От внутрисистемных реформ Горбачёва — к распаду СССР

«Перестройка «перестройки».

Летом 1989 г. перестройка перешагнула важный рубеж. Из революции «сверху» она ста­ла делом миллионов. Перелом в политическую жизнь страны внесла волна забастовочного движения. В июле бастовали практически все угольные бассейны: Кузбасс, Донбасс, Кара­ганда, Воркута. Требования шахтеров носили в основном эко­номический характер. Они хотели самостоятельности: права трудового коллектива самостоятельно распоряжаться частью продукции, определять форму хозяйствования или собствен­ности, самостоятельно устанавливать цены. Но ряд требований был политического характера: отмена статьи 6 Конституции СССР, свобода печати, создание независимых профсоюзов.

Работники других отраслей также предъявляли государст­ву свои претензии. Продолжение забастовок грозило серьез­ной дестабилизацией ситуации в стране. Правительство Н. И. Рыжкова удовлетворило большинство экономических требований шахтеров, но отказалось вести переговоры по по­литическим требованиям.

Забастовки ускорили принятие Верховным Советом стра­ны многих важных законодательных актов, направленных на обеспечение самостоятельности трудовых коллективов, защи­ту прав и свобод каждого гражданина. Был принят наконец закон СССР «О порядке разрешения коллективных трудовых споров».

После «жаркого лета» 1989 г. реформаторское руководст­во страны столкнулось с кризисом доверия. На многолюдных митингах, демонстрациях выражалось открытое недовольство ходом перестройки, нерешительностью и непоследовательнос­тью правительства Н. И. Рыжкова, неспособностью власти контролировать обстановку в стране. Непосредственной при­чиной падения авторитета власти за годы перестройки стали пустые прилавки магазинов, рост преступности, произошел глубокий перелом в общественном сознании, кризис веры во всесилие руководителей.

К осени 1989 г. в обществе уже реально существовал ши­рокий спектр политических ориентации — от принципиаль­ных сталинистов до крайних радикалов, выступавших за пол­ную смену административно-командной системы, введение многопартийности и частной собственности.

Два обстоятельства повлияли на кардинальное изменение позиции руководства КПСС в вопросе о многопартийности: во-первых, «бархатные» народные революции, волной про­катившиеся в конце 1989 — начале 90-х гг. по странам Цент­ральной и Юго-Восточной Европы. В течение считанных месяцев в большинстве стран Варшавского договора коммуни­сты были отстранены от власти и начался демонтаж социа­лизма. Во-вторых, некогда монолитная КПСС оказалась перед угрозой раскола, в ней сформировались течения, отра­жавшие разные представления о путях и темпах обновления партии и общества.

В конце 1989 — начале 1990 г. создаются Либерально-демократическая партия России (ЛДПР) во главе с В. Жири­новским, Демократическая партия Н. Травкина и Г. Каспа-рова, Крестьянская партия России.

Вопрос о российской государственности.

С началом пере­стройки в национальном самосознании народов России проис­ходят серьезные изменения. Сепаратистские настроения в Прибалтийских республиках, Грузии, Молдове, принятие в них дискриминационных законов о языке, желание возло­жить на россиян вину за все ошибки и просчеты союзного Центра способствовали формированию у части населения России национал-патриотических настроений.

Именно поэтому главным требованием национал-патриоти­ческих сил на выборах стало требование сильной российской государственности, хозяйственной и культурной самостоя­тельности.

Государственность РСФСР всегда была, по существу, номи­нальной. В ведении правительства России находилось лишь 4% производимой в республике продукции, остальными рас­поряжались союзные министерства. Являясь главным вла­дельцем таких природных богатств, как лес и рыбные запа­сы, РСФСР просила лицензии на их использование у союзных министерств.

Россияне начали отставать от большинства других народов Советского Союза по уровню жизни, образованности, оказа­лись перед реальной угрозой социально-демографической де­градации. Ежегодно с лица Земли исчезали 2—3 тыс. россий­ских деревень. Продолжительность жизни в республике к началу 80-х гг. упала до уровня развивающихся стран, а рождаемость оказалась недостаточной, чтобы полностью замес­тить поколения родителей.

Национал-патриотическое движение, как и все движения переходной от тоталитаризма эпохи, не было однородно: менялись лидеры организаций, программные цели, создавались и распадались блоки.

Часть национал-патриотических организаций придержива­лась православно-монархических позиций. Среди них наи­большую известность в этот период получают «Память» Д. Васильева, «Православно-монархическое согласие» Ю. Со­колова. Компартия РСФСР также взяла на вооружение кон­цепцию российского суверенитета.

