Вильям Блейк (1757-1827) Избранное. М., 1965

Прислушайся к упреку дурака ! Это для тебя королевский титул.

Всегда будь готов высказать, что у тебя на уме, и негодяй будет избегать тебя.

Тигры гнева мудрее, чем клячи наставления.

— Что оратору нужно? Хороший язык?

— Нет, — ответил оратор. — Хороший парик!

• А еще? — Не смутился почтенный старик

И ответил:— Опять же хороший парик.

• А еще? — Он задумался только на миг

И воскликнул:— Конечно, хороший парик!¹

Не ждите, что поверит вам

Неверящий своим глазам.

Лукавый спрашивать горазд,

А сам ответа вам не даст.

Отвечая на сомненье,

Сам теряешь разуменье.

Сомненьям хитрого советчика

Ответьте стрекотом кузнечика.

Не грех, коль вас волнуют страсти,

Но худо быть у них во власти.

Где золотом чистейшей пробы

Украсят плуг, не станет злобы.

Меч — о смерти в ратном поле,

Серп о жизни говорил,

Но своей жестокой воле

Меч серпа не покорил.

* * *

Вильгельм фон Гумбольд (1767-1835) Язык и философия культуры. М., 1985

...Язык есть вечно повторяющееся усилие (работа, Агbeit) духа сделать членораздельный звук выражением мысли.

Для самого повседневного чувства и самой глубокой мысли язык оказывается недостаточным, и люди взирают на этот невидимый мир, как на далекую страну, куда ведет их только язык, никогда не доводя до цели. Всякая речь в высоком смысле слова есть борьба с мыслью, в которой чувствуется то сила, то бессилие.

Слова одного языка являют больше чувственной образности, другого— больше духовности, третьего— больше рассудочною отражения понятий, и т. п., только многообразие и главным образом своеобразие способа обозначения не поддается выражению в столь общем виде. Ни одна из упомянутых особенностей не встречается изолированно, и если даже в языках различных народов, можно найти что-либо с этой точки зрения общее, никогда нельзя утверждать, что они обладают одной и той же особенностью.

Язык, прежде всего в его упомянутых здесь особенностях, можно сравнивать с искусством, поскольку и то и другое стремится в чувственной форме изобразить невидимое.

* * *

А.Ф. Мерзляков (1778-1830) Краткая риторика. М; 1821

В слове или речи заключаются три намерения оратора: научение, убеждение и искусство тронуть слушателя. Все сии намерения должны быть соединены в одно и служить друг другу взаимным пособием.

* * *

А. Шопенгауэр (1788-1860) о Писательстве и о Слоге. 1893.

Слог есть физиономия ума. Надо употреблять обыкновенные слова, а говорить необыкновенные вещи.

Наговорить много слов, чтобы сообщить мало мыслей, — есть безошибочный признак посредственности.

Сравнения имеют большое значение, поскольку они неизвестное отношение сводят к известному.

Только тот, кто берет содержание из собственной головы, стоит того, чтоб его читали.

* * *

Чарльз Дарвин (1809-1882) Происхождение человека и половой отбор Сочинения. Т. 5. М., 1953

Страстный оратор певец или музыкант, который своими разнообразными звуками или модуляциями голоса возбуждает самые сильные эмоции в своих слушателях, едва ли подозревает, что пользуется теми же средствами, которыми в очень отдаленной древности его получеловеческие предки возбуждали друг у друга пламенные страсти во время ухаживания и соперничества.

...Предки человека, по-видимому, издавали музыкальные тона, до того как приобрели способность к членораздельной речи... музыкальные звуки представляют одну из основ, из которых развился впоследствии язык.

* * *