1. Умысел (ст. 25 УК РФ) — это наиболее распространенная форма вины — в 227 статьях Особенной части УК из 256 законода­тель предусмотрел именно ее. Умышленные преступления пред­ставляют наибольшую опасность для общества, что, естественно, вызывает особый интерес у ученых и практиков. Впервые умысел как самостоятельная форма вины получил четкое теоретическое обоснование в трактате Ч. Беккариа «О преступлениях и наказа­ниях», изданном еще в 1764 г.* Следует отметить, что российское уголовное право традиционно придерживается основных положе­ний этого трактата. Часть 1 ст. 25 УК РФ устанавливает: «Преступ­лением, совершенным умышленно, признается деяние, совершен­ное с прямым или косвенным умыслом», т.е. выделяет два вида умысла.

* Беккариа (Beccaria) Чезаре (1738—1794) — итальянский просветитель, юрист. Его идеи о необходимости соразмерности тяжести преступления и меры наказания сыграли важную роль в формировании демократических принципов уголовного права.—Прим.ред.

2. Прямой умысел имеет место тогда, когда лицо осознавало общественную опасность своего деяния, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2 ст. 25 УК). Сознание лица должно охватывать все фактические обстоятельства дела, предусмотрен­ные диспозицией соответствующей нормы Особенной части УК, их общественное значение. Так, при совершении кражи чужого иму­щества с проникновением в жилище виновный сознает, что проти­воправно безвозмездно изымает чужое имущество тайным спосо­бом с незаконным проникновением в жилище. Осознание лицом всех этих обстоятельств обусловливает и осознание общественной опасности поведения.

Второй интеллектуальный момент прямого умысла — предви­дение, т.е. мысленное представление лица о направленности раз­вития причинно-следственных связей между его деянием и насту­пившими общественно-опасными последствиями, причем предви­дение возможности или неизбежности их наступления. Так, убийца, отсекая голову жертве или применяя мощное взрывное устройство, предвидит неизбежность наступления смерти. В то же время, стреляя в жертву со значительного расстояния, лицо пред­видит лишь возможность наступления смерти, которая зависит от различных обстоятельств (баллистических, мастерства стрелка и т.д.). Однако последствия предвидятся как реально возможные, а не абстрактные.

Волевой момент прямого умысла заключается в желании на­ступления общественно опасных последствий, когда воля лица мо­билизована на достижение конкретных последствий. Виновный действует целенаправленно. Поэтому если в уголовно-правовой норме указана конкретная цель, то умысел может быть только прямым. Но это не означает, что желаемые последствия и цель всегда совпадают. Можно выделить три ситуации.

Первая, чаще всего встречаемая в судебной практике, — это когда преступные последствия совпадают с целью виновного. Так, лицо из мести за нанесенное оскорбление убивает обидчика. Цель — расправиться с недругом совпала с желанием причинить ему смерть.

При второй ситуации желаемые последствия выступают в каче­стве промежуточного этапа в совершении другого преступления. Так, К. и П., имея намерение создать банду, убивают работника милиции с целью завладения его оружием.

И третья ситуация, когда желаемые преступные последствия являются средством достижения определенной цели. Так, виновный, преследуя цель быстрейшего получения наследства, дает смертельную дозу яда престарелому отцу, который погибает. В данном случае смерть родителя явилась необходимым условием получения наследства.

Законодательная формула прямого умысла (сознает деяние — предвидит последствия — желает последствий) предусмотрена для преступлений с материальным составом, в которых преступные последствия являются обязательным признаком. И волевой мо­мент умысла распространяется на них:

Деяние ——> причинная связь ——> преступные последствия

сознает

Несколько по-иному выглядит формула прямого умысла в пре­ступлениях с формальным составом, когда преступные последст­вия законодатель счел необходимым вынести за рамки состава. В этих случаях интеллектуальные и волевые моменты перенесены на деяние:

Деяние ——> причинная связь ——> преступные последствия

Например, оскорбление, т.е. унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме (ч. 1 ст. 130 УК). В данном составе пределы желания ограничены совершением дея­ния — в неприличной форме унизить другое лицо.

В нормах Особенной части УК РФ нет указаний на возможный вид умысла. Однако есть определенные особенности конструирова­ния состава, которые предопределяют возможность только прямо­го умысла: а) во всех преступлениях с формальным составом; б) если в диспозиции указана цель совершения преступления.

3. В ч. 3 ст. 25 УК РФ определяется содержание интеллектуаль­ных и волевых моментов косвенного умысла. Преступление при­знается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвиде­ло возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо отно­силось к ним безразлично (выделено нами. — Авт.).

Первый интеллектуальный момент — осознание деяния — сформулирован так же, как и в прямом умысле, содержание их адекватно.

Второй интеллектуальный момент — предвидение последст­вий — определен различно. При косвенном умысле лицо предви­дит лишь возможность наступления последствий. Предвидение же неизбежности их наступления характерно исключительно для прямого. В этом первое отличие косвенного умысла от прямого.

Основное же отличие проводится по характеристике волевого момента. В законе подчеркнуто, что лицо не желает наступления последствий. Эти последствия не нужны виновному ни в качестве конечной, ни в качестве промежуточной цели. Цель лица находит­ся за рамками состава, а общественно опасные последствия явля­ются побочным результатом преступных действий. И виновный с их наступлением согласен, сознательно их допуская либо относясь безразлично. Так, лицо, находясь в состоянии наркотического опьянения, открывает в комнате беспорядочную стрельбу и убива­ет одного из присутствующих.

При юридической оценке состава преступления необходимо иметь в виду, что косвенный умысел возможен лишь в материаль­ных составах.

Деление умышленной формы вины на прямой и косвенный умысел имеет большое практическое значение при квалификации преступлений. Так, при приготовлении и покушении должен быть установлен только прямой умысел; с прямым умыслом действуют организаторы, подстрекатели. Правильное определение вида умысла способствует индивидуализации наказания виновных.

4. Кроме законодательного подразделения умысла на прямой и косвенный в теории уголовного права и судебной практике выде­ляют и другие виды умышленной формы вины. Так, по временно­му критерию выделяют умысел «внезапно возникший» и «заранее обдуманный». Первый вид умысла характерен тем, что он возни­кает на месте совершения преступления и реализуется мгновенно или через незначительный промежуток времени. Внезапно воз­никший умысел нередко формируется в результате определенного виктимного (провоцирующего) поведения потерпевших. В таких случаях он представляет меньшую степень общественной опасности чем заранее обдуманный.

При заранее обдуманном умысле преступное намерение реали­зуется через определенное время после возникновения. В этот период лицо обдумывает план совершения преступления, устранения помех, иногда идет «борьба мотивов» (жажда наживы и страх перед наказанием, жалость к жертве и т.д.). Этот вид умысла, как правило, свидетельствует о более высокой степени общественной опасности преступления и лица, его совершившего.

Следующий критерий деления умысла — это определенность представления виновного об общественно опасных последствиях своего деяния. Выделяется определенный и неопределенный умы­сел.

Определенный умысел имеет место тогда, когда виновный четко представляет характер последствий своего деяния, их раз­мер. Этот вид умысла может быть простым, когда субъект предви­дит одно конкретное последствие, например смерть потерпевшего при убийстве, или альтернативный, когда виновный предвидит наступление двух или более последствий (но определенных). Так, виновный, нанося удар ножом в область грудной клетки, предви­дит возможность причинения смерти или тяжкого вреда здоровью и желает или сознательно допускает наступление любого из них. При этом виде умысла квалификация деяний виновного осущест­вляется в соответствии с наступившими последствиями (ст. 105 или ст. 111 УК РФ).

