§ 5. Содержание обязательства

1. Советское обязательственное право (как и все советское право вообще) является социалистическим правом, установленным в интересах рабочих, крестьян и вообще всех трудящихся города и деревни.

Природа всего советского права вообще, обязательственного права в частности, определяется социалистическим характером производственных отношений в СССР. Согласно статьи 4 Конституции СССР «экономическую основу СССР составляют социалистическая система хозяйства и социалистическая собственность на орудия и средства производства, утвердившиеся в результате ликвидации капиталистической системы хозяйства, отмены частной собственности на орудия и средства, производства и уничтожения эксплоатации человека человеком».

В соответствии с этой статьей Конституции СССР, в советском праве не допустим так называемый частный оборот с основными средствами и орудиями производства, землей, ее недрами и другими объектами, составляющими исключительно государственную собственность. Советское право исключает всякую возможность какой бы то ни было эксплоатации одним гражданином другого.

Статья II Конституции СССР постановляет: «Хозяйственная жизнь СССР определяется и направляется государственным народнохозяйственным планом в интересах увеличения общественного богатства, неуклонного подъема материального и культурного уровня трудящихся, укрепления независимости СССР и усиления его обороноспособности».

Рядом с этим, в обязательственном праве (как и в других разделах права) проявляется воздействие политики на экономику в том новом качестве, какое это воздействие приобретает в социалистическом обществе, когда государство определяет развитие экономики на основе познанных экономических законов социализма. Советское государство ставит перед собой на всех этапах своего развития определенные задачи, соответствующие общей цели построения коммунизма, и эти цели планомерно проводит в жизнь.

Советское обязательственное право отражает социалистическую плановость нашего хозяйства; оно строит и регулирует обязательственные отношения в интересах экономического и культурного роста и благосостояния Советской страны и ее граждан. Советское обязательственное право регулирует и охраняет социалистический оборот, обеспечивая как интересы социалистического хозяйства в целом, так и действительное обладание граждан на праве личной собственности предметами личного потребления и удобства.

Советское обязательственное право, как и все советское гражданское право, является средством охраны и закрепления общественных отношений первой фазы коммунизма и развития этих отношений на путях к высшей фазе коммунизма, характеризующейся принципом: «от каждого по его способностям. Каждому по его потребностям».

Совершенно иной характер, иную природу имеет обязательственное право капиталистических стран, в связи с коренным различием, с диаметральной противоположностью буржуазного и социалистического строя.

Капиталистическое хозяйство основано на частной собственности, распространяющейся также на орудия и средства производства. «Буржуазные производственные отношения, это — последняя антагонистическая форма общественного процесса производства.»³³. Благодаря тому, что сырье, машины и другие средства производства принадлежат капиталистам, рабочий класс вынужден продавать свою рабочую силу. На империалистической стадии капитализма — стадии господства монополистических компаний — анархия хозяйственной жизни буржуазного общества принимает колоссальные размеры: по словам Ленина «…монополия, создающаяся в некоторых отраслях промышленности, усиливает и обостряет хаотичность, свойственную всему капиталистическому производству в целом»³⁴.

Такому экономическому базису соответствует и правовая надстройка. В капиталистических странах гражданское право, в частности обязательственное право, имеет своей основой частную собственность на орудия и средства производства. Оно является правовой формой присвоения и реализации прибавочной стоимости владельцами средств и орудий производства и служит, таким образом, орудием эксплоатации человека человеком. Буржуазное обязательственное право отражает анархию капиталистического хозяйства. Гарантируя буржуазии, обладающей орудиями и средствами производства, реализацию и присвоение прибавочной стоимости, буржуазное обязательственное право, наряду с правом собственности и всем вообще гражданским правом, закабаляет рабочий класс и других трудящихся, лишает их фактически возможности обладать и пользоваться формально, признаваемыми гражданскими правами, обрекает .их на постоянную неуверенность в возможности добыть средства к существованию, на безработицу и голод.

В беседе с г-ном Рой Говардом товарищ Сталин сказал: «Мне трудно представить себе, какая может быть «личная свобода» у безработного, который ходит голодным и не находит применения своего труда. Настоящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплоатация, где нет угнетения одних людей другими, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб. Только в таком обществе возможна настоящая, а не бумажная, личная и всякая другая свобода»³⁵. Гражданское, в частности обязательственное право, в буржуазном обществе служит в руках господствующего класса орудием угнетения человека человеком. Особенно резко этот эксплоататорский и угнетательский характер буржуазного гражданского права выступает в США. Американские монополии осуществляют эксплоатацию не только широких масс трудящихся своей страны, но и других стран. В порядке «обязательств» американскими монополиями закабаляются целые страны; «обязательства» в связи с «маршаллизацией» фактически приводят ряд стран к утрате суверенитета, к обнищанию и т. п.

