Обзор практики арбитражных судов в сфере морского страхования
(Продолжение. Начало см. "Юридическая и правовая работа в страховании", 2008, N 4, 2009, N 1)
Материал представляет собой продолжение обзора, посвященного судебным спорам, связанным с исполнением договоров морского страхования, и содержит обстоятельный правовой комментарий актов российских арбитражных судов, который может быть интересен юристам и иным специалистам страховщиков и перестраховщиков, занимающимся страхованием и перестрахованием морских рисков.
Проблема применения альтернативных мер ответственности
Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к страховщику о взыскании страхового возмещения, процентов по ст. 395 ГК РФ и пеней за просрочку выплаты страхового возмещения.
Решением арбитражного суда первой инстанции, оставленным без изменения Постановлением суда апелляционной инстанции, иск удовлетворен в части взыскания страхового возмещения и процентов годовых, а во взыскании пеней было отказано.
Судами установлено, что между участниками судебного спора был заключен договор морского страхования пассажирских катеров "Екатерина" и "Гремиха". Одним из рисков, на случай которого было произведено страхование судов, является взрыв.
В период действия договора страхования оба катера были повреждены путем подрыва их неизвестными лицами. По факту подрыва застрахованных судов было возбуждено уголовное дело.
Полагая, что данное событие является страховым случаем, истец обратился к ответчику с заявлением о выплате страхового возмещения. Отказ страховщика произвести страховую выплату послужил основанием для обращения страхователя в суд с настоящим иском.
Истец подал кассационную жалобу, в которой просил решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции в части отказа в иске о взыскании неустойки отменить.
Суд кассационной инстанции оставил состоявшиеся по делу судебные акты без изменения, а кассационную жалобу ООО без удовлетворения.
Кассационная коллегия пришла к выводу, что как при разрешении спора, так и при пересмотре дела в апелляционном порядке суды всесторонне и полно исследовали обстоятельства дела, установили факт наступления страхового случая и законно взыскали со страховой компании страховое возмещение.
Далее суд указал следующее. Наряду с требованием о выплате страхового возмещения истец просил суд взыскать с ответчика проценты и пени за просрочку выплаты страхового возмещения.
Статья 395 ГК РФ регулирует положения, связанные с ответственностью за нарушение денежного обязательства в виде уплаты процентов за пользование чужими денежными средствами. Пункт 43 Правил страхования, на условиях которых заключен спорный договор страхования, регулирует ответственность за просрочку выплаты страхового возмещения в виде уплаты пеней в размере 1% от подлежащей выплате суммы за каждый день задержки выплаты.
При разрешении спора суд, учитывая, что истец просит применить к ответчику две меры ответственности за одно и то же правонарушение, предложил ООО выбрать одну из мер ответственности. Поскольку ООО отказалось избрать конкретный способ защиты своего права в части применения к страховой компании ответственности за просрочку в выплате страхового возмещения, суд при таком положении применил к ответчику ответственность, предусмотренную ст. 395 ГК РФ. Эта позиция поддержана судом апелляционной инстанции.
Кассационная инстанция нашла выводы судов предшествующих инстанций правильными. По смыслу гражданского законодательства применение двух мер ответственности за одно и то же правонарушение является недопустимым. Эта позиция нашла свое отражение и в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 08.10.1998 N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" (далее - Постановление N 13/14) <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 25.12.2007 по гражданскому делу N А56-25195/2006.
Комментарий. Это дело представляет интерес, как мы полагаем, в основном с точки зрения применения судом альтернативных мер гражданско-правовой ответственности за допущенную задержку в выплате страхового возмещения. На первый взгляд суды приняли безупречное решение. Так, п. 6 Постановления N 13/14 устанавливает, что в денежных обязательствах, возникших из договоров, в частности, предусматривающих обязанность должника произвести оплату товаров, работ или услуг либо уплатить полученные на условиях возврата денежные средства, на просроченную уплатой сумму подлежат начислению проценты на основании ст. 395 ГК РФ. Законом либо соглашением сторон может быть предусмотрена обязанность должника уплачивать неустойку (пеню) при просрочке исполнения денежного обязательства. В подобных случаях суду следует исходить из того, что кредитор вправе предъявить требование о применении одной из этих мер, не доказывая факта и размера убытков, понесенных им при неисполнении денежного обязательства, если иное прямо не предусмотрено законом или договором.
