Опричнина Ивана IV (Грозного): цель и средства ее осуществления

3 декабря 1564 г. Иван IV с семьей и приближенными внезапно выехал на богомолье в Троице-Сергиев монастырь к гробу Сергия Радонежского. Задержавшись под Москвой из-за внезапно наступившей распутицы, царь к концу декабря добрался до Александровской слободы (ныне г. Александров Владимирской области), где не раз отдыхали Иван III и Василий III. Оттуда 3 января 1565 г. в Москву приехал гонец, который привез две грамоты.

В первой, адресованной митрополиту сообщалось, что “государь положил свой гнев на всех епископов и настоятелей монастырей, а опалу- на всех служилых людей, от бояр до рядовых дворян, поскольку служилые люди истощают его казну, плохо служат, а церковные иерархи их покрывают”. Он просил выделить ему особый удел. Термин “опричнина” происходит от слова “опричь” - кроме. Так назвал Иван IV территорию, которую он просил выделить себе в особый удел.

Во втором послании, обращенном к посадским людям, царь сообщал о принятом решении и добавлял, что к горожанам у него претензий нет.

Это был хорошо рассчитанный политический маневр. Используя веру народа в царя, Иван Грозный ожидал, что его позовут вернуться на трон. Вскоре многолюдная депутация била ему челом, упрашивая, чтобы он вернулся на царство. Царь продиктовал свои условия: право неограниченной самодержавной власти и учреждение опричнины. Страна была разделена на две части: опричнину и земщину.

На содержание своего нового двора, или личного удела, Иван IV забрал свыше 10 городов с уездами, отдельные волости, несколько подмосковных слобод и даже несколько улиц в самой Москве. Царь жаловал своих верных слуг землей, не останавливаясь перед выселением прежних вотчинников и помещиков) часть из них просто перешла в опричнину (в “земские” уезды. Новые слуги, выбранные для нее, были обязаны повиноваться исключительно царю. Одетые в черное опричники, корпус которых первоначально насчитывал тысячу человек, призывались “грысть” царских недругов и “выметать” из страны измену (к их седлам были приторочены собачьи головы и метлы, символизирующие собачью преданность опричников царю и готовность вымести измену из страны).

С увеличением численности опричного войска (до 6 тыс. человек) происходило расширение опричных владений и зоны особого (опричного) управления. Остальная территория государства составляла “земщину”, оставаясь в ведении “земских” же бояр, управлявших согласно воле царя Ивана “по прежнему обычаю” (т.е. Боярской думой).

Введению опричнины (1565-1572) предшествовал целый ряд событий, оказавших несомненное воздействие на душевное состояние Ивана IV.

Так, в 1554 г. ему стало известно о боярских симпатиях к старицкому князю Владимиру Андреевичу, проявившихся во время его тяжелой болезни в 1553 г.

Именно тогда у него впервые зародилось недоверие к Адашеву и Сильвестру. В 1557-1558 гг. царь столкнулся с боярской оппозицией курсу на развязывание Ливонской войны. Не нашел он поддержки в этом вопросе и у Избранной Рады.

В 1560 г. Иван IV остро переживал кончину любимой жены Анастасии Романовны. Тогда же произошел его окончательный разрыв с Сильвестром и Адашевым. Заподозренные в неверности ближайшие советники царя были удалены от двора, а затем направлены в ссылку.

Настоящий шквал эмоций вызвал у царя побег воеводы князя Андрея Курбского в Литву (1564). После этого гонения на бояр были ужесточены.

Несомненно, что каждое из этих событий могло каким-то образом повлиять на перемену политического курса в 1565 г. Представляется однако, что переход к опричнине был обусловлен не столько личными мотивами царя Ивана, сколько объективными противоречиями (политическим и социальным) внутреннего устройства Московского государства:

1. Отношения монарха и боярской аристократии оставались неупорядоченными и неурегулированными.

2. Активная военная политика и необходимость в постоянном увеличении численности войска заставляли государство систематически подчинять интересы производителей (крестьян, ремесленников и торговых людей) интересам служилого класса.

Оба противоречия в своем развитии во второй половине XVI в. создали государственный кризис.

Действительно, титулованное боярство занимало в это время все высшие должности в центральном и местном управлении, командовало московскими полками (очень часто бывший удельный князь продолжал править своим уделом в качестве московского наместника). В то же время боярство было недовольно обременительностью ратной службы и других повинностей, возложенных на него верховной властью, и горько сожалело об утраченных выгодах былой удельной самостоятельности. Московские же государи далеко не всегда считались с его мнением и советами.

