Lektsia_Sotsialnaya_struktura_i_sotsialnye_izmenenia_zo
.pdfпрофессиональными координатами, которые вряд ли поддаются прямому эмпирическому измерению.
Шкалы, с помощью которых можно было бы измерить различные координаты, определяющие экономический статус. Выделим три основные переменные, которые мы и разместим на координатных осях: отношение к собственности на средства производства (ОС), роль в организации труда (ОТ), размеры дохода (Д). Какими же должны быть единицы измерения - а соответственно и шкалы - на каждой из осей?
Доход (Д).
Отношение к собственности (ОС). На оси ОС будет размещаться порядковая шкала, на нижнем конце которой зафиксировано положение наемного работника, а на верхнем - позиция полного (безраздельного) собственника. Между ними могут размещаться в порядке возрастания такие позиции, как арендатор, акционер, может быть, владелец контрольного пакета акций и др.
Роль в организации труда (ОТ) В первом приближении здесь также просматривается дихотомическая шкала: на верхнем конце - руководитель, на нижнем - исполнитель. Поскольку, как мы знаем, иерархия управленческой деятельности может включать в себя множество самых разнообразных уровней, то шкала, расположенная по оси ОТ, может быть проградуирована достаточно тонко.
Следует определиться также в том, что именно принять в качестве нулевой отметки по каждой из координатных осей ОС и ОТ (поскольку для оси Д этот вопрос вроде бы достаточно ясен). Очевидно, нуль на этих шкалах должен зафиксировать статус индивида (или социальной группы), не имеющего вообще никакого отношения ни к собственности, ни к организации труда. Таким может быть положение деклассированного элемента (люмпена).
Вероятно, не всегда удастся легко и однозначно определить статус любого индивида в координатах экономического подпространства, скажем, уже в силу того, что один и тот же человек может, будучи наемным работником, в то же время владеть каким- то числом акций своего или другого предприятия. Видимо, в отдельных конкретных случаях это сделать нетрудно, как, например, на рис.2, где обозначены позиции: (1) наемного менеджера (М), стоящего во главе независимого предприятия, и при этом не владеющего его акциями - просто высокооплачиваемого профессионала-управленца; (2) рядового рабочего, не владеющего никакими иными источниками дохода, кроме зарплаты; (3) независимого фермера (Ф), полновластно хозяйничающего на собственном участке земли. Конечно, в развитом индустриальном обществе не так уж много удастся встретить индивидов, обладающих такими экономическими статусами в "чистом" виде.
Рис.2. Экономическое подпространство
Как известно, политика - это сфера деятельности, связанная с завоеванием, удержанием и использованием государственной власти. Стало быть, именно такого рода параметры должны быть среди переменных политического подпространства.
Ранг в государственной иерархии. Это индикатор, самым прямым и непосредственным образом относящийся к государственной власти. На нижнем ее конце располагается статус рядового избирателя, чье влияние на принятие политических решений носит довольно слабый и опосредованный характер. На верхнем же будет размещаться статус реального, фактического главы государства, будь то президент, король, премьер, генеральный секретарь. Остальные позиции на этой шкале определяются степенью постоянства и силы того влияния, которое оказывают занимающие их люди на принятие решений политического характера, а также, может быть, числом людей, на которых распространяется обязательность исполнения принимаемых на данном уровне решений.
Партийная принадлежность. Это одна из тех переменных в данном подпространстве, которая может трактоваться наиболее широко, ибо она решающим образом зависит не только от характера общественного устройства, но и от общей духовной и идеологической атмосферы данного социума. Дело в том, что под партией мы понимаем здесь практически любую (кроме разве что самого государства) политически организованную силу.
Так или иначе, вдоль этой шкалы размещаются различные формальные или
неформальные политические организации в соответствии со степенью своего влияния на политическую жизнь общества. На верхней границе этой шкалы окажется правящая партия, следом за ней - оппозиционные партии, коалиции, фронты, движения и т.п. Понятно, что градуировка такой шкалы потребует специальных усилий по проведению разного рода рейтинговых и экспертных исследований, опросов общественного мнения
Ранг в партийной иерархии. Любая политическая организация неоднородна по внутреннему строению и образует пирамидальную иерархию, разделяясь на лидеров и элитную верхушку (которые займут верхнюю часть шкалы), функционеров среднего уровня, активистов и рядовую массу последователей данного политического движения. Среди последних могут быть и формальные члены партии, и сочувствующие (участники массовых акций - митингов, манифестаций), и те, чья партийная принадлежность выражается лишь в том, что они голосуют за кандидатов от данной партии при выборах в
тот или иной орган управления. Так что состав партийных низов может оказаться довольно пестрым.