Из этого правила следует ряд важных практических и теоретических выводов. Практические выводы, во-первых, сводятся к тому, что если страхователь хочет установить повышенную ответственность страховщика за просрочку выплаты страхового возмещения, то необходимо в договоре страхования предусмотреть неустойку (пеню) и четко оговорить, что она применяется сверх процентов годовых или вместо них. Во-вторых, когда это в договоре или стандартных правилах страхования не сделано, то страхователю или выгодоприобретателю целесообразно в судебном заседании не вставать "в позу", а выбрать один из рассматриваемых способов защиты своих нарушенных прав.
Необходимо отметить, что эта проблема носит актуальный характер и для системы обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (далее - ОСАГО), поскольку ч. 2 п. 2 ст. 13 Закона об ОСАГО установлены пени в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования ЦБ РФ, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной ст. 7 этого законодательного акта страховой суммы по виду возмещения вреда потерпевшему. В то же время уже сложилась достаточно устойчивая судебная практика по взысканию со страховщика, который своевременно не выплатил страховое возмещение, в пользу выгодоприобретателя именно процентов годовых в порядке ст. 395 ГК РФ.
Теоретических выводов тоже как минимум два. Первый заключается в том, что высшие судебные инстанции рассматривают проценты, взыскиваемые в порядке ст. 395 ГК РФ, как меру гражданско-правовой ответственности. Второй - одновременное применение процентов годовых и установленной законом или договором неустойки (пени) в виде общего правила допускается лишь в порядке исключения. Получается, что данная норма не имеет прямого действия, а во всех случаях должна быть опосредована волеизъявлением потерпевшего.
С теоретической точки зрения, и тот, и другой выводы, как мы считаем, не носят бесспорного характера. Дело в том, что доктрина гражданского права по-разному квалифицирует правовую природу процентов годовых. Одни авторы рассматривают проценты, подлежащие взысканию по ст. 395 ГК РФ, в качестве особой платы за пользование чужим капиталом, которая не является мерой гражданско-правовой ответственности, а основывается на специфике правовой природы денег <1>. Надо подчеркнуть, что подобный подход к природе процентов годовых очень широко распространен в международной практике, что нашло свое отражение в ряде международных соглашений. Например, Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. исходит из того, что проценты представляют собой не меру гражданско-правовой ответственности, а особую плату за необоснованное пользование денежными средствами кредитора. Подобный подход вытекает также из текста Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА и Принципов ЕКП. Такую же точку зрения высказывают специалисты, комментирующие данные документы <2>. МКАС при ТПП РФ также далеко не всегда занимает позицию, высказанную в Постановлении N 13/14.
--------------------------------
<1> См., например: Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства. Юридическое исследование. М.: Финансовое издательство НКФ СССР, 1927. С. 82 - 83; Суханов Е.А. О юридической природе процентов по денежным обязательствам // Законодательство. 1997. N 1. С. 8 - 12; Вилкова Н.Г. Проценты годовые по денежным обязательствам из договора внешнеторговой купли-продажи: Материалы секции права ТПП СССР. Вып. 34. М., 1983. С. 57 - 59; Розенберг М.Г. Правовая природа процентов годовых по денежным обязательствам (практические и теоретические аспекты применения новых положений ГК РФ). В кн.: ГК России. Проблемы. Теория. Практика. М.: МЦФЭР, 1998. С. 331.
<2> См., в частности: Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров: Комментарий / Отв. ред. А.С. Комаров. М.: Юридическая литература, 1994. С. 180 - 181.
Некоторые авторы рассматривают проценты годовых как особый вид гражданско-правовой ответственности <2>. Третья теория сводится к тому, что проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ, представляют собой разновидность возмещения убытков <3>. Д.А. Гришин считает, что проценты годовых могут быть и платой за капитал, и мерой гражданско-правовой ответственности <4>. В последнее время была выдвинута теория, согласно которой проценты годовых являются специфической формой законной неустойки для денежных обязательств <5>. В этом случае есть все основания говорить о том, что стороны сделки вправе своим соглашением увеличить размер неустойки. Но и сторонники иных теорий тоже по большей части допускают одновременное взыскание процентов в порядке ст. 395 ГК РФ и неустойки <6>.