Неопределенный умысел характерен тем, что виновный, пред­видя наступление преступных последствий, не конкретизирует их. Он имеет лишь общее представление о том вреде, который он причинит своими действиями. Чаще всего этот вид умысла встре­чается при нанесении телесных повреждений в драках, при пре­вышении пределов необходимой обороны, в состоянии аффекта. Квалифицируют подобные деяния в зависимости от фактически наступивших последствий.

Неосторожность — это особая форма вины, заключающаяся в психическом отношении к преступным последствиям (осознание общественной опасности деяния вынесены за пределы понятия не­осторожности). Поэтому неосторожность может иметь место толь­ко в преступлениях с материальным составом. Закон закрепляет два вида неосторожности: легкомыслие и небрежность (ст. 26 УК).

Легкомыслие — «преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без доста­точных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предот­вращение этих последствий (ч. 2 ст. 26 УК). Интеллектуальный момент легкомыслия заключается в предвидении возможности на­ступления последствий. Так, водитель грузовика, превышая ско­рость на улице поселка, предвидит, что из ворот дома может выбе­жать ребенок, из переулка выехать велосипедист, и он может при­чинить смерть, вред здоровью этого неопределенного лица. Психи­ческое же отношение к самому деянию законодатель не ввел в понятие вины, так как оно (без последствий) не имеет уголовно-правового значения. Это или административное правонарушение, или дисциплинарный проступок, или вообще не попадает в сферу регулирования какой-либо отрасли права.

Волевой момент легкомыслия заключается в неосновательном (самонадеянном) расчете на предотвращение предвидимых пос­ледствий. При этом следует иметь в виду, что лицо рассчитывало на какие-то обстоятельства, которые, по мнению виновного, смо­гут не допустить наступления общественно опасных последствий. В качестве таких реальных обстоятельств могут выступать личные качества самого субъекта (профессиональное мастерство, сила, ловкость, быстрота реакции), свойства механизмов, силы природы.

Но расчет не оправдался в конкретной ситуации. Например, водитель грузовика, превысивший скорость, замешкался, когда из переулка на велосипеде выехал подросток, и не успел затормозить. В результате наезда был причинен тяжкий вред здоровью потерпевшего (ч. 1 ст. 264 УК).

Казус (лат. casus) - в праве: 1) событие, которое не зависит от воли лица и поэтому не может быть предусмотрено при данных условиях; 2) случайное действие, которое (в отличие от умышленного или неосторожного) имеет внешние признаки правонарушения, но лишено элемента вины и, следовательно, не влечет юридической ответственности. От К. следует отличать понятие непреодолимой силы; 3) отдельно взятое судебное дело или правовая ситуация как пример (см. Казуистика).

(лат. casus - случай) - в праве: 1) событие, которое наступает не в силу направленной на него воли лица и поэтому не может быть предусмотрено при данных условиях; 2) случайное действие, которое (в отличие от умышленного или неосторожного) имеет внешние признаки правонарушения, но лишено элемента вины и, следовательно, не влечет юридической ответственности (от К. следует отличать понятие непреодолимой силы), 3) отдельно взятое судебное дело или правовая ситуация как пример (см. Казуистика).

Статья 27 УК РФ регламентирует ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины, т.е. со сложной формой вины. Согласно этой статье, «если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно».

При сложной (двойной, смешанной) форме вины психическое отношение лица, совершившего преступление, к ближайшим и менее тяжким последствиям, предусмотренным статьей Особенной части УК РФ, выражается в умысле, а к более отдаленным и тяжким — в неосторожности.

Следовательно, речь идет только о преступлениях с материальными составами, в которых содержится не менее двух последствий, различных по степени тяжести и общественной опасности и разделенных по времени их наступления.

Например, это имеет место при умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ). В данном составе психическое отношение виновного к ближайшему последствию (причинению тяжкого вреда здоровью) выражается в умысле, а к более отдаленному (смерти) — в неосторожности.

В соответствии со ст. 25, 26 УК РФ форма вины в преступлениях с материальными составами определяется не отдельно по отношению к действию или бездействию, но и к последствию, а не только отдельно к последствию.

При наличии двух последствий форма вины определяется отдельно по отношению к каждому из них. Когда формы вины применительно к ближайшему и более отдаленному последствиям различны и выражаются соответственно в умысле и неосторожности, то налицо в соответствии со ст. 27 УК РФ преступление с двумя формами вины (или ее еще называют сложной формой вины).

Необходимо отличать сложную форму вины, характеризующую один состав преступления, от разных ее форм в двух разных составах, представляющих собой идеальную совокупность деяний и проявляющихся чисто внешне как одно преступление.

Например, виновный с целью завладения чужим имуществом, срывая с головы потерпевшего шапку, толкает его, последний падает, ударяясь головой о кромку тротуара, от чего ему причиняется перелом основания черепа, т.е. тяжкий вред здоровью. На первый взгляд может показаться, что здесь имеет место разбой с причинением тяжкого вреда здоровью по неосторожности, т.е. деяние со сложной формой вины (умысел в отношении хищения имущества и неосторожность применительно к тяжкому вреду здоровья потерпевшего).

Однако такое решение неправильно, ибо содеянное не является разбоем, поскольку насилие не опасно для жизни или здоровья, а представляет собой идеальную совокупность двух преступлений — грабежа с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, и причинения тяжкого вреда здоровью по неосторожности. В данном случае налицо два состава преступления и каждый из них с присущей ему формой вины.

Важное значение имеет теоретическое выяснение, в каких случаях исходя из описания в уголовном законе конкретных составов преступлений деяние может быть только умышленным, только неосторожным либо умышленным или неосторожным.

Анализ диспозиций статей Особенной части УК РФ позволяет констатировать, что конкретный состав с субъективной стороны характеризуется умышленной формой вины при наличии любого из следующих условий:

1) сконструирован как формальный (например, предусмотренный ст. 213, 297) или усеченный (ст. 162, 209, 210);

2) в законе указано на умышленный характер данного преступления (ст. 105 — 108, 167);

3) в законе указано на цель (примечание 1 к ст. 158, ст. 158 — 162, 164) или мотив (ст. 145); 4) в законе содержится указание на заведомость (ст. 140), самовольность (ст. 330).

Следует отметить, что преступления с формальными и усеченными составами или составами, содержащими указание на цель, могут быть совершены только с прямым умыслом.

В соответствии со ст. 27 УК РФ умышленным в целом признается преступление, совершенное с двумя формами вины.

Все другие составы преступлений могут характеризоваться как умышленной, так и неосторожной формой вины.

Мoтив преступления – это внутреннее побуждение, обусловленное определяемыми потребностями и интересами, побуждающее лицо совершить преступление. С его помощью раскрывается внутренняя природа человеческих поступков, их сущность. Oн является важнейшей частью психологической структуры человеческой деятельности, ее двигательной силой, свидетельствует о внутренней причине поступков конкретной личности

а) самоутверждения;

б) защитные:

в) замещающие;

г) игровые;

д) самооправдания.

а) Мотивы самоутверждения. Потребность в самоутверждении – важнейшая потребность, стимулирующая широчайший спектр человеческого поведения.