Сказанное можно проиллюстрировать диспозицией, изображенной на рис.3. Здесь изображены измерения статусов: главы государства, одновременно являющегося лидером правящей партии (1); функционера той же партии (предположим, руководителя регионального отделения), одновременно занимающего административную должность в системе местного самоуправления (2); и рядового члена партии, государственный ранг которого не превышает уровня рядового избирателя (3).
Рис.3. Политическое подпространство
Для измерения социальных позиций индивидов или социальных групп в профессиональном подпространстве мы позволили бы себе предложить свой набор координат (осознавая, что он, может быть, и не бесспорен).
Образование (О). Этот показатель прямо измеряется числом лет, затраченных индивидом на получение формального общего и профессионального образования. Таким образом, мы получаем шкалу, проградуированную во временном измерении - годами.
Квалификация (К). Эта переменная может измеряться по ранговой шкале и характеризует степень общепризнанного мастерства - в тех категориях и рангах, какие приняты в данном обществе. Для работников физического (ручного) труда она может измеряться в разрядности или классности; для работников управленческого труда это может быть воинское (или приравненное к нему звание) или разряд (наподобие принятых в России для государственных служащих разрядов Единой Тарифной Сетки); для интеллектуальных работников - это ученая степень и/или ученое звание. Отметим, что эта переменная в определенной степени коррелирует со значениями предыдущей координатной оси, но не совпадает с ними: так, одному потребуется десять лет на завершение и защиту кандидатской диссертации (из которых лишь три года аспирантуры пойдут в зачет формального образования), а другой потратит на это всего два года, причем, вообще минуя официальное положение аспиранта.
Ранг профессии (РП). По аналогии с партийной принадлежностью в политических осях координат мы могли бы назвать эту переменную просто "профессиональной принадлежностью". Здесь многое, конечно, зависит от общей политической и экономической ситуации в обществе. В тридцатые годы в СССР особенно престижной была профессия военного (особенно летчика). Три-четыре десятилетия назад чрезвычайно возрос престиж физиков, авиастроителей - вообще всех профессий и специальностей, требовавшихся в оборонном комплексе. Сегодня резко повышается спрос на юристов, а также на специалистов по менеджменту, бухгалтерскому учету и экономическому анализу.
Социальная структура любого общества, какой бы моделью ее ни описывать - ценностно-нормативной или категориальной - не являет собою нечто на века отлитое в форму, неподвижное и незыблемое. Напротив, она находится в процессе непрерывного изменения.
Любой из членов общества, занимая определенную статусную позицию, должен проявлять определенную активность, вести какую-то деятельность, определяемую соответствующей социальной ролью. Так или иначе, человек не остается в одном уровне статуса в течение всей своей жизни; рано или поздно ему предстоит изменить его, перейдя на новую статусную позицию. Такого рода процессы, происходящие в любом обществе непрерывно и охватывающие практически всех его членов, описываются в социологии
понятием социальной мобильности.
Итак, социальной мобильностью в самом общем смысле называется изменение
статуса социального субъекта (индивида или группы). Этимология этого слова относится к движению индивидов между различными слоями социальной иерархии. Сам термин "социальная мобильность" ввел в научный оборот П. Сорокин в середине 20-х годов в своей работе "Социальная и культурная мобильность".
Следует отметить, что в социологической литературе иногда термин "мобильность" употребляется сам по себе, без указания на соответствующее явление. Например,
необходимо провести разграничение между социальной и географической мобильностью.
Последнее относится просто к перемещениям людей в географическом пространстве (совокупность таких перемещений именуется миграцией) и не имеет какого-то особого отношения к социальной мобильности, которая описывает передвижения субъектов в социальном пространстве. .
Вероятно, можно было бы говорить также о демографической мобильности того или иного общества, имея под этим в виду изменения в структуре населения, связанные с рождаемостью, смертностью, заключением браков, разводами и т.п. Это понятие определенным образом характеризует процессы старения, омоложения, смены поколений, перспективы вступления в трудовой возраст или, наоборот, выхода из него. Однако здесь нас будут интересовать, главным образом, процессы, происходящие в обществе в связи с социальной мобильностью. Поэтому, опуская иногда из соображений удобства прилагательное "социальная", мы, тем не менее, в дальнейшем будем иметь в виду именно ее.
