ЧЕСТЬ И ВЕРНОСТЬ

Швейцарские гвардейцы при защите французского королевского дворца

Тюильри 10 августа 1792 года.

В истории французской монархии швейцарские наёмные войска сыграли весьма заметную и славную роль. С 1521 г., когда между королём Франциском I и конфедерацией швейцарских кантонов был заключён военный союз, до Июльской революции 1830 г. кантоны дали Франции более миллиона солдат, лучшие из которых служили в частях королевской гвардии. Самым прославленным из таких формирований являлся пеший полк швейцарских гвардейцев (Régiment des Gardes Suisses), образованный в марте 1616 г. Людовиком ХIII и погибший 10 августа 1792 г. при защите королевского дворца Тюильри в Париже. В королевской пехоте он занимал почётное второе место (после полка французских гвардейцев) и на протяжении XVII-XVIII веков с отличием участвовал в 69-ти кампаниях, 152-х сражениях и 29-ти осадах.

В 1792 г. Швейцарский гвардейский полк имел организацию, сохранившуюся почти без изменений с 1767 г. Согласно штату он состоял из четырёх батальонов, в каждом из которых было 4 роты (гренадерская и 3 фузилерских). При этом фузилерские роты 1-го батальона именовались «Генеральской», «Полковничьей» и «Подполковничьей», поскольку их номинальными командирами числились генерал-полковник швейцарцев и гризонцев (граубюнденцев) на службе Франции (с 1771 г. эту должность занимал граф д’Артуа), полковник и подполковник. Остальные фузилерские и все гренадерские роты назывались по фамилиям своих командиров-капитанов. Каждая гренадерская рота насчитывала 56 человек, Генеральская рота, имевшая особый штат, - 212, а другие фузилерские роты – по 175. Полковой штаб имел в своём составе 55 человек, а весь полк – 2416. В ходе революции численность полка сократилась, и к августу 1792 г. он имел в строю не более 1500 солдат.

В описываемый период швейцарские гвардейцы продолжали носить традиционные красные мундиры с синими лацканами и обшлагами. Основным их вооружением было пехотное ружьё образца 1777 г. Наряду с гренадерами, выделявшимися своими медвежьими шапками, элитой полка являлась Генеральская рота, в которую отбирались самые высокие и статные уроженцы 13-ти старых швейцарских кантонов и Граубюндена (в 1792 г. самый низкорослый солдат этой роты, прозванный «карликом из Базеля», имел рост 195 см). У Генеральской роты было своё собственное знамя из белого полотнища, усеянного золотыми лилиями, которое отличалось от остальных восьми знамён полка (их полагалось по два на каждый батальон).

К лету 1792 г., после роспуска других частей королевской гвардии, швейцарские гвардейцы остались единственными надёжными телохранителями Людовика ХVI в охваченном революционными страстями Париже. Грозный манифест главнокомандующего армией интервентов герцога К.В.Ф.Брауншвейгского в защиту Людовика XVI, опубликованный в столице Франции 3 августа, только ещё больше ожесточил парижан против злосчастного монарха. В последующие дни 47 из 48-ми секций Парижа высказались за низложение короля, а самые радикальные из них дали Национальному Собранию Франции срок до вечера 9 августа, чтобы принять постановление об упразднении монархии. В противном случае они обещали взяться за оружие и силой захватить Людовика XVI в Тюильри. При этом восстание готовилось совершенно открыто, вследствие чего король имел возможность усилить гарнизон своей резиденции.

В 3 часа утра 9 августа 1792 г. в Тюильри на усиление 1-го батальона швейцарских гвардейцев, несшего охрану дворца, прибыли из окрестностей Парижа три других батальона полка. Все их солдаты имели при себе по 30 патронов. В казармах Рюэй и Курбевуа остались только караулы необходимые для охраны, фурьеры и больные. При выступлении из Курбевуа, младший помощник майора М. де Жиблен вместе с одним солдатом закопал 6 знамён в подвале казармы (5 из них позже были найдены местной кухаркой). Белое знамя Генеральской роты и оба знамени 1-го батальона находились в Тюильри, где после прибытия 2-го, 3-го и 4-го батальонов собралось около 900 швейцарских гвардейцев. Из 94-х офицеров полка в обороне дворца приняли участие только 39, прочие находились в отпусках и командировках, отсутствовали по болезни или другим причинам. Недоставало также примерно 600 солдат, из которых 300 (при 8-ми офицерах) были 7 августа командированы в Нормандию, 130 оставались охранять казармы, 70 числились больными и около 100 распределялись между различными городскими постами, содержали караулы в загородных королевских дворцах или использовались как денщики (при офицерах полка, отсутствовавших в Тюильри) и рабочие.

Швейцарская гвардия. 1789 г. Э. Лельепвр.

Чтобы защитить весь дворец и сад Тюильри, полк швейцарских гвардейцев был разделён на 20 постов. Самый старший из капитанов, барон А. де Салис-Цицерс, возглавил оборону лестниц центрального павильона, а также двора Королевы, находившегося между замком и садом. Отдельные посты были расставлены в саду до Поворотного моста. Тридцать солдат охраняли длинную галерею, тянувшуюся от павильона Флоры к колоннаде Лувра (в паркетном полу этой галереи был сделал глубокий поперечный разлом шириной 20 шагов, за которым сооружён завал из досок и брусьев). Триста человек под командой 47-летнего капитана А. де Дюрлера составляли резерв, расположенный во дворе Швейцарцев. 9 августа в кордегардию Тюильри прибыл командир полка, 77-летний генерал-лейтенант граф Л.О. д’Аффри. Сильно обеспокоенный, он рекомендовал применять оружие только по письменному приказу короля. В случае атаки на дворец полковник считал возможным поддерживать национальных гвардейцев, защищавших Тюильри, но не вступать в бой одним. Затем, чувствуя себя больным, граф д’Аффри удалился к себе на квартиру, передав командование 65-летнему подполковнику Ж.Р.Ф. де Майардо.