Утверждение личности на социальном уровне означает стремление к завоеванию социального статуса, т.е. к достижению определенного социально-ролевого положения, связанного с признанием личности в сфере профессиональной или общественной деятельности. Оно обычно связано с завоеванием престижа и авторитета, успешной карьерой, обеспечением материальных благ.

Утверждение на социально-психологическом уровне вызвано стремлением завоевать личный статус, добиться признания со стороны личностно-значимого ближайшего окружения на групповом уровне – семьи, референтной группы (друзей, приятелей, сверстников, коллег по работе и т.д.). Это стремление может распространяться и на группу, с которой человек не контактирует, но членом которой стремится стать. Преступление здесь – вариант проникновения в данную группу, достижения признания, что свойственно подросткам, молодым людям.

На индивидуальном уровне утверждение личности (самоутверждение) связано с, как правило, бессознательным желанием достичь высокой оценки и самооценки, повысить самоуважение и уровень собственного достоинства. Оно характерно, например, для тех лиц, которые стремятся достичь определенного социального статуса или же сохранить его любым путем, в том числе и преступным. Самоутверждаясь, человек чувствует себя все более независимым, раздвигает психологические рамки своего бытия. В подобных случаях человек становится источником изменений в окружающем мире, который, как он полагает, становится более безопасным для него. Таким образом он получат возможность обрести определенный статус в глазах ценимой им группы.

Самоутверждение на указанных выше уровнях свойственно взяточникам и расхитителям. На двух последних из выше перечисленных самоутверждаются воры, грабители, разбойники, мошенники.

Самоутверждение – распространенный ведущий мотив при совершении изнасилований. Изнасилование – извращенная форма утверждение своей личности таким уродливым и общественно опасным способом, проявление частнособственнической психологии и примитивного отношения к женщине, неуважения к ней, ее чести и достоинству. Побудительными мотивами насильников являются, с одной стороны, стремление уничтожить психологическое доминирование женщин вообще, а с другой стороны – желание самоутверждения, обрести личностно-эмоциональную независимость.

Защитная мотивация.

В самом названии заложен смысл защитной мотивации, т.е. смысл защиты от внешней угрозы. Как трактуют многие авторы, неосознаваемый смысл защиты от внешней угрозы имеет значительное число убийств. В реальности она может и не существовать, но чувство страха перед ее существованием обычно провоцирует совершение упреждающих агрессивных действий.

Мотивы замещения. Суть совершения насильственных преступлений по механизму замещающих действий состоит в том, что, если первоначальная цель недоступна или становится по каким-либо причинам недостижимой, то лицо стремится заменить ее другой – доступной. Таким образом происходит разрядка нервно-психического напряжения в состоянии фрустрации, которая может происходить разными путями.

Первый путь – «генерализация» или «растекание поведения», когда насильственные побуждения направлены не только против лиц, являющихся источником фрустрации, но и против родственников, знакомых и т.д. В таких случаях лицо, поссорившись с одним человеком, вымещает свою агрессию на близкого или друзей этого человека. Второй путь – эмоциональный перенос, например, подросток, ненавидящий своего одноклассника, портит его вещи. Третий – агрессия при «замещающих» действиях направляется против неодушевленных предметов или посторонних лиц, подвернувшихся под руку. К числу «замещающих» действий относится «автоагрессия», т.е. обращение агрессии против самого себя. В силу различных причин, в том числе психологических, человек не имеет возможность «выплеснуть» свою враждебность и довольно часто причиняет себе различные телесные повреждения.

Игровые мотивы. Данный тип мотивации достаточно явно просматривается у такой категории преступников как воры, расхитители, мошенники. Характерным для представителей этого мотива является то, что преступления совершаются ими в большей степени ради игры, доставляющей острые ощущения, а не ради материальной выгоды.

Игровые мотивы присущи тем категориям преступников, которые испытывают чувства удовлетворения и наслаждения от переживания таких видов преступных действий как интеллектуальное единоборство (мошенничество), риск (карточные шулеры), состязание в ловкости (воры-карманники), сообразительность, умение максимально использовать в своих целях благоприятные обстоятельства (квартирные кражи).

Выделяются два типа подобной мотивации: игровой активный и игровой демонстративный. Отличающиеся способностью к длительной активности и импульсивностью представители игрового активного типа испытывают постоянное влечение к острым ощущениям, которое толкает их на поиск возбуждающих рискованных ситуаций. Являясь типичными экстравертами, максимально бдительны и контактны, они испытывают потребность во внешней стимуляции. В поиске острых ощущений, отчаянные авантюристы, данные так называемые «активные игроки» нацелены только на получение этих ощущений, не задумываясь о предстоящем разоблачении и его последствиях. В таких случаях в счет не принимаются ими даже риск свободой и угроза расправы со стороны сообщников.

Представителей второго типа отличает стремление не к острым ощущениям, а стремление демонстрации своих возможностей и способностей, конечной целью чего являются обретение лидирующих позиций в преступной группе, стремление произвести сильное впечатление на окружающих. Существенную помощь в этом им оказывают природные артистические способности, пластичное поведение, что без усилий позволяет им приспосабливаться к меняющимся ситуациям, в итоге - помогает им совершать преступления.

Мотивы самооправдания. Это универсальный мотив преступного поведения, представляющий собой мотив самооправдания и включающий в свое понятие отрицание вины и, соответственно, отсутствие раскаяния за содеянное, который встречается достаточно часто у совершивших противоправные действия лиц. Даже если, в довольно редких случаях, происходит искреннее осуждение своих действий, то и в подобных случаях вслед за признанием обычно идут сводящие к минимуму вину за содеянное рассуждения.

Механизмы психологической защиты, снижающие, нейтрализующие или снимающие в полной мере нравственно-правовые границы норм морали при нарушении уголовно-правовых запретов, помогают снять с себя ответственность за содеянное. Таким путем следует оправдание себя и моральное освобождение от ответственности за совершаемое и совершенное преступление.

Под давлением негативных санкций или в целях их избежания, индивид избирает путь устранения неблагоприятных последствий своего поведения, отходящего от общепринятых норм, исключает социально-правовой контроль посредством включения защитных механизмов, к которым относятся перцептивная защита, отрицание, вытеснение, рационализация, проекция и др.

Обобщенно мотивы самооправдания преступного поведения проявляются в:

1) искаженном представлении о криминальной ситуации, где избирательно преувеличивается значение одних моментов и преуменьшается роль других, в результате чего возникает иллюзия необязательности применения уголовного наказания;

2) снятие с себя ответственности за возникновение криминальной ситуации, которая понимается как роковое стечение обстоятельств;

3) представлении себя жертвой принуждения, вероломства, коварства и обмана других лиц либо собственных ошибок и заблуждений, которые и привели к противоправным действиям;

4) ложной оценке допустимости, обыденности подобных действий путем убеждения в формальности нарушенных норм;

5) непризнании жертвы преступления и предмета преступного посягательства и тем самым игнорировании вредных последствий и общественной опасности деяния;

6) умалении и приукрашивании своей роли в совершенном преступлении;

7) представлении своих действий извинительными и правомерными в результате облагораживания истинных мотивов своих действий (защита справедливости);

8) рассмотрении себя в качестве жертвы ненормальных условий жизни, среды, следствием которых стало возможным совершение преступления;

9) гипертрофии собственных личностных качеств в утверждении своей исключительности, ставящей лицо, по его мнению, выше закона.