Говоря о типологии, классификации различных видов социальной мобильности, следует, прежде всего, выделить такие ее разновидности, как интергенерационная и интрагенерационная. Интергенерационная (между поколениями) мобильность сравнивает нынешние положения индивидов с положениями их родителей, то есть
обозначает изменение социального статуса сына по сравнению с социальной позицией его отца. Интрагенерационная (в рамках одного поколения) мобильность сравнивает положения, достигнутые одним и тем же индивидом в различные моменты на протяжении его или ее жизни (как правило, имеется в виду трудовая биография, а значит - служебная карьера). Поэтому некоторые исследователи предпочитают называть ее "профессиональной мобильностью или мобильностью рабочей силы, потому что обычно
она связана с родом занятий, а не с общественным положением, которое ею определяется".
Другое различие проводится в связи с направленностью мобильности. Здесь, прежде всего, выделяют вертикальную и горизонтальную мобильность. Строго говоря, лишь первая из них относится к социальной мобильности как таковой, то есть к повышению или понижению статуса в пределах стратификационной системы.
Горизонтальная же мобильность имеет отношение к таким изменениям в социальной позиции, когда субъект ее остается в пределах одной и той же страты. Например, школьный учитель, который становится завучем или директором школы, претерпевает вертикальную мобильность. Но учитель, который меняет преподаваемый им предмет с математики на географию, подвергается горизонтальной мобильности, которая, по всей вероятности, не оказывает влияния на общий его ранг в стратификационной схеме профессии.
Вертикальная мобильность, в свою очередь, подразделяется на восходящую и нисходящую. Восходящая мобильность характеризует повышение социального статуса, переход в страту, расположенную выше по иерархической лестнице; нисходящая же означает, напротив, спуск по той же иерархической лестнице, понижение социального ранга. Поэтому любому процессу восходящей мобильности должна сопутствовать мобильность нисходящая. Не случайно Сорокин, описывая эти процессы, так часто употребляет термин "социальная циркуляция", то есть дословно - "круговорот".
Наконец, проводят различие между индивидуальной и групповой мобильностью.
Индивид может совершать свое восхождение на пирамиду социальных статусов, благодаря собственным усилиям и личным достижениям. Однако истории известно немало случаев, когда целые социальные группы вследствие каких-то событий резко изменяли свой статус. В результате изменяется и статус практически всех принадлежащих к этой группе индивидов. (Русская революция).
Нам кажется, что в качестве индикаторов социальной мобильности можно принять изменения, происходящие в показателях стратификации. Так, если мы ведем речь об экономической мобильности, то она отражается в продвижении статуса индивида по каждой из трех выбранных нами шкал координатных осей. Другими словами, мы можем говорить о мобильности в сфере экономической стратификации всякий раз, когда наблюдаем, что кто-то улучшил свои позиции в отношениях собственности (или, напротив, ухудшил их), стал получать больше (или меньше) дохода, получил более высокий (или, наоборот, более низкий) должностной пост в системе организации труда.
Аналогично мы могли бы рассмотреть условия повышения социального статуса и в двух других подпространствах - политическом и профессиональном.
Каковы же наиболее общие механизмы и движущие силы, с помощью которых социальные субъекты - индивиды или группы - перемещаются из одной страты в другую? Социологический подход, разумеется, требует от нас выявления достаточно типовых способов такого перемещения, типовых в пространстве и во времени.
Мы рассмотрим здесь два подхода к типологии механизмов социальной мобильности. Первый из них принадлежит американским социологам Полю и Бриджит Бергерам. Они выделяют пять основных механизмов, посредством которых совершается восходящая социальная мобильность индивидов.
Первым из таких механизмов Бергеры называют экономическую активность, или, прибегая к рассмотренной нами схеме стратификационных подпространств, - усилия индивида, направленные на продвижение вдоль той или иной координатной оси экономического подпространства. Это может быть осуществлено путем тяжелой работы, удачи, связей, может быть, даже мошенничества.
