28253457

2.3. ПРАВО НА РАЗВИТИЕ В КРИТИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ: ПОЗИТИВНОЕ ПРАВО И ПРАВОВАЯ ИДЕОЛОГИЯ

Соломко Зарианна Владимировна, к.ю.н., доцент. Должность: доцент кафедры теории и истории государства и права. Место работы: Российский государственный социальный университет. E-mail: solzary@gmail.com

Муравьев Андрей Михайлович, аспирант кафедры теории и истории государства и права. Место учебы: Российский государственный социальный университет.

Аннотация: Статья посвящена праву на развитие как феномену правовых систем. Авторы анализируют формы бытия права на развитие и обосновывают тезис о том, что право на развитие существует в двух измерениях – как “позитивное право” и как правовая идеология. Исследование основано на методологии глобально-формационного подхода к пониманию общества и идеях критической правовой теории.

Ключевые слова: право на развитие, позитивное право, правовая идеология, глобальное классовое общество.

THE RIGHT TO DEVELOPMENT IN CRITICAL PERSPECTIVE:

POSITIVE LAW AND LEGAL IDEOLOGY

Solomko Zarianna Vladimirovna, PhD at law, associate professor. Position: associate professor of Chair of Theory and History of State and Law. Place of employment: Russian State Social University. E-mail: solzary@gmail.com

Mouraviov Andrey Mikhailovich, postgraduate student at Chair of Theory and History of State and Law. Place of study: Russian State Social University. E-mail: a.muravjov@mail.ru

Annotation: The subject of the essay is the right to development as a phenomenon of legal systems. Authors analyze the forms of existence of the right to development and argue that it exists in two dimensions – as pos itive law and as legal ideology. The issue is based on the methodology of global-stage approach in social science and the ideas of critical legal theory.

Keywords: right to development, positive law, legal ideology, global class society.

В соответствии со ст.1 Декларации о праве на развитие 1986 года (ДПНР) право на развитие (ПНР) является « неотъемлемым правом человека, в силу которого каждый человек и все народы имеют право участвовать в таком экономическом, социальном, культурном и политическом развитии, при котором могут быть полностью осуществлены все права человека и основные свободы, а также содействовать ему и пользоваться его благами» 1. Развитие при этом понимается как « всесторонний экономический, социальный, культурный и политический процесс, направленный на постоянное повышение благосостояния всего населения и всех лиц на основе их активного, свободного и конструктивного участия в развитии и в справедливом распределении создаваемых в ходе его благ» ( Преамбула ДПНР)2.

1Декларация о праве на развитие 1986 года // Международные акты о правах человека: Сборник документов. Сост. В.А. Карташ-

кин и Е.А. Лукашева. – М., 2002. – С. 103.

2Там же – С. 102.

32

Начиная с 1960-х годов, на протяжении последних десятилетий наблюдается тенденция к формированию на глобальном уровне концепции развития3. Четыре десятилетия подряд (1960-2000 гг.) объявлялись Организацией Объединенных Наций “десятилетиями развития”. В 2000 году на юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи ООН принята Декларация Тысячелетия 4, а на ее основе в качестве дальнейшей стратегии глобального развития согласованы “Цели Развития Тысячелетия” (ЦРТ)5. Однако означает ли это, что право на развитие следует мыслить именно – и исключительно – как феномен позитивного права?

Результаты проведенных нами исследований позволяют утверждать, что право на развитие как явление правовых систем на современном этапе имеет два основных измерения: во-первых, оно является феноменом правовой идеологии, во-вторых – позитивноправовым установлением в собственном смысле6. К такому выводу с неизбежностью подводит анализ основных юридических концепций права на развитие (международной универсальной, региональных и национальных)7, а также исследование практики их реализации в современных условиях. Этот тезис подтверждается и исследованием закономерностей существования социального государства8, являющегося, с нашей точки зрения, основной “формой форм” реализации права на развитие в классовом обществе9.

Рассматривая право на развитие как феномен правовой идеологии, мы исходим из понимания идеологии в качестве такой системы идей, которая служит интересам определенных социальных групп (прежде всего классов).

Цель данной статьи состоит в том, чтобы наметить самое общее понимание того, интересам каких классов служит декларируемое на универсальном уровне право на развитие (“универсальная” правовая идеоло-

3См.: Маслова С.В. Принцип права на развитие в международном праве. Дисс… канд. юр. наук. – СПб., 2003. – C. 32.