--------------------------------
<2> См., например: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 1998. С. 560. Эту позицию разделяет и В.Ф. Яковлев (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Рук. авт. коллектива О.Н. Садиков. М.: Контракт, ИНФРА-М, 2006. С. 892).
<3> См., в частности: Садиков О.Н. Обеспечение исполнения внешнеторгового договора: Учебное пособие. М., 1979. С. 5 - 6. Такую же точку зрения высказывает А.С. Комаров (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации: В 3 т. Т. 1: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. М.: ЮРАЙТ-ИЗДАТ, 2004. С. 946.
<4> См.: Гришин Д.А. Неустойка: теория, практика, законодательство. М.: Статут, 2005. С. 138 - 139.
<5> См.: Карапетов А.Г. Неустойка как средство защиты прав кредитора. М.: Статут, 2005. С. 109.
<6> См. об этом: Гришин Д.А. Указ. соч. С. 144.
Б.М. Гонгало полагает, что судебная практика, нашедшая закрепление в п. 6 Постановления N 13/14, не основана на законе. По его мнению, необходимо внести изменения в нормы закона о процентах годовых, в том числе четко урегулировать вопрос о соотношении процентов годовых и неустойки <7>.
--------------------------------
<7> См.: Гонгало Б.М. Учение об обеспечении обязательств. М.: Статут, 2004. С. 59 - 60.
Кроме того, разве нельзя включение страховщиком в стандартные правила страхования положения о неустойке при том условии, что законом уже установлены проценты годовых, рассматривать как оферту о заключении того самого соглашения со страхователем о применении наряду с этими процентами и неустойки?
Сложно безоговорочно согласиться с тезисом кассационной инстанции о том, что двойное наказание за одно и то же гражданское правонарушение противоречит смыслу гражданского законодательства. Прежде всего сам закон такое положение вещей допускает. Так, согласно ч. 2 п. 1 ст. 394 ГК РФ при установлении штрафной неустойки она взыскивается сверх убытков, которые также представляют собой форму гражданско-правовой ответственности. Наконец, и п. 6 Постановления N 13/14 вполне допускает, что законом или соглашением сторон сделки могут быть прямо предусмотрены подобные ситуации.
Мы полагаем, что пока рано ставить окончательную точку в этом вопросе, скорее, имеет смысл поставить многоточие, так как проблема нуждается в более обстоятельном исследовании. Окончательный же ответ на этот вопрос может дать только законодатель, который должен сам определиться относительно природы процентов годовых и на законодательном уровне урегулировать вопрос о соотношении неустойки (штрафа, пени) и процентов, взыскиваемых на основании ст. 395 ГК РФ.
Грубая неосторожность страхователя. Вопросы применения норм
ГК РФ и КТМ РФ
ООО обратилось с иском в Арбитражный суд Приморского края о взыскании с Владивостокского филиала страхового общества 368 990 руб. 89 коп. страхового возмещения на основании договора страхования имущества от 16.12.2003 N 3900/048/0008/03, в том числе 295 770,89 руб. - стоимость ремонтных работ, 43 220 руб. - арендная плата, 30 000 руб. - расходы по оплате экспертизы.
Решением суда от 15.03.2005, оставленным без изменения Постановлением суда апелляционной инстанции, требования истца удовлетворены в части страхового возмещения в сумме 272 869 руб. 15 коп. В остальной части требований отказано за необоснованностью.
Удовлетворяя исковые требования страхователя на основании ст. 929 ГК РФ, суд отклонил доводы ответчика против иска, не установив грубой неосторожности в действиях истца (страхователя) при эксплуатации застрахованного судна, освобождающей страховщика от обязанностей по выплате страхового возмещения в соответствии со ст. 963 ГК РФ и ст. 265 КТМ РФ, поскольку признал правомерным плавание судна, не имеющего ледового класса, в ледовых условиях в бухте Золотой Рог, но совершенное с разрешения портнадзора и портконтроля. В этой связи, по мнению суда, повреждение лопастей гребного винта судна - явление случайное, подпадающее под объект страхования в соответствии с условиями договора страхования.
