Глава I

Разделение всего человеческого знания на историю, поэзию и философию в

соответствии с тремя интеллектуальными способностями: памятью, воображением,

рассудком; это же разделение относится и к теологии

Наиболее правильным разделением человеческого знания является то,

которое исходит из трех способностей разумной души, сосредоточивающей в себе

знание. История соответствует памяти, поэзия -- воображению, философия --

рассудку. Под поэзией мы понимаем здесь своего рода вымышленную историю, или

вымыслы, ибо стихотворная форма является в сущности элементом стиля и

относится тем самым к искусству речи, о чем мы будем говорить в другом

месте. История, собственно говоря, имеет дело с индивидуумами, которые

рассматриваются в определенных условиях места и времени. Ибо, хотя

естественная история на первый взгляд занимается видами, это происходит лишь

благодаря существующему во многих отношениях сходству между всеми

предметами, входящими в один вид, так что если известен один, то известны и

все. Если же где-нибудь встречаются предметы, являющиеся единственными в

своем роде, например солнце и луна, или значительно отклоняющиеся от вида,

например чудовища (монстры), то мы имеем такое же право рассказывать о них в

естественной истории, с каким мы повествуем в гражданской истории о

выдающихся личностях. Все это имеет отношение к памяти.

Поэзия -- в том смысле, как было сказано выше -- тоже говорит об

единичных предметах, но созданных с помощью воображения, похожих на те,

которые являются предметами подлинной истории; однако при этом довольно

часто возможны преувеличение и произвольное изображение того, что никогда бы

не могло произойти в действительности. Точно так же обстоит дело и в

живописи. Ибо все это дело воображения.

Философия имеет дело не с индивидуумами и не с чувственными

впечатлениями от предметов, но с абстрактными понятиями, выведенными из них,

соединением и разделением которых на основе законов природы и фактов самой

действительности занимается эта наука. Это полностью относится к области

рассудка.

Что это именно так, можно легко убедиться, обращаясь к источникам

мыслительного процесса. Ощущение, служащее как бы воротами интеллекта,

возникает от воздействия только единичного. Образы или впечатления от

единичных предметов, воспринятые органами чувств, закрепляются в памяти, при

этом первоначально они запечатлеваются в ней как бы нетронутыми, в том самом

виде, в каком они явились чувственному восприятию. И только потом

человеческая душа перерабатывает и пережевывает их, а затем либо

пересматривает, либо воспроизводит их в своеобразной игре, либо, соединяя и

разделяя их, приводит в порядок. Таким образом, совершенно ясно, что

история, поэзия и философия вытекают из этих трех источников -- памяти,

воображения и рассудка -- и что не может быть ни каких-либо иных, ни

большего числа форм деления науки. Дело в том, что историю и опытное знание

(experientia) мы рассматриваем как единое понятие, точно так же как

философию и науку.

Мы считаем, что и теология не нуждается в каком-то ином типе деления.

Конечно, существует различие между информацией, получаемой через откровение,

и информацией, идущей от чувственных восприятий, как по самому существу, так

и по способу ее передачи, но дух человеческий един и его способности и части

одни и те же. Это похоже на то, как разные жидкости разными путями вливаются

в один и тот же сосуд. Поэтому и теология складывается из священной истории,

из притч (парабол), являющихся своего рода религиозной поэзией, и из

поучений и догматов -- некоей вечной философии. Что же касается той части

теологии, которая остается и после такого деления (я имею в виду

пророчества), то это по существу род истории, ибо божественная история имеет

то преимущество перед человеческой, что сообщение о каких-то событиях в

равной мере может как следовать за ними, так и предшествовать им.