Религия и современность

Учитывая то обстоятельство, что религиозные представления не рождаются с каждым новым поколением, а усваиваются как историческая данность, как необходимое наследие прошлого, следует указать на особое значение исторических корней религии в сохранении и воспроизводстве религиозного сознания.

Исторические корни религии – это обусловленность религии историческим прошлым. Ни одна форма религии, в том числе и современная, не может быть понята без ­выявления ее зависимости от предшествующего наследия, от всего комплекса социальных, гносеологических и психологических факторов, ее породивших.

Уже отмечалось, что религия зависит от социально-экономических условий и сохраняет свою специфику и стабильность до тех пор, пока сохраняются эти условия. Но поздние религии впитывают в качестве своего идейного источника определенные элементы ранее существовавших. Даже современные цивилизованные религии несвободны от воздействия исторического религиозного наследия: элементы магии, фетишизма, анимизма встречаются и в христианстве, и в исламе, и в буддизме.

Пока исторические условия оставались длительное время стабильными, проявлялась консервативность религиозных верований. Они передавались из поколения в поколение как необходимая и составная часть образа жизни и мышления и никогда не были предметом анализа. Подтверждением этого вполне могут быть наблюдения К. Расмуссена, изучавшего жизнь эскимосов: «Все отлично знали, что именно полагается делать в каждом данном случае, но всякий мой вопрос «почему?» оставался без ответа. Моим собеседникам казалось просто нелепым, что я, не довольствуясь простым сообщением, добивался причин происхождения их религиозных представлений». (25, 119) Совершенно очевидно, что заведенным правилам следовали по традиции, они воспринимались как само собой разумеющееся.

Исторические корни религии способствовали превращению религиозных предписаний в традиции, а впоследствии в национальное своеобразие, что повышало их значимость в общественной жизни. К. Маркс подчеркивал консервативный характер исторического наследия: «Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых» (25,119). Религиозные традиции как одна из составляющих исторического прошлого стали своеобразной корреляцией настоящего и прошлого в условиях современности. Эта корреляция применительно к религии носит сравнительно-оценочный характер. Не вызывает сомнения тот факт, что обращение к религии происходит и в индивидуальном, и в общественном сознании в условиях невозможности реализации практических и духовных потребностей, а также в случаях разочарования и неудовлетворенности реальностью, конфликтных ситуаций, ввергающих подчас в отчаяние. Это обеспечивает неприятие настоящего и снисходительное отношение к прошлому. Именно этот фактор – неприятие настоящего – становится доминирующим в современных условиях, и при соотнесенности настоящего с прошлым происходит идеализация прошлого с его историей, традициями, нравственными нормативами. Из прошлого в настоящее трансформируются элементы как прогрессивного, так и негативного содержания.

В условиях современной России по степени распространенности из всех традиций прошлого на передний план выступают традиции и предрассудки религиозного характера. Проявление суеверий в быту – дань консервативности элементам древних религий. Участие в отправлении религиозных обрядов и праздников не только глубоко верующими людьми, но и не имеющими отношения к религии, зачастую происходит «на всякий случай», так как многие века люди считали невозможным обходиться без религии и ее атрибутов как в эмоциональном плане, так и в практическом, связывая с верой в бога решение жизненно значимых проблем. Здесь проявляется, с одной стороны, инстинкт самосохранения, а с другой – исторически обусловленная психологическая установка на страхование своего личного бытия благодаря обратной связи с миром трансцендентных объектов.

Исторически сложившаяся система религиозных отношений и ценностей, переплетаясь с нерелигиозными, нередко приводит не только к их отождествлению (в частности нравственного, эстетического с религиозным в культовой практике), но и выдвижению первых на авансцену.