Кроме того, суд сослался на заключение эксперта ЗАО "Морская инженерная служба", который высказал мнение о том, что из всех причин повреждения винта столкновение со льдом является наименее вероятной.
Ответчик обжаловал судебные акты в кассационном порядке. При этом заявитель ссылался на неприменение судом ст. 959 ГК РФ и ст. 271 КТМ РФ, предусматривающих обязанность страхователя информировать страховщика об изменении в сообщенных при заключении договора и влияющих на увеличение страхового риска обстоятельствах, каковым является плавание судна неледового класса во льдах, что освобождает страховщика от исполнения договора морского страхования с момента наступления существенного изменения в отношении объекта страхования.
Судебная коллегия кассационной инстанции, проверив материалы дела, нашла принятые по делу судебные акты законными и обоснованными, кассационную жалобу - не подлежащей удовлетворению.
Как установлено судом, 16 декабря 2003 г. между истцом (страхователь) и ответчиком (страховщик) был заключен договор страхования имущества N 3900/048/0008/03 - морского судна т/н "Ника" на условиях страхования каско с застрахованными рисками: от гибели и (или) повреждения судна.
Срок страхования по договору определен с 00 часов 00 минут 17 декабря 2003 г. по 24 часа 00 минут 16 декабря 2004 г. (время владивостокское). Страхование осуществлено на основании Правил страхования морских судов страхового общества, которые являются неотъемлемой частью страхового договора. Безусловная франшиза составляет 150 000 руб. Страховая премия уплачена истцом в полном размере, что не оспаривается ответчиком.
В период действия договора страхования истец являлся судовладельцем т/н "Ника" на основании договора аренды от 22.09.2003 N Б-1-03, заключенного с собственником судна.
20 января 2004 г. при эксплуатации судна в акватории порта Владивосток, бухте Золотой Рог, произошла авария, в результате которой у застрахованного судна был поврежден гребной винт. 3 февраля 2004 г. истец известил ответчика о наступлении страхового случая.
Страховой случай подтвержден актом сюрвейерского осмотра от 24.02.2004 N 5/2/24/02-04. При этом в акте сюрвейера указано, что причиной повреждения винта является столкновение со льдом, произошедшее в результате эксплуатации судна, не имеющего ледового класса, в ледовых условиях 10-балльной сплоченности (сплошной лед).
Как следует из справки ГУ "Центр морской гидрометеорологии" от 19.03.2004, ледовая обстановка в акватории бухты Золотой Рог в январе - феврале 2004 г. была стабильной, 20 января 2004 г. обстановка характеризовалась преобладанием льда толщиной 5 - 10 см, сплоченностью 10 баллов; в юго-западной и южных частях бухты находился крупнобитый лед толщиной 20 - 30 см при сплоченности 10 баллов.
По общему правилу, установленному ст. 963 ГК РФ, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения, если страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица. При этом законом могут быть предусмотрены случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения по договорам имущественного страхования при наступлении страхового случая вследствие грубой неосторожности вышеперечисленных лиц.
Статья 265 КТМ РФ устанавливает, что страховщик не несет ответственности за убытки, причиненные умышленно или по грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя либо его представителя.
Из материалов дела установлено, что согласно свидетельству о годности судна к плаванию и классификационному свидетельству класс судна "Ника" - КМ III нефтеналивное (> 60 С), с ограниченным районом плавания - "III", с удалением от берега не более 20 миль, валовая вместимость 560, осадка судна 3,77 м, имеются двойные борта и двойное дно, порт приписки - Владивосток. Указанные сведения о судне содержатся в договоре страхования от 16.12.2003.
Согласно п. 2.2.5 "Знаки ограничения районов плавания" Правил классификации и постройки судов для судов типа III (портовое рейдовое и прибрежное) границы района плавания устанавливаются Регистром в каждом отдельном случае. Согласно таблице 2.2.5.3 Правил ("Географические ограничения") 20-мильная прибрежная зона вдоль западного побережья от порта Владивосток до бухты Преображения в акватории Японского моря в течение всего года открыта для морской навигации.