4См.: Резолюция № A/RES/52/2 //URL: http://www.un.org/ru/ documents/decl_conv/declarations/summitdecl.shtml (дата обращения: 12.12.2011).

5См.: Цели Развития Тысячелетия // URL: http://www.un.org/ russian/millenniumgoals/ (последнее обращение 10.02.2012).

6См., в частности: Муравьев А.М. К вопросу о содержании и юридической природе права на развитие // Вестник факультета юриспруденции и ювенальной юстиции РГСУ. Выпуск 6. – М.: АПКиППРО, 2011. – С. 19-26; Муравьев А.М. К вопросу о юридической и социальной природе права на развитие // Учёные записки Российского государственного социального университета. – 2011.

–Выпуск 5 (93). – C. 189-194; Муравьев А.М. Право на развитие как элемент национальных правовых систем // Проблемы теории правового и социального государства: Сборник научных трудов кафедры теории и истории государства и права РГСУ. Выпуск VI / Под общей редакцией д.ю.н., профессора В.Г. Пахомова. – М.:

АПКиППРО, 2011. – С. 64-70.

7Методологической базой такого исследования в нашем случае были, с одной стороны, концептуальные положения мирсистемного подхода (И. Валлерстайн), теории зависимого развития (Р. Пребиш и др.) и глобально-формационного подхода (Ю.И. Семенов), а с другой – разработки критической правовой теории, касающиеся идеологической природы и идеологической функциональности права в целом и позитивного права в частности. См. об этом: Соломко З.В. Правовая идеология как инструмент социальной гегемонии: тезисы критической правовой теории // "Черные дыры" в Российском Законодательстве. – 2010. – № 6. – C. 32-35.

8См.: Cоломко З.В. Идеал и идеология социального государства с точки зрения марксизма // Вестник факультета юриспруденции и ювенальной юстиции РГСУ. Выпуск 5./ Составитель – к.ю.н., доцент Соломко З.В. – М.: АПКиППРО, 2010. – C. 13-23.

9См.: Муравьев А.М. К вопросу о взаимосвязи концепции права на развитие и идеи социального государства // Закон и право. – 2011. – № 11. – С. 40-42

гия права на развитие), а также ответить на вопрос о том, почему в своем целостном – сложившемся в теории – виде это право до сих пор не закреплено в источниках позитивного универсального международного права.

В поисках ответов на эти вопросы рассмотрим позиции по вопросу о юридической обязательности права на развитие некоторых государств капиталистического “Центра” (ФРГ, США, Великобритания), а также Африканского Союза и Движения Неприсоединения (представляющих точку зрения стран зависимой капиталистической “Периферии”).

Германия. ФРГ поддерживает концепцию международного стандарта права человека на развитие, приветствует понимание содержания ПНР как “экономического роста в условиях справедливости” и исходит из того, что координация торговой политики, политики развития и политики в области прав человека создаст оптимальные условия для реализации прав человека, в том числе ПНР10. В то же время представители Германии подчеркивают, что для реализации ПНР осуществление международного сотрудничества не обязательно, так как бремя создания благоприятных для развития условий должны нести прежде всего сами развивающиеся страны. ПНР не рассматривается ФРГ как влекущее специфические юридические обязательства одного государства по отношению к какому-либо другому государству11.

Немецкий правовед, специалист Фонда Эберта Феликс Киршмейер отмечает, что хотя в программе Германского федерального министерства экономического сотрудничества « Политика развития – План действий по правам человека 2004-2007» предлагается « приложить усилия для реализации Целей развития Тысячелетия и сделать права человека реальностью», ПНР как таковое не упоминается12.

« Здесь, как и в соответствующих документах других европейских государств, нежелание ссылаться на право, содержание которого по-разному понимается различными сторонами, является ключевым фактором. Таким образом, ФРГ в своей политике следует принципам ПНР без признания его как такового», – заключает Ф. Киршмейер 13.

