Глава IV

МНОЖЕСТВЕННОСТЬ ПРЕСТУПЛЕНИЙ КАК ИНСТИТУТ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРАВА

§ 1. Множественность преступлений как уголовно-правовой

институт

Множественность преступлений может быть охарактеризована не только как правовое понятие, отражающее особую форму преступности, но и как институт советского уголовного права.

Уголовное право как подсистемное образование советского права, в свою очередь, является отраслевой правовой системой, состоящей из подсистемных образований — уголовно-правовых институтов. В литературе по уголовному праву нет специальных работ, посвященных исследованию общего понятия уголовно-правового института, основаниям выделения таких институтов, показу значения института для построения системы Основ уголовного законодательства и УК союзных республик, а также курса советского уголовного права. Вряд ли можно назвать учебник, курс либо монографию, в которых бы с точки зрения общего учения об уголовно-правовом институте было проанализировано действующее уголовное законодательство в целом либо отдельные его институты 13.

Между тем значение общего учения об уголовно-правовом институте нельзя недооценивать. С ним непосредственно связана перспектива совершенствования действующего уголовного законодательства, которое должно развиваться.в первую очередь путем улучшения отдельных его институтов н.

Советское уголовное законодательство состоит из правовых норм, относящихся к Общей и Особенной частям, что обусловливает деление уголовно-правовых институтов на две основные группы. Как и в других отраслях права в уголовном праве можно различать генеральные институты, институты, субинституты и даже подсубинституты.

Например, генеральными уголовно-правовыми институтами, принадлежащими к Общей части, являются институты, пределов действия уголовного закона (Раздел 1 Основ, гл. 2 УК РСФСР); преступления (Раздел II Основ, гл. 3 УК РСФСР); наказания (Раздел III Основ, гл. 4 УК РСФСР), назначения наказания и освобождения от наказания (Раздел IV Основ, гл. 5 УК РСФСР), принудительных мер медицинского и воспитательного характера (гл. 6 УК РСФСР).

В качестве генеральных институтов Особенной части можно назвать институт государственных преступлений, институт преступлений против социалистической собственности, институт преступлений против личности, институт преступлений против политических и трудовых прав граждан и др.

В свою очередь генеральный институт преступления включает в себя ^институты вины, вменяемости, необходимой обороны и крайней необходимости, предварительной преступной деятельности, соучастия и прикосновенности и др. Генеральный институт наказания состоит из институтов лишения свободы, ссылки, высылки, исправительных работ без лишения свободы и т. д. Такая дробность характерна и уголовно-правовым институтам Особенной части. Так, институт государственных преступлений может быть подразделен на институты особо опасных государственных преступлений и иных государственных преступлений. Каждый из названных институтов в свою очередь делится на субинституты и т. д.

Уголовно-правовые нормы, принадлежащие к институтам Общей части, находятся в тесном взаимодействии с нормами, относящимися к институтам Особенной части. Нередко в нормах Особенной части содержатся положения, конкретизирующие правовые кормы институтов Общей части. Имеется также взаимопроникновение (определенная связь) между нормами отдельных институтов как Общей, так и Особенной части.

Что касается норм, направленных на борьбу со случаями множественности преступлений, то они содержатся в рамках ряда институтов Общей и Особенной частей. Например, в Общей части действующего УК РСФСР такие нормы содержатся в 17 статьях, а в Особенной — в 44. ^

Так, в составе норм института лишения свободы (ст. 24 УК РСФСР) Общей части содержатся правила о повышенной ответственности особо опасных рецидивистов и назначении исправительно-трудового учреждения более строгого режима осужденным, которые ранее уже отбывали наказание в виде лишения свободы. В ст. 241 УК РСФСР регламентируется вопрос о признаках и условиях, при наличии которых осужденный может быть признан особо опасным рецидивистом.

