Алкуин Надпись на помещении для переписывания книг

Пусть в этой келье сидят переписчики Божьего слова

И сочинений святых достопочтенных отцов;

Пусть берегутся они предерзко вносить добавленья,

Дерзкой небрежностью пусть не погрешает рука.

Верную рукопись пусть поищут себе поприлежней,

Где по неложной тропе шло неизменно перо.

Точкою иль запятой пусть смысл пояснят без ошибки,

Знак препинанья любой ставят на месте своем,

Чтобы чтецу не пришлось сбиваться иль смолкнуть нежданно,

Братье читая честной или толпе прихожан.

Нет благородней труда чем работать над книгой святою,

И переписчик свою награду будет иметь.

Лучше книги писать, чем растить виноградные лозы:

Трудится ради души первый, для чрева – второй.

Мудрости древней и новой учителем сведущим станет,

Кто сочиненья прочтет достопочтенных отцов.

Загадка

Гость обнаженным войдет, если хочет играть он со мною,

Тело желая свое влагой моей усладить.

Та, что некогда рыб в студеных волнах порождала,

Ныне, согревшись, должна стать человеку работ.

Дерево ныне несет ту, что прежде носила деревья,

Та, что неслась по лугам, в доме лениво лежит.

Седулий Скотт о некоем баране, истерзанном собаками

Высокомощный Господь, соделавший тварей вселенной,

Тех, коих кормят моря, воздух небес и земля,

С честью премногой тогда приумножить изволил баранов

И среди блеющих стад им воеводство вручил.

Тут же их добрый творец одел шерстоносным покровом,

В жирный мясистый пеплон крепко укутал их он.

Вооружил им он любы искривленным загнутым рогом,

Чтобы сражаться могли и с рогоносным врагом.

В обе ноздри вложил им Бог горделивую силу,

Даром сопенья большим облагодетельствовал.

Эти святые рога простоты преисполнены кроткой:

Благочестивы они, яд смертоносный им чужд.

Думаю я, оттого и любовь во всех зародилась

К мясу обильному их, к тучному чреву любовь.

Я поклянусь пятерней (и в том не солгу я нимало):

Сам я их очень люблю, и обожаю, и чту.

Этой священной любви не потопят летейские волны:

Всею душой я твержу то, что уста говорят.

Эти мои стишки приветствуют, славят баранов,

А что не лживы они, знаешь ты, Отче благий.

Сам от своих ты щедрот нам, черным, пожаловал черных

Ныне баранов, а то часто и белых дарил.

Слушай же: тот, кто из них красивейшим был и жирнейшим,

Вот каковою, увы, смертью жестокой погиб.

Высокодоблестных стад гораздо славнейший блюститель,

Не был он равен ни с кем, даже ни с кем не сравним.

Твердостью крепких рогов и их добродушною мощью

Он превзошел без труда всех рогоносных стада.