США. США отвергают возможность выработки юридически обязывающего инструмента по праву на развитие. Правительство этого государства отвергает любые обязательства, которые могли бы возникнуть вследствие признания ПНР в качестве права, а представители страны, как правило, голосуют против резолюций, призванных продвигать идею ПНР14. Свою позицию они обосновывают тем, что “США понимают право на развитие как право каждого в максимально возможной степени использовать свои интеллектуальные и прочие способности через использование всего спектра гражданских и политических прав”15, а также тем, что США “готовы обсуждать вопрос о праве индивида на развитие, но не о праве нации на развитие по

10 См.: Kirshmeier F. The Right to Development: where do we stand? // Dialogue on Globalization. Occasional papers. № 23. – Geneve: Fridrich Ebert Stiftung, 2006. – Р.13.

11См.: Ibid.

12См.: Ibid. – Р.14.

13Ibid.

14См.: Kirshmeier F. Op. cit. – Р.14.

15Cм.: Explanation of Vote on Right to Development, 61st Comis-

sion on Human Rights, Statement delivered by Joel Danies, US Delegation to the 61st Comission on Human Rights, April 12, 2005 // URL: http.://www.state.gov/p/io/44595.htm (дата обращения: 18.01.2011).

той простой причине, что нации не имеют прав человека”16.

Великобритания / ЕС. Главный принцип подхода Великобритании к сотрудничеству в целях развития заключается в том, что Великобритания “соглашается поддерживать правительства государств-партнеров в деле исполнения ими своих обязательств по уважению прав человека и согласует с правительствами, как оценивать прогресс в данной области”17, притом, что принятие решений относительно процесса развития во многом отдается на усмотрение получающего помощь государства. Подобная позиция характерна для всех стран Европейского Союза18.

Обобщая позиции государств ЕС, Ф. Киршмейер пишет: « В то время как их действия фактически строятся с учетом ПНР, государства-доноры предпочитают представлять свои обязательства основанными на добровольных началах, избегая упоминания о ПНР. Следуя этой практике, они стараются обезопасить себя от возможных дальнейших притязаний со стороны развивающихся стран» 19.

Африканский Союз / Движение Неприсоединения.

Африканский союз и Движение Неприсоединения указывают на то, что государства-доноры слишком много внимания уделяют национальному аспекту ПНР и игнорируют международный его аспект, не закладывая соответствующие юридические обязательства в существующие программы сотрудничества. Африканский Союз и Движение Неприсоединения считают, что национальные действия и международное сотрудничество должны дополнять друг друга, призывают государ- ства-доноры воплотить в практику положения Монтеррейского Консенсуса и осуществлять партнерство на

принципах “благого управления” и “благого донорства”

20.

Таковы позиции государств, представляющих, условно говоря, « Север» и « Юг». Они дают представление о тех политических разногласиях, которые на сегодняшний день препятствуют закреплению декларируемого универсального права на развитие в качестве позитивного права.

Анализ изложенных выше позиций государств (одни из которых – США, Великобритания, ФРГ и др. – относятся к странам “Центра” и в эпоху глобализации составляют глобальный господствующий класс21, а другие (страны “Периферии” – Африканского Союза, Движения Неприсоединения и др.) относятся к глобальному эксплуатируемому классу22), на наш взгляд, позволяет сделать следующие выводы.

Провозглашенная в Декларации 1986 года универсальная концепция права на развитие служит интересам слабых в экономическом плане государств “Периферии”, содержит определенный стандарт развития их обществ (определенное понимание процесса развития), которого должны придерживаться эти государства по отношению к проживающим на их территории народам и каждому конкретному гражданину. Задавая

16Cм.: Statement by Lino J. Piedra, Public Member of the U.S. Delegation, March 22, 2005 // URL: http.://www.humanrightsusa.net/2005/0322Item7.htm (дата обращения: 18.01.2011).

17Цит. по: Kirshmeier F. Op. cit. – Р.15.

18См.: Ibid. – P. 16.

19См.: Ibid.

20См.: Kirshmeier F. Op. cit. – Р.16.

21См.: Семенов Ю.И. Философия истории. – М: Современные

тетради, 2003. – С. 510-514.

22 См.: Там же.

определенный стандарт развития, декларируемое право на развитие гарантирует этим государствам благоприятные для их нормального развития международные экономические и политические условия.

Универсальная концепция права на развитие является элементом формирующегося общественного сознания глобального класса доминируемых, его правовой идеологией, выражающей интересы государств “Периферии” в формирующемся глобальном обществе. Однако в нынешних условиях глобального капитализма идеи о праве на развитие, составляющие эту идеологию, не могут быть полностью реализованы и потому служат не чем иным, как правовым и – шире – социальным идеалом эксплуатируемых.

