Качество звонкого задненебного согласного.

Еще к дописьменной эпохе относится появление в ряде славянских диалектов звонкого фрикативного γ (велярного или фарингального) на месте исконного g взрывного. Эта инновация представлена в словацком, чешском, верхнелужицком языках, в западнословенских говорах и в южной части восточнославянской зоны. Что касается псковских, новгородских, ростово-суздальских, смоленско-полоцких говоров, то они сохраняли g взрывное. Правда, уже в исторический период, вероятно в XIII-XIV вв., в северно-белорусских и смоленских говорах под влиянием говоров юга развилось γ фрикативное.

Такая особенность, как фрикативное или взрывное образование звонкой задненебной фонемы, крайне редко находит отражение в памятниках письменности, поскольку кириллическая буква г с равным успехом передавала и g взрывное, и γ фрикативное. Однако некоторые свидетельства произношения того или иного из этих звуков в памятниках письменности все же можно найти. Так на чаре Черниговскою князя Владимира Давидовича, представлена надпись ѡсподарz (датируется периодом до 1151 г.) - Род. пад. ед. ч. от существительного господарь. Пропуск г объясняется фрикативным произношением задненебного, который, в отличие от взрывного звука, мог ослабляться и даже исчезать в начале слова. Судить о том, что на юго-западе восточнославянской территории произносился фрикативный звонкий задненебный можно и по тому, что в древних западнорусских и южнорусских памятниках употребляется особое написание кг в заимствованных словах, например, скрикгайло (гр. /387 г.) – имя литовского князя Скригайло, якгаиломъ (Лит. лет. XV-XVI вв.) – имя литовского князя Ягайло. Это значит, что писавшие стремились как можно точнее передать чужое слово, в котором слышали звук g, а буквы г для этого было недостаточно, так как с ней ассоциировался звук γ.

Большая часть данных о древнейших диалектах относится к северо-западной зоне. Что же касается ростово-суздальского диалекта, на базе которого сформировался позднее русский литературный язык (эту диалектную зону в исторической русистике называют говорами центра), то судить о его состоянии в древнейший период можно лишь на основании реконструкции, произведенной по позднейшим памятникам письменности (поскольку от раннего периода таковых не осталось) и с учетом данных современной диалектологии. Ростово-суздальский диалект, скорее всего, не имел специфических черт, присущих диалектам других территорий, то есть в нем прошла вторая палатализация и третья палатализация для *х, имелись рефлексы сочетаний согласных с йотом, обычно называемые общевосточнославянскими (*sj → š’, *zj → ž’, *tj → č’, *dj → ž’), сочетания *tl, *dl упростились в l, не было шепелявого произношения мягких свистящих, отсутствовало цоканье, рефлексы праславянских сочетаний типа *TЪRT представляли собой сочетания типа *TЪRT, звонкий задненебный был взрывным.

К сожалению, мы не имеем полноценных данных о древнекиевском говоре, на который был, скорее всего, ориентирован стандартный древнерусский язык, поскольку пока не выработаны достоверные лингвистические интерпретации древнекиевских текстов – нескольких сот надписей, обнаруженных на стенах Софии Киевской.

	Южно-кривичский (смоленский, полоцкий)	Северно-кривичский	Ильмено-словенский	Галицко- волынский	Ростово-cyздальский
II палатализация	Осуществилась	Не осуществилась	Осуществилась
III палатализация для *х	Осуществилась	Не осуществилась	Осуществилась
Рефлексы праслав. сочетаний *sj, *zj, *tj, *dj	*sj > х’, *zj > γ’, *tj > к’, *dj > g’		*sj > š’, *zj > ž’, *tj > č’, *dj > ž’
Рефлексы праслав. сочетаний *tl, *dl	l	kl, gl	l
Шепелявые свистящие	Не представл.	Представлены	He представлены
Цоканье	Имеется			He имеется
Рефлексы сочетаний *ТЪRТ	TЪRЪT		TЪRT
Звонкий задненебный	g			γ	g