В соответствии с п. 2.1.3 Общих правил плавания и стоянки судов в морских портах Российской Федерации и на подходах к ним, утвержденных Министерством транспорта РФ и Комитетом РФ по рыболовству 01.12.1992, если вход в данный район или плавание в нем не закрыты и не будет дано особого сигнала или указания о порядке дальнейшего следования, судно может идти к месту своего назначения, соблюдая при этом правила, объявленные в извещениях мореплавателям и других пособиях по мореплаванию.
Согласно п. 2.5.1 "Плавание во льдах" Обязательных постановлений по Владивостокскому торговому порту, обычно с января по март распоряжением капитана порта объявляется ледовая навигация. При объявлении ледовой навигации судам, заходящим в порт, рекомендуется иметь категорию ледового усиления. Суда, не имеющие ледового усиления, обязаны осуществлять плавание в порту под проводкой ледокола и достаточного количества буксиров.
Пунктом 5 Распоряжения капитана ВМТП от 14.10.2004 N 35 зимой 2004 г. была объявлена ледовая навигация только в акватории Амурского залива, где суда, не имеющие ледового класса, имеют разрешение на проход лишь при наличии ледового сопровождения.
Из судового журнала т/н "Ника" следует, что последний в момент страхового случая осуществлял маневровые работы по акватории бухты Золотой Рог.
Материалами дела установлено, что судно вышло со стоянки с разрешения портнадзора и портконтроля и навигацию в Амурском заливе не осуществляло.
Кроме того, из технической документации и визуального осмотра экспертом ЗАО "Морская инженерная компания" установлено, что лопасти винта судна "Ника" имеют дополнительное ледовое усиление (утолщение), которое согласно расчетам, приложенным к заключению, предусмотрено для эксплуатации судов класса ЛУ 1 (неарктические суда, предназначенные для плавания в замерзающих неарктических морях).
При изложенных обстоятельствах оснований полагать, что судно осуществляло плавание в условиях и районе, не предусмотренных его классом, не имеется.
Так как для судна, не обладающего ледовым классом, за исключением запрета на удаление от береговой линии более чем на 20 миль, иных ограничений на осуществление плавания в акватории бухты Золотой Рог администрацией порта установлено не было, суд правомерно не признал, что истцом была допущена грубая неосторожность при эксплуатации судна в момент аварии.
Поскольку при заключении договора имущественного страхования истец сообщил все сведения о судне, в том числе и о типе судна, районе и периодах плавания, рисках и т.п., и, как правильно установлено судом, никаких изменений в обстоятельствах при эксплуатации судна, влияющих на страховой риск, не произошло, ссылка заявителя на необоснованность неприменения судом ст. 959 ГК РФ и ст. 271 КТМ РФ неправомерна.
Судом исследованы все обстоятельства дела, которым дана правильная правовая оценка, а поэтому оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление ФАС Дальневосточного округа от 08.11.2005 по гражданскому делу N Ф03-А51/05-1/3327.
Комментарий. Судебные акты по данному делу сложно признать совершенно бесспорными. Если опустить детали и рассуждения, то обстоятельства повреждения застрахованного судна выглядят так: судно, не имеющее ледового класса, вышло в залив в условиях ледовой обстановки с разрешения портового руководства и было повреждено льдом. Запрет на плавание в водах, покрытых льдом, для судов, не имеющих ледового класса, вводится нормативными актами, которые никакой руководитель порта отменить, естественно, не может. Иными словами, судно использовалось с нарушением существующих нормативных запретов. Судовладелец не мог не осознавать, что своими действиями нарушает существующие запреты и правила безопасной эксплуатации судна, не имеющего ледового класса, предвидел возможность наступления страхового случая в результате своих неправомерных действий, но легкомысленно рассчитывал на его предотвращение либо не предвидел возможности наступления таких последствий, хотя по обстоятельствам дела должен был и мог их предвидеть. А это и есть грубая неосторожность. Необходимо подчеркнуть, что и судебная практика нарушение существующих запретов и правил безопасности признает грубой неосторожностью (п. 9 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с исполнением договоров страхования, являющегося Приложением к Информационному письму Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28.11.2003 N 75 (далее - Обзор N 75)). В то же время ст. 265 КТМ РФ предусматривает, что страховщик не несет ответственности за убытки, причиненные умышленно или по грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя либо его представителя. Следовательно, у суда, как мы считаем, были основания для отказа в удовлетворении иска.
