2. Классические танцы

Выделяют семь форм классического танца:

1. Бхарата Натьям – утонченная и сложная форма танцевального искусства штата Тамилнад. Это динамичный, земной и очень четкий стиль танца. Ему присуще разнообразие движений с упором на притопывание, прыжки и повороты. Основные фигуры – уравновешенные позы с вытянутыми руками и ногами, что придает танцу некоторую линейность. В этом танце в равной степени чувствуются красота и сила, замедленность и убыстренность, чистый танец и пантомима. Этот стиль одинаково пригоден как для сольного, так и для группового исполнения.

2. История возникновения танцевальной традиции Мохини Аттам (дословно «Танец Чаровницы») уходит корнями в далёкое прошлое Кералы, штата на юго-западе Индии. Геометрия движений и основная техника Мохини Аттам отображают незабываемые образы природы Кералы: листья кокосовой пальмы, колышущиеся на ветру; лодки, раскачивающиеся на волнах и создающие на воде узоры из расходящихся кругов и т.д. С древний времен танец исполнялся только женщинами, и ему свойственно особое очарование женской грации и мягкости.

3. Кучипуди – это неповторимое очарование тонкого слияния искусства  драмы, черпающего свое вдохновение в древнем эпосе, и непревзойденной техники. В нем присутствуют энергичные прыжки и повороты, смелая и полная чувств игра глаз, вихрь необыкновенно быстрых и точных движений, которые затем сменяются  каскадом застывших скульптурных поз. Родина танца кучипуди – деревня под названием Кучелапурам в Анхра-Прадеш, на юге Индии, где традиция классического танца восходит к древнейшим временам. Зародившись в 15 веке, он первоначально исполнялся во времена ритуальных процессий, прославлявших богов.

4. Одисси – классический танец штата Орисса. Этот стиль танца, существующий уже более двух тысячелетий, процветал в храмах и при дворах раджей. Это лирический стиль танца, в нем существуют правила телодвижений, совершенно отличные от других видов. Его основным качеством является утонченность, а эстетика стиля строится на тесной связи поэзии и музыки. Характерной особенностью является особая скульптурность поз и танцевальных движений. Одисси убеждает, что танец – это движущаяся скульптура, а скульптура – застывший танец. Музыка в одисси очень лирична.

5. Катха кахе со катхак – «тот, кто рассказывает историю, - катхак». В Индии сказителя называют катхаком. Танцевальная музыкальная форма катхак зародилась на севере страны, и первыми ее исполнителями были храмовые сказители, иллюстрировавшие религиозные стихи жестикуляцией и танцами. В эпоху Великих Моголов этих танцоров стали приглашать ко двору, и катхак получил новые элементы, обогатившись сложными ритмами, которые отбиваются ступнями и стремительными пируэтами. Катхак соединил и взаимообогатил традиции индусского храма и музыкального двора, и в этом синтезе раскрывается гений индийского народа. Чистый танец занимает в Катхаке основное место. В отличие от других индийских классических танцев, танцор не выставляет согнутые колени вперед или в стороны и не совершает глубоких наклонов тела. В Катхаке нритта, или чистый танец – это выражение чистой радости движения и легко узнаваемого самозабвения в ритме. Прикрепив на щиколотки колокольчики (гхунгра), танцор отбивает ногами целый ряд ритмичных звуков и вариаций. Это умение – основополагающая часть стиля.

6. Манипур – край необыкновенной красоты, зеленый, плодородный, окруженный горами. Это долина Бога Змея, ее населяет народ, считающий жизнь человека и природу дарами Бога и рассматривающий танец и музыку как прекраснейший и наиболее естественный способ выражения благодарности. Танцор Манипури должен сохранять уникальную легкость движения и строгую сдержанность, каким бы сложным ни был танец и каких бы физических усилий он ни требовал. В этом, пожалуй, ключ к пониманию стиля. Никаких резких жестов. Одно движение переходит в другое, создавая ощущение бесконечности. Мягкая смена фигур приводит к плавности и непрерывности движения тела, что столь характерно для этого стиля танца.

7. Катхакали – наиболее красочная, искренняя и полная страстей форма танца в Индии. Катхакали распространен в штате Керала (Южная Индия). Нынешняя форма этого стиля сложилась около 300 лет назад. Это пантомимическая танцевальная драма; для него характерны сложный язык жестов, ошеломляющая красочность костюмов и грима, виртуозность движений. Катхакали использует сюжеты из эпических произведений «Махабхараты» и «Рамаяны» Поскольку танец этого стиля отличается воинственностью и выражает неукротимую мужскую энергию, исполняют его исключительно мужчины. В женских ролях выступают юноши.

В основе каждой из них лежат три аспекта: Нритта, Нритья и Натья.

Нритта - это ритмическая последовательность, оканчивающаяся либо песней, либо стихами;

Нритья - это совокупность ритмических рисунков, каждый из которых следует за определенной пантомимной интерпретацией (или абхинаей);

Натья – это полная танцевальная драма с разворачивающейся сюжетной линией и различными характерами.

Каждая танцевальная форма является уникальной комбинацией этих трех аспектов, в каждой из них присутствует своя изюминка, но Кучипуди  вполне заслуженно считают наиболее красивой и самой сложной формой танца из всех вышеперечисленных.