Так, в последние десятилетия не только в религиозной, но и светской прессе появились статьи, в которых абсолютизируется роль православия в истории России. Православие провозглашается основой российской государственности, культуры и цивилизации. Авторы статей поднимают проблемы роли православной церкви в современной жизни, соотношения православия и культуры, полагая, что другие религии могут оказать только пагубное влияние на российское общество. Особое беспокойство у них вызывает растущее влияние протестантизма, что может якобы привести к национальной трансформации. Так, профессор Ю. Завьялов считает, что «… если русские примут прозападные реформы, то они станут уже не русскими, а совсем другим народом. Ему будут духовно чужды Пушкин и Есенин, Толстой и Шолохов, которые пусть и интересны, но чужды по духу народам, имеющие иные морально-нравственные ценности…» (См.: «Быть ли русским русскими?»  Правда, 19.11.1992.).

Православие стало рассматриваться как неотъемлемое качество и величайшее достояние русского народа, основа его ментальности, единственная спасительная ценность в нынешней сложной социальной ситуации. Более того, православие толкуется как единственная религия, соответствующая духу коллективизма (а коллективизм не что иное, как сущностная характеристика русского народа). И принятие в свое время на Руси именно православия обусловлено коллективным общинным землепользованием, в результате чего выработалась коллективистская психология. При такой трактовке судьба русского народа ставится в зависимость от судьбы православия: проникающие в Россию представители других церквей якобы разрушают православный «ген коллективизма», и изменение религии по западному образцу соответственно приведет к изменению всего образа жизни. Иными словами, «русские перестанут быть русскими», а дискредитация православия приведет к дискредитации не только психологии россиян, но и всей их истории. (См.: М. Антонов «Кому мешает православие?» – Правда, 30.07.1992). От утверждений, что православие лежит в основе национального самосознания, духовного наследия России и что «Россия без православия – это тело без души» («Русский вектор диалога цивилизаций» – АИФ, 2003, № 36, С. 13), теологи постепенно перешли к наступлению на «несовершенства» системы светского образования, претендуя на роль духовных наставников молодежи. Достаточно показательна в этом плане статья «Россия – наша религия. Как заполнить духовный вакуум подрастающего поколения» (АИФ, 2003, № 45, С. 13). Ее автор – председатель Конгресса еврейских религиозных организаций и объединенной России раввин Зиновий Коган − рассматривает религию в качестве средства заполнения того вакуума, который, по его мнению, возник в годы советской власти, полагая, что светское образование не смогло сориентировать подрастающее поколение в современном мире, так как без религии сделать это практически невозможно. Ту же «озабоченность» проявляет митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир: «Не только духовная, но и нравственная пустота – печальная особенность нынешней российской школы. И если подрастающее поколение не воспитать в духе православия, то оно окажется в «группе риска» (АИФ. 2003. № 7.). В этих статьях, которые представлены в АИФ под рубрикой «Уроки православия», четко и определенно выражена позиция Русской православной церкви: кто не с православием, тот на опасном пути. Более того, в них подчеркивается, что быть патриотом России – это быть православным.

Совершенно очевидно, что авторы откровенно абсолютизируют исторические корни религии и роль православия в России. Принятие Русью христианства рассматривается как судьбоносная веха. Подчеркивается, что именно христианство способствовало развитию просвещения на Руси, культурных связей с Византией, духовному становлению общества. В такой оценке вновь просматривается отсутствие дифференциации «роли религии» и «роли церкви». Не христианская идеология, а церковь способствовала указанным прогрессивным тенденциям, при этом следует заметить, что развитие и культуры, и просвещения шло в том именно русле, которое было необходимо для распространения христианства на Руси, а не для ликвидации безграмотности и бездуховности.

История России свидетельствует о том, что судьба России и нации не определяются религиозными факторами, причины более глубинные, и их следует искать в более глубинных пластах общественного сознания, детерминированного общественным бытием.

Изучение преемственности, исторической эволюции и исторической обусловленности существования религии и религиозного сознания – одно из важнейших условий осмысления природы религии, ее сущности, а также причин ее воспроизводства в современных условиях.