Развитые государства “Центра” (глобальный господствующий класс) декларативно признали то понимание категории развития, которое сформулировано в Декларации о праве на развитие 1986 года (то есть соответствующее правовой идеологии глобального доминируемого класса). Однако они истолковали это определение таким образом, чтобы оно отвечало их классовым интересам, выхолостив характерные для правового идеала доминируемых представления о необходимости глобального перераспределения общественных благ и о притязаниях государств “Периферии” на “более справедливый” международный экономический порядок в качестве права развивающихся государств. Вместо этого с международного уровня акцент смещается на национальный уровень, на необходимость признания и наиболее полной реализации прав человека, прежде всего политических и гражданских, самими развивающимися государствами в их внутреннем праве, а в качестве универсальной и наилучшей стратегии развития государств предлагается программа построения “верховенства права”.

Ф. Киршмейер так объясняет ситуацию: “… право на развитие предполагалось использовать как инструмент достижения того, чтобы развитие человека и народов обеспечивалось и поощрялось как национальными усилиями, так и международными. Такая дуалистическая природа породила нерешенную пока проблему чрезмерной политизации предмета. Человеческая личность названа в качестве бенефициара ПНР… Тем не менее данным правом могут пользоваться и целые народы, что в настоящее время означает – государства. В этом случае корреспондирующие обязательства возлагаются не на отдельное государство… а на международное сообщество, которое обязано создавать справедливые экономические отношения и благоприятное экономическое окружение. Эти два аспекта ПНР были использованы политиками не для того, чтобы подчеркнуть их взаимодополняющую природу, а для того, чтобы затушевать одну сторону, подчеркивая важность другой. В то время как развивающиеся страны призывали развитые изменить их международную политику и международные экономические отношения, развитые страны выделяли необходимость изменения развивающимися государствами их внутренних структур, с тем чтобы обеспечить реализацию права их граждан на развитие. Боязнь того, что ПНР может быть воспринято как “право на помощь в целях развития” или как “право на все”, заставляло развитые государства очень неохотно вступать в дискуссию по вопросу о ПНР”23.

В своем целостном виде право на развитие не стало волей глобального господствующего класса, возве-

23 Kirshmeier F. Op. cit. – P.10.

34

денной в закон. Максимум, о чем можно здесь говорить, так это о том, что сложилось “право на развитие” в “зауженном”, извращенном понимании – именно как уже упоминавшееся право на помощь. В этом смысле ситуация на глобальном уровне напоминает ту, что складывалась на национальном уровне с социальноэкономическими правами до их признания государствами в качестве таковых, когда “дарование” пользования некоторыми из таких прав осуществлялось в порядке “благотворительности”. Подобная “благотворительность”, равно как и современная “глобальная благотворительность” в форме “официальной помощи развитию”, есть социальная необходимость, осуществляемая в целях сохранения строя, которому присущи антагонистические социальные противоречия.

Поэтому, с нашей точки зрения, опасения, будто право на развитие может быть истолковано развивающимися странами как “право на помощь” и даже “право на все” являются лишь поводом не признавать юридическую силу этого права. Главная причина подобного непризнания – классовые интересы государств Центра, для благосостояния которых необходимо сохранение того международного экономического порядка (глобальный спекулятивный капитализм), который сегодня существует. Ведь из Декларации 1986 года c очевидностью следует, что главное требование “развивающихся” государств – не оказание им помощи, а установление справедливых и благоприятных для их развития международных экономических отношений.

Таким образом, результаты исследования закономерностей и форм бытия права на развитие в современных правовых системах служат еще одним подтверждением классовой природы современного права на всех его уровнях. Такое исследование также подтверждает и важнейший тезис современной критической правовой теории: “право пронизано идеологией и, выступая в качестве формы « частного дискурса», которому удается предстать в качестве « дискурса всеобщего», является важной предпосылкой формирования ложных социальных идентичностей, а посредством этого – добровольного подчинения людей социальному порядку, идущему в разрез с их действительными интересами» 24.

Список литературы:

Декларация о праве на развитие 1986 года // Международные акты о правах человека: Сборник документов. Сост. В.А. Карташкин и Е.А. Лукашева. – М., 2002.

–С. 102-105.

Резолюция № A/RES/52/2 //URL: http://www.un.org/ru/

docu-ments/decl_conv/declarations/summitdecl.shtml (дата обращения: 12.12.2011).