Второй механизм - рационально рассчитанное брачное партнерство. Другими словами, индивид может значительно улучшить свои социальные позиции, удачно женившись или выйдя замуж. Правда, как отмечают Бергеры, "этот механизм в нашем
обществе легче доступен для женщин, чем для мужчин, но он ни в коем случае не ограничивается одними только женщинами".
Третьим важнейшим для современного общества механизмом повышения своего статуса, по мнению Бергеров, выступает повышение образовательного уровня. Конечно, с точки зрения параметров профессионального подпространства, повышение уровня образования уже само по себе служит свидетельством возрастания статуса. Однако
существует достаточно тесная связь между уровнем полученного образования и другими параметрами совокупного социального статуса.
Четвертый механизм мобильности - политический. Он имеет место, когда
улучшения в позиции индивида или целой группы достигаются путем политических нажимов, сделок или гарантий, полученных целыми социальными группами, организованными в партии, ассоциации и объединения типа профсоюзов.
Наконец, существует механизм, который, возможно, лучше всего описывается понятием, введенным, правда, для несколько иных целей, американским социологом Ирвином Гоффманом - "управление впечатлениями". Это мобильность, достигаемая через манипуляцию статусными символами и демонстрацию личной привлекательности. Его легче всего увидеть в таком социальном контексте, как "общество" завсегдатаев модных кафе и ресторанов или различных "тусовок", в которых все типы прихлебателей предоставляют другим посетителям возможность думать о себе как о людях, уже сделавших карьеру в том или ином секторе стратификации.
Второй подход к выявлению факторов социальной мобильности на полвека раньше предложил сам автор этого термина Питирим Сорокин. Он вводит важное понятие -
каналы социальной мобильности. Таким понятием обозначаются те социальные институты, попадая в сферу действия которых индивиды и целые группы совершают гарантированное (до определенной степени) восхождение по социальной лестнице. Это похоже на своеобразный лифт: на верхние этажи здания можно подняться по обычной лестнице (что довольно утомительно и - особенно в очень высоких зданиях - под силу не всякому), а можно воспользоваться для этой цели лифтом, который обычно перевозит пассажиров целыми группами. Правда, доступ в такой лифт ограничен своеобразными "фильтрами" (или "механизмами социального тестирования"), которые пропускают в их двери не всякого, а производя своеобразный отбор на пригодность. Сорокин рассматривает ряд таких социальных институтов, выполняющих функции каналов мобильности.
Армия. Профессиональный военный (в частности, офицер) в нашем обществе, начав свою карьеру лейтенантом, через два года выслуги получает звание старшего лейтенанта, еще через три года - капитана, еще через четыре майора и так далее.
Так, П. Сорокин приводит такие данные: "Из 92 римских императоров 36 достигли этого высокого положения, начав с низших социальных слоев, продвигаясь по социальной лестнице именно благодаря службе в армии". Основатели выдающихся королевских династий средневековой Европы, таких как Капетинги и Меровинги, были полководцами; Наполеон и все его блестящее окружение, выходцы из которого занимали троны европейских государств - все они были военными. Не будем говорить о латиноамериканских и африканских диктаторах, большинство которых пришли к власти на штыках армии. Упомянем таких выдающихся президентов современности, как Д.Эйзенхауэр и Ш. де Голль - генералов, избранных на государственные посты прежде всего благодаря их военным заслугам.
Церковь. Особенно важный канал в сословных обществах, где человек из низкого сословия, даже обладая выдающимися способностями, имел очень мало шансов на то, чтобы получить, скажем, дворянский титул. Церковь же рекрутировала в ряды своих иерархов наиболее способную молодежь низших сословий, предоставляя ей возможность удовлетворить свои честолюбивые амбиции.
Сорокин, проводивший специальные статистические подсчеты, указывает, что из 144 католических римских пап 28 были из простонародья, а 28 происходили из тех слоев, которые называются сегодня средними классами.
Экономические организации. Карьера в рамках экономической организации открывает дорогу многим целеустремленным людям, например, в их продвижении по политической лестнице. В самом деле, в обществе, где стержнем, вокруг которого выстраиваются практически все остальные социальные отношения, является частная собственность, просто не может быть иначе. А тот институт, в котором господствуют эти отношения и в котором создаются материальные ценности, не может не быть одним из самых влиятельных социальных институтов.
