Глава 3. Стресс и болезни

3.1 Психологические особенности реагирования личности на стресс

Люди неодинаково реагируют на идентичные стрессоры. Очевид­но, что точно предсказать последствия воздействия стрессовых факторов сложно. Это связано с тем, что между стрессорами и их по­следствиями опосредованно действуют другие факторы. К таким фак­торам относятся качества стрессоров, личностные свойства, компе­тентность в преодолении нагрузок (тенденции копинга) и социальные факторы (социальная сеть, социальная поддержка).

Стрессовые, отягощающие события редко становятся основной причиной психических расстройств. Стрес­соры вызывают нарушения адаптации только в сочетании с различ­ными внутренними и внешними факторами.

На рис. 6 показаны наиболее важные психологические факторы, влияющие на реагирование личности на стресс [98].

Рис. 6. Структура стрессового события и переработки стресса

Как видим, исходными пунктами являются стрессоры. Главный опосредую­щий фактор со стороны личности – это процесс оценки, представ­ляющий собой суждение о событиях с различных точек зрения (контролируемость, ресурсы и т.д.). Оценки, вме­сте с индивидуальными процессами приспособления к стрессам и их преодоления, в существенной мере определяют вид и интенсивность стрессовых реакций. Этот процесс регулируется личностными фак­торами, способностью коррекции стресса, а также влиянием социальной поддержки и относящихся к стрессу лиц. Свойства личности и социальные факторы могут способствовать как усилению, так и ослаблению стрессовой реакции, влияя на ее тип, интенсивность и длительность. Усилят эти факторы стресс или смягчат его – зависит от многих обстоятельств, в том чис­ле и от типа стрессора, а также от особенностей самих факторов и их взаимодействия с другими, видоизменяющими или опосредующими переменными.

Продолжительность стадий и выраженность проявлений стресса зависят от индивидуальных психофизиологических особенностей че­ловека. Они определяются характеристиками организма: во-первых, генетически обусловленными возможностями и функциональными параметрами и, во-вторых, тем, был ли опыт подобных воздействий, наличествуют ли навыки преодоления стресса и каков уровень их вла­дения.

Для изучения условий влияния травмирующих ситуаций были раз­работаны экспериментальные модели развития ряда заболеваний на животных. Возникающие при этом у животных болезни, хотя и не пол­ностью эквивалентны человеческим, тем не менее, способствуют изуче­нию механизмов и способов профилактики у людей. С их помощью вы­явлен ряд причин, приводящих к гипертонии и другим заболеваниям. Приведем несколько примеров подобных исследований. Если помес­тить клетку с кошкой в помещение с собакой и содержать ее (в непо­средственной близости) некоторое время, у кошки возникает гипертония. Если вожака стада обезьян, который по своему статусу обычно ест рань­ше стада, отделить и несколько недель у него на глазах раньше кормить стадо, а потом его, то и у него развивается гипертония.

В экспериментах ученых Портера и Брэди двух обезьян помещали рядом на специальных стульях, ограничивающих движение. Перед каждой находился рычаг. Обе обезьяны одновременно получали короткий удар электрического тока в ноги, регулярно через 20 секунд. Они мог­ли избежать удара, если первая (ответственная) нажимала на рычаг (у второй рычаг не подключался к цепи). Ответственная обезьяна на­училась нажимать рычаг, а вторая не обращала на него внимания. Уже через час после начала эксперимента в желудке обезьян начиналось усиленное выделение соляной кислоты. Через 23 дня в режиме «шесть часов токового воздействия – шесть часов перерыва» ответственная обезьяна умерла от язвы 12-перстной кишки. К этому времени у вто­рой (безответственной) отчетливых признаков нездоровья не обнару­жили, хотя она получила такое же количество ударов, что и первая [23, с. 238].