Что касается того факта, что лопасти винта судна "Ника" имеют дополнительное ледовое усиление (утолщение), которое согласно расчетам предусмотрено для эксплуатации судов класса ЛУ 1 (неарктические суда, предназначенные для плавания в замерзающих неарктических морях), то суду, по нашему мнению, надлежало четко определиться в вопросе о классе судна. При этом нужно было пояснить, по каким именно причинам суд не принимает во внимание заключение сюрвейера, являющегося специалистом и указавшего на то обстоятельство, что судно не имеет ледового класса. Если суд пришел к выводу, что судно вопреки существующим документам о его классе имеет все-таки ледовый класс, тогда ситуация меняется - в этом случае в действиях судовладельца нет нарушений правил эксплуатации и, стало быть, отсутствует и грубая неосторожность. В таком случае страховщик действительно обязан осуществить страховую выплату.
Особо следует остановиться на доводах страховщика о том, что страхователь не уведомил его об увеличении страхового риска в период действия договора страхования, так как не предполагалось использование застрахованного судна в условиях ледовой обстановки. Общая проблема заключается в том, что страховщики, исходя из собственных предположений, довольно часто не запрашивают конкретную информацию от страхователя, то есть не формализуют свое представление в виде конкретных ответов контрагента. Так, и в этом случае страховщик, исходя из того, что объект страхования не имеет ледового класса, не запросил сведения о том, предполагается ли его эксплуатация в условиях ледовой обстановки. Если бы такой вопрос был задан страхователю в письменной форме и страховщик добился бы получения четкого ответа, что эксплуатация судна в условиях ледовой обстановки не предполагается, тогда выход судна в плавание в условиях ледовой обстановки вполне можно было бы квалифицировать как одностороннее изменение условий договора страхования, что законом (ст. 310 ГК РФ) не допускается. Суды в такой ситуации, как правило, отказывают в удовлетворении исков к страховщикам о взыскании страхового возмещения <1>.
--------------------------------
<1> См. об этом подробнее: Абрамов В.Ю., Дедиков С.В. Судебно-практический комментарий к страховому законодательству. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 210 - 216.
Следует в очередной раз указать на неправомерность ссылки судов на нормы гл. 48 ГК РФ, которые дублируют соответствующие положения гл. XV КТМ РФ, поскольку, как уже указывалось выше, правила гл. 48 ГК РФ к договорам морского страхования могут применяться лишь постольку, поскольку иное не предусмотрено специальным законом о договоре морского страхования. Поэтому нет никаких оснований рассматривать, например, ст. 929 ГК РФ в качестве базовой статьи для договоров морского страхования, для них эту функцию выполняет ст. 246 КТМ РФ. Точно так же нельзя к договорам морского страхования применять ст. 963 ГК РФ, ведь соответствующие вопросы, и причем совершенно иначе, урегулированы ст. 265 КТМ РФ.
Компания "Pamela corporation" обратилась в Арбитражный суд Приморского края с иском к страховщику о взыскании 800 000 долл. США страхового возмещения в связи с наступлением страхового случая - гибелью судна "Pamela Gold". Исковые требования основаны на ст. ст. 309, 929 ГК РФ.
В Решении от 28.02.2006 суд указал на грубую неосторожность страхователя, повлекшую гибель судна, и на основании ст. 265 КТМ РФ освободил страховщика от ответственности за убытки.
Истец подал кассационную жалобу. Рассмотрев материалы дела, изучив доводы жалобы, судебная коллегия Федерального арбитражного суда не нашла оснований для отмены принятого по делу судебного акта, исходя из следующих обстоятельств.
Как видно из материалов дела, 17 февраля 2003 г. между страховщиком и компанией "Pamela corporation", выступающей в качестве страхователя, заключен договор N 0712С на страхование теплохода "Pamela Gold" 1968 г. постройки. На основании заключенного договора ответчиком выдан страховой полис N 0712С/3.
При этом страховщик обязался за обусловленную плату (страховую премию) при наступлении предусмотренных в договоре событий возместить страхователю или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), понесенные убытки, произошедшие вследствие случайностей и опасностей мореплавания, в пределах страховой суммы.