В комплексе причин сохранения и воспроизводства религии ведущая роль на всех этапах ее истории принадлежит социальным. Классики марксизма отмечали, что «… производство идей, представлений, сознания первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность и материальное общение людей, в язык реальной жизни» (25, 24). Язык современной реальной жизни подтверждает правомерность этого тезиса, внося в него определенные коррективы. Если первоначально духовная сфера являлась непосредственным порождением материальных отношений, то в дальнейшем ходе общественного развития наблюдается переплетение непосредственного и опосредованного их воздействия и отражения. Ограниченность же общественного и индивидуального осознания мира определяется ограниченностью практического к нему отношения. Не составляет в этом плане исключения и современное общество с его спектром экономических и политических проблем. Коренные изменения политических структур и, прежде всего, ликвидация СССР и создание СНГ негативно сказались на экономической жизни всех этих государств в целом и нашей страны в частности. Существенная перестройка производственных отношений и резкое снижение темпов производства, возведение спекуляции в ранг коммерции привели к снижению уровня благосостояния значительной части общества, к поляризации условий жизни различных его слоев. Экономическая и политическая нестабильность, инфляция и гиперинфляция закономерно нацеливают на поиски стабилизирующих факторов. Отсутствие же последних в реальной сфере общественных отношений приводит к попыткам найти их за пределами сферы реального. Низкие заработки и размеры пенсий, вынужденная безработица, а в конечном итоге – невозможность удовлетворить элементарные жизненные потребности рождают пессимизм и отчаяние, неуверенность в будущем – благодатную почву для поиска утешения в религии. Таким образом, религиозный бум в современных условиях является порождением и отражением социальной безысходности и бесперспективности.

Одним из существенных оснований религиозного Ренессанса в нашей стране стал процесс отчуждения, проявляющийся в разных сферах жизнедеятельности. Нынешнее состояние общества иллюстрирует основные положения марксистской концепции отчуждения человека от его родовой сущности в условиях капиталистического способа производства. Воспроизводство капиталистических отношений в России уже в их начальной стадии приводит к отчуждению человека от продуктов его трудовой деятельности, от трудового процесса в целом и, что противоречит недавнему коллективизму и интернационализму, – отчуждению человека от человека.

Если в 70-80-е гг. ХХ века исследователи отмечали тенденцию исчезновения отчуждения как всеобщего состояния общества и сохранения его отдельных проявлений (М.Ф. Калашников, В.И. Колосницын, М.Я. Ленсу, М.И. Медведев), то в современных условиях имеет место широкомасштабное социально-экономическое отчуждение отдельных слоев общества, которое, несомненно, становится предпосылкой религиозной деформации общественного сознания. Пример тому – приобщение к религии определенной части творческой интеллигенции, которая в создавшейся критической ситуации потеряла возможность максимальной реализации своих духовных потребностей в искусстве, науке, сфере культуры. Социально-экономическое отчуждение компенсируется системой ценностей трансцендентальной ориентации.

Незначительный удельный вес радикальных позитивных изменений в общественной жизни, с одной стороны, и увеличение негативных явлений – с другой, создают предпосылки для ощущения социальной незащищенности. Это приобретает трагический характер в условиях неспособности соответствующих властных структур разрешить социальные противоречия.

Немаловажную роль в сложившейся ситуации играет мировоззренческая и социальная переориентация на государственном уровне от атеизма к религии, от активной жизненной позиции к проповеди смирения, покорности, апелляции к провиденциализму. Рекламирование религиозных юбилеев, праздников, обрядов и традиций средствами массовой информации при отождествлении национального и религиозного, эстетического и религиозного, нравственного и религиозного привело к популяризации религии как духовного явления в плане альтернативы атеизму.