Проводился и такой эксперимент: грызуны (крысы) испытывали го­лод и жажду, хотя в клетке находились и пища, и вода, но, чтобы их до­стичь, нужно было преодолеть решетку, через которую пропускали элек­трический ток. Вид пищи и воды и невозможность их получить являлись источником постоянного стресса. Через 30 дней обнаружили язвы у 76% грызунов экспериментальной группы, в то время как у грызунов кон­трольной группы, страдавших от голода и жажды в течение такого же пе­риода, но не имевших в клетке пищи и воды и поэтому не испытывающих мук, эти явления наблюдались только в 20% случаев.

Патофизиологами был поставлен эксперимент, когда пе­туха, забрав из курятника, в котором он провел значительную часть сво­ей жизни, посадили рядом, отгородив его про­зрачной стеной. К курам подсадили другого петуха. Помещенный за прозрачную стенку петух, наблюдая за поведением другого, вел себя очень бес­покойно; через два дня птица погибла.

К фатальному развитию событий (гибель петуха) привел так называемый динамический стереотип, руководимый совокупностью рефлекторных механизмов, определявший поведение петуха. Адап­тационной альтернативы для приспособления к новым условиям жизни у птицы не было. «Совокупность рефлексов, сложившихся в привыч­ку постоянного нахождения среди соплеменниц и единоличного властво­вания над ними, настолько глубоко укоренилась в незатейливой нервной системе петуха, что невозможность восстановления прежних рефлектор­ных связей вызвало сильнейший сбой в работе организма и привело к кончине» [10, с. 102].

Рассмотренные эксперименты способствуют пониманию того, что действующий колос­сальный стресс-фактор со­кращает жизнь.

В ходе эволюции животного мира в нервной системе у представителей Homo Sapiens появилась так называемая промежуточная переменная меж­ду так называемым стимулом (проще говоря, ситуацией) и реакцией (по­ведением человека и его организма). Это – когниции, мысли или система оценки ситуации. И если у животных (птиц) активизирующее событие, т.е. внеш­ний стимул, порождает непосредственный ответ на него в виде активного сопротивления или бегства, то у человека существует колоссальный адап­тационный ресурс в виде совокупности мыслей, позволяющей оценить произошедшее, принять рациональное решение и выйти из сложившейся ситуации с минимальными потерями.

Сущность стрессовой реакции заключается в «подготовительном» возбуждении, активации, необходимой для готовности к физическому напряжению, однако такая физическая деятельность редко раз­вивается в действительности. У человека адаптация происходит ина­че, чем у животных. В силу социальных запретов он не может реагиро­вать бегством или агрессией, а механизмы, выработанные в эволюции, срабатывают и приводят вначале к вегетативному возбуждению, затем к поражению внутренних органов. Здесь надо напомнить, что симпати­ческая система определяет активацию, парасимпатическая – восстанов­ление функций после напряжения и общего расслабления организма. При резком симпатическом сдвиге возникает маниакальный эффект (повышение возбуждения, безудержный смех и т.д.). Учащается пульс, дыхание становится частым и прерывистым, резко увеличивается уровень саха­ра в крови, наблюдается сверхактивность мышц. Парасимпатический эффект – это скованность, заторможенность, поникшая поза и потух­ший взгляд. При этом в крови повышен уровень ацетилхолина, кото­рый тормозит работу дыхания. Поэтому наблюдается пассивность, без­деятельность в затруднительных положениях.

Индивидуальная выраженность стресса определяется в значительной мере осознанием человеком своей ответственности за себя, за окружающих, его установ­кой на свою роль в создавшейся ситуации.

На фоне стресса возникает перераспределение резервов организма. Решение главной задачи обеспечивается за счет решения второстепенных. Когда в сложной стрессовой ситуации человек отождествляет себя только с частью своих проблем, изолируясь временно от других частей, – это сберегает силы. Поэтому нередко в тяжелой стрессовой ситуации че­ловек ведет себя сдержанно, полностью контролирует свое психичес­кое состояние, принимает точные и ответственные решения, однако при этом его адаптационный резерв снижается, и вместе с тем повыша­ется риск подвергнуться различным заболеваниям.