Подготовкой дворца к обороне руководил 61-летний маркиз Ж.А. де Манда – бывший капитан полка французских гвардейцев, командовавший тогда национальной гвардией Парижа. Вместо 10 000 национальных гвардейцев, вызванных им для защиты Тюильри, к утру 10 августа собралось всего 2 000 (большей частью ненадёжных и имевших только по 3-4 патрона на человека). Ещё там было 30 парижских пеших жандармов, 209 плохо вооружённых дворян волонтёров и более 100 слуг. Вместе со швейцарцами гарнизон дворца насчитывал примерно 3 200 бойцов, кроме того, вблизи дворца находилось около 800 конных жандармов (581 у колоннады Лувра, 115 на площади Карузель и 100 у Королевского моста через Сену). В Тюильри и на подступах к нему размещались 14 пушек национальной гвардии. У роялистов имелся план борьбы с мятежниками, разработанный маркизом де Манда, которому, очевидно, помогал лагерный маршал (maréchal de camp) А.Л.О. де Буассьё де Буа-Нуар, командовавший тогда 17-й военной дивизией (округом, включавшим в себя Париж) и одновременно исполнявший во дворце обязанности дежурного генерала. По этому плану предполагалось рассечь колонны противника ещё на подходе к Тюильри и ударить им в тыл силами верных частей национальной гвардии и жандармерии. К несчастью для королевского лагеря, эти замыслы сорвались, поскольку войска, на которые рассчитывал Манда, не осмелились противодействовать мятежникам.

Гарнизону Тюльри противостояло до 25 000 парижан, вооружённых ружьями и пиками (15 000 из предместья Сент-Антуан, 5 000 из предместья Сен-Марсо), и около 2 000 федератов из провинции, среди которых наиболее революционно настроены были Марсельский батальон (516 человек) и батальон из департамента Филистер, называемый также Брестским (300 человек). Восставшие имели артиллерию – по разным источникам от 30 до 50 орудий. Всего же, вместе с толпами невооружённых горожан, сочувствовавших перевороту, королевскому дворцу угрожало более ста тысяч человек.

В полночь в Париже раздались звуки набата. Это был сигнал к восстанию, по призыву которого людские потоки потекли к предместью Сент-Антуан, в то время как другая масса повстанцев собралась на левом берегу Сены. Со своих сборных пунктов федераты, национальные гвардейцы и горожане, к которым примкнуло множество люмпенов – этих отбросов Парижа – устремились к Тюильри. Эти толпы имели план, сообщённый Ж.Дантоном вождям восставших: «Осадить дворец, уничтожить там всех и особенно швейцарцев, захватить короля и его семью, препроводить их в Венсен и охранять как заложников». Сторонники короля во дворце были заранее извещены о намерениях мятежников, поэтому полночный набат не застал их врасплох.

При приближении повстанцев к дворцу подполковник маркиз де Майардо и майор барон Ш.Ж.Л. де Бахман проверили посты, отдали все необходимые приказы их командирам, а затем вернулись на своё место возле короля. Отряды национальной гвардии, вызванные маркизом де Манда, занимали по мере приближения сад Тюильри, однако вскоре они лишились своего главнокомандующего. Вызванный в городскую Ратушу для объяснений, Манда явился туда между 4-мя и 5-ю часами утра 10 августа, был допрошен прокурором Коммуны Л.П.Манюэлем, объявлен «изменником», арестован, а затем убит. Вместо него революционная Коммуна, представлявшая 28 мятежных секций Парижа, назначила начальником национальной гвардии пивовара А.Ж.Сантерра – главаря инсургентов Сент-Антуанского предместья.

В 6 часов утра Людовик XVI, держа за руку дофина, спустился по главной лестнице, чтобы сделать последний смотр гарнизону Тюильри. Его сопровождали подполковник Майардо и майор Бахман из полка швейцарских гвардейцев, начальник 6-го легиона национальной гвардии Боден де Ла Шенэ, заместивший отсутствующего Манда, и другие старшие офицеры. Когда король приблизился к швейцарцам, построенным в колонну повзводно слева от главной лестницы, барабанщики забили сигнал «в поход». Люди стояли неподвижно, держа ружья «на караул», а офицеры салютовали шпагами, как в лучшие времена Версаля. После этого смотр продолжался до постов у Поворотного моста. При следовании кортежа через сад мятежники, столпившиеся на террасах, осыпали короля оскорблениями. Целые батальоны национальной гвардии переходили на сторону восстания. Стало известно, что конная жандармерия покинула площадь Лувра и присоединилась к народу. Король вернулся во дворец бледный и расстроенный, преследуемый враждебными воплями толпы, окружавшей Тюильри. Затем последовали долгие дебаты, в ходе которых главный прокурор-синдик Парижского департамента П.Л.Рёдерер, несмотря на возражения королевы Марии Антуанетты, сумел убедить Людовика XVI отправиться в здание Манежа, где тогда заседало Национальное Собрание, и отдаться под покровительство депутатов.

В 8 часов 30 минут королевская семья вместе с Рёдерером, шестью министрами и большой свитой покинула Тюильри. Её окружал в виде батальонного каре военный эскорт под командой капитана швейцарских гвардейцев Ш. д’Эрлаха. Помимо трёхсот национальных гвардейцев, в составе этого конвоя была Генеральская рота швейцарцев (около 100 штыков), кроме того, вместе с королём в Собрание отправились подполковник Майардо, майор Бахман и ещё 3 офицера из штаба полка. Перед тем, как оставить дворец, Людовик XVI поручил командование его гарнизоном 84-летнему маршалу Франции графу Ж.О.де Майи, возглавлявшему дворян-волонтёров. Король и его конвой пересекли наискосок сад, но на террасе Фейянов враждебная толпа преградила им вход на лестницу, ведущую в Собрание. Эскорту пришлось неоднократно останавливаться, чтобы не быть смятым. Наконец д’Эрлаху удалось открыть проход и достичь зала заседаний (по другим источникам, это сделал Рёдирер, убедивший толпу пропустить короля внутрь здания). Людовик XVI передал себя под власть депутатов и был размещён вместе с семьёй в тесной ложе редакции «Логографа» (журнал, публиковавший отчёты о прениях в Собрании), находившейся возле кресла председателя. Старшие офицеры швейцарцев Майардо и Бахман были арестованы, а капитан д’Эрлах вернулся к своей роте. Часть эскорта, оставшаяся у входа в Манеж, была позже разоружена и помещена в расположенную рядом церковь Фейянов, остальные рассеялись или возвратились во дворец.