2. Содержание обязательства составляют право, правомочие кредитора требовать совершения (или несовершения) должником каких-либо действий и обязанность должника их совершить (или не совершать). Следовательно, «содержание обязательства» отвечает на вопрос, к чему обязан должник по обязательству.

Таким образом, содержание обязанности должника сводится или к положительным действиям (что-либо дать, что-либо сделать) или к отрицательным (чего-либо не делать, от чего-либо воздержаться, что-либо терпеть, допускать и т. п.).

Например, обязательство завода сдать торговому предприятию определенное количество своих изделий; обязательство строительного треста возвести жилой дом; обязательство автора, подписавшего издательский договор, не передавать рукопись своего произведения никакому другому издательству для размножения и опубликования и т. д.

Обязательственное право является (наряду с правом собственности) одной из основных категорий имущественных прав. Поэтому содержанием обязательства, прежде всего, является право требовать (и соответствующая ему обязанность) совершения действия имущественного характера. В отношении самой важной сферы обязательственных отношений, обязательств социалистических организаций, и не приходится ставить вопрос об обязательствах, направленных на совершение действий неимущественного характера. Принципиально обязательства одних социалистических организаций по отношению к другим социалистическим организациям имеют имущественный характер.

Что касается отношений между гражданами, то вопрос о содержании обязательства сложнее. От обязательств в юридическом смысле необходимо отличать принимаемые на себя гражданами обязательства, имеющие нередко большое значение, но не снабжаемые юридическими санкциями, а также различные бытовые обещания. Именно, в жизни советского общества на почве социалистического соревнования и применения стахановских методов труда повседневно принимаются различного рода обязательства по повышению качества изготовляемых предметов, по перевыполнению количественных показателей плана, по, досрочному выполнению плана и т. п. Все большее распространение получают обязательства на почве установления связи науки с производством, на почве шефства отдельных организаций и коллективов трудящихся над другими организациями и т. д. Нередко встречаются обязательства между отдельными гражданами (о предоставлении вещей в пользование, об оказании услуг), принимаемые, однако, без намерения придать этим обязательствам юридический характер.

Грань между обязательствами в юридическом смысле, т. е. сопровождаемыми юридической санкцией, в смысле возможности применения принудительных мер государственной власти в случае неисполнения обязательства (ниже, § 7), и обязательствами (и обещаниями), не сопровождаемыми правовой санкцией, проводится в связи с характером интересов, по поводу которых возникает то или иное отношение. Иной раз отношение, хотя и имеет существенное, важное значение сточки зрения социалистического общества, однако не требует принудительной защиты от государства, так как вполне обеспечивается иными мерами (влияние общественного мнения и т.п.). В других случаях (различных бытовых обещаний) государство не усматривает надобности защищать обещание принудительными мерами, считает излишним закреплять общественное отношение в качестве правоотношения ввиду малозначительности интереса с точки зрения задач социалистического общества.

Одним из признаков юридического характера обязательства является его возмездность - юридический характер обязательства явствует иногда из того, что лицо принимает на себя выполнение каких-то услуг за вознаграждение: эта черта платности сама по себе является показателем юридического характера отношения. При этом может и не быть прямого соглашения о вознаграждении; вознаграждение может подразумеваться ввиду того, что действие, которое лицо берется совершить, относится к кругу его профессиональной деятельности; например, если обращаются к архитектору с просьбой изготовить план дачи, то предполагается, что эта работа должна быть оплачена. Эта подразумеваемая платность служит показателем делового, юридического характера действия.

Однако платность выполнения действия не является необходимым признаком юридического обязательства: можно назвать обязательства, которым придается юридическое значение, но которые устанавливаются то на началах возмездности, то на началах безвозмездности, в зависимости от воли сторон; например, обязательство предоставить другому лицу в пользование определенное имущество может сопровождаться обязанностью пользователя уплачивать за пользование определенную наемную плату, а может быть и безвозмездным. С другой стороны, соглашение об услугах, обычно выполняемых в жизни за плату, может в конкретном случае иметь бесплатный характер ввиду особенностей общих отношений между данными лицами (например, соглашение относительно консультации и т. п. между бывшими школьными товарищами, близкими друзьями и т. п.). Поэтому для разграничения юридических обязательств и бытовых обещаний следует иметь в виду также дополнительный признак — намерение сторон.