Мотив всегда прямым или косвенным образом связан с целью совершения деяния (мыслимым представлением о будущем, которого стремиться достичь субъект), с представлением о способах достижения этой цели (именно преступным путем либо при возможности осознания общественной опасности и противоправности содеянного). В разрезе уголовного права его можно определить как осознанное побуждение (стремление) личности к совершению конкретного целенаправленного противоправного поступка (волевого акта), представляющего общественную опасность и предусмотренного уголовным законом в качестве преступления.

Понятие и виды целей

Цель преступления неразрывно связана с мотивом преступления. Цель преступления - это то, к чему стремится совершающий преступное деяние преступник, его образ желаемого будущего результата.

Нельзя определить по фактическому результату цель преступления, так как желаемая цель всегда отличается от достигнутого результата деятельности и не является выполненной целью. Речь идет здесь о несовпадении или относительном совпадении цели и результата. Относительность этого совпадения состоит в том, что, полностью совпадая с целью, результат иногда не является содержанием цели и находится за пределами намерениями субъекта. В виде "недовыполненной" цели или "перевыполненной" цели, обнаруживающейся в непредвиденном результате деятельности, может проявляться несовпадение цели и действительного результата. Эти положения помогают правильно выяснить механизм соотношения цели и преступного результата в преступлениях, совершенных с косвенным умыслом и по неосторожности.

Цель тесно связана с потребностями, интересами и ценностями. Появление определенной цели обусловлено объективной действительностью.

Следует заметить, что выбор цели обычно соразмерен имеющимся объективным возможностями их достижения, даже в случае детерминированности происхождения целей.

Роль цели преступления для определения уголовной ответственности за совершение различных преступлений неоднозначна. В уголовном праве она может быть как обязательным признаком субъективной стороны для одних составов преступлений, так и находится за пределами состава для других.

Цель преступления также как и мотив характеризует субъективные процессы, протекающие в сознании лица в связи с совершением преступления. При определении вида и размера наказания необходимо учитывать цель, которая наряду с другими обстоятельствами определяет меру общественной опасности деяния и личности преступника.

Специфическое свойство цели - ее временность. Когда цель достигнута и перестает быть самой собой, то она снимается.

Цели могут существенно различаться по своему характеру и значению.

Степень общественной опасности таких преступлений как подрыв и ослабление власти, провокация войны и межгосударственных осложнений повышает как само преступление, так и личность совершившего его лица, ставившего перед собой вышеуказанные цели. Данным целям свойственно особое качество, которое дает основания рассматривать его как особо опасное государственное преступление.

Цель незаконного получения чужого личного или государственного имущества и распоряжение им как своим собственным характеризует деяние как посягательство на собственность.

Цель сокрытия другого преступления или облегчения его совершения свидетельствует об особой опасности лица, совершившего новое, то есть второе, последовавшее за ним преступление (п. «е» ст.63, п. «к» ч.2 ст.105).

При совершении преступления возможно также и стремление к достижению целей, не имеющих преступного характера. Речь идет о тех преступлениях, когда общественно опасными являются не сами цели преступления, а избранные лицом пути их достижения, сами же цели преступления не имеют преступного характера.

Таким образом, по своему содержанию цели могут быть как общественно опасными, так и не представляющими общественной опасности. Если в первом случае они, как умышленно избранные лицом общественно опасным путем их достижения или осуществления, заслуживают негативной оценки, то во втором – они не заслуживают государственного порицания. Этим объясняется то, что цель, будучи признаком субъективной стороны преступления, не охватывается понятием вины.

В зависимости от роли указания на цель в составах преступлений, следует различать цели, являющиеся обязательным (конститутивным) признаком соответствующих составов, цели - как их квалифицирующие признаки. К числу первых относятся, например, указания на цели в статьях 162,205,206,277,278,279,281,285 и другие статьи УК РФ, к числу вторых соответствующие указания, например, в ст. 105 УК РФ.

При установлении целей, не отнесенных законодателем к числу конститутивных, квалифицирующих признаков состава преступления или смягчающих обстоятельств, суд вправе учесть их при назначении наказания.

Установление какой-либо цели у лица, совершившего общественно опасное деяние, оказывает влияние и на форму вины лица. Цель неразрывно связана с волевым моментом умысла, она представляет тот результат, который непосредственно вызван этим желанием. Отсюда, если цель относится к числу признаков состава преступления, то соответствующее преступление может быть совершено только с прямым умыслом.

Определенные цели имеются и при совершении других преступлений, так как любая сознательная деятельность человека связана с какими-либо целями. Однако, в тех случаях, когда цели лица выходят за рамки соответствующего состава преступления, они не оказывают влияния на форму вины, не предопределяют ее в качестве только прямого умысла.

Преступление с целью эксплуатации человека - виновный осознает общественную опасность совершаемых действий и цели преступления, желает достижения указанной цели.

Целью преступления, включенной в диспозицию, является эксплуатация человека. Это понятие приведено в примечании 2 к ст. 127.1 УК РФ. Формами эксплуатации, с которыми статья связывает торговлю людьми, являются: использование для занятия проституцией, иные формы сексуальной эксплуатации, рабский труд (услуги), подневольное состояние.

Проституцией признается систематическое вступление в сексуальные отношения, не основанные на браке, за материальное вознаграждение.

Под иными формами сексуальной эксплуатации понимается принуждение потерпевшего (потерпевшей) помимо воли для вступления в сексуальные отношения с другими лицами, совершение развратных действий в отношении потерпевшего (потерпевшей).

Под рабским трудом понимается такой труд человека, при котором у потерпевшего отсутствует возможность отказаться от выполнения работ (услуг). Такой труд не только подневольный, но и неадекватно оплачиваемый.

Подневольное состояние связывается с долговой кабалой, крепостным или иным зависимым состоянием, используемым в целях эксплуатации человека или его труда.

Незаконное помещение в психиатрический стационар (ст. 128 УК РФ). Рассматриваемое преступление является специальным видом незаконного лишения свободы. Необходимость выделения специального состава (в 1988 г. он был включен и в предыдущий УК РСФСР) связана с выявлением ряда фактов помещения в психиатрические больницы лиц, заведомо не нуждавшихся в этом, в качестве формы политической репрессии либо в корыстных или иных личных целях.

Клевета (ст. 129 УК РФ).

Цели, мотивы, последствия клеветы не влияют на квалификацию деяния, но значимы для индивидуализации наказания. Их установление необходимо и для решения вопроса о наличии или отсутствии в конкретном случае совокупности преступлений.

В науке уголовного права существует классификация мотивов и целей преступления, основанная на их моральной оценке. В соответствии с ней все мотивы и цели можно разделить на две группы: низменные (хулиганские, корыстные и т.п.) и лишенные низменного содержания (сострадание, ревность, личная неприязнь и т.п.)

В. Новиков пишет, что, решая вопрос о применении ст. 64 УК РФ, суд должен прийти к выводу, что цели и мотивы совершенного преступления лишены низменного содержания. Что следует понимать под "низменными побуждениями"? Если это касается "корыстных побуждений", то в рыночных условиях жизни общества корыстный мотив - это двигатель экономики. В уголовном праве под корыстным мотивом понимается совершение преступлений с целью удовлетворения имущественных потребностей.