Тем временем в Тюильри после ухода королевской семьи началось массовое дезертирство частей национальной гвардии. Колеблющиеся батальоны и канониры с пушками выходили из дворов и присоединялись к мятежникам на площади Карузель. К 9-ти часам утра в гарнизоне дворца, уже лишившемся своей артиллерии, оставалось только 800 швейцарцев, 200 дворян, 100 слуг и всего 70 национальных гвардейцев.

На площади Карузель находились тогда авангард колонны Сент-Антуанского предместья, возглавляемый другом Дантона – эльзасцем Ф.Ж.Вестерманом и большая часть колонны предместья Сен-Марсо, беспрепятственно перешедшая Сену по Новому мосту, а также примкнувшие к ней федераты из Марселя и Бреста. Многие тысячи инсургентов растянулись полукругом от Королевского моста до улицы Сент-Оноре. Чтобы придать им хоть какой-то порядок Вестермен, сидевший верхом на плохонькой вороной лошади, построил их и подкрепил центр этого «войска» пушками.

В 9 часов лагерный маршал де Буассьё, сочтя, что силы защитников слишком малы, чтобы оборонять весь Королевский двор, велел швейцарцам отойти к самому замку. Капитан Дюрлер, командовавший всеми ротами, которые находились во дворах перед фасадом дворца, исполнил это приказание. Гренадерская рота Кастелла и фузилерские роты д’Аффри, Пфиффера и Рединга выстроились на Королевском дворе спиной к дворцу, а гренадерская рота Дисбаха разместилась наверху главной лестницы, у подножия которой, впереди швейцарцев, встали 28 гренадеров национальной гвардии из батальона Фий-Сен-Тома под командованием старшего адъютанта Ж.-Б.Жардена. Тогда же фузилерская рота Салиса, защищавшая дворец с западной стороны, оттянулась к подножию лестницы Королевы и построилась лицом к саду. На посту, выдвинутом к Поворотному мосту, были оставлены 30 человек под командованием младшего лейтенанта графа Р. де Дисбах-Штейнбрутта.

Когда капитан де Дюрлер прибыл в центральный павильон дворца, он нашёл в комнате, расположенной напротив вестибюля, старого маршала де Майи и спросил у него, какие будут приказания. «Не дайте себя сломить!» - сказал маршал. «Вы можете на это рассчитывать», - ответил храбрый швейцарец. Во время этого разговора, в 9 часов 10 минут (по другим данным в 20 минут или половине 10-го), ворота Королевского двора были проломлены (по иной версии сам привратник, услыхав снаружи звуки ударов, машинально поднял засов, а потом убежал). Первыми во двор ворвались марсельские федераты во главе со своим батальонным командиром Ф.Муассоном. Это были лучшие бойцы повстанцев – каждый марселец имел ружьё и 10 зарядов, тогда как мятежные национальные гвардейцы, шедшие вслед за ними, располагали только тремя патронами на человека, а многие вообще были вооружены одними пиками. Вид четырёх швейцарских рот, развёрнутых в линию и сохранявших спокойствие, охладил пыл федератов. Они заколебались. На площади Карузель народ кричал: «Заставьте швейцарцев сложить оружие!» Дюрлер разрешил тогда адъютанту А.Рулеру обратиться с речью к толпе, чтобы успокоить её. Тот сделал несколько шагов, но, не успев сказать ни единого слова, был схвачен, вмиг лишился своего кошелька и подвергся бы неминуемой смерти, если бы швейцарские солдаты не вырвали его из рук мятежников. В это время один из инсургентов, находившихся на Королевском дворе, выпалил из пистолета по окнам дворца, однако этот одиночный выстрел не имел последствий. Возмущённый сержант Ланди хотел выстрелисть в ответ, но ему не позволили офицеры.

Вожак инсургентов Вестерман, в числе первых прибывший на Королевский двор, выступил вперёд, желая говорить с командиром швейцарцев. Когда Дюрлер вышел навстречу, он схватил его за правую руку со словами: «Идите к нам, с вами хорошо обойдутся, сдайтесь нации!» «Я сочту себя обесчещенным, если сдамся, - ответил капитан, - если вы оставите нас в покое, вам не сделают зла, но если вы атакуете, нам придётся защищаться». Вестерман начал угрожать, тогда Дюрлер сказал: «Я отвечаю за своё поведение перед швейцарскими кантонами – моими суверенными властями; никогда я не сложу оружие». В то же мгновение один из мятежников, бывший солдат французской гвардии, предательски нанёс капитану удар пикой, но тот успел его парировать левой рукой.

Тем временем инсургенты проникли уже во дворы Марсана и Швейцарцев. На Королевском дворе некоторые марсельцы подобрались к ступеням главной лестницы, поэтому Дюрлер велел забаррикадировать вход в вестибюль центрального павильона. Федераты воодушевлённые бездействием защитников, пытались переманить их на свою сторону, но все швейцарцы, за ничтожным исключением, сохранили верность присяге. Двое солдат, бросив ружья и патроны, хотели пересечь двор и присоединиться к федератам, столпившимся напротив замка, но адъютант Рулен догнал их и принудил вернуться в строй. Капитан национальной гвардии Ланглад (командир канониров батальона Валь-де-Грас, перешедших на сторону повстанцев) говорит в своей реляции ещё о двух солдатах-перебежчиках, с которыми он лично обнимался на Королевском дворе. Таким образом, если среди швейцарцев и были случаи предательства, то они носили единичный характер. Агитация на Королевском дворе продолжалась, когда внезапно раздался грохот артиллерийского залпа. Это пушки национальной гвардии, заряженные картечью, открыли огонь по дворцу с дистанции 50 метров. Лейтенант Ф. де Глутц пал, сражённый насмерть. У лейтенанта Ж.Л. де Кастельберга, командовавшего гренадерской ротой Ла Танна, стоявшей во дворе Марсана, была раздроблена нога. Федераты бросились к нему и прикончили ударами пик, но перед тем, как испустить дух, он ещё успел раскроить голову одному их убийц. По другим сведениям Кастельберг погиб позже, после того, как дал команду своей роте: «пли!».