В институте смягчающих и отягчающих обстоятельств имеется норма, согласно которой отягчающим обстоятельством при назначении наказания признается совершение преступления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, а также в течение срока поручительства или в течение одного года после окончания этого срока (п. 1 и п. 12 ст. 39 УК РСФСР). Целиком борьбе с множественностью преступлений посвящены нормы о совокупности преступлений и совокупности приговоров (ст. ст. 40 и 41 УК РСФСР). В рамках института условного осуждения предусмотрена норма, определяющая порядок назначения наказания в случае совершения условно осужденным нового умышленного преступления (ст. 45 УК РСФСР). Такая же норма имеется в составе института отсрочки исполнения приговора военнослужащему или военнообязанному в военное время (ч. 3 ст. 46 УК РСФСР). Аналогичного характера нормы предусмотрены в рамках институтов давности привлечения к уголовной ответственности и исполнения приговора (ст. ст. 48 и 49 УК РСФСР), освобождения от уголовной ответственности с передачей на поруки (ст. 52 УК РСФСР), условно-досрочного освобождения от наказания и замены наказания более мягким (ст. ст. 53, 53 >, 54, 55 УК РСФСР), института судимости (ст. 57 УК РСФСР) и др.

Поскольку в действующем уголовном законодательстве нормы, относящиеся к ответственности за различные случаи совершения лицом более одного преступления, находятся в рамках различных институтов Общей и Особенной части, то возникает вопрос, а есть ли основание для выделения множественности преступлений в качестве самостоятельного уголовно-правового института? Если такие основания имеются, то к Общий или Особенной части он относится?

Материальным основанием всякого правового института является наличие особого предмета регулирования в рамках отрасли права. С точки зрения этого признака имеются основания для выделения множественности преступлений в качестве самостоятельного института уголовного права. В рамках предмета регулирования уголовного права имеются нуждающиеся в специальном правовом урегулировании общественные отношения, связанные с совершением виновным более чем одного преступления.

Есть основания для постановки вопроса о выделении множественности в качестве самостоятельного правового института и с точки зрения наличия определенной совокупности (группы) правовых норм, направленных на регулирование данной разновидности общественных отношений. Действующее уголовное законодательство, как уже показано выше, содержит значительное число норм, регулирующих борьбу с различными случаями множественности преступных деяний.

Определенные затруднения вызывает обоснование предложения о выделении рассматриваемого правового института в качестве самостоятельного с точки зрения наличия законодательной обособленности норм в виде самостоятельных статей, глав и разделов.

Но уже само по себе наличие законодательной обособленности в виде особых статей закона определенных групп норм, относящихся к особо опасному рецидиву, совокупности преступлений и совокупности приговоров, является достаточным для постановки вопроса о выделении множественности преступлений в качестве самостоятельного института уголовного права. Все нормы этого института регулируют однородную группу общественных отношений, тесно взаимосвязаны между собой в качестве особого «блока» в системе норм уголовного права.

Как уже подчеркивалось, каждая правовая норма принадлежит какому-то институту права. Этим обусловливается вопрос, какие из норм, относящихся к регулированию случаев борьбы с несколькими преступлениями, принадлежат к институту множественности, а какие — к иным уголовно-правовым институтам? Правильное его разрешение имеет непосредственное отношение к оценке действующего уголовного законодательства с точки зрения совершенства его институтов, к определению содержания и места рассматриваемого института в курсе советского уголовного права. Изучение норм, направленных на борьбу с множественностью преступлений, показывает, что часть из них имеют сугубо специальный характер, а появление и целесообразность их обусловлены наличием в действующем законодательстве других уголовно-правовых институтов.

Сказанное можно показать на примере нормы, предусмотренной в ч. 9 ст. 44 Основ (ст. 54 УК РСФСР). В этой норме определяется порядок назначения наказания в случае совершения условно-досрочно освобожденным в период неотбытого срока наказания нового умышленного преступления, за которое осуждается к лишению свободы.