Установлена прямая зависимость силы эмоционального напряжения и частоты пульса как следствия изменения степени ответственности человека за ситуацию [92]. В критические моменты – например, перед выходом корабля на лунную орбиту – сердце у аме­риканского астронавта Бормана билось с частотой 130 ударов в мину­ту, а в момент посадки на Луну пульс у другого астронавта – Армстрон­га – достиг 156 ударов в минуту, вместо обычных 77. У Эрвина, аналогично, при обнаружении неисправности энергосистемы, частота пульса составляла 180 ударов в минуту. У летчиков в момент дозаправки самолета в возду­хе частота пульса возрастает до 186 ударов. Можно было предположить, что такую реакцию вызывает опасность. Но это не так; не столько опасность, сколько ответственность, так как во время спуска советского лунохода с по­садочной площадки частота пульса у членов наземного экипажа также рез­ко повысилась и достигла 130–135 ударов в минуту, хотя никакой опас­ности для их жизни не было [91].

По той же причине и у переводчиков-синхронистов при работе в осо­бо ответственных условиях частота пульса подчас достигает 160 ударов в мину­ту. Здесь уже не приходится говорить о личной опасности. Скорее все­го, такую стрессовую реакцию вызывала ответственность. В то же время даже значительная физическая нагрузка не приводит у них к учащению пульса свыше 145 ударов в минуту [18].

При посадке самолета в неблагоприятных условиях частота пульса быстрее нарастает у того пилота, который принимает решение о посад­ке, хотя степень опасности и осознание этой опасности одинаковы для всех членов экипажа. И еще один пример – менее острой ситуации. Из­меряли пульс у 30 тренеров футбольных команд (24–50 лет) при помо­щи телеметрического контроля – за пять минут до соревнования и во время игры их команд. За пять минут сердцебиение у них повышалось в среднем на 42 удара в минуту, а во время игры – на 63 удара. Часто­та пульса тренера всегда превышала частоту пульса любого игрока на поле. Все эти примеры призваны привлечь внимание к связи стрессо­вой реакции с повышенным чувством ответственности.

Характер реакции предопределяет возникающие вследствие стрес­са заболевания. Так, в беседе, в которой участвовало 88 врачей меди­цинского факультета Вашингтонского университета, выяснилось, что из 96 серьезных заболеваний, произошедших за последние 10 лет, 90 приходились на год, непосредственно следовавший за потря­сением. У кого было потрясение особо сильное, те заболели или получили травму быстрее – в течение 8 месяцев после него. Способы реакции на стрессоры аккумулируются в характере. Одни – доброже­лательны, другие – нетерпимы и взрывчаты. Наблюдения показали, что из веселых и добродушных врачей, участвовавших в эксперименте, через 25 лет умерло только 2%, а из раздражительных и злых – 14% (вначале всем им было по 25 лет). Аналогично среди юристов: 4% и 20% соответ­ственно. Таким образом, те, кто часто сердится и раздражается, риску­ют потерять не только расположение друзей, но и жизнь. У них выра­батывается и поступает в кровь слишком много адреналина.

Психологи и психиатры установили зависимость между соматически­ми заболеваниями человека и его личностными особенностями, а также психологическим климатом, в котором он живет и работает [91]. Ес­ли человек стремится занять в коллективе место, не соответствующее его реальным возможностям, т.е. обладает повышенным уровнем притязаний, то он в большей мере подвержен развитию сердечно-сосудистой патоло­гии. Хронические коронарные заболевания гораздо чаще встречаются у лиц с выраженной целеустремленностью, честолюбием и нетерпимос­тью к своему ближайшему окружению. Главной особенностью личности, страдающей гипертонией, является злопамятство – особенно хроническое. Вместе с тем обнаружено, что к гипертонии могут приводить и ситуации, которые не дают человеку возможности успешно бороться за признание собственной личности окружающими, исключая чувство удовлетворения в процессе самоутверждения. Если человека подавляют, игнорируют, то у него развивается чувство постоянного недовольства собой, не нахо­дящее выхода и заставляющее его ежедневно «проглатывать обиду». Эти данные позволяют, например, понять, почему среди цветного населения США количе­ство гипертоников в три раза больше, чем среди белого населения.