Возможное содержание обязательства не исчерпывается правом требовать совершения исключительно действий имущественного характера (или воздержания от совершения таких действий); кредитор может иметь по обязательству право требовать также совершения действий неимущественного характера. Этот вопрос является, однако, в советской цивилистической литературе не бесспорным. Вследствие этого необходимо остановиться на нем подробнее.

Надо отметить, что не вызывает споров более широкий вопрос, а именно—ограничивается ли содержание обязательства исключительно действиями, направленными на удовлетворение и защиту имущественного интереса, или же обязательством может охватываться также удовлетворение и защита неимущественных интересов.

Принципиальный вопрос о том, подлежат ли юридическому признанию обязательства, направленные на удовлетворение неимущественных интересов в Советском Союзе, поднявшем личность и ее интересы на небывалую высоту, должен быть решен в положительном смысле.

Но обязательство может быть направлено на удовлетворение идеального, неимущественного интереса и вместе с тем иметь имущественный характер ввиду того, что обязанность исполнения должником соответствующего действия оказывается так или иначе связанной с имущественной сферой (в форме ли имущественного эквивалента, предусмотренного за это действие, или путем установления неустойки и т. п.).

Спрашивается: может ли быть содержанием обязательства право требовать совершения всякого правомерного действия, лишь бы оно имело серьезное, деловое значение, или же оно должно быть так или иначе связано с имущественной сферой (хотя бы и имело целью удовлетворение неимущественного интереса)?

При этом «имущественный характер» обязательства не следует отождествлять с «денежным характером» обязательства. Денежный характер обязательства может заключаться в том, что за кредитором признается право на получение определенной денежной суммы от должника. Характер обязательства может быть признан денежным также тогда, когда при неисполнении должником обязательства от кредитора потребуется затрата определенной денежной суммы для того, чтобы иным путем добиться того хозяйственного результата, к которому должно было привести исполнение обязательства (например, должник обязан передать кредитору вещь; он этого обязательства не выполняет, и кредитору приходится затратить столько-то рублей, чтобы получить вещь в другом месте).

Наконец, денежный характер обязательства выступает и тогда, когда должник за совершаемое им действие (или воздержание от действия) получает от кредитора или денежную сумму или иное предоставление, для получения которого необходимо затратить какую-то денежную сумму. Ограничивать рамки содержания обязательства, исключительно такими действиями, которые имеют денежный характер, во всяком случае нет основания, так как содержание обязательства может не иметь денежного характера и все-таки быть имущественным. Такого сужения содержания обязательства в советской литературе никогда и не предлагалось. Таким образом, можно признать общепризнанным, что наличие денежного содержания обязательства не является необходимым элементом обязательства.

Но признание того положения, что наличие денежного интереса не является необходимым для действительности обязательств, не исчерпывает вопроса. «Денежный» характер содержания обязательства не покрывает понятия «имущественного» характера обязательства. Поэтому необходимо рассмотреть и дальнейший вопрос: не должно ли содержание обязательства быть все-таки связано так или иначе с имущественной сферой и в этом смысле иметь имущественный характер или же такая связь содержания обязательства с имущественной сферой может в отдельных случаях и не иметь места?

Останавливаясь на этом вопросе, необходимо, в первую очередь, указать, что ни ст. 107 ГК, ни какая-либо другая советская норма не ограничивают содержания обязательства признаком имущественного характера этого содержания.

Далее, если обратиться к тем соображениям, которые приводились в советской литературе против признания юридической силы за обязательствами, содержание которых не относится к имущественной сфере, то основное соображение сводится к следующему³⁶. Если содержание обязательства не относится так или иначе к области имущества, то немыслимо применение санкций в случае неисполнения обязательства. Даже если стороны предусмотрели бы в подобного рода отношении неимущественного характера неустойку на случай неисполнения, то и тогда, с этой точки зрения, нельзя было бы это соглашение о неустойке привести в действие: понуждение должника платить в этом случае неустойку явилось бы серьезным ограничением его свободы, не оправданным достаточно вескими основаниями. Это соображение нельзя признать убедительным. Возьмем в качестве примера обязательства неимущественного характера: обязательство адвоката провести бесплатно защиту. Следует согласиться с тем, что в жизни соглашение подобного рода никогда не сопровождается установлением неустойки, но нельзя признать принципиально недопустимым обеспечение этого соглашения неустойкой. Равным образом, нельзя отрицать трудности определения убытков от нарушения обязательства неимущественного характера, но что убытки на этой почве все-таки установить можно, следует признать бесспорным.