По моему субъективному мнению, корыстный мотив относится к низменным мотивам, считать его обстоятельством, отягчающим наказание, нельзя. По таким же соображениям нельзя относить к обстоятельствам, отягчающим наказание, и такой низменный мотив, как хулиганство. В ст. 63 УК РФ, которая содержит перечень обстоятельств, отягчающих наказание, нет ни корыстных, ни хулиганских мотивов.

В этой связи относить к обстоятельствам, отягчающим наказание, корыстные и хулиганские мотивы неправомерно. К тому же признание таких мотивов обстоятельствами, отягчающими наказание, будет противоречить сложившейся практике пропаганды в средствах массовой информации азартных занятий и различного рода корыстных игр (казино, лото, денежные и имущественные лотереи, кто хочет стать миллионером и т.п.). Что касается хулиганства, то в настоящее время нецензурная брань, секс и т.п., за которые еще совсем недавно была предусмотрена уголовная ответственность, сплошным потоком льются с экранов телевидения и из бульварных газет.

В. Новиков приводит убедительные примеры из судебной практики, свидетельствующие о разнобое при применении ст. 64 УК РФ и о необходимости внесения в статью некоторых уточнений. При решении вопроса о смягчении наказания следует ориентироваться на практику Верховного Суда РФ, которая сформировала правильный подход к оценке обстоятельств, признаваемых исключительными.

Нередко предметом исследования в судебном процессе становятся факты, положительно характеризующие подсудимого. Оценивая их применительно к ст. 64 УК РФ, следует помнить основное требование закона: обстоятельства, признаваемые исключительными, должны существенно уменьшать степень общественной опасности совершенного преступления.

Вместе с тем мы не можем согласиться с мнением о том, что, применяя более мягкое наказание, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ, необходимо руководствоваться перечнем видов наказаний, закрепленным в ст. 44 УК РФ. В указанной статье все виды наказаний построены по принципу - от наиболее мягкого (штрафа) к более строгому.

Здесь хочется выразить твердое убеждение в необходимости реконструкции лесенки наказаний, перечисленных в ст. 44 УК РФ, и указания в качестве самого мягкого вида наказания (по объему карательного содержания) не штрафа, а исправительных работ.

По нашему мнению, при применении ст. 64 УК РФ нужно учитывать следующие обстоятельства:

- явку с повинной, активное способствование розыску имущества, добытого в результате преступления, оказание медицинской помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение имущественного ущерба, морального вреда, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему;

- отказ от преступной деятельности в дальнейшем, безупречное поведение в быту и на работе, прохождение курса лечения от наркомании или алкоголизма;

- активное содействие правоохранительным органам в раскрытии группового преступления, которое может состоять в указании всех соучастников, их роли в совершении преступления, мест, в которых они могут скрываться, и другие обстоятельства, смягчающие наказание.

Представляется, что содержание ст. 64 УК РФ должно быть изложено императивно и рекомендательное слово "может" следует исключить из этой статьи.

Для того чтобы уменьшить диапазон судейского усмотрения, ст. 64 УК РФ нужно сконструировать так: "При наличии... наказание должно быть определено условно, если совершенное преступление относится к категории небольшой тяжести. Если преступление относится к категории средней тяжести, то наказание назначается ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса, или суд назначает более мягкий вид наказания, чем предусмотрен этой статьей.

При совершении преступления тяжкой категории наказание не может превысить половины срока (размера), указанного в данной статье Особенной части настоящего Кодекса.

При совершении особо тяжкого преступления наказание не может превысить трех четвертей от максимальной величины санкции, указанной в данной статье Особенной части настоящего Кодекса".

Глава II

2.1. Значение мотивов

Нередко единственной побудительной причиной совершения преступления выступает какое-либо одно, строго определенное автоматическое побуждение (корысть, хулиганство, месть, ревность и т.д.). Чаще всего это наблюдается в тех случаях, когда намерение совершить преступление возникает быстро и тут же приводится в исполнение. Убийство в состоянии душевного волнения, вызванное насилием или тяжким оскорблением, либо иными противозаконными действиями потерпевшего. Внезапность намерений совершений преступления – крупная сумма денег, раскрытие факта супружеской измены. В подобных случаях мотив действия не получает всестороннего обсуждения, которое бы давало возможность сопоставить с нравственными запросами виновного, другими побуждениями и чувствами, как противостояния мотива убить, так и усиливает его значение. Внезапность решения и отсутствие контрмотивов придают особую силу.

Следует отметить, в судебной практике квалификация рассматриваемых случаев, как правило, не вызывает затруднений. Отсутствие дополнительных побуждений делает основной мотив более выраженным и это облегчает оценку и квалификацию. Но бывает и так, что основной мотив, подтолкнувший лицо на противоправное поведение, дополняется и осложняется иными чувствами, побуждениями и личностными отношениями, неодинаков как по своему значению, так и по роли, которую они играют.

Нередко оценка мотивов и целей сопровождается тяжелой внутренней борьбой, в процессе которой формируется одно доминирующее побуждение и осуществляется выбор поведения. Об этом комплексе психологических переживаний свидетельствуют произведения Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы». Не только тяжелые материальные условия и нужда «двигали» рукой Раскольникова, сколько стремления проявить себя, перестроить общественный порядок, поправить установленные в обществе законы. В своей исповеди к Соне он подчеркивал, что ему необходимо было узнать суть его существа, способного преступить закон. Смердяков из «Братьев Карамазовы» - «существо решительно злобное, непомерно честолюбивое». Даже он не руководствовался только жаждой только наживы, убивая старика Карамазова, присутствовала и злоба.

Каждый вид поведения человека в обществе обусловлен какими-то побудительными мотивами и целями. Мотив и цель преступления входят в содержание субъективной стороны преступления.

О мотиве и цели преступления в теории уголовного права говорится в двояком смысле, во-первых, как об обязательных побудительных стимулах любого общественно опасного поведения человека и, во-вторых, как о специальных уголовно-правовых нормах, которые используются для конструирования законодательной модели преступления определенного вида. В этих случаях мотив и цель выступают в качестве одного из признаков состава преступления.

Такие признаки как мотив и цель задействуются при конструировании не всех преступлений, не всегда указываются они и в законе в числе необходимых признаков состава преступления. По этой причине теорией уголовного права они отнесены к группе факультативных признаков состава преступления, а точнее субъективной стороны.

Они являются обязательными для установления следствием и судом при рассмотрении любого уголовного дела, учитываются лишь при квалификации умышленных преступлений. В случае совершения преступления по неосторожности мотив и цель не оказывают влияния на квалификацию преступления, так как их установление необходимо для выяснения способствующих совершению преступления причин и условий, определения морального облика преступника, что происходит либо на стадии назначения конкретной меры наказания виновному либо в криминологическом плане.

В случае же квалифицировании умышленного преступления мотив и цель имеют иное правовое значение. Если мотив и цель выступают в качестве необходимого признака субъективной стороны определенного вида преступлений то, это всегда свидетельствует о том, что данное общественно опасное деяние относится к группе умышленных преступлений.

Мотивы и цели, как и другие факультативные признаки состава преступления, могут иметь троякое значение.

Во-первых, они - обязательные признаки основного (простого) состава преступления, когда на них прямо указывается в диспозициях соответствующей статьи УК, либо они подразумеваются как необходимый признак состава конкретного преступления. Это значит, что если по обстоятельствам дела не будет установлен такой мотив или такая цель, то в действиях (бездействии), лица отсутствует состав данного преступления.