Согласно п. 2.5 договора от 17.02.2003 N 0712С и п. 3 Правил страхования судов страховщиком не возмещаются убытки, произошедшие вследствие умысла и (или) грубой неосторожности страхователя, выгодоприобретателя и (или) их представителей, однако капитан и члены экипажа не считаются таковыми, а также вследствие эксплуатации судна в условиях, не предусмотренных его ледовым классом.
21 января 2004 г. т/х "Pamela Gold", принадлежащий компании "Pamela corporation", в ходе следования к порту Ванино получил пробоину, вследствие чего затонул. 22 января 2004 г. страхователь известил ответчика о наступлении страхового случая.
В связи с отказом ответчика в признании данного события страховым случаем и в выплате страхового возмещения истец обратился с настоящим иском в арбитражный суд.
При рассмотрении спора арбитражный суд исследовал обстоятельства, имеющие значение для дела, дал им надлежащую оценку и правильно применил нормы материального права.
Как установлено судом, при проведении очередного освидетельствования (26 декабря 2000 г.) Морским регистром выдано заключение о том, что корпус, устройства, оборудование и снабжение находятся в годном техническом состоянии, однако символ "Л1" исключен и судну рекомендовано выдать классификационное свидетельство на срок до 26 декабря 2002 г. как судну возрастом более 30 лет. В 2002 г. класс Российского морского регистра судоходств снят, судно переведено под классификационное общество IROS, о чем 10 декабря 2002 г. выдан сертификат общества N RSCL-0397.
Исходя из представленных в материалах дела радиограммы (ледовая информация 21 января 2004 г.), справки ГУ "Приморское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды" от 10.03.2005 N 147-ЦМТИ, суд установил, что в акватории Татарского пролива 21 января 2004 г. ледовый массив был представлен обломками битого белого и серо-белого льда сплоченностью 8 - 10 баллов.
Рассматривая спор, суд установил, что т/х "Pamela Gold" не имеет ледового класса, при этом в договоре страхования от 17.02.2003 N 0712С п. 2.5 установлен запрет на эксплуатацию судна в условиях, не предусмотренных его ледовым классом.
В экспертном заключении ОАО "Дальневосточный научно-исследовательский, проектно-изыскательский и конструкторско-технологический институт морского флота" от 13.09.2005 N 1.5/307 по факту гибели т/х "Pamela Gold" указывается, что данное судно, не имеющее в символе класса знака ледового усиления, ни при каких обстоятельствах, включая движение за ледоколом, не должно совершать рейс в ледовых условиях.
Согласно данному экспертному заключению т/х "Pamela Gold" эксплуатировался в условиях, не отвечающих его техническому состоянию, в результате чего получил пробоину и затонул.
По общему правилу, установленному ст. 963 ГК РФ, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения, если страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица, при этом законом могут быть предусмотрены случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения по договорам имущественного страхования при наступлении страхового случая вследствие грубой неосторожности перечисленных лиц.
Статья 265 КТМ РФ устанавливает, что страховщик не несет ответственности за убытки, причиненные умышленно или по грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя либо его представителя.
Поскольку истец нарушил условия договора страхования о запрете эксплуатации судна в условиях, не предусмотренных его ледовым классом, арбитражным судом обоснованно сделаны выводы об отсутствии оснований для удовлетворения иска и взыскания с ответчика 800 000 долл. США страхового возмещения.
В соответствии со ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.
Компания "Pamela corporation", заявляя о том, что гибель т/х "Pamela Gold" произошла в результате касания судном на циркуляции неопознанного притопленного объекта, не представила ни одного доказательства, подтверждающего данный факт.
Между тем согласно выписке Владивостокского спасательного координационного центра от компании "Pamela corporation" 21 января 2004 г. поступила информация о том, что т/х "Pamela Gold" во льдах получил пробоину и при осмотре обнаружено поступление воды в трюм N 2 через пробоину <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление ФАС Дальневосточного округа от 18.07.2006 по гражданскому делу N Ф03-А51/06-1/2422.