Вопрос о том, кто первый открыл огонь по-разному освещался участниками событий. Сторонники республики, например второй командир Марсельского батальона П.Гарнье и капитан национальной гвардии Ланглад, в своих рапортах обвиняли швейцарцев в том, что они сознательно заманили «патриотов» в засаду, нарочно братались с ними, надевали красные колпаки и бросали из окон дворца патроны, а потом, неожиданно начав стрельбу, убили множество «невинных жертв». Эта легенда, вполне объясняемая тем, что республиканцам требовалось оправдать последующую резню швейцарцев и разгром дворца, была потом подхвачена многими французскими историками – апологетами «Великой Революции». Однако свидетельства швейцарских офицеров, переживших трагедию 10 августа, единодушны, - именно инсургенты первыми начали стрелять. «Я клянусь перед Богом, что мы не открывали огня, - писал, в частности, лейтенант Ф. де Люз, - наш полк не стрелял до тех пор, пока национальная гвардия не произвела три или четыре пушечных выстрела против дворца».

Было между половиной десятого и десятью часами утра, когда со стороны мятежников раздался первый орудийный выстрел. Теперь швейцарцев уже не сдерживал никакой формальный запрет на применение оружия. По команде свих офицеров солдаты в красных мундирах подняли ружья и открыли огонь по толпе инсургентов, которая, обратившись в паническое бегство, мгновенно очистила Королевский двор. Залпы четырёх рот швейцарцев, выстроенных перед дворцовым замком, были поддержаны ружейной стрельбой из вестибюля центрального павильона, из окон дворцового замка и боковых помещений. Оказавшись под перекрёстным огнём, мятежники понесли большие потери. Перед замком остались лежать более ста убитых и тяжело раненных (среди них был и командир марсельцев Муассон), а также груды брошенных ружей, пик, шляп, и гренадерских шапок. Не теряя времени, капитан Дюрлер двинулся вперёд во главе 200 швейцарцев и занял весь Королевский двор, где захватил 4 пушки, которые, впрочем, нельзя было использовать из-за отсутствия зарядов, фитилей и протравников. 15-20 марсельцев, не успевших убежать через ворота, бросились в ноги швейцарским офицерам, прося о пощаде. Дюрлер приказал разоружить пленников и поместить под охрану в кордегардию. Одновременно с этой вылазкой старейший лейтенант полка, 62-летний граф Э. де Циммерман, вместе со своим сыном А. де Циммерманом – младшим помощником майора и 30 солдатами выгнал противника со двора Швейцарцев, отбив у него 3 пушки.

Швейцарские гвардейцы Дюрлера поспешили развить свой успех. Они вышли через Королевские ворота на площадь Карузель, развернулись в линию и открыли меткий огонь, целясь в три стороны. Толпы мятежников, по которым также стреляли из окон дворцового замка, пришли в полное смятение и побежали, ища спасения на ближайших улицах и набережных. 4 пушки инсургенты бросили прямо на площади, напротив особняка Лонгвиль. Теперь Карузель, ещё недавно заполненная инсургентами, была во власти капитана Дюрлера, однако он имел слишком мало людей, чтобы преследовать беглецов, в сотни раз превосходивших числом его отряд.

Основной поток бежавших в ужасе инсургентов устремился к Ратуше, но многие не останавливались до самого Сент-Антуанского предместья, кричали о предательстве и называли швейцарцев убийцами, заманившими их во двор, чтобы расстрелять в упор. Панику усилили сотни конных жандармов, которые ранее укрывались во дворе Лувра, а теперь бросились на улицы и смешались с беглецами.

План дворца и сада Тюильри

Дворец Тюильри, возведённый во второй половине XVI века Филибером Делормом, а затем расширенный и модифицированный в XVII и XVIII столетиях, отнюдь не являлся крепостью. Он представлял собой длинную линию построек (пять соединённых между собой павильонов), протянувшуюся от набережной Сены до улицы Сент-Оноре. От площади Карузель (Карусельной) в основное здание дворца можно было пройти через Королевский двор, закрытый каменной стеной и решёткой. Кроме Королевского, перед фасадом дворца находились ещё три двора, отделённых один от другого служебными постройками, - дворы Принцев, Швейцарцев и Марсана, причём, между двумя последними находился особняк Брионна, служивший резиденцией обер-шталмейстера Франции. С другой стороны дворца простирался сад Тюильри, окаймлённый с севера террасой Фейянов и с юга – террасой Бор де Ло (Bord de L’Eau), то есть «Край воды». Поворотный мост (Pont Tournant) служил выходом из сада на площадь Людовика XV (сегодня площадь Согласия), с которой открывалась великолепная перспектива Елисейских полей.

Пока происходил этот скоротечный бой, в котором швейцарцы потеряли только одного солдата, со стороны сада послышалась ружейная перестрелка. Капитан барон де Салис также произвёл успешную атаку и, продвинувшись до самых ворот Манежа, возвратился в вестибюль с тремя захваченными пушками. Однако эта вылазка стоила роте 30 солдат, убитых и тяжело раненных пулями, выпущенными с террасы Фейянов, где скопление мятежников было весьма значительным. Де Салис попросил подкрепить его, капитан барон Р. де Рединг-Биберегг и помощники майора А. де Глутц-Рюхти и В. де Жиблен пришли ему на помощь с двумя ротами, чтобы подавить огонь противника, стрелявшего с этой террасы.

