Глава 8. Художественный образ

123

ду тем искусство воспроизводит не сами по себе взятые законы жизни, а происходящие в ней конкретные закономерные процессы и явления.

Так, если художник захочет показать, в чем состоит сущность героизма, раскрыть-выразить свое понимание героического, он не станет постулировать понятие «героизм», обосновывать чисто логи­ческим путем его природу. Нет, он познакомит нас с Прометеем, укравшим у богов огонь для счастья людей на земле, он высечет из камня Давида, как это сделал Микеланджело, выражая жизненный и духовный идеал гуманистов эпохи Возрождения, он создаст зримые, реально ощутимые характеры героев-участников Великой Отече­ственной войны, напримертак, как это сделали Б. Васильев, В. Бы­ков и др.

Сравните любой цветочный натюрморт или изображение цве­тов в любом искусстве, например, в поэзии, с определением поня­тия «цветок» в научной литературе. В учебниках по ботанике цве­ток определяется как часть растения, обычно имеющая вид венчика из лепестков окружающих пестик с тычинками. Что касается цве­точных запахов, то из этих учебников можно узнать, что они слу­жат привлечению насекомых, опыляющих цветы. Эти важные опре­деления позволяют включить цветы в определенную систему клас­сификаций. Но в этих определениях нет конкретности нашего ощущения жизни, из них исчезли все тона и оттенки, все неповтори­мое своеобразие и конкретное богатство живых, радующих нас в жизни цветов.

Вот несколько поэтических строчек из стихотворения П. Васи­льева:

У этих цветов

Был неслыханный запах.

Они на губах

Оставляли следы.

Цветы эти, верно,

Стояли на лапах

У черной,

Наполненной страхом воды.

И вы уже чувствуете состояние жизни цветов, близкое и со­звучное возможному состоянию человеческой жизни, вы как бы вдыхаете их аромат, они заставляют вас радоваться и грустить одно­временно. А цветочные натюрморты? В них - многообразие оттен­ков жизни, ее прелести, ее обаяние.

В художественном образе воплощена конкретно-чувственная пол­нота, индивидуальное богатство каждого изображаемого явления. В индивидуальной определенности таится все богатство жизни.

124

В индивидуальной определенности образа заключено известное сходство с конкретными явлениями самой жизни. Однако индиви­дуальное в искусстве и единичное в жизни - понятия однопорядко-вые, но не тождественные. Между фактами жизни и фактами искус­ства существует глубокое качественное различие.

Любое жизненное событие, любой факт жизни всегда представ­ляет собой переплетение массы всевозможных сторон - необходи­мого и случайного, закономерного и частного, всеобщего и отдельно­го, внешнего и внутреннего и т.д. Эти грани в любом явлении на­столько прочно сплавлены, что нередко отделить одно от другого чрезвычайно трудно. Существенное в явлении порой выступает под массой покровов, мешающих проникновению человека в природу интересующего его предмета.

Талант художника как раз и обнаруживается прежде всего в его способности при знакомстве с явлениями жизни проникать в их сущность, видеть за поверхностью явления скрытое в нем глав­ное сущностное начало.

Итак, задача художника - отбор. Чем талантливее художник, тем строже он в отборе жизненного материала. И наоборот, чем менее одарен художник, тем в большей мере в его произведении наличествуют «пятаки медных правд».

Художественный образ - индивидуализированное обобщение, раскрывающее в индивидуальном и через индивидуальное.

Диалектика всеобщего и единичного в мышлении соответ­ствует их диалектическому взаимопроникновению в действитель­ности.

В искусстве это единство выражено не в своей всеобщности, а в своей единичности, т.е. общее проявляется в индивидуальном и через индивидуальное. Художник говорит не декларациями, а конк­ретно-чувственными образами. И именно это роднит образы искус­ства с формами самой жизни. "

В искусстве каждое изображаемое лицо - тип, но вместе с тем и вполне определенная личность. Типизация - художественное обоб­щение, обобщение через индивидуализацию.