Цель в качестве обязательного признака названа, например, в таких составах, как террористический акт (ст.205 УК). Законодательная конструкция составов таких преступлений, как кража (ст.158 УК), грабеж (ст.161 УК), разбой (ст.162 УК), предполагает корыстные мотивы и цели.

Поэтому в составах преступлений, обязательным признаком субъективной стороны которых являются определенные мотив или цель, отсутствие их при совершении деяния означает либо отсутствие состава преступления вообще либо наличие другого состава преступления.

Во-вторых, мотив и цель - квалифицирующие признаки в ряде случаев. Так, в качестве квалифицирующего признака мотив выступает в составе убийства из корыстных или хулиганских побуждений (п.п."з","и" ст.105 УК РФ), а также по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести (п."л" ст.105 УК) и с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение (п."к" ст.105). При отсутствии указанных обстоятельств содеянное может быть квалифицировано лишь как состав простого умышленного убийства по ч.2 ст.105.

В-третьих, когда мотив и цель не указаны в диспозиции статей УК и законодательная конструкция того или иного состава их не предполагает, они играют роль обстоятельств, смягчающих или отягчающих ответственность. Так, п."е" ст.63 УК в качестве обстоятельства отягчающего наказание предусматривает "совершение преступления по мотиву национальной, расовой, религиозной вражды или ненависти, из мести за правомерные действия других лиц, а также с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение".

Роль мотивов и целей различна в психологическом механизме умышленных и неосторожных преступлений, что можно объяснить различной связью мотива и цели с преступными последствиями, являющимися элементом состава преступления.

При прямом умысле преступное последствие, указанное в составе преступления, является желаемым будущим результатом, целью (конечной или промежуточной) действия виновного. Таким образом, преступное последствие при прямом умысле полностью следует из мотива действий виновного и определяется этим мотивом. Сложнее обстоит дело с косвенным умыслом. Так, И.Г.Филановский считает, что при косвенном умысле виновный не только ясно себе представляет взаимосвязь деяния и последствий, но и сознательно их принимает, а поэтому мотив его поведения распространяется и на последствия деяний.

Это положение неоднозначно оценивается другими исследователями. В преступлении, совершенном с косвенным умыслом, мотив определяет постановку цели. Но цель в данном случае не является преступным последствием, включенным в состав преступления. Преступные последствия не следуют из мотива поведения виновного, не определяются этим мотивом и сами по себе не уточняют его.

Не менее сложным является вопрос о мотиве и цели в неосторожных преступлениях. Мотив и цель при преступном легкомыслии не охватывают преступных последствий, так как субъект учитывает общественно опасные последствия, которые может причинить своим действием, но легкомысленно рассчитывает их предотвратить.

При преступной небрежности общественно опасные последствия не предвидятся и поэтому не участвуют в мотивации поступка. Но само деяние является мотивированным и целенаправленным. В данном случае происходит несовпадение цели и результата, явление "перевыполненной цели", но ответственность здесь наступает только тогда, когда будет установлено, что лицо объективно должно было, субъективно могло предвидеть те последствия, которые наступили в результате его действий.

Мотив и цель, являясь необходимыми элементами любого преступления, в то же время не всегда указываются в числе необходимых признаков состава преступления, как например, не всегда указывается способ действия или бездействия, место, время и т.д., хотя любое преступное деяние совершается определенным способом, в определенном месте и в определенное время.

Мотив и цель могут являться обязательными признаками состава преступления и тогда, когда они прямо не указаны в тексте диспозиции той или иной статьи УК. Это происходит от того, что содержание состава преступления шире текста диспозиции статьи, и оно может быть выяснено лишь в результате анализа системы норм действующего законодательства.

Точное установление мотива и цели позволяет правильно квалифицировать содеянное, определить форму вины и степень общественной опасности преступления и личности лица, его совершившего, выявить причины конкретного преступления и, следовательно, разработать и осуществить меры по предупреждению подобных преступных деяний.

Входя в состав преступления, мотивы и цели оказывают непосредственное влияние на квалификацию преступлений. Однако, мотив и цель имеют значение для квалификации и в том случае, когда они не являются необходимым признаком того или иного состава преступления. Тогда они полнее и глубже раскрывают содержание соответствующего состава преступления.

Мотивы и цели тесно связаны с назначением наказания. Для избрания справедливой и целесообразной меры наказания, прежде всего необходима правильная квалификация деяния, что невозможно без учета мотива и цели преступления. Без их учета невозможно и надлежащее исполнение требований принципа индивидуализации наказания. Из сказанного следует, что мотивы и цели преступления независимо от того входят они в состав преступления в качестве обязательных признаков или нет, всегда имеют уголовно-правовое значение.

Мотив и цель - обязательные признаки субъективной стороны конкретных составов преступлений при наличии одного из следующих условий. Во-первых, на мотив или цель должно быть указано в диспозиции статьи Особенной части УК РФ. Например, о мотиве говорится в п. "з" (из корыстных побуждений), в п. "и" (из хулиганских побуждений), в п. "л" (кровной мести и др.) ч. 2 ст. 105, предусматривающей ответственность за убийство при отягчающих обстоятельствах, и в ряде других статей УК РФ, а о цели - в ст. 162, устанавливающей ответственность за разбой (цель - хищение имущества), и др.

Во-вторых, мотив или цель представляют собой обязательные признаки субъективной стороны состава преступлений в тех случаях, когда необходимость их наличия вытекает из юридической природы данного конкретного состава. Такая природа определяется в результате сопоставления содержания нормы Особенной части УК РФ, которой предусмотрен данный состав преступления, с содержанием других норм Особенной части УК РФ, предусматривающих смежные составы. Так, открытое завладение чужим имуществом, например шапкой, чтобы ее присвоить, т.е. с корыстной целью, представляет собой грабеж, ответственность за который предусмотрена ст. 161 УК РФ. Такое завладение исключительно для того, чтобы ее уничтожить (сжечь на костре, утопить в реке), по мотиву мести потерпевшему и с целью навредить ему образует состав умышленного уничтожения или повреждения чужого имущества, предусмотренный ст. 167 УК РФ, а такое же по объективным признакам деяние, совершенное из хулиганских побуждений, - состав хулиганства, установленный ст. 213 УК РФ. Подобного рода сопоставления позволяют определить, свойственны ли данному конкретному составу те или иные мотивы или цели, если они прямо не указаны в соответствующей норме Особенной части УК РФ.

В тех случаях, когда мотив и цель являются обязательными признаками субъективной стороны конкретного состава, отсутствие их в содеянном исключает какой-либо состав преступления.

Необходимо отличать цель в качестве составной части "желания" как волевого момента прямого умысла от цели как самостоятельного признака субъективной стороны преступления. В первом случае цель является отражением объективной стороны, имеет материальное, объективное воплощение в признаках последней, указанных в диспозиции статьи Особенной части УК РФ. Цель же как самостоятельный признак субъективной стороны преступления, не имеет такого воплощения. Она характеризует психическое отношение виновного к последствиям, выходящим за пределы состава преступления, т.е. к тем, которые не служат признаками данного конкретного состава, предусмотренными статьей Особенной части УК РФ.

Наличие и содержание мотива и цели как вины и ее форм устанавливаются в каждом конкретном преступлении на основе анализа и оценки всех обстоятельств содеянного, отраженных в материалах уголовного дела, т.е. доказанных по правилам, предусмотренным уголовно-процессуальным законодательством.