Итак, менее чем за четверть часа швейцарцы отразили натиск мятежников сразу на двух фронтах, т.е. по обеим сторонам дворцового замка. Воспользовавшись короткой передышкой, они подобрали своих раненных и перезарядили ружья. В это время у них уже начала остро ощущаться нехватка боеприпасов, поэтому было приказано собирать патроны у раненных и убитых и распределять их между лучшими стрелками. Большинство захваченных пушек, оказавшихся бесполезными, пришлось заклепать. Отряд Дюрлера, стоявший на площади Карузель, подвергся обстрелу из соседних домов, и особенно с маленькой террасы, расположенной напротив Королевского двора. Тем временем к Тюильри подошла основная часть колонны Сент-Антуанского предместья, усиленная примкнувшими к ней по пути подкреплениями и беглецами с Карузели. Она двигалась по улице Сент-Оноре, имея при себе две большие повозки – одну с ядрами, другую с порохом. Вместо Сантерра, вызванного в Ратушу, этой массой руководил Ш.А.Александр (маклер по профессии), который ранее уже привёл на Карузель колонну из Сен-Марсо. Марсельцы же, собравшись вновь, по улицам Лешель и Сен-Никез возвратились на площадь, которую вскоре опять заполнили массы инсургентов.

Дюрлер продолжал какое-то время вести неравный бой и даже провёл несколько последовательных атак, чтобы облегчить своё положение, но удержать позицию на площади было невозможно. Косимые картечью, не имевшие больше патронов, его люди сломали ружья и взялись за сабли, стремясь дороже продать свою жизнь. После рукопашной схватки Дюрлер, вместе с которым остались только один сержант и несколько солдат, отступил через Королевский двор к вестибюлю центрального павильона. Дворцовый замок вновь оказался в плотной осаде, хотя его гарнизон, значительная часть которого ещё не была использована, продолжал держаться стойко.

Жозеф Дюкрё. Людовик XVI.

Портрет сделан в последние месяцы жизни

короля (в период его заключения в Тампле)

В этот момент в Тюильри прибыл из Национального Собрания лагерный маршал граф Л.Ш. д’Эрвийи. Ранее он сопровождал короля в здание Манежа, где около 10 часов утра Людовик XVI вручил ему записку следующего содержания: «Король приказывает швейцарцам отступить в свои казармы. Он находится внутри Собрания». Тем самым монарх, запертый в ложе «Логорафа» и не знавший положения дел во дворце, хотел избежать напрасного кровопролития. Д’Эрвийи спеша как можно скорее доставить этот приказ, не стал внимательно читать записку и сунул её в карман. Прибыв в Тюильри в 11-м часу, он кричал всем офицерам, которые встречались на его пути: «Приказ короля вам прибыть в Собрание!» Эта новость наполнила сердца швейцарцев радостью. Они поняли её так, что им предстоит защищать особу короля. Генерал-лейтенант барон А.Ш. де Виомениль (командир одной из двух рот дворян-волонтёров) крикнул: «Идите, благородные швейцарцы, и спасите короля; ваши предки делали это не раз!» Увы, небрежность графа д’Эрвийи имела самые катастрофические последствия.

В саду были собраны уцелевшие барабанщики полка, чтобы бить сбор. На звуки сигнала собралось со всех сторон 200 солдат. Под градом пуль, сбивавших листья с деревьев и рикошетом отлетавших от стен дворца, остатки швейцарских рот равнялись как на параде. Кроме капитанов де Салиса, Дюрлера, Рединга и Пфиффера, организовавших эту ретираду, здесь находились ещё 11 офицеров, в том числе 20-летний прапорщик Г.Д.Девиль, который нёс белое с золотыми лилиями знамя Генеральской роты.

Дюрлер велел нацелить на вестибюль одну пушку, чтобы прикрыть отход. Затем колонна двинулась через сад, обстреливаемая с террасы Бор де Ло, с Королевского моста, со двора Манежа и из кафе на террасе Фейянов. За несколько минут она потеряла 30 человек. Лейтенант Ж. де Гросс пал рядом с большим бассейном, у подножия статуи, изображавшей римлянку Аррию и её мужа Петуса. Лейтенант Н. де Репон и прапорщик О.Ф. де ла Корбьер были ранены, но капитан Дюрлер по-прежнему оставался неуязвимым, хотя его шляпу и пробила пуля. Около 11 часов это маленькое войско достигло наконец здания Манежа, где толпа встретила его криком: «Палачи народа, сдавайтесь!» Последняя надежда защитить короля исчезла. Депутаты, вышедшие к швейцарцам, объявили им о необходимости разоружиться.

Швейцарские офицеры с яростью в сердце ворвались в зал Собрания. При виде этих людей, покрытых пылью, с обнажёнными шпагами в руках, среди законодателей началась паника. Раздался крик: «Вот швейцарцы!» Некоторые депутаты из числа «левых» даже пытались спастись через окна, остальные в испуге вскочили с мест. Вскоре, однако, ситуация прояснилась. Капитаны Дюрлер и де Салис были препровождены к королю. «Сир, - заявил Дюрлер, - хотят, чтобы я сложил оружие, я сделаю это лишь по приказу Вашего Величества». «Сдайте оружие национальной гвардии, - ответил Людовик, - я не хочу, чтобы столь храбрые люди погибли». Обескураженные офицеры вернулись к своим солдатам и зачитали записку, полученную от слабовольного монарха: «Король приказывает швейцарцам немедленно сложить оружие и удалиться в свои казармы». Тем самым безоружные воины фактически отдавались на расправу озлобленному народу. Старые солдаты плакали. «У нас ещё есть наши штыки», - умоляющим голосом твердили они своим офицерам. Но им пришлось подчиниться и принести королю последнюю жертву, о которой он попросил. Де Салис приказал поставить ружья в козлы и сложить рядом патронные сумки, после чего народ всё это мгновенно растащил. Затем солдаты были отведены в церковь Фейянов, а офицеры заперты в зале инспекторов Собрания.