По статистике Сорокина, из 662 миллионеров XIX-XX веков, чьи данные он подвергал изучению, 71,4 процента - это фабриканты, банкиры, биржевики, торговцы, транспортники, то есть люди, в большинстве своем не унаследовавшие свои огромные состояния, не получившие его в готовом виде, а добившиеся его благодаря своим знаниям, огромной энергии, умению налаживать отношения с другими людьми.
Политические организации. Важность этого канала переоценить трудно, к тому же, как нам кажется, она в достаточной степени очевидна. "Карьера многих выдающихся
государственных деятелей начиналась или с поста личного секретаря влиятельного политика, или вообще с чиновников низшего ранга". Отметим лишь, что этот канал, как и институт церкви, может стать каналом нисходящей групповой мобильности в случае неблагоприятно сложившейся политической конъюнктуры.
Образование. Необходимо отметить, что в современных обществах значение этого канала (в отличие, скажем, от армии или церкви) не просто гигантским образом возрастает; прохождение его становится прямо-таки обязательным условием продвижения по любой шкале социальной иерархии.
Семья. Здесь семья подразумевается, скорее, расширенная, включающая весь комплекс расширенных родственных связей, в том числе и по боковым линиям. Вероятно,
со времени возникновения института моногамной семьи родители всегда старались обеспечить своим детям социальные позиции не ниже своих собственных. В традиционных обществах к тому же очень сильно воздействие клановых связей, которые также формируются на основе родственных отношений.
Следует отметить важную особенность действия перечисленных выше каналов социальной мобильности: они действуют не в одиночку, а в системе, в комбинации друг с другом.
Тематика социальных изменений, социального развития и социальной устойчивости, стабильности составляет важный и необходимый раздел социологии как науки. Как указывает польский социолог П.Штомпка, сейчас все большее значение приобретают два обстоятельства: во-первых, желание сосредоточить внимание на всепроникающих динамических качествах социальной реальности, т.е. на восприятии общества в движении (процессуальный образ), и, во-вторых, стремление не рассматривать общество как объект. Такая чисто динамическая или процессуальная установка изучать события, а не вещи, процессы, а не состояния, становится доминирующим подходом, тенденцией современной науки. Вся социальная реальность представляет собой динамику, поток изменений различной скорости, интенсивности, темпа и ритма. Один из ведущих историков ХХ века А.Тойнби сформулировал данное положение следующим образом «исследование человеческих отношений в движении, будучи более реалистичным, несомненно плодотворнее любой попытки изучать их в воображаемом состоянии покоя». Соответственно изменяется и образ объекта, претерпевающего изменения. Общество стало рассматриваться не как жесткая, «твердая» система, а скорее как «мягкое» поле взаимоотношений, находящееся в постоянном движении.
Можно с полной уверенностью сказать, что социальные изменения происходят по существу в каждый данный момент в каждой точке человеческого общежития.
Актуальность и значимость этого раздела социологии в настоящее время обусловливается теми реальными социальными изменениями, которыми охвачен, по существу, весь мир. Еще каких-то 10 лет назад человечество жило в иной социально-экономической и в значительной степени иной социокультурной реальности. Мир был разделен на военно- политические блоки, противостояние которых во многом определяло экономическую, политическую, да и социокультурную жизнь государств, принадлежавших к разным блокам. Сейчас ситуация существенно другая.
Но, пожалуй, еще более радикальные, фундаментальные изменения произошли за короткий период в нашей стране. Самое же парадоксальное заключается в том, что ни одна социологическая теория еще 10 лет назад не предсказывала, не прогнозировала таких коренных изменений в мире, в бывшем социалистическом лагере и в бывшем Советском Союзе. Были предчувствия и ожидания перемен, но чтобы эти перемены пошли так глубоко и охватили такое количество стран, думается, не предполагал никто.
Все это тем более требует от социологии внимательного исследования проблематики, относящейся к социальным изменениям, их видам, источникам, движущим силам, к их человеческим, гуманистическим последствиям.
Понятием “социальные изменения” обозначаются различные перемены, происходящие в течение некоторого времени в социальных общностях, группах, институтах, организациях и обществах, в их взаимоотношениях друг с другом, а также с индивидами.