Великий князь Василий Иванович обзывал бояр “смердами”. Всевластие, которым пользовалась титулованная знать в годы юности Ивана Грозного, должно было усилить ее недовольство упрочнением положения их повзрослевшего государя, ставшего “царем”. Часть бояр сомневалась в его праве единолично распоряжаться государственной властью и передавать ее по наследству.

Попытки Избранной Рады смягчить противоречия боярства с царем и дворянством закончились неудачей. Возможно, что в проведении структурных преобразований она проявила больше потворства боярским интересам, чем того хотелось царю. К тому же, у царя и его советников были разные концепции централизации, и их соперничество закончилось победой концепции Ивана Грозного.

В то же время не следует переоценивать антибоярскую направленность опричной политики. Подсчитано, что в начале XVII в. княжеская вотчина в среднем вдвое превосходила по площади дворянское поместье.

Опричнина представляла собой систему внутриполитических мер преимущественно репрессивного характера, не была чем-то единым на протяжении семи лет:

1. В самом начале опричного правления (1565/) в казанскую ссылку было отправлено около 100 из 282 княжат с одновременной конфискацией из родовых вотчин.

2. Затем наступил черед бояр и земских дворян (только по “делу” боярина И.П. Федорова в 1568 г. было казнено 500 человек.).

Среди опричников выделялись князь А.И.Вяземский, боярин Василий Грязной и незнатный дворянин Г.Л. Малюта Скуратов-Бельский, ведавший казнями и пытками.

Стремясь уничтожить сепаратизм феодальной знати, Иван IV не останавливался ни перед какими жестокостями. Начался опричный террор, казни, ссылки. Одними из первых от рук опричников погибли крупные церковные деятели: в 1568 г. - архимандрит Герман, в 1569 г. в Твери был задушен Скуратовым низложенный митрополит Филипп, публично отказавший царю в благословении. Осенью того же года была уничтожена вся семья князя Владимира Старицкого и убит он сам.

Царь Иван Васильевич “громил” Новгород Великий. Поводом для этой страшной акции был ложный донос о том, что новгородцы якобы хотят перейти под власть польского короля, а самого царя Ивана “извести” и на его место посадить старицкого удельного князя Владимира Андреевича. Погром продолжался более пяти недель- с 6 января по 13 февраля 1570 года, когда ежедневно “ввергали в воду” (под лед) 500-600, а в иные дни и до 1500 человек.

Летом 1570 г. при личном участии Ивана IV развернулись массовые репрессии в Москве, где было казнено около сотни человек. Террор был тем ужаснее, что был совершенно непредсказуем. В среднем на одного убитого боярина приходилось 3-4 рядовых землевладельца, а на 1 землевладельца - 10 простолюдинов. В 1570 г. дошла очередь и до самих организаторов опричнины: все они были убиты не менее зверским образом, чем убивали сами. Замыкали кровавый список непосредственные создатели опричнины- отец и сын Басмановы, князь Афанасий Вяземский, Михаил Черкасский (брат Марии Темрюковны, русской царицы 1561-1569 гг.).

Конец опричнине помог положить, как ни парадоксально, крымский хан Девлет-Гирей, прорвавшийся к Москве летом 1571 г. по вине опричного войска, не оказавшего ему сопротивления. Хан не стал осаждать город, но сумел поджечь его. Москва выгорела дотла, тела сгоревших и задохнувшихся убирали почти два месяца. Иван Грозный понял: над государством нависла смертельная опасность.

Летом 1572 г. Девлет-Гирей повторил поход на Москву. Царь назначил командующим войсками Михайлу Ивановича Воротынского.

Объединенное войско 30 июня 1572 г. возле деревни Молоди (примерно в 45 км к югу от Москвы, возле Подольска) наголову разбило Девлет-Гирея. В плен попал даже знаменитый крымский полководец Дивей-Мурза. Страна была спасена. Воротынского царь Иван отблагодарил по-своему: меньше чем через год он был казнен по доносу своего холопа, утверждавшего, что Воротынский хотел околдовать царя.

Большинство историков полагает, что осенью 1572 г. царь отменил опричнину. Однако казни “заговорщиков” не прекратились. В 1573 г. от пыток умер воевода князь М.И. Воротынский, победивший Девлет-Гирея в Молодинской битве 1572 г. В 1575 г. Иван IV попытался вернуться к опричным порядкам. Он вновь закрепил за собой “удел”, предоставив формально управлять страной крещеному татарскому хану Симеону Бекбулатовичу, титуловавшемуся “великим князем всея Руси”. Княжение Симеона продолжалось менее года, затем Иван IV вновь вернулся на трон. Массовый террор прекратился. Однако поскольку беззакония, “переборы людишек” продолжались до самой смерти Ивана Грозного, некоторые ученые (С.М.Соловьев, С.Ф.Платонов, П.А.Садиков) рассматривали опричнину в хронологических рамках 1565-1584 гг.