После ухода отряда Дюрлера из Тюильри в помещениях ещё оставалось около 450 швейцарцев. Многие из них не услышали барабанного боя сквозь грохот пальбы, другие не успели прибыть по сигналу, находясь на отдалённых постах. Когда охваченные жаждой мести и убийства инсургенты ворвались во дворец, их встретили последние защитники, среди которых уже почти не было офицеров. Эти храбрецы дрались отчаянно, один против ста. Сержант Якоб Штоффель с 15-ю солдатами сумел отбить три пушки и долгое время удерживал Королевские ворота. Сержант Ксавер Гаспар Шталдер защищал вместе с двумя рядовыми одну из пушек, причём убил семерых врагов. Оставшись один, он продолжал отбиваться левой рукой после того, как его правая рука была отрублена топором, и пал смертью героя.

80 солдат из гренадерской роты Дисбаха, почти все граждане Фрибура, сгруппировались на главной лестнице. Оттуда они сделали два залпа, сразив множество федератов, затем медленно стали отступать вверх, от одного марша к другому, оставляя на каждой ступени шеренгу своих павших товарищей. Они отстреливались до последнего патрона, сдержав натиск огромной массы врагов на 20 минут. Лейтенант граф Ю. де Дисбах-Торни, находившийся с этой группой, подобрал ружьё одного из убитых и на фрибурском диалекте сказал семи остававшимся ещё в живых гренадерам: «Не стоит жить после того, как пали такие храбрецы». Со штыками наперевес они бросились в гущу вражеской толпы, и все, кроме одного, чудом спасшегося солдата, нашли там свою смерть. Инсургенты, издавая дикие вопли, перескочили через тела своих жертв и ворвались в коридоры дворца.

Анри-Поль Мотт. Штурм Тюильри 10 августа 1792 г. (1892)

Бой превратился в резню. Швейцарцев преследовали из зала в зал, с этажа на этаж, и, настигнув, убивали с криком «Да здравствует нация!» 17 солдат, укрывшихся внутри часовни и даже не стрелявших по врагу, напрасно надеялись на пощаду, когда решили сдаться. Разоружив этих несчастных, инсургенты тут же умертвили их самым жестоким образом. Четверо других швейцарцев, в том числе тамбурмажор, были изрублены на куски в покоях королевы. Капрала-барабанщика Бюллера и музыканта Мэнге выбросили из окон, а старшего хирурга швейцарских гвардейцев Ш.Л.Бёкинга и его помощника Рихтера убили, когда те ухаживали за раненными солдатами, которых, разумеется, тоже прикончили.

Вакханалия убийств, происходившая в Тюильри, сопровождалась безумным разгулом «победителей», нашедших в погребах дворца около 10 тыс. бутылок вина. Покрытые кровью только что зарезанных жертв, «патриоты», среди которых тон задавало парижское отребье обоего пола, танцевали, пели «Марсельезу», крушили предметы дворцовой обстановки, наконец, просто занимались грабежом. Многие напяливали на себя мундиры убитых швейцарцев, кто-то развлекался тем, что отрезал у трупов головы и другие части тела, а затем насаживал их на пики, сабли или штыки. На Королевском дворе торжествующие «борцы с тиранией» до самой ночи плясали «Карманьолу» вокруг огромного костра, сложенного из дворцовой мебели. В него также бросали трупы швейцарцев и смотрели, как их останки жарятся в огне.

Далеко не все швейцарцы, оставшиеся в Тюильри после ухода группы Дюрлера, погибли внутри дворца. Сотне солдат удалось выбраться через двор Марсана и достичь улицы Лешелль, где 80 из них пали в неравной схватке. Другой отряд, в котором было примерно 200 швейцарцев, попытался пробиться через сад. Обстрелянный со стороны Поворотного моста, он подался вправо и, выбравшись на террасу Фейянов у Оранжереи, разделился. Большая часть его (три четверти состава) решила прорываться оттуда на площадь Людовика XV, остальные предпочли вернуться в Национальное Собрание, где их разоружили и присоединили к другим пленникам. Основная группа, выйдя на площадь, встретила между Поворотным мостом и статуей Людовика XV крупные силы инсургентов (до 2000 человек с пушками) и была рассеяна картечью.

Лейтенант О.Л. де Форестье де Сен-Венан с 30-ю солдатами и прапорщиком Ж.Ф. де Монмолленом, несшим одно из знамён 1-го батальона швейцарских гвардейцев, какое-то время продержался на площади Людовика XV, осыпаемый со всех сторон пулями. Затем, желая погибнуть с честью, он со шпагой в руке повёл своих людей в штыковую атаку на инсургентов, стоявших у подножия памятника. Трижды эта горсть швейцарцев опрокидывала намного более многочисленного врага, но затем, потеряв половину состава, отступила к Елисейским Полям, где её окончательно рассеяли. Солдаты погибли все до одного, как и лейтенант де Форестье, которого застрелил в спину из пистолета конный жандарм. Монмоллен нашёл свою смерть ещё раньше, рядом со статуей Людовика XV. Также поражённый в спину, он упал на руки одного капрала. «Оставь меня умирать, - сказал 23-летний прапорщик, только 8 августа прибывший в полк, - и спасай знамя». Однако капрал, к которому были обращены эти слова, тут же сам получил смертельный удар. Монмоллен умер прямо на полотнище упавшего знамени. Потом на бездыханное тело офицера набросились какие-то женщины-«патриотки», вырвали у него сердце и съели.

Ненависть и жажда мести, обуревавшие «победителей», требовали всё новых и новых жертв. Когда 85 безоружных швейцарцев, направленных под конвоем из церкви Фейянов в общественную тюрьму при Ратуше, прибыли на Гревскую площадь, их всех безжалостно умертвили под приветственные возгласы народа и на глазах Совета Коммуны (это случилось уже в два часа дня). Между 4-мя и 5-ю часами пополудни на площади Карузель были заколоты штыками два мальчика-барабанщика из полка швейцарской гвардии (15-ти и 6-ти лет), плакавших у трупа своего отца-солдата. «Смерть им, - кричали при этом убийцы, - они тоже швейцарцы!» Солдаты, которые остались 10 августа в казармах, не избежали участи своих товарищей, защищавших Тюильри. 15 из них были взяты в плен в Рюэй и 50 вырезаны в Курбевуа после упорного сопротивления.