Художник должен охватывать характерное, существенное в явлениях. В одной древнеиндийской притче рассказывается о слеп­цах, которые захотели узнать, что собой представляет слон, и стали его ощупывать. Один из них обхватил ногу животного и сказал, что слон похож на столб; другой ощупал брюхо великана и решил, что это^жбан; третий коснулся хвоста и понял, что слон - как корабель­ный канат и т.д. Однако их попытки понять слона были безуспешны, потому что они познавали не сущность явления, а схваченные слу-

Главай. ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОБРАЗ

125

чайно свойства (кажимость). Художник, возводящий в типические случайные черты действительности, поступает как слепец, принима­ющий слона за канат только потому, что ему не удалось ухватить ничего другого, кроме хвоста.

Художник передает существенные черты жизни через единич­ное, частное. Вспомним одну из сцен романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Каренин хочет развестись с женой и приходит к адвока­ту посоветоваться. Адвокат сочувственно слушает посетителя, До­верительная беседа проходит в уютном кабинете, устланном ковра­ми. Вдруг по комнате пролетает моль. И хотя рассказ Каренина касается драматических обстоятельств его жизни, адвокат ничего не слушает, ему важней поймать моль, угрожающую его коврам. Маленькая деталь несет на себе большую идейно-художественную нагрузку. Оказывается, что люди равнодушны друг к другу в этом самодержавно-чиновничьем обществе, а человек, в трудную минуту жизни пришедший к другому за поддержкой, не встречает ни внима­ния, ни сочувствия.

Умение в бурном потоке действительности отделить главное, существенное, характерное от второстепенного, нехарактерного, ка-жимого - драгоценное качество художника.

Итак, художественный образ - это сокращенный рассказ о жиз­ни. В нем представлена одна ситуация, а выражено бесконечное .множество сходных положений. В образе изображена одна конк­ретная личность, а запечатлены типические характеры, которых мно­жество встречается в жизни.

Художественный образ - единство мысли и чувства, рациональ­ного и эмоционального. Там, где исчезает хотя бы одно из этих начал, там распадается сама художественная мысль, кончается ис­кусство.

Эмоциональность - исторически древнейшая и эстетически важ­нейшая первооснова художественного образа. Древние индийцы считали, что искусство родилось из желания выразить что-то чрез­вычайное, из такой переполненности чувствами, которую невозмож­но сдержать. Отвлеченное, чисто логическое понятие не вызывает непосредственного отклика чувства. Оно может найти такой от­клик, как правило, лишь тогда, когда мы применяем его к области чувственно воспринимаемых явлений, обнажаем его образную из­начальную основу, наполняем жизненным содержанием.

Для создания художественного произведения важен не только широкий охват действительности, но и идейно-эмоциональная тем­пература, достаточная для переплавки впечатлений бытия. В связи с этим можно вспомнить эпизод из жизни итальянского скульптора

126

ЭСТЕТИКА

Б.Челлини.

Золотая солонка

Франциска I. 16 в.

О.Роден.

Старуха

(Прекрасная Ольмьер).

1885. Бронза.

О.Роден.

Рука творца.

1898. Мрамор.

Бенвенуто Челлини. Однажды, отливая из серебра фигуру, Челлини натолкнулся на неожиданное препятствие: когда металл был залит в форму, оказалось, что его не хватает. Художник обратился к сво­им согражданам за помощью, и они понесли к нему в мастерскую серебряные ложки, вилки, ножи, подносы. Челлини стал бросать эту утварь в расплавленный металл. Когда отливка была готова, взорам зрителей предстала чудесная, тончайшей выделки фигура. Однако из уха всадника торчал черенок вилки, а из крупа лошади - кусок ложки. Пока горожане несли свою серебряную утварь, температура металла, вылитого в форму упала, и не все предметы переплавились в скульптурный монумент.

Если идейно-эмоциональной температуры накала сердца не хва­тает для переплавки в единое художественное целое жизненного материала, тогда из произведения торчат непереплавленные куски действительности, торчат «вилки», на которые натыкается читатель.

Эмоциональностью отличаются образы всех искусств. Писатель Р. Роллан говорил о-музыке, а это относится ко всем искусствам, что без эмоциональной насыщенности она превращается в чередование созвучий, лишенных жизни. И театр, пользуясь словами французс­кого писателя, превращается из искусства в хорошо налаженный механизм, если в спектакле нет высокого эмоционального напряже­ния. «Каждое свидание с ролью, - писала СВ. Гиацинтова, - должно быть наполнено любовью».