Каковы же ближайшие и отдаленные результаты опричнины ?

1. За семь лет опричнины страна значительно продвинулась вперед по пути централизации: ослабло влияние титулованного московского боярства; со смертью Владимира Старицкого исчезло последнее удельное княжество; с низложением митрополита Филиппа Колычева нарушались прежние отношения государства и церкви; с разгромом Новгорода окончательно подрывалась общественная самостоятельность “третьего сословия”.

При этом следует иметь в виду, что опричная политика, проводившаяся при отсутствии достаточных социально-экономических предпосылок централизации (в XVI в. государство еще не располагало необходимыми средствами для содержания многочисленной бюрократии, регулярного войска, развитых карательных органов, отделенных от сословия землевладельцев), с неизбежностью порождала такие рецидивы децентрализации, как, например, разделение страны на опричнину и земщину.

2. Опричнина вела к обострению экономического кризиса: значительная площадь не обрабатывалась, “тяглое население”, спасаясь от бремени все новых государственных повинностей, помещичьего закабаления, голода и болезней, особенно в конце 60-х - начале 70-х годов XVI в., бежало на южные и восточные окраины государства. Этот поток, продолжаясь до конца XVI в., привел к тому, что обширные области центральных и северо-западных уездов наполовину опустели. Деревни в 70-80-е гг. зарастали лесом, пахотные угодья превращались в выгоны для скота.

Опричнина придала новые импульсы закрепостительному процессу. Имея антикрестьянскую направленность, она помогла многим служилым людям обзавестись землей и крестьянами, причем в тех местностях, где не только не преобладало крупное боярское землевладение, но где вообще феодально-крепостнические отношения отличались сравнительной незрелостью. Первые закрепостнические указы, запрещавшие крестьянам уходить от прежних хозяев даже в Юрьев день, в так называемые заповедные годы, появились в начале 80-х гг., еще при Иване IV. Правительство Федора Ивановича (1584-1598) и Бориса Годунова (1598-1605) также придерживалось курса на закрепощение крестьян. Возможно даже, что около 1592-1593 гг. был издан указ, навсегда запретивший крестьянский “выход” по всей стране. Если правительство Годунова в 1601-1602 гг. во время голода и разрешало переходы некоторым категориям крестьян, то они носили временный, ситуационный характер. В 1597 г. был принят закон, установивший пятилетний срок давности для сыска крестьян (урочные лета). При этом правительственная власть исходила прежде всего из собственных интересов, стремясь не допустить прогрессирующего запустения центральных уездов. Вплоть до начала XVII в. государство рассматривало договорные отношения помещиков и крестьян как их частное дело: беглые преследовались только по искам землевладельцев.

4. В конечном счете опричнина с неизбежностью выродилась в бессмысленную войну Ивана Грозного со своим народом. Опричнина, расколов дворянское сословие, способствовала вызреванию предпосылок первой гражданской войны (со смуты) в России в конце XVI- начале XVII вв.

Иван Грозный умер 18 марта 1584 г. Из детей Анастасии достигли совершеннолетнего возраста Иоанн и Федор: во время ливонской войны в 1581 г. царь рассердился однажды на старшего сына Ивана за противоречие и так неосторожно ударил его своим железным костылем, что царевич через несколько дней скончался. Наследником престола стал его второй сын Федор, слабый, болезненный, слабоумный. Вместе со старшим сыном Иваном, погибшим от руки отца, погибла его надежда на достойного преемника. Иван Грозный назначил Федору в помощь регентский совет для управления страной, где ведущая роль принадлежала шурину царя Борису Годунову. Борис Федорович Годунов - умный, способный, энергичный и честолюбивый боярин. При Иване Грозном он упрочил свое положение женитьбой на дочери любимого опричника Малюты Скуратова-Бельского, а потом царевич Федор женился на его сестре Ирине, и Борис стал, таким образом, близким к царской семье человеком. Преодолев сопротивление старой знати, Годунов становится при царе Федоре правителем государства.

Династический спор возник сразу после смерти Ивана Грозного. Царевич Дмитрий был младшим и последним сыном Ивана IV от восьмой (и пятой “венчанной”) жены Марии Нагой.

После смерти Ивана Грозного малолетний Дмитрий (1882) с матерью и дядьями был отправлен в Углич, выделенный в удел царевичу. 15 мая 1591 г. при загадочных обстоятельствах Дмитрий был убит. Возникший было династический спор с убийством Дмитрия был снят с повестки дня.