Восточная Индонезия в первой четверти XVII в.

Район к северу и востоку от Явы, объединяемый под общим названием «Восточная Индонезия», в начале XVII в. был раз­делен на ряд крупных и мелких государств. Север Калиманта­на находился под властью султаната Бруней. Западный Кали­мантан был поделен между княжествами Самбас, Ландак и Сукадана. На юге Калимантана находился султанат Банджар-масин. Западная часть Малых Зондских островов находилась под властью индуистского государства Бали. В восточной части Малых Зондских островов находилась зона влияния Португа­лии, закрепившейся на Тиморе. На Сулавеси наиболее влия­тельным государством было княжество (впоследствии султанат) Гова с центром в Макасаре.

Проникновение голландцев в эту зону началось в 1600 г., когда на Калимантан прибыла эскадра адмирала Оливье ван Ноорта. Голландцев привлекали на Калимантане его тради­ционные богатства — золото, перец, камфора и алмазы. В то же время правители Калимантана, подвергавшиеся в начале XVII в. сильному давлению, как с юга, со стороны Матарама, так и с севера, со стороны испанцев, захвативших Филиппины, были заинтересованы если не в прямом военном союзе с Гол­ландией, то по крайней мере в приобретении европейского ору­жия и сами искали контактов с голландцами.

Уже в 1604 г. султан Брунея направил посольство к гол­ландскому адмиралу ван Варвейку, который в этот момент на­ходился в Паттани, с приглашением посетить его государство, В том же году ван Варвейк направил одно судно своей эскадры в Сукадану, где вскоре была открыта голландская фактория [242, с. 191]. 1 сентября 1609 г. голландская Ост-Индская ком­пания заключила торговый договор с князем Самбаса и Ландака (в этот момент два княжества были объединены) и от­крыла факторию в городе Самбас [96, т. I, с. 73—75]. В сле­дующем году открылась голландская фактория в Банджармасине.

Вскоре, однако, между голландскими купцами и калимантанскими правителями начались серьезные конфликты. Видимо, поведение служащих голландской Компании стало слишком вы­зывающим. Уже в 1610 г. князь Самбаса напал на голландскую факторию в его столице и перебил весь персонал. В 1611 г. был убит голландский купец в Банджармасине. Воспользовав­шись конфликтом голландской Компании с местными властями, на Калимантан стали проникать англичане. В 1611 г они осно­вали фактории в Самбасе и Сукадане, в 1614 г.— в Банджар­масине [134, с. 278; 242, с. 192—193, 271, с. 104].

В 1612 г. у берегов Калимантана появилась голландская эскадра, которая подвергла бомбардировке Самбас и Банджар-масин. Торговые отношения с Самбасом в XVII в. уже не возоб­новлялись. До 1626 г. торговля голландцев с Калимантаном бы­ла сосредоточена в Сукадане. Но после того, как в 1626 г. Сукадана была взята матарамскими войсками, причем гол­ландская фактория здесь сгорела, а служащие еле спаслись, голландская Ост-Индская компания возобновила торговлю с Банджармасином. Правда, фактория здесь больше не открыва­лась, а торговлю, видимо из предосторожности, вели с кораб­лей [158, с. 230].

На Сулавеси голландцы в первую очередь завязали торго­вые сношения с государством Гова, которое в источниках того времени обычно именуется «королевство Макасар» (по назва­нию столицы и главного порта этого государства).

Макасар привлекал голландцев как рынок дешевого риса и тонких пряностей, которые доставлялись сюда с Молукк и ост­ровов Банда. В отчете адмирал С. ван дер Хагена (1607) гово­рится о князе Телло, соправителе короля Макасара: «Он при­лагает большие усилия, чтобы привлечь торговцев в свою стра­ну, держит для этого специального агента на островах Банда, которого каждый год снабжает рисом, тканями и всем, на что там есть спрос, с тем чтобы собрать в своей стране как можно больше мускатного ореха и тем привлечь сюда купцов» (цит. по [233, т. I, с. 68]).

Уже в 1603 г. в Макасар прибыло голландское посольство с письмом к правителю Макасара Ала-уд-дину от штатгальтера Голландии принца Морица Оранского. Вскоре после этого в Макасаре была открыта голландская фактория. Ала-уд-дин раз­решил ее открытие только при условии, что голландцы будут заниматься в его владениях чисто коммерческой деятельностью. Он не хотел, чтобы голландско-португальская война осложни­ла его отношения с Малаккой [158, с. 211; 242, с. 192; 280, с. 80—85].

Голландцы первые годы вели себя в Макасаре смирно. Но к середине 10-х годов XVI! в. из-за войн, которые Макасар вел с соседним государством Бонн, рис на макасарском рынке подорожал и его стало выгоднее покупать на Восточной Яве. В то же время по мере того, как позиции голландской Ост-Инд­ской компании на островах Пряностей укреплялись, Макасар терял свою притягательную силу как рынок гвоздики и мускат­ного ореха. Более того. Макасар стал казаться голландцам опасным конкурентом, и они начали вести себя соответственно. В 1615 г. Кун принял решение закрыть факторию в Мака­саре. По его указанию глава голландской фактории Абрахам Стерн ночью тайно погрузил все имущество фактории на гол­ландский корабль, стоявший в порту. Утром он пригласил на борт нескольких макасарских вельмож и внезапно объявил им, что берет их в заложники. Макасарцы взялись за оружие. В последовавшем бою на палубе все они, кроме двоих, были убиты. Эти двое (один из них оказался родственником Ала-уд-дина) были увезены в Бантам. В отместку Ала-уд-дин захватил в 1616 г. голландское судно «Ээндрахт» и уничтожил его коман­ду [179, с. 190; 242, с. 193].

Так началась первая голландско-макасарская война. Англи­чане, открывшие в 1613 г. в Макасаре свою факторию, тайно поддерживали Ала-уд-дина. Вообще Макасар, наряду с Бан-тамом, оставался главной базой английской Ост-Индской ком­пании в Юго-Восточной Азии вплоть до 1667 г. К началу 20-х годов отношения Макасара и голландской Ост-Индской компании нормализовались, Кун отпустил заложников, но в 1625 г. отношения вновь обострились в связи с ультиматумом, который голландцы предъявили Ала-уд-дину. Они потребовали от него запретить своим подданным торговать на островах Пря­ностей. Макасарский султан ответил голландским послам ук­лончиво. Как доносил один из послов генерал-губернатору, Ала-уд-дин сказал: «Что касается Вашей (голландской Компа­нии.— Э. Б.) жалобы на то, что макасарцы увозят Вашу гвоз­дику, то это не так, ибо сами макасарцы занимаются только сухопутной торговлей... Этим могут заниматься малайцы, ко­торым вряд ли можно что-нибудь запретить, ведь они, выйдя в море из Макасарского порта, могут плыть, куда захотят» (цит. по [233, т. I, с. 65]).

Действительно, в это время буги — коренные жители Ма­касара мало занимались мореходством. Но вскоре положение изменилось, буги освоили постепенно морское дело и даже стали во второй половине XVII в. грозой Южных морей.