Эмоциональное состояние лица, совершившего преступление

Наряду с мотивами и целью необходимо также учитывать и эмоциональное состояние лица*, совершившего преступление.

* Эмоции — от лат. emoveo (потрясаю, волную).

В психологии и философии выделяют четыре основные формы эмоциональных состояний, которые различаются силой и продолжительностью. Это чувство, аффект, страсть, настроение.

Под чувством принято понимать одну из форм отражения действительности, выражающую субъективное отношение человека к удовлетворению его потребностей, к соответствию или несоответствию чего-либо его представлениям.

Аффект — это очень сильное кратковременное чувство, связанное с двигательной реакцией (или с полной неподвижностью; оцепенение — тоже форма двигательной реакции).

Страсть — это сильное и продолжительное чувство.

Настроение — равнодействующая многих чувств. Это состояние отличается длительностью, устойчивостью и служит фоном, на котором протекают все остальные психические процессы*.

* См.: Лук А.Н. Эмоции и личность. М., 1982. С. 30-31.

Далеко не все эмоции имеют уголовно-правовое значение, не все могут быть составным компонентом субъективной стороны преступления. Уголовное право учитывает лишь те из них, которые сопровождают процесс подготовки и осуществления преступного деяния. Какими бы по форме ни были эмоциональные состояния по поводу уже совершенного преступления, они не могут быть компонентами субъективной стороны.

Чаще всего уголовное право обращается к аффекту (сильное душевное волнение, вызванное неправомерным поведением потерпевшего), когда психика человека выходит из обычного состояния, волнение тормозит сознательную, интеллектуальную деятельность, в известной степени нарушает избирательный момент в мотивации поведения, затрудняет самоконтроль, лишает возможности всесторонне взвесить последствия своих деяний. В состоянии аффекта способность отдавать себе отчет в своих действиях, а также руководить ими в значительной степени понижена, что является одним из оснований для признания совершенного в таком состоянии преступления менее тяжким по сравнению с преступлением, совершенным при спокойном состоянии психики. Однако состояние аффекта не исключает самоконтроля, сознательного поведения, способности руководить своими поступками.

Лица, совершившие те или иные действия в состоянии физиологического аффекта, признаются вменяемыми и ответственными за свои поступки, поскольку у них сохраняется в той. или иной мере способность самообладания, не наблюдается глубокого помрачения сознания. Ответственность исключается лишь при патологическом аффекте, когда наступает глубокое помрачение сознания, человек утрачивает способность отдавать отчет в своих действиях и руководить ими. В состоянии патологического аффекта утрачивается вменяемость.

Аффект в законе рассматривается как основание для снижения меры наказания. Исходя из этого, законодатель, признавая некоторые действия, совершенные в состоянии аффекта, преступными, рассматривает их в то же время как совершенные при смягчающих обстоятельствах. Например, ст. 107 УК предусматривает пониженную ответственность за убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванного неправомерными действиями потерпевшего.

Аффект тесно связан с формированием мотивов, характеризует особенности протекания мотивации. К мотивам, которые наиболее часто формируются в состоянии аффекта, относятся: месть, обида, злоба и т.д.

Уголовное право учитывает эмоциональное состояние лица, совершившего преступление. Однако компонентом субъективной стороны преступления являются лишь те эмоции, которые сопровождают процесс подготовки и осуществления преступления.

Юридическая ошибка

С проблемой вины непосредственно связан вопрос об ошибке и ее влиянии на вину и ответственность.

Российское уголовное право исходит из того, что лицу, совершившему общественно опасное деяние, могут быть вменены в вину только такие обстоятельства, которые были ему известны в момент совершения преступления. Вопрос о неправильном представлении лица относительно характера деяния и обстоятельств его совершения должен разрешаться по правилам ошибки. Ошибка - это заблуждение лица, совершившего общественно опасное деяние, относительно юридических свойств и фактических обстоятельств этого деяния.

Юридическая ошибка представляет собой неправильное представление лица о юридической оценке совершённого им деяния, либо юридической ответственности, связанной с его совершением[1] или, юридическая ошибка - это заблуждение лица относительно юридической характеристики совершенного им деяния и его правовых последствий.[2]

Юридические ошибки подразделяются на несколько видов:[3]

1. Ошибочное представление лица о преступности совершенных им деяний. К так называемым "мнимым преступлениям" могут быть отнесены мелкое хулиганство, самогоноварение, спекуляция, валютные операции. Такого рода деяния не влекут уголовной ответственности.

Так, лицо полагает, что его действия преступны и влекут за собой уголовную ответственность, тогда как они Уголовным кодексом не предусмотрены. Например, лицо считает, что управление транспортным средством в нетрезвом состоянии является уголовно наказуемым деянием[4]. Однако уголовно-правовой запрет такого деяния отсутствует, и оно признается административным правонарушением. Деяние, предусмотренное уголовным законом, не может влечь уголовной ответственности вследствие отсутствия уголовной противоправности как обязательного признака преступления.

2. Неправильное представление лица о совершенном им деянии как непреступном. Незнание закона не освобождает от ответственности.

3. Ошибочное представление лица о юридической квалификации совершенного им деяния. Совершая вымогательство, виновный полагает, что его действия - это разбойное нападение. В подобных случаях виновный привлекается за то преступление, которое он фактически совершил.

4. Ошибочное представление лица о виде и размере наказания не влияет на ответственность, так как находится за пределами умысла и неосторожности.

Таким образом, юридическая ошибка не изменяет квалификации фактически совершенного и от нее не зависят вид и размер назначаемого судом наказания. Так, момент возникновения юридической ошибки связан с этапом оценки содеянного: возникшая у субъекта потребность реализуется надлежащим образом, волевые действия осуществляются в соответствии с намеченным заранее планом, т. е. замысел виновного претворяется в жизнь, однако оценки деяния правоприменителем и совершившим его лицом не совпадают.

Способность человека анализировать и оценивать свои поступки, свои намерения (самосознание) тесно связана с возникновением у него ответственности за свои действия, поскольку, при совершении того или иного деяния у каждого психически здорового человека есть реальная возможность оценить его противоправность. Именно это свойство сознания обусловило выделение интеллектуального элемента вины: лицо осознает или имеет возможность осознавать все юридические значимые объективные свойства совершаемого деяния.

2.

Фактическая ошибка

Фактическая ошибка - это неправильное представление лица о фактических обстоятельствах, относящихся к объекту и объективной стороне преступления.

В соответствии с этим фактическая ошибка может быть ошибкой в объекте, объективных признаках действия (бездействия), в развитии причинной связи, ошибкой в обстоятельствах отягчающих ответственность.

В науке также различают ошибки в средствах и способе совершения преступления, в предмете посягательства и др.

Виды фактических ошибок можно подразделить на следующие:

1. Ошибка в объекте[5]

Дача взятки директору коммерческого предприятия связывается в сознании виновного с дачей взятки представителю власти (директор частной охранной фирмы принимается за сотрудника органов внутренних дел). Такое преступление квалифицируется в зависимости от умысла виновного, в данном случае как покушение на деяние, предусмотренное ст. 291 УК РФ.[6]

Другое дело, когда речь идет об ошибке в оценке объекта. Похищая оружие, виновный может расценивать свои действия как кражу, хотя в данном случае речь идет не только о посягательстве на собственность, но и на общественную безопасность, которая и является определяющим объектом преступления. Такая ошибка является разновидностью юридической ошибки и поэтому лицо будет отвечать за то преступление, которое оно фактически совершило, т.е. по ст. 226 УК РФ[7].