В применении к подобного рода обязательствам санкций усматривают чрезмерное стеснение личной свободы. Конечно, оказание услуги вообще не может быть отождествлено с передачей вещи. В некоторых отношениях это различие весьма существенно; так, например, в вопросе о так называемом реальном исполнении обязательства (или исполнении в натуре) обязательство совершения услуг должно быть выделено, так как принуждение должника к совершению обещанной услуги, действительно, обозначило бы недопустимое ограничение его свободы. Но совсем другое дело — косвенное воздействие на должника посредством взыскания убытков или штрафа. Что в этом нет недопустимого ограничения личной свободы, видно из того, что, если обязательство совершения личной услуги принимается лицом возмездно, то ни у кого не возникает сомнения о допустимости возмещения убытков, взыскания неустойки. Почему все должно подвергнуться переоценке, если услуга обещана безвозмездно? Давление на должника, оказываемое перспективой возмещения убытков или уплаты штрафа, остается все тем же, как и при возмездном обязательстве.

Таким образом, мы приходим к выводу, что содержание обязательства не ограничивается правом требовав совершения только таких действий, которые или направлены на передачу, приспособление и т. д. имущества, или вообще так или иначе связаны с имуществом (например, ввиду их возмездности). Содержанием обязательства может быть право требовать совершения всякого вообще правомерного, имеющего серьезный характер, нуждающегося в защите и заслуживающего защиты действия лица (положительного или отрицательного).

Некоторые буржуазные юристы высказывают иногда такое соображение, что наша жизнь стала бы слишком ограниченной, неполноценной, если бы один мог обязываться перед другим лишь в таких отношениях, которые так или иначе соприкасаются с миром имущественных благ, имущественных ценностей, если бы обязательственное право совершенно исключало альтруистическую деятельность, заботу о благе других. В условиях буржуазного общества эти утверждения представляют собой, конечно, сплошное наглое лицемерие. Но в советских условиях, когда изжита противоположность интересов личности и общества, когда ликвидирована эксплоатация человека человеком, действительно, нет основания приурочивать обязательство исключительно к таким отношениям, которые так или иначе связаны с имуществом.

В условиях социалистического общества нет никаких оснований ограничивать содержание обязательства только действиями, так или иначе относящимися к имуществу.

Признание юридической силы за обязательством, имеющим своим содержанием исполнение действий неимущественного характера, практически означает, что нарушение такого обязательства должником дает кредитору право требовать от должника возмещения убытков, понесенных кредитором. Дело в том, что неисполнение обязательства неимущественного характера может иметь последствием материальные потери для кредитора (например, ему пришлось получить то, что должен был исполнить должник, от другого лица за плату).

От этих случаев нужно отличать те, когда лицу причиняется вред неимущественного характера; например, наносится оскорбление, пятнается репутация лица и т. п. Разумеется, обиженное лицо не должно оставаться беззащитным. Но эта защита никак не может заключаться в какой-то денежной компенсации переживаемых лицом огорчений. Такой перевод на деньги моральных переживаний (широко практикующийся в судебной практике многих буржуазных стран) принижал бы те самые неимущественные интересы, защита которых тут имеется в виду. Воздействие рублем на нарушителя этих интересов, действительно, нередко является наилучшим средством борьбы; но это воздействие должно иметь характер уголовного наказания (штрафа) или административного взыскания, и уплачиваемая виновником сумма должна идти к государству, но не к потерпевшему, поскольку в данном случае речь идет не о возмещении вреда, а о наказании.

Не является исключением из этого общего положения и п. 3 ст. 142 ГК, согласно которому суд, снижая размер неустойки, должен принять во внимание «не только имущественный, но и всякий иной, заслуживающий уважения, интерес кредитора». В этом постановлении нет речи о возмещении неимущественного вреда; ясный текст этой нормы подтверждает лишь то положение, что советское право признает и защищает не одни только имущественные, но также и неимущественные интересы.