Такие изменения могут осуществляться: на уровне межличностных отношения (например, изменения в структуре и функциях семьи); на уровне организаций и институтов (образование, наука постоянно подвержены изменениям и в плане их содержания, и в плане их организации), на уровне малых и больших социальных групп (во многих странах, в частности, сейчас изменяется состав рабочего класса, крестьянства, возникают новые социальные группы — предприниматели), на социетальном и глобальном уровнях (миграционные процессы, экономическое и технологическое развитие одних стран и застой и кризисное состояние других, экологическая и военная угроза существованию человечества и др.).
Рассмотрим более подробно, какие же социальные элементы подвержены изменениям. По этому признаку можно выделить четыре вида социальных изменений.
1.Изменения, касающиеся структур различных социальных образований, или структурные социальные изменения. Таковы, например, изменения в структуре семьи (полигамная, моногамная, многодетная, малодетная), в структуре любой другой общности
—малой группы, профессиональной, территориальной, класса, нации, общества в целом, изменения в структурах власти, в структурах социокультурных ценностей и др. К этому
виду изменений относятся также структурные изменения социальных институтов (торговли, системы образования, науки, религии), социальных организаций и др.
2.Изменения, затрагивающие социальные процессы. С определенной долей условности этот вид можно назвать процессуальными социальными изменениями. Так,
мы постоянно наблюдаем изменения, происходящие в сфере социальных взаимодействий и взаимоотношений различных общностей: общностей, институтов и организаций; общностей, институтов, организаций и личностей. Это — отношения солидарности, напряженности, конфликта, равноправия и подчиненности, которые постоянно находятся в процессе изменений.
3.Изменения, касающиеся функций различных социальных систем, институтов,
организаций. Их можно назвать функциональными социальными изменениями.
4.Изменения в сфере мотиваций индивидуальной и коллективной деятельности, или мотивационные социальные изменения. Очевидно, что характер потребностей, интересов, мотиваций в поведении и деятельности индивидов, общностей, различных групп не остается неизменным. Например, при построении рыночной экономики существенно меняется мотивационная сфера огромных масс населения. На первый план
выступают мотивы личного денежного заработка, прибыли, что оказывает влияние на их поведение, мышление, сознание.
Нетрудно видеть, что все эти виды изменений тесно связаны между собой: изменения одного вида с необходимостью влекут за собой изменения других видов, скажем, за структурными изменениями следуют изменения функциональные, за мотивационными — процессуальные и т.д. Более того, при анализе реальных социальных
явлений подчас бывает очень трудно отграничить один вид изменений от другого или от других. Тем не менее это необходимо стараться делать, ибо их дифференциация дает возможность более четкого, конкретного понимания социальной действительности и тех реальных сдвигов, которые в ней происходят. Вместе с тем следует иметь в виду, что соотношение социальных изменений с другими изменениями — культурными, экономическими и т.д. — имеет весьма сложный характер. Изменения в одной сфере общества не ведут автоматически к изменениям в других сферах.
Социологические теории социального изменения, особенно в XIX веке, можно
условно разделить на теории социальной эволюции и теории социальной революции
1.Эволюционистская традиция в социологии
Эволюционистские воззрения занимали центральное место в изучении общества в
XIX веке.
В качестве одного из основоположников эволюционного течения в социологии можно рассматривать А. Сен-Симона, который начал с идеи, общепринятой в консерватизме конца XYIII - начала XIX века, о жизни общества как некоем органическом равновесии. Он дополнил эту мысль эволюционной идеей социального развития как последовательного продвижения органических сообществ, представляющего собой восходящие уровни прогресса. Его идея об эволюции знания была позднее развита в эволюционной схеме О. Конта и в линейной концепции эволюционных стадий Г. Спенсера. Интерес к изменениям и стадиям развития можно также найти в неорганизмических теориях второй половины века среди антропологов, интересовавшихся сравнительными исследованиями культур, преемственностью способов производства, очерченных К.Марксом и Ф.Энгельсом, а также во взглядах Э. Дюркгейма на прогрессивное разделение труда в обществе.
Вообще эволюционная теория развития включает в себя целый ряд принципов, которые используются в различных формах. Хотя полного согласия по вопросу о ее сущности не сложилось, тем не менее, можно говорить о двух основных типах эволюционной теории: (1) о той, что просто постулирует нелинейную, но достаточно упорядоченную прогрессивную природу социальных изменений; (2) о той, которая
основана на более или менее прямых аналогиях с процессом эволюции растительного и животного мира.