Наконец, в современной исторической ситуации поддержанию и всплеску религиозности в определенной мере способствует развитие демократических процессов в обществе, снявшее запреты и ограничения на религиозную пропаганду и предоставившее религиозным организациям материальные и юридические возможности для их функционирования. Провозглашение гласности и плюрализма мнений в качестве основополагающего принципа демократии привело (при отсутствии контроля со стороны органов власти за деятельностью религиозных организаций) к активному миссионерству, результаты которого незамедлительно сказались в резком увеличении приверженцев протестантизма и нетрадиционных религиозных конфессий на территории нашей страны.

Основу религии, как уже было отмечено, составляют отношения, продуцирующие зависимость человека от внешних обстоятельств, что создает определенное психологическое состояние и психологическую почву для формирования религиозного сознания. Для проникновения в психологическую ситуацию всплеска религиозности в настоящее время целесообразна дифференциация общественно-психологических и индивидуально-психологических корней религии. Если в доперестроечный период исследователи в качестве доминирующих определяли индивидуально-психологические корни религиозности, а ее причиной считали отставание индивидуального сознания от общественного, обладающего достаточно высоким уровнем атеизации, то в настоящее время правомерна констатация кризисного состояния общественно-психологической атмосферы в целом, проявляющегося в дисгармонизации общественных отношений, девальвации ценностей, дискредитации и крушении политических и нравственных идеалов.

Функционирование общественных систем осуществляется в соответствии с предпочтительной шкалой ценностей, воплощающихся в идеале. Среди негативных эмоций, способствующих воспроизводству религиозности, значительную роль сыграло разочарование в прежних светских идеалах.

Коммунистический идеал, определявший перспективы общественного развития, связывался с реализацией справедливости, равенства, гуманизма, но воспринимался зачастую на уровне обыденного сознания, бездоказательной веры. Утрата его значимости на современном этапе объясняется не сущностью, а несовершенством форм и способов воплощения, содержащих немало ошибок и перегибов. И когда эта вера разрушилась, вместо поисков новых путей реализации коммунистических принципов стал ниспровергаться сам идеал. Идеологический вакуум не может быть долговременным. И поскольку не найдено эквивалента коммунистическому идеалу и не сложились новые формы его пропаганды, критерием социального и нравственного прогресса стало провозглашаться максимальное приобщение к религиозному идеалу духовности, аккумулирующему не только сакральные, но и общечеловеческие ценности. Осуществление же этой пропаганды под эгидой религии и церкви создает иллюзию их прогрессивного воздействия на общественное сознание и психологию.

Возросший уровень религиозности в нашей стране детерминирован психологически стрессовым состоянием общества, социально-психологической напряженностью, возникшей на базе экономического, политического и идеологического кризисов. Чувство незащищенности и доминантное состояние беспомощности рождает потребность в освобождении от этой зависимости от стихийных общественных сил, в восполнении практического бессилия. Невозможность действительного освобождения от астенических эмоций приводит от поиска средств устранения их причин к поиску средств утешения, которыми в значительной мере располагает религия. Именно иллюзорно-компенсаторная функция вызвала к жизни религию как специфическое социальное явление и благодаря этой функции она сохраняет силу в современном мире.

В контексте индивидуально-психологических корней религии особое место занимает страх смерти, и в качестве корригирующего средства религиозным сознанием принимается вера в трансцендентный мир и бессмертие души. Инстинктивная естественная потребность самосохранения усиливается в настоящее время в связи с экологическим кризисом и угрозой термоядерной войны. Глобальные проблемы современности обострили состояние психологической напряженности. Этому, несомненно, способствует популяризация катастрофических сценариев в различных средствах массовой информации, ведущая к апокалиптическому мироощущению. Поэтому неудивительно, что из всех вариантов прогнозирования будущего религиозное сознание предпочтение отдает сакральному, так как в нем конец света не означает гибели цивилизации, а знаменует начало нового преображенного мира.

