Толкование contra legem?
Почему в Обзоре говорится о воле на отчуждение вместо воли на выбытие из владения? Н-р, Постановление Пленумов № 10/22 говорит о воле на передачу владения: «Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу». Т.е. смотреть надо не на сделку, а на обстоятельства, при которых собственник уступил владение другому лицу. Из Обзора, наоборот, следует, что главное, чтобы в сделке получила выражение воля собственника на отчуждение. Почему разница важная? Первый подход допускает ограничение виндикации независимо от того, по какому основанию собственник уступил владение другому лицу, второй сужает ограничение до случаев, когда вещь передавалась именно во исполнение договора об отчуждении.
Ниже Ширвиндт пытается понять, почему толкование Обзора получилось противоречащим нормативке до этого и как устранить эти противоречия.
Ограничение виндикации: элементы регулирования
Ст. 302 ГК РФ: возможности собственника по истребованию его имущества из чужого незаконного владения ограничены, когда имущество находится во владении добросовестного приобретателя:
Деньги и ЦБ на предъявителя - всегда;
Остальные вещи: если приобретение было возмездным и если спорное имущество выбыло из владения собственника (или лица, которому оно было передано) по их воле.
Итого необходимо три элемента: добросовестность ответчика, возмездность приобретения и выбытие имущества из владения помимо воли. Почему именно эти три элемента (н-р, немецкое право не обусловливает защиту добросовестного лица возмездностью приобретения) и что они значат (н-р, по договору аренды или по недействительной сделке – это помимо воли?)?
Ограничение виндикации или приобретение от несобственника и выбытие вещи из владения помимо воли собственника: история
П. 1 и 2 ст. 302 ГК РФ воспроизводят традиционное для отечественных кодификаций решение (то же было и в 1961, и в 1922). Это решение восходит к европейским образцам.
Древние германские правопорядки: Gewere признавалась за тем, кто фактически обладал вещью. Физическое господство защищалось, но если хозяин добровольно передал вещь (следовательно, и Gewere) другому лицу, Gewere не нарушена, поэтому после передачи другим лицом этой вещи третьему первоначальный хозяин не может предъявлять к этому последнему никаких требований, ему остается только довольствоваться договорным требованием к тому, кому он сам вверил вещь (см. Hand wahre Hand и «Wo du deinen Glauben gelassen hast, da sollst du ihn suchen»). Добросовестность ответчика и основания приобретения им спорной вещи не важны, третье лицо защищается просто потому, что первоначальный обладатель вещи уже без защиты.
Противоположный подход (Дания, Норвегия) допускал истребование вещи у третьего лица независимо от того, как хозяин расстался с ней.
Рецепция римского права: предоставление собственнику виндикационного иска без ограничений. Но зато приобретательная давность непродолжительная, поэтому добросовестный приобретатель (не вор; арендатор, отчуждая переданную ему вещь, совершал таким образом кражу и покрывал вещь пороком) мог быстро приобрести право собственности.
Дальше все эти варианты смешивались, настоящая каша.
Проект ГГУ не различал выбытие спорной вещи из владения по воле или помимо воле собственника, не давал права собственности добросовестному приобретателю, позволяя ему требовать с виндицирующего собственника выкуп. Потом в проект были внесены изменения, конструкция выкупа удалена, добросовестный приобретатель получал право собственности, если вещь выбыла из владения собственника по его воле.
Обоснование разработчиков |
Комментарий Ширвиндта |
Делать собственниками всех добросовестных приобретателей – немножко перебор, потому что первоначальные собственники массово будут терять свое право, которое уже и абсолютным назвать нельзя. |
«Понятно, почему ограничение виндикации нежелательно, но непонятно, почему оно допустимо в одном случае и недопустимо в другом». |
Если защищать приобретателя в случаях, когда вещь выбыла из владения собственника помимо его воли, то воры будут еще больше воровать и быстро сбывать краденое, невесело получается. |
Сначала вы хотели защищать добросовестного приобретателя, а теперь вот так. Откуда приобретатель знает, ворованная вещь или нет? «Будь ты хоть трижды добросовестен, вещь у тебя истребуют, если собственник расстался с ней помимо воли». |
Если собственник передал вещь по своей воле, то логично, что он должен был подумать, кому он ее передает, он поступил неосмотрительно, поэтому справедливо лишить его иска против третьих лиц. |
|
Итак, добросовестность приобретателя и различение вещей, вверенных и утраченных помимо воли - конструкции, имеющие разное происхождение, разные функции и соединенные без серьезного обоснования в результате череды исторических случайностей. Ширвиндт: «Так получилось».
Ограничение виндикации или приобретение от несобственника и выбытие вещи из владения помимо воли собственника: цели.
Как было показано выше, непонятно, чего хотели добиться разработчики. Действующий закон не обеспечивает ни последовательной защиты оборота, ни последовательной защиты доверия к видимости права.
Подходы к объяснению:
Взвешивание конфликтующих интересов собственника и приобретателя.
Собственник заслуживает защиты всегда, но в тех случаях, когда он сам выпустил вещь из рук, он страдает не так сильно, как при краже, и интересы добросовестного приобретателя перевешивают его интересы. Добросовестный приобретатель заслуживает защиты всегда, но интересы собственника, утратившего вещь в результате воровства, весят все-таки больше.
Связь между требованием добросовестности и различением вверенных и утраченных помимо воли вещей. Добровольная передача владения другому лицу — действие собственника, порождающее видимость права, на которую обоснованно полагаются третьи лица. Как выше показано, все это весьма нелогично, но собственник, создающий видимость права, сам виноват, а третье лицо, доверившееся этой видимости, ничего не знало, его надо защищать.
Добросовестное приобретение вещей движимых и недвижимых
Закрепленные в ст. 302 ГК РФ правила изначально формулировались для движимых вещей, а добросовестный приобретатель недвижимости защищался отдельно и иначе (правовой режим недвижимых вещей специфичен вследствие регистрации). В XX веке различие было утрачено, поэтому ст. 302 ГК РФ продолжает применяться и к недвижимому имуществу. И теперь добросовестный возмездный приобретатель недвижимости оказывается сильнее собственника, который добровольно уступил кому-либо владение спорным объектом.
Применительно к движимым вещам установка, будто видимость права собственности окружает ситуацию владения (кто владел, тот вроде и собственник) выглядит естественной. Владение недвижимой вещью не является достаточным условием видимости права на стороне отчуждателя. П. 36 Постановления Пленумов № 10/22: «Приобретатель не может быть признан добросовестным, если на момент совершения сделки по приобретению имущества право собственности в ЕГРП было зарегистрировано не за отчуждателем или в ЕГРП имелась отметка о судебном споре в отношении этого имущества». Функциональной связи между обстоятельствами выбытия вещи из владения собственника и добросовестности приобретателя в данной конструкции применительно к недвижимости нет.
Ширвиндт: цель закона — исключить виндикацию у добросовестного приобретателя в тех случаях, когда собственник сам своим поведением легитимировал отчуждателя в глазах третьих лиц в качестве правомочного. Легитимация достигается:
В результате передачи владения применительно к движимым вещам (а не ко всем, как указывает законодатель);
При наличии записи о праве отчуждателя в реестре применительно к недвижимым вещам («вместо добровольной передачи владения подставляем добровольную передачу записи»).