Из окна одной лавки, находившейся на площади Карузель, за всеми событиями у Тюильри наблюдал молодой артиллерийский лейтенант Наполеон Бонапарт, который в тот же день в письме своему брату Жозефу негативно отозвался о поведении Людовика XVI. «Если бы король показался на лошади, - писал он, - победа осталась бы за ним». Сам Бонапарт в подобных обстоятельствах действовал весьма решительно, например 5 октября 1795 г., когда как помощник главнокомандующего Внутренней армией он участвовал в подавлении восстания парижских секций против Конвента. Находясь в ссылке на Святой Елене, Наполеон однажды упомянул о штурме Тюильри. «Замок был осаждён, - сказал он, - самой подлой сволочью. После взятия дворца и отбытия короля я осмелился пробраться в сад. Никогда позже ни одно из моих полей сражений не производило на меня такого впечатления от множества трупов, как это, сплошь усеянное телами убитых швейцарцев. Быть может, причина этого заключалась в небольшом пространстве или же в том, что первое впечатление всегда значительно сильнее. Я видел там женщин, совершавших самые дикие издевательства над трупами».

10 августа 1792 г., как в ходе боя за Тюильри, так и после него, погибло 15 офицеров полка швейцарских гвардейцев. Во время сентябрьских убийств в парижских тюрьмах лишилось жизни ещё 10 офицеров, а один (майор Бахман) был гильотинирован по приговору революционного трибунала. Точное число унтер-офицеров и рядовых, павших в августе – сентябре 1792 г., невозможно определить из-за утраты многих полковых документов (ротных списков и т.д.) На памятнике погибшему полку (этот монумент в виде умирающего льва, сооружённый Л.Ахорном по модели датского скульптора Б.Торвальдсена, был открыт 10 августа 1821 г. в Люцерне) указано общее количество солдат, убитых 10 августа и 2-3 сентября 1792 г., - 750. Однако эта цифра является приблизительной, по другим подсчётам их погибло около 850. Вероятно потери полка 10 августа составили примерно 500-600 солдат (включая убитых в казармах), а жертвы сентябрьской резни – более 200. Кроме швейцарцев, в Тюильри было убито свыше ста дворян и слуг, а также 20 лояльных национальных гвардейцев. «Победители», по одним сведениям, потеряли 376 человек (98 убитых и 278 раненных), по другим – 474.

Памятник с изображением льва в г. Люцерне, открытый 10 августа 1821 г.

Из числа швейцарских гвардейцев, которые находились в Париже и окрестностях, смогли избежать смерти и вернуться на родину лишь 15 офицеров и около 200 солдат. Среди первых были 13 защитников Тюильри, заключённых 10 августа в инспекторском бюро Национального Собрания. Своей жизнью они были обязаны депутату Ж.Брюа, снабдившему пленных офицеров гражданской одеждой, в которой им удалось в тот же вечер тайно покинуть здание Манежа. Имели место и другие случаи гуманного отношения к швейцарцам. Среди тех, кто предоставлял им убежище, были венецианский посол А.Пизани, старший хирург Дюссо, прятавший их в своей больнице, семья Ларошжакленов, господин де Лескюр, адвокат Моризо, банкир Ашар, один неизвестный портной, некоторые мелкие торговцы и простые рабочие.

В 1817 г. Верховный сейм Гельветской конференции учредил для уцелевших строевых и нестроевых чинов Швейцарского гвардейского полка, а также для тех, кто в 1792 г. прятал их от расправы или помогал бежать за пределы Франции, особую памятную медаль. Она была сделана из железа и имела на одной стороне надпись на немецком языке «Treue und Ehre» («Честь и верность»), а на другой – дату «10 августа 1792 г.» Эту медаль в 1818 г. получили 345 человек. Один из главных героев обороны Тюильри, капитан Дюрлер, не дожил до того времени. В чине полковника Королевского Иностранного полка английской службы он умер в 1802 г. от лихорадки под Александрией (Египет). Его товарищ, капитан барон де Салис-Цицерс, успел получить медаль, но носил её недолго, так как в 1819 г. скончался, имея чин генерал-лейтенанта и должность командира Швейцарской бригады французской гвардии. Эта бригада, сформированная в 1816 г., фактически была наследницей швейцарских гвардейцев Старого Режима и по странной исторической аналогии отчасти повторила судьбу свих предшественников. Во время революции 1830 г. один из её двух полков (1-й пехотный под командой генерал-майора Ф.С. де Салис-Цицерса) сражался в Париже с инсургентами, защищая власть короля Карла Х (бывшего графа д’Артуа), и потерял в уличных боях 27-29 июля 13 офицеров и более 200 солдат. Силы тогда тоже были неравны, исход борьбы неудачен, однако швейцарские гвардейцы дрались столь же храбро, с такой же честью и верностью, как и защитники Тюильри 10 августа 1792 г.

Швейцарский гвардейский полк в Тюильри 10 августа 1792 г.

Штаб полка

Подполковник маркиз де Майардо (Жан Рош Фредерик) из Фрибура, генерал-лейтенант, командующий полком вместо заболевшего полковника графа Л.О. д’Аффри; убит в тюрьме Консьержери 2.09.

Майор

барон де Бахман (Шарль Жозеф Антуан Леже) из Гларуса, лагерный маршал; казнён в Париже 3.09.

Помощники майора (aide-majors):

барон де Салис-Зизерс (Родольф Антуан) из Граубюндена, полковник, убит в тюрьме Консьржери 2.09;

де Глутц-Рюхти (Шарль Антуан Николя) из Золотурна, 2-й лейтенант.