Талант истинной девадаси сродни талантам йогов, способных жаром своего тела на несколько метров растопить вокруг себя снег и лед Гималаев. В основе того и другого - совершенная работа с психоэнергетикой. Но, пожалуй, классический  танец, даже превосходит йогу. Задача приверженцев последней состоит в том, чтобы преобразить только самого себя. Задача исполнителя индийского ритуального танца - привести, став сосудом божественной энергии, к единению с высшими силами мироздания еще и зрителей. Неслучайно заключительный и одновременно кульминационный момент танцевального действа - это «мокша», освобождение от тягот бытия и слияние с божественным началом. Танцор выступает как великий экстрасенс, целитель недугов души и тела. Мощным излучением исходящей от него энергии объясняется этот удивительный факт, что немало зрителей, созерцающих храмовый танец, не только испытывают особое чувство умиротворения, но и освобождаются от болей, особенно психосоматического происхождения. Нечто подобное происходит при исполнении своих танцев шаманами. Считается, что ими овладевают духи. А в тело индийского танцора входит сам бог Шива Натараджа, Владыка танца.

Как и в йоге в танце тело обучают для того чтобы в конце концов полностью забыть о нем. Это средство, благодаря которому побеждается господство телесного начала в сознании. «Я» исполнительницы, слившись с космическим танцем, которым движется Вселенная, освобождается от всего земного. Результат такого танца подобен тому, к чему стремятся йоги и жрецы, совершая жертвоприношение. Покой посреди движения – характерная  черта основных фигур индийского танца называющихся «каранами». Тело исполнителя сохраняет жестко фиксированное положение при самых быстрых прыжках. Это требует чрезвычайно развитого чувства равновесия, способности к концентрации и умения управлять дыханием – пранаямы, также роднящего танец с йогой. В комбинации статики и динамики раскрываются принципы индусского мировидения: мужское начало – пассивное, созерцающее сознание; женское - активная, творящая мир энергия. Бывает так, что танцовщица надолго остается в одной позе -  танцуют, проявляя удивительную гибкость и скорость, только ее пальцы и кисти. С помощью языка жестов именуемых «хастами» и «мудрами», ведется повествование. Например, скрепленные мизинцы обеих рук означают близость и дружбу,  а  соединенные указательные пальцы, наоборот, вражду. Наложенные одна на другую ладони с отставленными  большими пальцами - мудра «матсья», то есть «рыба», одно из воплощений бога Вишну. Большие пальцы начали вращаться - рыба поплыла.

В древнеиндийских трактатах о танце приводился 28 положений одной руки и 24 положения двух рук вместе. «Хасты» и «мудры» по большей части многозначны, их смысл определяется контекстом.  Так, положение «патака»  (все пальцы сомкнуты, ладонь раскрыта) может символизировать ночь, свет, реку, коня, жару, открывание и закрывание двери, улицу, равенство, клятву, идеального правителя, волны океана, сон, восхваление. Выполнение хаст и мудр имеет немалый психофизический эффект, связанный с величиной проекции кисти на кору головного мозга. Он отлично известен педагогам и логопедам, использующим пальчиковые игры для развития у детей речи и сообразительности. Врачи видят в хастах и мудрах стимуляцию точек акупунктуры на пальцах, в результате чего голова становится чище и легче. А индусы полагают, что хасты и мудры активизируют «аджна-чакру» - «третий глаз».

Еще одно из основных положений ног - «ардхамандали», полуприсед с сильно разведенными коленями. Это поза спокойствия, разгружающая нервную систему. Ее можно представить как соединение двух треугольников, которые образуются при мысленном проведении горизонтальной линии между коленями. И вновь здесь символ мужского и женского начал: треугольник вершиной вниз обозначает женский принцип, вершиной вверх - мужской. В «ардхамандали» два эти полюса уравновешены, что дает психологическую и биоэнергетическую гармонию.

Сочетание треугольников сохраняется и в других положениях ног - например, на корточках, когда танцовщица сидит на носках с развернутыми в стороны коленями, а затем из этой позы поочередно или одновременно опускает их на пол.

Аналогичный принцип гармонизации мужского и женского - солнечной и лунной энергии лежит, как известно, и в основе работы с энергетическими каналами в хатха йоге. Само слово «хатха» состоит из сочетания двух слогов: «ха» означает солнце, «тха» - луну.

В общем, заложенные в классическом индийском танце возможности совершенствования духа и тела не многим уступают тем, которые присущи йоге. По сравнению с  нею у танца есть и свои преимущества. Немало людей пытались практиковать асаны, но бросили это занятие из-за его нудности. Точно так же, как многие женщины не могли заставить себя делать физические упражнения до тех пор, пока не появились аэробика и шейпинг.

Некоторые исполнители не считают, что классический индийский танец не требует особой прирожденной гибкости и изнурительных ежедневных тренировок. По их словам, «уровень совершенства в нритте (танец как таковой, без его сюжетной стороны) напрямую зависит от степени осознания исполнителем своей духовной сущности, что не имеет никакого отношения к физическим данным или даже мастерству». В один прекрасный день наступает момент, когда танец сам начинает таинственным образом вести человека, который искренне жаждет ему обучиться. Танец как бы превращается в невидимого гуру-наставника, который подсказывает и помогает телу принимать определенные позы.