До начала 1990 г. демократические силы решительно не разделяли идеи суверенизации РСФСР. Однако в условиях резкого всплеска национальных чувств российских народов демократы приняли крайне важное решение: широко исполь­зовать в предвыборной борьбе идею российского суверените­та, возрождения духовных и культурных традиций.

В конечном счете именно идеи защиты российских наро­дов, ориентация на возрождение России обеспечили победу на выборах блоку «Демократическая Россия» в ключевых райо­нах республики.

После выборов в стране сложилась принципиально новая ситуация. Символом всех перемен стало избрание 29 мая 1990 г. Б. Н. Ельцина Председателем Верховного Совета Рос­сии. Одновременно народ все более отказывал в доверии М. С. Горбачеву.

Вопрос о российском суверенитете стал главным на первом Съезде народных депутатов республики. 12 июня 1990 г. большинством голосов была принята Декларация о государст­венном суверенитете Российской Федерации.

Выбор российских депутатов во многом был определен по­ведением других союзных республик, уже провозгласивших свою независимость. В то же время многие из них были убеж­дены, что пример независимой демократической России будет способствовать победе демократических сил в других респуб­ликах.

«Парад суверенитетов». Период после мая 1989 г. и до де­кабря 1991 г. стал временем распада советской системы. За шесть лет перестройки ни одна из ее целей не была достиг­нута. Власть постоянно запаздывала с решением назревших вопросов. Наиболее тяжелые последствия для судьбы совет­ской системы и советской государственности имели бездейст­вие и нерешительность властей в национальном вопросе. Раз­разившийся в 1986—1988 гг. кризис межнациональных отношений застал врасплох советскую правящую элиту.

Национальный вопрос считался в СССР решенным. В си­лу этого обстоятельства реальная значимость важнейшей социальной проблемы реформаторами занижалась, нацио­нальные конфликты объявлялись, вопреки очевидному, не­значительными пережиточными явлениями.

Власти не отдавали себе отчета в серьезности возникаю­щих процессов. Новых подходов в национальном вопросе, по существу, не было выработано ни на XIX партконференции, ни на специальном Пленуме ЦК КПСС, посвященном нацио­нальным вопросам. По-прежнему Союз мыслился «как единое и неделимое» государство со всеми атрибутами власти.

События в Нагорном Карабахе в конце 1988 г., когда Армения и Азер­байджан фактически оказались в состоянии войны друг с другом из-за ад­министративной принадлежности Нагорного Карабаха, со всей отчетливос­тью показали неспособность федерального Центра защитить интересы Союза. Прямое обращение Горбачева к народам Азербайджана и Армении не смог­ло остановить эскалации взаимной вражды. В феврале 1989 г. в Сумгаите в результате резни, только по официальным данным, погибло 32 человека.

Тлевшие десятилетиями межнациональные конфликты стали разгораться. Чем больше союзная власть делала усту­пок, тем более радикальными становились требования респуб­лик по расширению их прав и изменению форм советской фе­дерации. Столь же неэффективными оказались попытки решить национальные проблемы силовыми методами.

Использование войск в ночь на 9 апреля 1989 г. для «вытеснения» де­монстрантов с площади перед Домом правительства в Тбилиси закончилось гибелью 16 человек, еще несколько сотен было ранено. События в Тбилиси и особенно в Баку показали иллюзорность убеждений консервативной части Политбюро, откровенно высказанных еще 4 июля 1988 г. А. А. Громыко: «Появится армия на улицах, и сразу будет порядок...»

Силовое противодействие Центра уже не могло остановить начавшийся процесс. С усилением в народных фронтах вли­яния экстремистско-националистических сил все очевиднее становится их ориентация на достижение полного суверени­тета и создание независимых государств. В первую очередь это коснулось Прибалтики.

Прологом окончательного распада СССР стал «парад суве­ренитетов». Такое название в публицистике тех лет получил процесс суверенизации союзных республик. За считанные месяцы все союзные и большинство автономных республик приняли декларации о своем суверенитете, о верховенстве ре­спубликанских законов над союзными. В декларациях рес­публики объявлялись собственниками недр, земли. Часть из них приняла закон о государственном языке, заявила о со­здании собственных армий, своей валюты. На карте появи­лись новые названия республик — Молдова, Беларусь, Кыр­гызстан.

Важнейшим результатом «парада суверенитетов» стало за­метное перемещение политической власти из Центра в рес­публики.