловой -1913; Общество Камарго - 1932 (Н.Г. Сергеев); "Вик-Уэллс балле" - 1934.
США: Гастроли А. Павловой и М. Мордкина - 1910; "Мордкин балле" - 1937; "Балле рюс де Монте-Карло" - 1938.
Швеция: Труппа Матса Эка - 1982 (Постановка Матса Эка с новым сценарием и хореографией).