22.696 19. Соловьев в. С.: Лекции по истории философии, 131

по существу своему, именно то, ради чего были

прекрасны предыдущие его создания.

Возвысившись над всеми этими частными

созданиями и проявлениями красоты, приняв

смерть для всего единичного и частного, он не

только усматривает прeкpaсноe, а и соединяется с

ним в самом себе, соединяется не с тем,

следовательно, что прекрасно только в одном

отношении, а с тем, что абсолютно прекрасно в

самом себе. – "О, Сократ, – восклицает Диотима, –

только на этом пункте жизни человек может

созерцать первоначально прeкpaсноe и сказать,

что оно истинно живет. И ты можешь ясно видеть,

что только тот, кто достиг созерцания

прекрасного без теней и покровов, способен

порождать истинно прeкpaсноe и достигнуть

бессмертия, потому что всякий Эрос, всякое

стремление к творчеству прекрасного имеет целью

вечность и бессмертие. Но никто не достигает

бессмертия до осуществления истины в телесной

форме, т. е. до осуществления красоты, равно как

никто не заслужил бессмертия одним только этим

творчеством. Творчество в прекрасных делах и

занятиях более приближает человека к

бессмертию, давая ему славу в потомстве, тем не

менее настоящее бессмертие получает лишь тот,

кто соединяется с бессмертным по существу и

22.697 19. Соловьев в. С.: Лекции по истории философии, 132

становится причастным его вечности". –

"Убедившись в этом", – говорит Сократ, – "я

стараюсь и в других вкоренить убеждение, что для

соединения с абсолютным идеальным бытием

ничто не может помочь человеческой природе,

кроме Эроса. Поэтому я утверждаю, что всякий

человек должен ценить проявление Эроса,

заниматься ими и других побуждать к тому же. Я

же по мере сил прославляю достоинство и дары

Эроса".

Платонический Эрос надо понимать как

лежащее в основе существующего стремление

воплотить абсолютную идею, – как мифическую

форму для выражения понятия мировой души, на

котором зиждется космология Платона.