Комментарий. Данное дело показательно сразу по ряду причин. Первое, на что вновь следует обратить внимание, - и истец, и суды опять ссылаются на нормы гл. 48 ГК РФ, хотя те вопросы, которые были предметом судебного разбирательства, полностью урегулированы положениями КТМ РФ. В этом Кодексе имеется специальная ст. 246, содержащая определение договора морского страхования, в силу чего ст. 929 ГК РФ применяться при разрешении данного дела не должна. Точно так же наличие в КТМ РФ ст. 265, предусматривающей освобождение страховщика от ответственности за убытки, причиненные умышленно или по грубой неосторожности страхователя, выгодоприобретателя или его представителя, исключает применение норм ст. 963 ГК РФ. При этом суд первой инстанции, принимая решение об отказе в удовлетворении иска, правильно сослался на ст. 265 КТМ РФ, которая и подлежит применению в рамках этого дела, а кассационная инстанция неправомерно сослалась еще и на ст. 963 ГК РФ как установившую некое общее правило. Между тем такое правило не распространяется на морское страхование. К тому же суд воспроизвел норму ч. 2 п. 1 ст. 963 ГК РФ с ошибкой. Дело в том, что страховщик действительно освобождается от ответственности, если страховое событие наступило вследствие умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица, а вот ч. 2 этого пункта говорит лишь о грубой неосторожности страхователя и выгодоприобретателя, при наличии которой в случае наступления страхового события только закон может освободить страховщика от обязанности по осуществлению страховой выплаты. Как видим, застрахованное лицо здесь не упоминается. Поэтому стандартные правила или договор страхования могут предусматривать освобождение страховщика от ответственности, если страховое событие произошло в результате грубой неосторожности застрахованного лица <2>.
--------------------------------
<2> См. об этом также: Дедиков С.В., Клоченко Л.Н. Договоры имущественного страхования: гражданско-правовой аспект: Методическое пособие: В 2 т. М.: Издательский дом "Регламент", 2007. Т. 2: Урегулирование страховых случаев. С. 171.
Второе: договор страхования не может запрещать то или иное использование застрахованного имущества, как указал в своем вердикте суд, а может лишь предусматривать исключение из страховых рисков тех опасностей, которые связаны с соответствующим использованием имущества.
Что касается существа судебных решений, то с ними, конечно, необходимо согласиться. Использование судна в условиях, не предусмотренных его классом, следует признать как минимум грубой неосторожностью. Судовладелец, безусловно, не мог не осознавать, что допускает неправомерные действия, которые могут иметь вредоносные последствия, но легкомысленно рассчитывал, что сумеет предотвратить их наступление. Надо отметить, что и судебная практика нарушение всякого рода правил безопасности, запретов также признает грубой неосторожностью (см. п. 9 Обзора N 75).
В отличие от ГК РФ, который в виде общего правила не допускает освобождения страховщика от обязанности по страховой выплате, если страховой случай наступил вследствие грубой неосторожности, КТМ РФ в качестве базового правила, напротив, признает грубую неосторожность страхователя, выгодоприобретателя или его представителя основанием для освобождения страховщика от ответственности. Хотя в соответствии со ст. 247 КТМ РФ стороны страховой сделки вправе отменить действие нормы ст. 265 этого Кодекса применительно к своим страховым отношениям, в данном случае этого сделано не было, и поэтому страховщик в силу Закона освобожден от страховой выплаты.
Важно подчеркнуть, что для применения соответствующего правила необходимо, чтобы, во-первых, наступило страховое событие, предусмотренное договором морского страхования, во-вторых, наличествовали доказательства наступления страхового случая вследствие грубой неосторожности страхователя, выгодоприобретателя или его представителя.
Если сравнивать судебные акты, принятые по этому делу, с решением и постановлениями судов по предыдущему спору, несомненно, обращает на себя внимание то обстоятельство, что в двух похожих ситуациях эксплуатации судов, не имеющих ледового класса, в условиях ледовой обстановки арбитражные суды приняли диаметрально противоположные решения, что свидетельствует об отсутствии последовательной судебной практики.
(Окончание см. "Юридическая и правовая работа в страховании", 2009, N 3)
М.С.Дмитриев
Независимый эксперт
Подписано в печать
04.06.2009
"Юридическая и правовая работа в страховании", 2009, N 3