Для больных сердечно-сосудистыми заболеваниями типична завы­шенная самооценка, приводящая к таким особенностям личности, как индивидуализм, неудовлетворенность своим положением в жизни (про­фессией, должностью), конфликтность, пристрастие к «выяснению от­ношений». Это, как правило, люди сдержанные, скрытные, обидчивые, тянущиеся к другим, но трудно с ними сходящиеся. При неблагоприят­ной ситуации или возникновении болезни они нередко порывают свои социальные свя­зи, замыкаются на анализе своих субъективных ощущений, уменьшая не только количество контактов, но и делая их более поверхностными. Тогда для них становится характерной повышенная чувствительность к словесным раздражителям, особенно к порицаниям, уход от острых конфликтных ситуаций и от таких эмоциональных факторов, как дефи­цит времени, элементы соревнования.

Для больных язвенной болезнью характерны тревожность, раздра­жительность, повышенная исполнительность и обостренное чувство долга. Именно это имеют в виду, когда говорят, что язва желудка возни­кает не от того, что вы едите, а от того, что «съедает» вас. Язвенникам свойственна пониженная самооценка, сопровождающаяся чрезмерной ра­нимостью, стеснительностью, обидчивостью, неуверенностью в себе, и в то же время повышенная к себе требовательность, мнительность. На­пример, язвенный колит часто провоцируется ударом по амбиции, самоуважению и лишением любящей поддержки. Замечено, что эти люди проявляют пониженную способность к активной самозащите и стремят­ся сделать значительно больше, чем реально могут. Для них типична тен­денция к активному преодолению трудностей в сочетании с сильной внутренней тревогой. Предполагается, что указанная тревога порожда­ет состояние напряжения, которое может сопровождаться спазмами гладких мышц, стенок пищеварительных органов и их сосудов. Насту­пающее ухудшение их кровоснабжения (ишемия) приводит к снижению сопротивляемости этих тканей, перевариванию их желудочным соком и к последующему образованию язвы. Важно обратить внимание на то, что вероятность возникновения повторных обострений заболевания тем больше, чем меньше скорректирована самооценка, связанная с указан­ными психологическими особенностями. При прочих равных условиях стресс легче переносят люди рассудочные, способные с помощью аргу­ментации уменьшить перед самим собой значимость негативных по­следствий стрессора. Они стремятся предвидеть дальнейшее развитие событий и относиться к ситуации с юмором.

Мощность органических изменений при стрессе определяется обоб­щенной оценкой ситуации, а она, в свою очередь, тесно связана с мерой ответственности человека за порученное ему дело. Признаки эмоцио­нального напряжения, обнаруживающиеся в ответственных ситуациях, особо усиливаются в тех случаях, когда отсутствует физическая нагруз­ка. Г. Селье наблюдал авиационных диспетчеров, работа которых связана с большой ответственностью: ведь секундная задержка или растерян­ность диспетчера аэропорта может привести к катастрофе. Возникаю­щий в этих условиях хронический стресс сопровождался у 35% из них язвенными заболеваниями. Накапливающиеся сходные наблюдения привели к тому, что язвенную болезнь стали рассматривать как профес­сиональную для диспетчеров.