Младшие помощники майора (sous-aide-majors):

де Вильд (Виктор Николя Жозеф) из Фрибура, капитан, убит в тюрьме Консьержери 2.09;

де Циммерман (Эммануэль Александр) из Люцерна, 2-й лейтенант;

де Жиблен (Франсуа Урс Виктор Анри Даннель) из Золотурна, 2-й младший лейтенант.

Адъютанты (adjudants):

Аллиман (Урс Жорж) из Золотурна (состоял в Генеральской роте), убит в тюрьме Консьержери 2.09;

Шоле (Жозеф Бернар) из Фрибура, убит в тюрьме Консьержери 2.09;

Рулен (Антуан) из Нёвшателя.

Квартирмейстер-казначей

де Форестье (Жозеф Жан Мари) из Фрибура.

Прапорщики:

Девиль (Габриель Дени) из Нёвшателя (состоял в Генеральской роте);

де Кастелла д’Оржемон (Эдм Александр Жозеф) из Фрибура, убит в тюрьме Лафорс 2.09;

де ла Корбьер (Огюст Франсуа) из Женевы, ранен в саду Тюильри 10.08;

де Монмоллен (Жорж Франсуа) из Нёвшателя, убит на площади Людовика XV 10.08.

I батальон (Париж и предместье Шайо)

Гренадерская рота Ла Танна (Шайо)

Командир – капитан П.Ж. де ла Танн, находился в отпуске;

2-й лейтенант де Кастельберг (Жан Луи) из Граубюндена, убит в Тюильри 10.08;

2-й младший лейтенант де Мюллер (Венсан Жозеф Мари Франсуа Морис) из Ури, убит в саду Тюильри 10.08.

Генеральская фузилерская ротя (Париж)

Командир – капитан шевалье Л.Р.Ф.Ж. де Ролл д’Эмменхольц, прикомандирован к генерал-майору графу Ш.Ф. д’Артуа и находился вместе с ним в эмиграции.

Полковничья фузилерская рота (Париж)

Командир – капитан Б.Л. де Прароман, находился в отпуске;

2-й лейтенант де Люз (Фредерик Огюст) из Во;

1-й младший лейтенант де Майардо (Игнас Луи Ксавье) из Фрибура.

Подполковничья фузилерская рота (Шайо)

Командир – капитан К.А. де Майардо, находился в отпуске.

II батальон (Рюэй)

Фузилерская рота Бисса

Командир – капитан Л.О.Ф.Ф. д’Аффри, находился в отпуске; 1-й лейтенант де Готтро (Филипп Жак Доминик) из Фрибура, убит 10.08 (предположительно на Гревской площади).

Фузилерская рота д’Эрлаха

Командир – капитан шевалье д’Эрлах (Шарль) из Берна, на 9-10.08 – дежурный офицер полка в Тюильри и временно командующий Генеральской ротой, убит в Париже 10.08;

1-й лейтенант де Репон (Симон Николя Пьер) из Фрибура, ранен в саду Тюильри 10.08;

2-й лейтенант де Гросс (Жозеф Эме) из Фрибура, убит в саду Тюильри 10.08;

2-й младший лейтенант де Майардо (Жан) из Фрибура, убит 10.08 (предположительно на Гревской площади).

Гренадерская рота Кастелла

Командир – капитан С.Н.К. де Кастелла-Монтаньи, находился в отпуске;

1-й лейтенант де Циммерман (Жозеф) из Люцерна, лагерный маршал.

III батальон (Курбевуа)

Гренадерская рота Дисбаха

Командир – капитан граф Ф.Ф. де Дисбах-Торни, находился в отпуске;

2-й лейтенант де Циммерман (Луи) из Люцерна, убит в тюрьме Консьержери 2.09;

2-й младший лейтенант граф де Вальднер-Фройндштейн (Константин) из Эльзаса, убит в саду Тюильри 10.08.

Фузилерская рота Салиса

Командир – капитан барон де Салис-Цицерс (Жан Анри Антуан) из Граубюндена;

1-й младший лейтенант д’Эрнст (Беат Луи Франсуа Фредерик) из Берна, убит в тюрьме Аббатства Сен-Жермен де Пре 2.09;

2-й младший лейтенант де Капрес (Матиас Луи) из Граубюндена, убит 10.08 (предположительно на Гревской площади).

Фузилерская рота Ролла

Командир – капитан барон Ф. де Ролл, находился в отпуске;

1-й младший лейтенант граф де Дисбах-Штейнбругг (Ромэн Франсуа Филипп Луи) из Фрибура, убит в тюрьме Аббатства Сен-Жермен де Пре 2.09.

Фузилерская рота Дюрлера

Командир – капитан де Дюрлер (Жан Жозеф Ксавье Анри Родольф) из Люцерна, полковник;

2-й лейтенант де Глутц (Филипп Жозеф Антуан Фидель) из Золотурна, убит в Тюильри 10.08.

IV батальон (Курбевуа)

Фузилерская рота Луа

Командир – капитан Э.Ш. де Луа, находился в отпуске;

1-й лейтенант граф де Дисбах-Торни (Юбер Жозеф Феликс) из Фрибура, убит в Тюильри 10.08;

1-й младший лейтенант де Форестье де Сен-Венан (Огюст Луи), убит в Тюильри 10.08;

2-й младший лейтенант барон де Констан-Ребек (Жан Виктор) из Женевы.

Фузилерская рота Пфиффера

Командир – капитан де Пфиффер д’Альтисхофен (Анри Луи) из Люцерна.

Фузилерская рота Рединга

Командир – капитан капитан де Рединг-Биберегг (Родольф) из Швица, ранен в

Тюильри 10.08 и убит в тюрьме Аббатства Сен-Жермен де Пре 2.09;

2-й лейтенант де Майардо (Симон Гиацинт Николя) из Фрибура, убит в саду Тюильри 10.08.

Гренадерская рота Сюрбека

Командир – капитан де Сюрбек-Шамон, находился в отпуске;

1-й лейтенант де Циммерман (Кристиан Эмманюэль) из Люцерна, лагерный маршал.

А.А.Васильев

Альманах "Армии и битвы" № 1, 2002 год.

15