Если обратиться к северо-западной диалектной зоне, то можно заметить, что целый ряд специфических особенностей выделяет севернокривичскую языковую область. Становится ясно, что нельзя говорить о генетически едином правосточнославянском языке слишком разнородными оказываются диалекты, которые располгались в древности на нынешней восточнославянской территории. Таким образом, подтверждается концепция, предложенная в свое время Г. А Хабургаевым и заключающаяся в том, что в поздний праславянский период (до расселения славян с прародины) выделялись две диалектные зоны - северная и южная. Исследования Г. А Хабургаева показали, что традиции позднепраславянской южной зоны отражены в сербско-хорватских, словенских, болгарских и македонских диалектах, а традиции северной зоны - в польских, кашубско-словинских, сербо-лужицких и полабских говорах. Чешские и словацкие диалекты переходные, и это обусловлено их географическим положением - в самом центре древней славянской территории, на стыке позднепраславянского Севера и Юга. Что касается восточнославянских языков, то они отчетливо обнаруживают связи с обеими позднепраславянскими диалектными зонами, отчего приходится отказаться от концепции генетического единства всех восточнославянских говоров как произошедших из одного праславянского диалекта - восточнославянского языка-основы. По-видимому, в праславянский период к северной группе диалектов относился севернокривичский, так как по ряду особенностей он сближается с польскими, кашубско-словинскими и лужицкими диалектами. Другие же диалекты восточнославянской зоны (ильменословенский и южные) вышли вместе с болгарским, сербохорватским и словенским из позднепраславянскои южной группы. К переходной зоне, помимо словацкого и чешского, относились, вероятно, также южнокривичский диалект и ростово-суздальские говоры. Системой переходного типа оказался и древненовгородский диалект в узком смысле слова, который соединил в себе севернокривичские и ильменословенские черты.

В дальнейшем в восточнославянской области шли процессы конвергенции, в результате которых, в частности, нивелировались многие диалектные различия. Следовательно, нынешнее восточнославянское языковое единство является результатом языковой интеграции генетически неоднородных славянских диалектов. Подтверждением этот служат и археологические данные, согласно которым восточнославянская общность периода существования Древнерусского государства не восходит ни к одной из племенных группировок праславянского этапа. Известный археолог В. В. Седов пишет о том, что процесс расселения славян в лесной зоне Восточной Европы был весьма сложным и «многоактным», поскольку освоение новых земель осуществлялось несколькими миграционными потоками, которые неодновременно протекали из разных этнографических областей праславянского ареала. В итоге В.В. Седов заключает, что в основе восточнославянской этноязыковой общности лежало несколько различных диалектно-племенных образований, так что формирование восточнославянского этноса было возможно только в результате интеграционных процессов, которые начались не ранее IX-X вв. и были обусловлены целым комплексом исторических обстоятельств.

Что касается севернокривичского диалекта, который не только по фонетическим, но и по морфологическим особенностям существенно отличался от других восточнославянских диалектов, то, возможно, если бы у Псковской земли была другая историческая судьба, он сблизился бы не с восточнославянскими, а с западнославянскими говорами. Вот что писал еще в конце XIX в. об особом статусе древнепсковского диалекта и последующей судьбе псковских говоров А. И. Соболевский: «Из массы современных русских говоров мы не знаем ни одного, который в большей или меньшей степени был бы похожим на древний псковский говор и мог бы быть признаваем за его потомка. В настоящее время около Пскова говорят почти совсем так, как говорят около Новгорода; это обстоятельство заставляет нас предположить, что псковская область после XIV в. по тем или другим причинам утратила значительную часть своего древнего наследия и что место этого последнего было занято переселенцами из ближайшей новгородской области, ассимилировавшими собою остатки туземцев. С окончанием ассимиляции (время его нам неизвестно) произошло окончательное исчезновение древнего псковского говора».