Обнаружены и другие профессиональные болезни. Изучая состо­яние хирургов, пришли к выводу, что болезненные изменения серд­ца обнаруживаются у них в четыре раза чаще, чем у рабочих литейных цехов. В США 50% хирургов умирают от инфаркта миокарда или дру­гих сосудистых поражений в возрасте до 50 лет. Не исключено, что в дальнейшем инфаркт миокарда у хирургов будут рассматривать как профессиональное заболевание. Среди водителей транспорта и транспортных диспетчеров отмечена повышенная частота заболева­ния диабетом. Как реакция на чрезмерные нагрузки на работе и до­ма, развивается астма. Подавление представлений о несправедливос­ти такого положения и агрессия в связи с желанием освободиться от вынужденной ситуации способствуют ее обострению.

Желание избежать стресса является необязатель­ным и невозможным. Обычно он связан с неприятны­ми переживаниями.

По Селье, чтобы придать смысл нашей жизни, мы должны поставить перед собой сложную и долговре­менную задачу. Нам следует стремиться к цели, до­стижение которой требует напряженной работы. От­сутствие же таковой цели – один из самых сильных стрессов, вызывающих язву желудка, инфаркт, гипер­тонию или просто состояние, обрекающее человека на безрадостное прозябание.

В проявлении стресса имеют значения индивиду­альные различия людей. Нет двух людей, у которых проявления реакции на стресс были бы совершенно одинаковыми, ибо большая часть стрессов иницииру­ется и воспроизводится самим человеком.

Еще римский философ Эпиктет говорил, что «лю­дей расстраивают не события, а то, как они на них смотрят». Если воздействие не интерпретируется как угроза или вызов, то оно не превращается в стресс-фактор, т.е. большую роль играют когнитивные и аф­фективные реакции, относящиеся к воздействиям.

Психическая напряженность по-разному влияет на поведение человека. Наиболее часто выделяются четыре формы поведения в экстремальных условиях деятельности:

1. Напряженный тип поведения. Он проявляется общей заторможенностью, скованностью, напряженностью и импульсивностью движений. На соревнованиях спортсмены с таким типом поведения судорожно сжимают спортивные снаряды, кусают губы, их внимание приковано к табло или индикаторам, на неожиданные или эмоционально значимые факторы реагируют сильно и чрезвычайно импульсивно.

2. Тормозной тип поведения. Характеризуется почти полной заторможенностью действий, возникающей под влиянием необычных, ответственных и эмоциональных ситуаций.

3. Трусливый тип поведения. Психическая напряженность может так отразиться в сознании человека, что вынудит его отказаться от выполнения своих функций. Чаще всего в этих случаях наблюдаются апатия, пассивность, стремление оградить себя от всякого вмешательства в ход событий. Спортсмен на соревнованиях испытывает затруднения в организации своего поведения, подолгу находится в застывшей позе, пытается оттянуть время. В таком поведении проявляют себя эмоции страха, в результате чего доминирует инстинкт самосохранения.

4. Прогрессивный тип поведения. Воздействие экстремальных обстоятельств далеко не всегда оказывает отрицательное влияние на эффективность деятельности. Существует такая категории людей, которая в экстремальных условиях достигает наибольшей эффективности деятельности. Такой тип поведения называется прогрессивным. Он характеризуется оптимизмом, боевым задором, повышенной работоспособностью, мобилизацией физических и психических сил организма.

В связи с тем, что всякая деятельность в стрессогенной ситуации обязательно приводит к дополнительной мобилизации внутренних ресурсов, длительная психическая напряженность может иметь неблагоприятные последствия. Существуют типичные болезни «стрессовой этиологии» – сердечно-сосудистые заболевания, язва желудка, астма и др.

При стрессовых воздействиях уменьшается эмоциональное реагирование человека, ухудшается память, творческая деятельность падает, целенаправленность в работе снижается, изменяется оценка окружающих. Такой возникающий синдром у человека называется «эмоциональное выгорание» как ответ на длительную стрессовую производственную ситуацию.

Как показывают имеющиеся данные, у многих лет­чиков и космонавтов в условиях аварии активизиру­ются психические процессы, а эмоции носят стенический характер, определяя услови­е переадаптации к ситуациям, в которых на челове­ка воздействует угроза для жизни.

