§ 6. «Высокие дела».
После смерти королевы Марии и отстранения испанского короля Филиппа английский престол занимает Елизавета Тюдор. Русский царь обратил на нее внимание. По рассказам приближенного Ивана IV епископа Новгородского Элизиуса Бомелиуса, королева Елизавета молода, и брак Ивана с ней был вполне возможен. Вообще, Ивана IV нисколько не смущал брак с Марией Нагой, которая, к слову, ждала от него ребенка, и он часто сватался к иностранным принцессам и королевам.
Иван считал себя завидным женихом и не раз в письмах предлагал Елизавете сыграть свадьбу, на что она отвечала прохладно. Елизавета была наслышана о русском аналоге своего отца, Генриха VIII. Но это не мешало Елизавете строить деловые отношения с Россией, прибыльно торговать. Елизавета I была вежлива. Посылала Ивану IV врачей, справлялась о его здоровье. И зорко следила за развитием торговых отношений с Россией. В письмах оба правителя называли друг друга братом и сестрой.
Есть вероятность, что русский царь просил королеву предоставить ему политическое убежище, если ему придется бежать из страны. В 1570 году Иван Грозный предложил Елизавете некий торговый союз, не первый раз намекая между прочим на брак, но она сочла его невыгодным и в ответ написала о своей готовности, если ему заблагорассудится приехать, принять его с почестями и взять все расходы на себя. Милостыня вместо союза. Он, считая себя потомком «римских кесарей», обозлился и обозвал Елизавету «старой пошлой девкой», которой управляют простые мужики-министры. И закрыл для Англии все торговые возможности. Елизавете пришлось срочно отступить и отказаться от своего унизительного приглашения для того, чтобы помириться с русским государем.21 «Царь был очарован Англией и искал здесь убежища, но он вышел из себя, когда Елизавета отвергла его ухаживания и предложила ему убежище, только если он сам будет оплачивать свои расходы, - считает британский историк Феликс Прайор. - Тон письма чрезвычайно груб и лишен всякого оттенка дипломатии. Если бы его написал англичанин, его, несомненно, отправили бы в Тауэр, и его жизнь оказалась бы под угрозой. Связи между Англией и Россией восходят примерно к 1540 году, и их единственной движущей силой была торговля. Иван лицемерил, потому что деньги были нужны ему не меньше, чем Елизавете». В этом послании царь укоряет королеву за то, что она ставит торговые интересы Англии выше «наших высоких дел». «У него было параноидальное отношение к плетущимся вокруг него заговорам, - утверждает Прайор, - и он, несомненно, считал, что Елизавета находится в таком же положении. Господствует мнение, хотя конкретных доказательств нет, что именно поэтому он предложил ей брак». Историк Феликс Прайор считает, что «это самое грубое письмо из всех, когда-либо полученных Елизаветой».22
Тем не менее, Елизавета заняла уверенную позицию и ясно дала понять, что замуж за Ивана никогда не пойдет. К тому же, рассказы Бомелиуса о молодости Елизаветы оказались ложными. Царь негодовал, и приказал казнить епископа.23
Незадолго до смерти больной Иван задумал вступить в «настоящий», как он говорил, брак. С английской принцессой. Врач англичанин рассказал ему об английской красавице, племяннице Елизаветы, Марии Гастингс. В Англию снарядили русского посла Федора Писемского посмотреть невесту, поговорить с королевой. Иван IV, предвидя возражения Елизаветы, знавшей, что он женат и жена ждет ребенка, велел сказать королеве Англии, что Мария Нагая не царица и будет пострижена в монастырь. Правда царь выставил и свои требования: Мария Гастингс должна принять православие. Горсей в книге «Путешествие по Московии» пишет, что леди Марию Гастингс показали московскому послу в саду Йоркского дворца, и посол был поражен её красотой. Но Елизавета не отдала племянницы. По другой версии, Мария Гастингс наотрез отказалась идти за русского царя, зная о судьбах его жен. И Елизавета схитрила. Послу показали немолодую, рябую, уродливую особу. Посол был разочарован. Когда он вернулся в Москву и рассказал о своих впечатлениях царю, Иван IV приказал наказать англичанина-врача, который первым описал Ивану красоту Марии Гастинг. Врача замучили в застенке. Елизавета всё же хотела более тесного союза с Россией и послала Ивану IV письмо с предложением жениться на другой своей племяннице, молодой вдове Анне Гамильтон. Анна была красивая, но жестокая и решительная женщина. Рассказывают, что, когда королева спросила, не боится ли она выйти замуж за грозного русского царя, то та, улыбнувшись, сказала: «Я боюсь только собственной старости, а московский злодей пусть боится меня!» Был написан портрет Анны Гамильтон с преувеличенным бюстом в декольтированном платье. Когда английские послы доставили его царю Ивану IV, он был в восторге. Елизавета поставила условия брака: беспошлинная торговля для английских купцов в России, высокие пошлины на все иноземные неанглийские товары. Иван согласился. Но было ещё одно требование: чтобы к приезду леди Гамильтон, которая уже выехала в Россию, в Кремле не осталось ни одной женщины, тем более Марии Нагой. Этим требованием царь был возмущен. Английская королева еще не стала ему родственницей, а уже вмешивается в его царскую жизнь! Появления сына Дмитрия было весьма кстати: совсем недавно царь в порыве гнева убил сына Ивана, а сын Федор был слаб и слабоумен. И царь Иван не стал рисковать сыном ради англичанки. Английский посол получил отказ и срочно выехал навстречу леди Гамильтон, уже достигшей Польши, чтоб уговорить её, жаждущую стать русской царицей, вернуться в Лондон.
Однако царь мечтал о заграничной невесте до самого последнего дня. Незадолго до смерти, 17 марта 1584 года, Иван отправил князя Шуйского в Швецию просить у короля Юхона руки какой-то принцессы, по слухам, красавицы. Он предлагал шведам союз и разные льготы. Шуйскому не удалось покинуть пределов России – его догнали с вестью о кончине Ивана Грозного.