Мощным толчком для появления и бурного развития второго типа Позитивистский социальный эволюционизм был убежден в единообразии действия законов природы в различных мирах - физическом, биологическом и социальном. Принципы развития, по мнению позитивистов, универсальны для всех наук. Поэтому и понятие "прогресс" Спенсер, по сути дела, употребляет не столько в интеллектуальном, моральном или оценочном смысле, а, скорее, в морфологическом, подобно биологам, которые различают "высшие" и "низшие" организмы по степени их сложности.
Понятно, что такого рода трактовки встретили весьма активное противодействие со стороны философов, социологов и теологов последующих поколений - Дюркгейма, Ковалевского, Радклиффа-Брауна. Используя сравнительный подход, они подчеркивали важную взаимозависимость институтов внутри социальной системы. Общество рассматривалось как саморегулируемый организм, потребности которого удовлетворяются определенными социальными институтами. Индивиды же приспосабливают свое поведение к требованиями институтов, сложившихся в этом
обществе. Благодаря этому они постепенно приобретают наследственную предрасположенность к определенным типам социального поведения.
Среди сторонников социального эволюционизма имели место также дискуссии по поводу того, какие из факторов сильнее влияют на процесс эволюции: внутренние или внешние. Сторонники первой, или эндогенной, концепции считали, что развитие общества объясняется исключительно (или главным образом) решением для данного общества проблем внутреннего происхождения. Таким образом, социальная эволюция, во многом уподоблялась органической эволюции и шла по тем же стадиям - отбор наиболее приспособленных, передача по наследству качеств, помогающих выжить и адаптироваться, закрепление их в последующих поколениях и т.д.
Приверженцы второй, экзогенной, теории, напротив, утверждали, что основу
общественного развития составляют процессы заимствования полезных обычаев и традиций, распространения культурных ценностей из одних социальных центров в другие.
Следует отметить, что сегодня влияние эволюционистских теорий в значительной степени ослабло. Исключение составляет всплеск, который наблюдался среди американских функционалистов в 1950-х и 60-х гг. Это оживление иногда называют неоэволюционизмом. В основе этого течения лежало утверждение о тенденции к утилизации принципов естественного отбора и адаптации, вытекающих из эволюционной теории в биологических науках. Функционализм использовал организмическую модель общества и находил в дарвиновской теории объяснение того, каким образом изменяются и выживают социальные организмы, совмещая эти объяснения с собственными базовыми положениями.
Завершая разговор о проблемах теории социальной эволюции, попытаемся в нескольких словах остановиться на перспективах ее дальнейшего развития. Речь идет о
переносе акцентов с признания в качестве центрального критерия непрерывно возрастающих производительных сил в качестве центрального критерия исторического прогресса на проблемы иного порядка. Эти проблемы достаточно тесно связаны с идеями выдающегося русского мыслителя В.И. Вернадского о ноосфере. Вернадский рассматривает человечество как некую целостность, возникшую внутри биосферы Земли, но приобретающую все большую автономность от нее. Разумеется, автономность эта имеет свой предел, поскольку самоорганизация любого живого вещества (во всяком случае, до поры до времени) имеет своими пределами ресурсы планеты, на которой она обитает. А Вернадский усматривает единство эволюции и истории в том, что жизнь, как и человечество, - планетные явления. Живое вещество, преобразуя косное вещество планеты, образует биосферу, человечество же, преобразуя не только косное вещество, но и биосферу (к которой оно само принадлежит), формирует ноосферу.
2.Марксистские концепции социальной революции
В обыденном смысле под революцией часто понимается любое (как правило, насильственное) изменение характера правления данным обществом. В социологическое же в понятие "революция" вкладывается принципиально иной смысл: это происходящее в течение определенного (обычно короткого по историческим меркам) периода времени тотальное изменение всех сторон жизнедеятельности общества - и экономической, и политической, и духовной, вообще коренной перелом в характере социальных отношений"
В социологии не существует теорий, которые претендовали бы на формулировку общих предложений, содержащих истину обо всех революциях - как о современных, так и в общеисторической перспективе. Существующие же социологические концепции
социальной революции достаточно отчетливо подразделяются на марксистские и немарксистские.
Сразу отметим, что в современной социологии вплоть до недавнего времени доминировали - как по распространенности, так и по степени влияния - главным образом, марксистские концепции социальной революции. Именно в марксистской теории