Б.М. Теплов считал, что есть люди, для которых опасность является жизненной потребностью, кото­рые стремятся к ней и в борьбе с ней находят вели­чайшую радость и смысл жизни. «Если бы опасность неизбежно вызывала отрицательную и мучительную эмоцию страха, – писал он – то боевая обстановка, связанная с величайшей опасностью, не могла бы со­держать чего-то влекущего к себе, притягательного, дающего «упоение» и «неизъяснимые наслаждения».

В трудных ситуациях коллектив людей испытывает чувство защищенности, уверенности, что с ними ничего не случится только тогда, когда ими руководит человек (ко­мандир), пользующийся доверием и непререкаемым авторитетом. В данном случае при твердой уверенности в правильности действий ко­мандира все усилия членов коллектива (команды) направлены на творческое выполнение отданных им распоряже­ний, сомнения в правильности этих распоряжений практически отсутствуют, способствуя уменьшению воздействия стрессового фактора.

В серии исследований В.В. Суворовой [87] выделены два основных типа людей (тип «А» и тип «Б»), различающихся по степени устойчивости к стрессу.

Поведение людей типа «А» выделяет особенная совокупность личностных черт, в числе которых исключительная жажда к соревнованию, агрессивность, нетерпеливость и постоянная спешка, рациональная враждебность и практически всегда глубоко скрытая беззащитность. Данное поведение людей было открыто обивщиком мебели, который обратил внимание на кресла в приемной кардиологов, у которых только передние края сидений кресел были истерты. После этого кардиологи (Мейер Фридман и Рэй Розенман) определили, что люди, приходящие к ним на прием, были «на грани», они сидели на краю сидений, будто готовились к каким-то действиям.

Тип «Б» объединяет лиц, устойчивых к стрессовым воздействиям, обладающих противоположными личностными качествами при сравнении с лицами типа «А». Люди с поведенческим типом «Б» не проявляют враждебности, не подвержены спешке и не горят жаждой соревнования. Среди людей типа «А» оказалось больше больных с ишемической болезнью сердца, чем среди людей типа «Б».

Таким образом, психическая напряженность сказывается не только на продуктивности деятельности, но и на состоянии здоровья. Так, лица, подверженные воздействию стресса и отнесенные к типу «А», болеют сердечно-сосудистыми заболеваниями в 7 раз чаще, чем устойчивые к стрессу личности, отнесенные к типу «Б». Поэтому снижение психической напряженности, исключение или ограничение причин возникновения стресса является важной психогигиенической задачей.

Выделяя психологическую природу «стресса», следует отметить, что человек реагирует не только на действительно существующую опасность, но также и на угрозы и символы опасности, связанные с пережи­ваниями в прошлом. Именно это и позволяет ему на­ходиться в состоянии определенной готовности, при­водить в действие свои защитные механизмы за тот порой ничтожный отрезок времени, который отделяет возникновение стресса от проявления его аспектов. Эта готовность является не только следствием многих со­циально-экономических воздействий и эмоциональных конфликтов, но и представляет собой необходимое усло­вие выживания.

«Отдельные специалисты в условиях угрозы для жиз­ни действуют уверенно, в соответствии со складыва­ющейся обстановкой, испытывая при этом стенические эмоции. В таком поведении проявляются личные моральные качества личности, ее установки, мобили­зующие человека на адекватное отражение постоян­но меняющихся условий и реализацию принятых ре­шений. Однако роль морально-психологического фактора и профессиональной подготовки при рабо­те человека в стрессовых ситуациях не следует пере­оценивать. Необходимо четко представлять себе, что нагрузка, которая ложится на психику личности при угрозе для жизни, – это нагрузка на функциональ­ные нервные образования, а они у каждого человека имеют свой диапазон реактивности и предел работо­способности. При выходе за эти рамки может насту­пить этап неустойчивой психической деятельности» [44, с. 119].