14. А.С. Пушкин « Повести Белкина». Тема и идейный смысл одного из них.

 «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» А. С. Пушкина положили начало русской реалистической повести XIX века. Под общим названием объединены пять повестей («Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционныйсмотритель», « Барышня-крестьянка » ).     В «Повестях Белкина» Пушкин опирается на традиции повествовательной прозы конца 20-х годов XIX века.     В «Выстреле» и «Метели» романтические ситуации и коллизии разрешаются просто и счастливо, в реальной обстановке, не оставляя места никаким загадкам и мелодраматическим концовкам, которые были так популярны в романтической повести.     В «Барышне-крестьянке» казавшийся романтическим герой, носивший даже перстень с изображением черепа, оказывается простым и добрым малым, находящим свое счастье с милой, обыкновенной девушкой, а ссора их отцов, не породив ничего трагического, завершается добрым миром.     В повести «Гробовщик» всевозможные чудесные и таинственные ситуации, связанные с загробным миром, присущие романтическим балла дам и повестям, сведены к весьма прозаичной торговле гробами. Появление привидений оказалось лишь сновидением подвыпившего гробовщика Адриана. Таинственное становится комическим, теряя весь свой романтический ореол.      Своей правдивостью, глубоким проникновением в характер человека, отсутствием всякого мелодраматизма повесть «Станционный смотритель» положила конец влиянию сентиментально-дидактической повести о «маленьком человеке», ведущей начало от «Бедной Лизы» Карамзина. Идеализированные образы, сентиментальные сюжетные ситуации, нравоучение сменяются реальными типами и бытовыми картинами незаметных, но всем хорошо знакомых уголков русской действительности. Такова почтовая станция, где писатель находит неподдельные радости и горести жизни. Манерный язык уступает место простому и бесхитростному, опирающемуся на народно-бытовое просторечие рассказу вроде рассказа старика- смотрителя о его Дуне.     Повесть «Выстрел» с первых строк окружает атмосфера загадочности, «какая-то таинственность окружала его судьбу», — говорит о герое повести рассказчик.     Перед нами первый в русской прозе характер «наполеоновского» типа. Это натура, духовно сильная, стремящаяся к первенству, не слишком разборчивая в достижении цели.     В то же время это личность живая, противоречивая, наделенная яркой индивидуальностью и социальной типичностью, развивающаяся на протяжении повествования.     Ненависть Сильвио — ненависть почти плебейская, собственно даже не к графу как к человеку, а к воплощению всех тех, кому счастье досталось без усилий, кто по праву рождения наделен и громким именем и богатством. Но уже через шесть лет после ссоры, когда Сильвио произносит свою исповедь, нельзя не почувствовать, что это во многом другой человек: вспомним его беспощадность к самому себе, его невольное восхищение молодым соперником.     Глаза у Сильвио сверкают, когда он читает письмо — известие о том, что настал час для выстрела. Однако в герое произошел очевидный душевный перелом. «Предаю тебя твоей совести», — говорит Сильвио графу. На самом деле, он одержал духовную победу над собой, себя предал суду собственной совести — потому и отказался от «права» на убийство.