2. Ошибка в предмете и в личности потерпевшего не имеет уголовно-правового значения (взлом сейфа, в котором не оказалось большой суммы денег, на которую рассчитывал виновный). Фактически совершенная кража должна квалифицироваться как покушение на кражу в крупном размере, если это охватывалось умыслом преступника.

3. Ошибка относительно характера совершенного действия[8]

Лицо сбывает фальшивую денежную купюру, не осознавая этого. В отношении обычных граждан это не повлечет ответственности из-за отсутствия вины. Если же субъектом является кассир, обязанный проверять денежные купюры, и в его действиях будет установлена неосторожная вина, то это может быть расценено как разновидность халатности. Либо такой пример: К., желая напугать М., наставил на него ружье, полагая, что оно не заряжено, нажал на спусковой крючок, в результате чего произошел выстрел, которым М. был смертельно ранен. В данном случае ошибка относительно фактических обстоятельств исключает умысел в действиях К. Если ошибка явилась результатом легкомыслия или небрежности, как в приведенном примере, то, при наличии указанных в законе условий, лицо может подлежать ответственности за неосторожную вину.[9]

4. Ошибка относительно общественно опасных последствий чаще всего заключается в ошибочном представлении лица о размере причиненного преступлением вреда. Если при этом умысел виновного был неопределенным, то есть он не имел конкретных намерений, касающихся размера ущерба, то квалификация наступает по фактически наступившим последствиям. Если же речь идет о конкретных намерениях, которые почему-либо не повлекли желаемого результата, то это расценивается как покушение на этот результат.

5. Ошибка в оценке развития причинной связи заключается в неправильном представлении лица о причинно-следственной зависимости между совершенным им деянием и последствиями. Так умысел на убийство человека, помещенного в клетку с дикими животными, предполагал наступления смерти от растерзания. Фактически же смерть наступает от инфаркта, вызванного сильным испугом. Виновный должен отвечать за убийство и покушение на убийство с особой жестокостью.

Н. и М., находящиеся в нетрезвом состоянии, возвращались домой с вечеринки. По пути они поссорились и подрались. Н. нанес М. множество ударов шилом по голове. Полагая, что М. мертв, Н. с целью скрыть совершенное преступление бросил потерпевшего в лужу. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть М. наступила от афлексии (попадание воды в дыхательные пути). Н. правильно был осужден за умышленное убийство.[10]

6. Ошибка в обстоятельствах, квалифицирующих ответственность, является разновидностью ошибок, относящихся к объективным признакам деяния, и расценивается в зависимости от вины преступника.

В судебной практике нередко возникает вопрос об ошибке в обстоятельствах, отягчающих ответственность. Заблуждение лица относительно указанных обстоятельств должно разрешаться с учетом направленности и содержания умысла лица. Если лицо полагает, что оно совершает преступление при наличии отягчающих обстоятельств, хотя они отсутствуют, то оно подлежит ответственности за преступление, совершенное при отягчающих обстоятельствах. Отягчающие обстоятельства, о наличии которых лицо, совершившее преступление, не знало, не могут быть вменены ему в вину.[11]

7. Ошибка в средствах совершения преступления влияет на квалификацию содеянного, если они отнесены к обязательным элементам состава. Например, вооруженность в бандитизме предполагает наличие настоящего оружия, а не макетов или неисправных средств.

Из вышеизложенного следует, что фактическая ошибка возникает на этапе планирования и реализации задуманного под влиянием ошибочных представлений о фактических обстоятельствах содеянного. В процессе реализации вред причиняется общественным отношениям, охраняемым иной уголовно-правовой нормой.

Особенности фактической ошибки, позволяют вывести тесную связь между допущенной виновным ошибкой и психическими процессами, происходящими в его сознании. Но выбор решения, варианта поведения зависит от сознания человека. Любое правонарушение, как и правомерное действие, имеет причины и условия, коренящиеся как в объективной действительности, так и в субъективных качествах человека. В этом смысле правонарушение тоже продукт объективной действительности. Но объективные факторы не могут преуменьшить значение интеллекта и воли человека, без участия которых невозможно совершение правонарушения.[12]

При фактической ошибке субъект, взаимодействуя с окружающей средой, допускает неверное представление относительно собственных действий, которое ведет к ошибочному отражению его сознанием преступного деяния как оконченного. В действительности же наличествуют не все признаки состава преступления, предусмотренные соответствующей статьей УК РФ или ее частью, охраняющей общественные отношения, на причинение вреда которым направлен умысел виновного, а вред фактически причинен иным общественным отношениям.

Необходимо отметить, что если лицо в процессе совершения преступления осознает, что вред причиняется иному объекту и вследствие этого прекращает реализацию своего преступного замысла, то деяние квалифицируется как покушение на задуманное им преступление или добровольный отказ. Если же лицо, осознавая, что причиняет вред другому объекту, продолжает выполнение объективной стороны, то в содеянном присутствует умышленное или неосторожное причинение вреда объекту, фактически пострадавшему. Отношения к фактической ошибке указанные случаи не имеют.

Таким образом, в качестве одной из особенностей фактической ошибки выступает то, что представление виновного не совпадает с объективно происходящим. Лицо ошибочно уверено в том, что им полностью выполнена объективная сторона конкретного преступления, в то время как вред фактически причинен иным общественным отношениям.

При фактической ошибке виновный осознает противоправность своих действий, при этом данная ошибка может возникнуть только тогда, когда лицо действует с прямым конкретизированным умыслом и точно представляет себе определенный результат своих действий (бездействия). Если же лицо, например, безразлично относится к последствиям, которые могут наступить в результате совершенного им деяния (косвенный умысел) либо предполагает наступление одного из нескольких возможных последствий (неконкретизированный умысел), ошибка невозможна: наступившее в действительности последствие охватывалось сознанием виновного, в то время как фактическая ошибка представляет собой неверное представление лица о наступлении желаемого преступного результата.[13]

Следовательно, фактическая ошибка присутствует в случаях, когда субъективная сторона преступления выражена в форме прямого конкретизированного умысла, т. е. когда виновный точно знает, какое преступное деяние он желал совершить (в отношении этого деяния он полагает свои действия (бездействие) полностью завершенными, а преступный результат наступившим).

Так в судебной практике нашла отражение позиция, что при фактической ошибке деяние необходимо квалифицировать как оконченное, исходя из фактически совершенного общественно опасного деяния.[14] Однако если умысел лица изначально был направлен на выполнение объективной стороны одного общественно опасного деяния, а в отношении совершенного им преступления при допущенной фактической ошибке отсутствует как умысел, так и неосторожность, то лицо необоснованно привлекается к уголовной ответственности за наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых его вина отсутствует.

Таким образом, особенность фактической ошибки заключается в том, что в результате неверного отражения действительности лицо совершает деяние, содержащее признаки (не все) того преступления, которое охватывалось его умыслом (поскольку полагает его оконченным) и отдельные признаки состава иного преступления (вред причинен общественным отношениям, охраняемым иной уголовно-правовой нормой).[15] Общим правилом для всех разновидностей фактической ошибки является то, что ответственность должна определяться в соответствии с виной, т.е. исходя из того, что виновный сознавал или должен был сознавать в момент совершения преступления.