Основная часть норм института множественности находится в рамках генерального института назначения наказания и освобождения от наказания. Это обстоятельство, казалось бы предопределяет вывод, что множественность преступлений — составная часть более общего института назначения наказания. Однако такой вывод был бы неточным. В институт множественности входят нормы об особо опасном рецидиве, которые хотя и связаны с нормами о назначении наказания, но не регулируют порядка назначения наказания. То же можно сказать о нормах, содержащихся в ст. ст. 40 и 41 УК РСФСР. Например, ст. 40 УК РСФСР содержит не только нормы о порядке назначения наказания, но и дает определение понятия совокупности преступлений как разновидности множественности преступных деяний. Это вызывает сомнение в правомерности отнесения института множественности к более общему институту назначения наказания.

В литературе отмечается, что совокупность и другие виды множественности преступных деяний представляют составную часть более общей проблемы преступления 15. В самом деле,, прежде чем назначить наказание суд должен дать правовую квалификацию содеянному, определить сколько совершено преступлений, какая разновидность множественности преступных деяний имеет место (рецидив, неоднократность, промысел и т. п.)? Это обстоятельство говорит за то, что институт множественности не может состоять лишь из норм, относящихся к порядку назначения наказания. Это и понятно, ибо «главная функция правового института состоит в том, чтобы в пределах своего участка общественных отношений данного вида или рода обеспечить цельное, относительно законченное регулирование. Это значит, что правовой институт должен обладать полным «комплектом» норм, при помощи которых возможно охватить все существенные моменты регулирования соответствующего участка» 16.

Поэтому, нам представляется, что институт множественности преступлений должен включать нормы, в которых бы давалось определение различных видов множественности и пограничных с ней единичных сложных преступлений, а также нормы, в которых бы определялись пределы и порядок назначения наказания при соответствующих случаях множества преступных деяний.

Действующее уголовное законодательство целесообразно дополнить нормами, определяющими признаки наиболее типичных разновидностей множественности преступных деяний (повторно-сти, неоднократности, систематичности, промысла, опасного рецидива), указания на которые в нем имеются, а также нормами, определяющими понятия продолжаемого и составного преступления. Это бы способствовало устранению разнобоя в следственно-судебной практике, единообразному пониманию закона при его применении.

Однако, где же поместить нормы рассматриваемого института уголовного права? Если их поместить в рамках более общего института преступления, то это привело бы к тому, что правила о пределах и порядке назначения наказания при множественности преступных деяний были бы изложены в Основах уголовного законодательства и УК союзных республик раньше, чем правила назначения наказания за отдельное преступление.

Это нежелательно, например, по методическим соображениям. К тому же в институте преступления оказались бы не свойственные ему нормы о назначении наказания.

По таким же соображениям нецелесообразно помещать нормы, данного института в рамках более общих институтов наказания либо назначения наказания, так как в их составе оказались бы нормы, принадлежащие к институту преступления.

Наиболее предпочтительным представляется путь законодательного обособления норм рассматриваемого института в виде особого раздела в Основах уголовного законодательства и в виде самостоятельной главы в УК. союзных республик.

Институт множественности в Основах уголовного законодательства следовало бы поместить вслед за разделом IV «О назначении и освобождении от наказания», а в УК союзных республик — после главы «О назначении наказания и об освобождении от наказания».

При таком решении рассматриваемого вопроса в уголовном законодательстве вначале получили бы всестороннюю регламентацию вопросы борьбы с отдельным (единичным) преступлением, а затем—с множественностью преступлений как более опасной формой преступности.

Законодательное обособление норм института множественности преступлений позволило бы особо привлечь внимание правоприменительных органов к усилению борьбы с такой преступностью, повысило бы предупредительное значение самих норм этого института.

Представляется, что реализация данного предложения не требует существенного пересмотра и ломки традиционных институтов действующего уголовного законодательства, а, следовательно, не отразится на состоянии социалистической законности.