В современных условиях очевидно также действие гносеологических предпосылок религиозности. Сохраняются общие гносеологические корни религии, характерные для всего периода ее существования: сложность процесса познания, ограниченность возможностей человеческого разума, метафизический способ мышления. Абсолютизация отдельных сторон и явлений в ходе процесса познания нашла выражение в метафизической трактовке сущности религии и атеизма и их роли в обществе. Вульгаризаторский подход к оценке религии, игнорирование содержащихся в ней, как в духовном феномене, общечеловеческих ценностей сменились на нынешнем этапе вульгаризаторским подходом к трактовке атеизма.

Следует заметить, что в центре богословских исканий на путях модернизации находится проблема познания. И если раньше она сводилась к апофатизму – сознанию интеллектуального поражения человека при стремлении постичь бога и сотворенный им мир, к возможности лишь слияния с богом, «обожения», то сейчас наметились новые тенденции.

На смену иррационалистическим концепциям в теологию приходит рационализм, делаются попытки синтезировать научную истину с религиозной верой, а библейскую картину мира соотнести с эволюционной теорией. Человек рассматривается как высшее звено в эволюции и соучастник акта творения ( в плане совершенствования бытия), а сам процесс творения понимается как непрерывно длящийся. Тем не менее, в решении проблемы, как происхождения жизни, так и происхождения человека допускается действие особой творческой силы, т.е. границы эволюции приводятся в соответствие с границами догм.

Нынешняя богословская концепция мироздания во многом согласуется с тейярдизмом, который прежде подвергался критике. Таковой является идея о слиянии антропогенеза с космогенезом и осознании человеком себя вершиной эволюции. Их роднит теологизация эволюции, так как утверждается возможность осознания человеком себя главной осью развития Вселенной лишь в акте божественного откровения. Эволюция приобретает форму конуса, вершина которого находится за его пределами. А это означает не что иное, как чуждый идее эволюции дух финализма, стремление движения к конечной «точке Омега», которое для человека приобретает форму Христогенеза. (26, 214)

Модификация религиозной картины мира вызвана не только потребностью привести религиозное миропонимание в видимое соответствие с данными науки, но и с изменением интеллектуального уровня верующих. Модернизация догматики и интерпретация Библии в духе современности, несомненно, способствует оживлению интереса к религиозной идеологии, но отнюдь не приближает к познанию истины и решению социальных проблем.

Как справедливо отмечает В.В. Орлов, «… перед лицом угрозы гибели, конца цивилизации человечество нуждается в предельно реалистическом, предельно объективном подходе к пониманию сущности бесконечного мира, своей собственной сущности, объективных законов общественного развития, смысла человеческого существования». (27, 6).

Религиозное мировоззрение не обладает этими объективными критериями, поэтому никогда не было ориентировано на познание и преобразование мира. Принятие религиозным сознанием мистифицированного варианта хода исторического развития взамен реальной позитивной реконструкции различных сфер общественной жизни, надежда на помощь свыше в противовес социальной активности, уход в мир иллюзий вместо поиска средств, предотвращающих угрозу гибели цивилизации, свидетельствует о тесной взаимосвязи всех порождающих и сопровождающих религию условий и предпосылок. Специфическая сущность религии как иллюзорно-фантастического отражения бытия и выполняемые ею функции не дают оснований в современной критической ситуации считать ее систематизирующей платформой общественных отношений и фактором спасения человечества.

Уместно вспомнить мудрое изречение Э.В. Ильенкова, ставшее афоризмом: «Человек выбирает такую философию, каков он сам». Общество тоже выбирает такие духовные и нравственные ориентиры, которые соответствуют его сущности. В этом легко убедиться, сопоставив различные этапы общественного развития в плане доминирования в них определенной идеологии. Поступательное развитие общества продуцировало соответствующую ему коммунистическую идеологию, научно-материалистическое атеистическое мировоззрение, веру человека в достойную его высокого назначения миссию. Состояние нынешней дестабилизации ведет к растерянности, пессимизму, анархии и продуцирует идеологию, которая уводит человека от решения насущных проблем в мир мистики.