Цели Развития Тысячелетия // URL: http://www.un.org russian/millenniumgoals/ (дата обращения: 10.02.2012).

Маслова С.В. Принцип права на развитие в международном праве. Дисс… канд. юр. наук. – СПб., 2003. – 201 с.

Муравьев А.М. К вопросу о взаимосвязи концепции права на развитие и идеи социального государства //

Закон и право. – 2011. – № 11. – С. 40-42.

Муравьев А.М. К вопросу о содержании и юридической природе права на развитие // Вестник факультета юриспруденции и ювенальной юстиции РГСУ. Выпуск

6. – М.: АПКиППРО, 2011. – С. 19-26.

24 Соломко З.В. Правовая идеология как инструмент социальной гегемонии: тезисы критической правовой теории. – С. 31.

Муравьев А.М. К вопросу о юридической и социальной природе права на развитие // Учёные записки РГСУ. – 2011. – Выпуск 5 (93). – C. 189-194.

Муравьев А.М. Право на развитие как элемент национальных правовых систем // Проблемы теории правового и социального государства: Сборник научных трудов кафедры теории и истории государства и права РГСУ. Выпуск VI / Под общей редакцией д.ю.н., профессора В.Г. Пахомова. – М.: АПКиППРО, 2011. –

С. 64-70.

Семенов Ю.И. Философия истории. – М: Современные тетради, 2003. – 776 с.

Cоломко З.В. Идеал и идеология социального государства с точки зрения марксизма // Вестник факультета юриспруденции и ювенальной юстиции РГСУ. Выпуск 5./ Составитель – к.ю.н., доцент Соломко З.В. –

М.: АПКиППРО, 2010. – C. 13-23.

Соломко З.В. Правовая идеология как инструмент социальной гегемонии: тезисы критической правовой теории // "Черные дыры" в Российском Законодатель-

стве. – 2010. – № 6. – C. 32-35.

Explanation of Vote on Right to Development, 61st Comission on Human Rights, Statement delivered by Joel Danies, US Delegation to the 61st Comission on Human Rights, April 12, 2005 // URL: http.://www.state.gov/p/io/ 44595.htm (дата обращения: 18.01.2011).

Kirshmeier F. The Right to Development: where do we stand? // Dialogue on Globalization. Occasional papers. № 23. – Geneve: Fridrich Ebert Stiftung, 2006. – Р. 3-25.

Statement by Lino J. Piedra, Public Member of the U.S. Delegation, March 22, 2005 // URL: http.://www.human rights-usa.net/2005/0322Item7.htm (дата обращения: 18.01.2011).

Отзыв

научного консультанта на научную статью к.ю.н., доцента Соломко Зарианны Владимировны и аспиранта кафедры теории и истории государства и права РГСУ Муравьева Андрея Михайловича “Право на развитие в критической перспективе: позитивное право и правовая идеология”

Научная статья к.ю.н., доцента З.В. Соломко и аспиранта кафедры теории и истории государства и права РГСУ А.М. Муравьева посвящена актуальной и недостаточно изученной в российской юридической науке проблеме понимания права на развитие как феномена правовых систем современности.

Актуальность этой темы обусловлена целым рядом обстоятельств, прежде всего – кризисным характером современного этапа развития общества, ставящим под серьезное сомнение гарантированность и действительность права индивидов, наций и народов на развитие. Кроме того, актуальность этой темы обусловлена и серьезным зазором, существующим между потребностью людей и целых государств в реализации неоднократно провозглашенных стратегий развития и теоретической разработкой проблематики права на развитие в юридической науке в целом и теории государства и права в частности.

В представленной статье авторы доказывают тезис о том, право на развитие как явление правовых систем на современном этапе имеет два основных измерения: во-первых, оно является феноменом правовой идеологии, во-вторых – позитивно-правовым установлением в собственном смысле. Выдвинутые авторами аргументы представляются в должной степени обоснованными и релевантными современному уровню научного понимания закономерностей существования государства и права.

Полагаю, что статья З.В. Соломко и А.М. Муравьева соответствует критериям научности и может быть рекомендована для публикации в изданиях, рекомендованных ВАК.

Заведующий кафедрой теории и истории государства и права факультета юриспруденции и ювенальной юстиции РГСУ

д.ю.н., профессор В.Г. Пахомов