17. Еще раз о четвертом часовом поясе

Когда во второй половине 1980 годов потерпела крах новая свет­ская идеократия, это произошло отчасти из-за внешних противо­речий, но главным образом потому, что она утратила свой былой пыл и внутренний стержень. Столкнувшись с невозможностью победы как в области потребления, так и в гонке вооружений, ее руководители обратились к либерализации, в надежде, что она (и только она) позволит системе быстро встать на ноги. Однако вско­ре они обнаружили, что процесс либерализации выходит у них из-под контроля и они уже не могут им управлять (и не хотят прини­мать чрезвычайные меры, необходимые для того, чтобы вновь ов­ладеть ситуацией). Прежде, когда вера была еще крепка, их пред­шественники, не задумываясь обратились бы к таким мерам, но политики этого периода уже не смогли решиться (и это характери­зует их с хорошей стороны) на жестокие и широкомасштабные репрессии. Противники часто изображают их как секту, члены которой способны лишь удерживать монополию власти и посвя­щают этой цели все силы. В свое время это действительно было так, но с годами и с опытом к этому добавилась определенная моральная разборчивость, сыгравшая для них роковую роль. Я всегда опасался, что, потерпев окончательное поражение в международ­ной гонке (главным образом, в экономической сфере), они пред­примут попытку самоизоляции и шантажа (дескать, платите нам, содержите нас за свой счет, иначе мы совершим коллективное самоубийство и вас прихватим с собой), или во всяком случае будут проводить политику, которая поставит их оппонентов перед выбором: или самоубийство, или зависимость. Но они не сделали этого (по крайней мере пока), хотя их предшественники пошли бы по такому пути не задумываясь, и мы должны благодарить судьбу за это благоприобретенное моральное качество, совершенно новое в их поведении, и надеяться, что оно отныне войдет в привычку.

134

Авторитарная система исчезла, правда не полностью, но этого хватило для того, чтобы смогли появиться, во-первых, призывы к созданию гражданского общества, а во-вторых, националис­тические умонастроения. Здесь нас прежде всего интересует соотношение потенциалов двух этих тенденций. Их взаимодей­ствие является существенной частью той политической драмы, которая происходит сегодня в Восточной Европе. Исход ее пока совершенно неясен. Но уже теперь можно сделать в этой связи несколько наблюдений.

Как экономические, так и политические структуры, необхо­димые для жизни гражданского общества, нелегко создавать с нуля. Политические партии по началу представляют собой не­устойчивые клубы интеллектуалов, не имеющие серьезной опоры в обществе. Довольно легко стимулировать некоторые виды пред­принимательства, особенно в сфере обслуживания, где оно уже существует в полулегальной форме (кроме, может быть, стран с наиболее суровой тоталитарной диктатурой). Чтобы открыть небольшой ресторан, не надо ни много места, ни особого пред­принимательского таланта или воображения, — для этого ну­жен лишь некоторый вкус — гастрономический и дизайнер­ский, и некоторое представление о стандартах качества. Но под­линный открытый рынок (противостоящий просто системе хозяй­ственных связей) требует уже серьезного предпринимательского уровня и соответствующих институтов, которые невозможно со­здать указом. То же самое относится и к политическим институтам.

В то же время, объединения, создаваемые по этническому принципу, могут, по-видимому, возникать быстро и в короткий срок приобретать прочную и укорененную структуру. Именно на национальной основе легче всего создать крепкую и развет­вленную организацию, имеющую отделения на местах, общую символику, эмоциональный фундамент и признанное, автори­тетное руководство. Можно лишь мечтать о том, чтобы иные аспекты модульного человека утверждали себя в обществе так же быстро и эффективно, как это страстное желание идентифи­цировать свою культурную принадлежность и стремление при­вести все окружающие социальные обстоятельства к общему знаменателю этой конкретной культуры. К сожалению, все про­исходит не так. Спящая красавица национализма спит чутким сном, и пробудить ее можно самым деликатным из поцелуев. Спящая красавица гражданского общества может быть гораздо

135

более желанна (хотя, разумеется, это дело вкуса), но нужны невероятные усилия, чтобы ее пробудить.

Вновь спросим себя: являются ли союзниками национализм и либерализм? Вначале — да, несомненно: перед лицом власти, соединяющей в себе догматизм и централизм, те, кто стремится к свободомыслию, и те, кто хочет получить независимость, чтобы следовать обычаям и традициям своей культуры, естественно объединяются, чтобы вместе противостоять центру. Но потом?

Учитывая быстроту, с которой можно мобилизовать нацио­нальные движения, и медлительность, с которой появляется все остальное, можно, вероятно, использовать этнические образова­ния как опорные пункты в борьбе с реакцией центра. Именно эту стратегию применил Борис Ельцин в своей борьбе с Горбачевым. Многие из нас сомневались тогда в целесообразности поощрения всех без разбору национальных движений, стремления ослабить центр любой ценой. Однако, когда в августе 1991 года обоих — и Ельцина, и Горбачева — пришлось защищать от центристского путча, только умение Ельцина опереться на этот фундамент помогло спасти положение. А в конце того же года он исполь­зовал эти силы, чтобы выбить почву из-под ног Горбачева и одержать над ним полную победу. Но мы еще посмотрим, какую цену взыщет за это национализм.

Все это можно подытожить следующим образом. Модульное устройство человека, тесно связанное с индустриальным, ори­ентированным на развитие обществом, имеет два аспекта, два рада сопровождающих его социальных обстоятельств. Во-пер­вых, оно делает возможным гражданское 'общество, то есть сис­тему уравновешивающих государство плюралистических поли­тических ассоциаций и экономических институтов, которые однако не закрепощают человека. Во-вторых, оно обязательно повышает значение этнической идентичности, поскольку чело­век уже не привязан к раз навсегда заданной социальной нише, а вместо этого приобщен к некоторому пространству культуры. Первое — чистая возможность, которая открывается не сразу, но в принципе, в длительной перспективе способна повысить конкурентоспособность данного общества. Второе — импера­тив, непременно дающий о себе знать уже на первых шагах развития. Таково реальное соотношение либерального и нацио­налистического путей развития — нравится нам это или нет.