Современный человек нуждается в достраивании своей собственной сущности, которая может осуществляться разными способами: путем реальных преобразований и путем отказа от них, переориентации на трансцендентальные ценности. Поэтому извечный вопрос: что делать?  приобретает особую актуальность. Предлагаемые пути выхода весьма абстрактны: обратиться к прошлому, к истокам российской истории, сформулировать национальную идею, сберечь российский народ, а главное – возродить подлинную духовность, которая повсеместно отождествляется с религиозностью. Мысли о будущем часто связываются с поисками истины, поисками Храма и путей, которые к нему ведут. Но и Храм, и пути к нему могут быть разными. Один Храм божеский, и путь к нему обязательно лежит через веру в бога. Но не следует забывать и о другом Храме – общечеловеческом, и путь к нему лежит через веру в человека, его высокое предназначение, на котором базируется альтернативное религии мировоззрение – атеистическое.

Библиографические сноски

1. Гегель Г. Философия религии / Г. Гегель. Т.2. М., 1977.

2. Гегель Г. Философия религии / Г. Гегель. Т.1. М., 1975.

3. Фейербах Л. Сущность христианства / Л. Фейербах // Избранные философские произведения. Т.2. М., 1955.

4. Энгельс Ф. Анти-Дюринг / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.20.

5. Маркс К. Немецкая идеология / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.3.

6. Фарворн М. Речи и статьи / М. Фарворн. М., 1910.

7. Ленин В.И. Социализм и религия / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. Т.12.

8. Ленин В.И. Об отношении рабочей партии к религии / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. Т.17.

9. Ленин В.И. Философские тетради / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. Т.29.

10. Леббок Дж. Начало цивилизации / Дж. Леббок. СПб., 1875.

11. Дарвин Ч. Происхождение человека и половой отбор / Ч. Дарвин. М., 1953.

12. Фольц В. Римба / В. Фольц. М.-Л., 1929.

13. Маркс К. Святое семейство / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.2.

14. Францов Ю.П. У истоков религии и свободомыслия / Ю.П. Францов. М.-Л., 1959.

15. Тайлор Э.Б. Первобытная культура / Э.Б. Тайлор. М., 1989.

16. Леви-Брюль Люсьен. Сверхъестественное в первобытном мышлении / Люсьен Леви-Брюль. М., 1994.

17. Гольбах П. Система природы, или о законах мира физического и мира духовного/ Гольбах П.// Избранные произведения. Т.1. М., 1963.

18. Фейербах Л. Лекции о сущности религии / Л. Фейербах // Избранные философские произведения. Т.2.

19. Симонов П.В. Что такое эмоции? / П.В. Симонов. М., 1966.

20. Маркс К. Введение (Из экономических рукописей 1851-1858 годов) / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.12.

21. Маркс К. К критике гегелевской философии права. Введение / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.1.

22. Колосницын В.И. Лекции по теории научного атеизма / В.И. Колосницын. Свердловск, 1975.

23. Маркс К. Юридический социализм / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.21.

24. Расмуссен К. Великий санный путь / К. Расмуссен. М.: География, 1958.

25. Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта / К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.8.

26. Тейяр де Шарден П. Феномен человека / П. Тейяр де Шарден. М., 1987.

27. Орлов В.В. Философский манифест: накануне двадцать первого века / В.В. Орлов // Новые идеи в философии. Пермь, 1988.

Учебное издание

Автор:

Сыпачева Татьяна Анатольевна

Религия как социальный феномен

Учебное пособие

Редактор М.С. Тюзельбаева

Компьютерный набор выполнен А.А. Краузе

Свидетельство о государственной аккредитации вуза

№ 1426 от 23.04.2004 г.

Изд. лиц. ИД № 03857 от 30.01.2001.

Подписано в печать 17.11.08 Формат 60х90 1/16

Бумага ксероксная. Печать на ризографе

Усл. печ. л. 4,0 Уч.-изд. 3,5

Тираж 50 экз.

Редакционно-издательский отдел

Пермского государственного педагогического университета