Глава III. Ярославская область в годы восстановления и дальнейшего развития народного хозяйства

(1945—1964 гг.)

Восстановление ярославской промышленности

Война нанесла огромный ущерб Ярославской области. Погибла значительная масса людей самого зрелого и тру­доспособного возраста. Существенно сократилась рождае­мость. Значительная часть эвакуированного в нашу об­ласть населения теперь возвращалась к местам прежнего проживания. С окончанием войны были отменены многие ограничения военного времени. Снова был восстановлен восьмичасовой рабочий день, выходные дни и ежегодные отпуска. Были отменены обязательные сверхурочные рабо­ты. Все эти факторы привели к сокращению численности населения в области, увеличили дефицит рабочей силы на предприятиях. К концу 1945 г. численность работающих в промышленности сократилась до 75% от уровня 1940 г.

Часть заводов к концу войны так и не была восстанов­лена после бомбардировок. До предела было изношено промышленное оборудование, так как в годы войны оно не модернизировалось и капитально не ремонтировалось. Предприятия должны были в короткий срок перейти на выпуск гражданской продукции, что требовало серьезных изменений в технологическом процессе. В результате в 1945 г. объемы промышленного производства в промыш­ленности составили лишь 72% от довоенного уровня.

Возникшие трудности решались прежде всего за счет демобилизации армии. Но рабочих рук все равно не хвата­ло, поэтому их брали, где только можно. Так, например, в послевоенные годы широко применялся труд немецких военнопленных. На территории Ярославской области лаге­ря военнопленных находились под Рыбинском, в районе поселка Переборы и в поселке Каменники, под Угличем, в районе Ярославля и в других местах. Более 20 тысяч не­мецких военнопленных участвовали в строительных рабо­тах, восстанавливали разрушенные промышленные объек­ты, мосты, железнодорожные станции и т. д.

Восстановление народного хозяйства осуществлялось в рамках 4-й пятилетки (1946—1950 гг.). В промышлен­ности Ярославской области в эти годы реконструирова­лось и возводилось 15 промышленных объектов. Общие показатели промышленности области к концу пятилетки должны были достичь показателей 1940 г. и превзойти их, что позволило бы решить целый ряд социальных проблем: отмена карточной системы, снижение цен, жи­лищное строительство.

В годы пятилетки особое внимание уделяли крупным предприятиям тяжелой промышленности, которые при успешной работе, как локомотивы, должны были везти за собой всю индустрию региона. Одним из таких предпри­ятий оставался Ярославский автомобильный завод. Автомо­бильной промышленности правительство уделяло тогда очень большое внимание. Летом 1945 г. в Москве, на тер­ритории Кремля, проходила демонстрация новой советской автомобильной техники. Среди множества моделей автома­шин: ЗИС-110, «Победа», «Москвич», ГАЗ, УАЗ — демон­стрировался и ярославский грузовик ЯАЗ-200, 7-тонный автомобиль с отечественным дизель-мотором.

В один из дней выставку посетили члены правитель­ства во главе со Сталиным, и именно тогда было принято решение: Ярославский завод будет продолжать выпускать грузовые автомобили (15 тысяч штук в год) и одновре­менно начнет производить по 40 тысяч моторов в год для строящегося Белорусского автозавода. Представители за­вода сумели убедить членов правительства в том, что сле­дует выпускать именно дизель-моторы, а не бензиновые двигатели. Ярославский завод выпускал дизель-моторы уже с 1943 г.

Главный инженер Ярославского автозавода Г. М. Кокин позже вспоминал, как серьезно ярославцы готови­лись к этой выставке, как хотели каким-то образом укра­сить свой автомобиль. Кто-то предложил укрепить на ра­диаторе фигурку медведя из серебристого металла. Так и сделали. Во время знакомства с выставкой к авто­мобилю подошел Сталин. Обратил внимание на медведя. Ярославцы пояснили: есть такая легенда об основании Ярославля, и медведь — это символ города. Сталину идея понравилась. «Медведя оставить»,— дал он указание нар­кому. Нарком потом страшно возмущался. Цветной ме­талл был тогда в дефиците, а теперь получалось, что его нужно напрасно расходовать на тысячи автомашин. Но что он мог сделать? Приказ исходил от Сталина.

Конверсия на ярославских предприятиях.

В 1947 г. ярославский завод начал осваивать новую модель — ЯАЗ-210. Это был 12-тонный грузовик, на базе которого затем начали создавать 10-тонный тягач. Для увеличения объемов производства на заводе строились и реконструировались новые цеха — дизельный, инструментальный, агрегатный и другие. Ос­таваясь пока автомобильным, завод все более наращивал моторостроительное производство.

Серьезные изменения происходили и на других пред­приятиях области. Рыбинский полиграфический завод вновь вернулся к производству полиграфического оборудо­вания. Долгое время завод оставался единственным пред­приятием в стране, где производили такую продукцию. Рыбинский завод дорожных машин возродил производство техники для строительства дорог и снегоочистителей. Это было очень важно для восстановления транспортной системы страны. Следует отметить, что в сентябре 1946 г. старинный город Рыбинск «потерял» свое историческое имя и стал называться Щербаков — в честь секретаря ЦК ВКП(б) Щербакова, уроженца Рыбинска, умершего в 1945 г. Историческая справедливость была восстановле­на только в 1957 г., когда на карте области снова появил­ся город Рыбинск.

Необычное предприятие появилось в годы пятилетки в городе Угличе. На базе Угличского завода по обработке технических камней и эвакуированного в годы войны в Углич Петродворецкого часового завода сначала возник­ло производство по обработке точных технических кам­ней, а затем и собственное часовое производство. В 1950 г. Угличский завод выпустил первую партию часов — «Звез­да» и «Победа».

Наращивание промышленного потенциала области.

В эти послевоенные годы было завершено строительство Рыбинской ГЭС. Здесь были пущены в эксплуатацию еще четыре энергоблока. Станция вышла на проектную мощность. Полностью завершилось на­полнение Рыбинского водохранилища. Таким образом, за­кончились крупные гидротехнические работы, которые ве­лись в области с 30-х гг. Значительные массы рабочих и инженерно-технических работников, высвободившиеся после окончания строительства, были направлены на строи­тельство сразу нескольких предприятий. В районе поселка Переборы началось строительство кабельного цеха, который поначалу являлся филиалом московского завода «Москабель». Здесь же был построен завод гидромеханизации, ко­торый изготавливал мощные земснаряды, плавучие краны, различное оборудование для электростанций. А на противо­положном берегу Волги появился механический завод Волгостроя, впоследствии известный как Волжский машино­строительный завод.

Появление очень крупного Рыбинского водохранилища на территории области потребовало постоянного научного контроля за его состоянием и влиянием на природу окру­жающих территорий. По решению правительства СССР в июле 1945 г. для этих целей был создан Дарвинский за­поведник. Общая площадь его территории была определе­на более чем в сто тысяч гектаров, в том числе около 50 тысяч гектаров земли и водной поверхности на терри­тории Ярославской области. Со временем заповедник пре­вратился в уникальный природный объект, где сохраня­ются многие редкие виды птиц и животных. В заповедни­ке гнездятся 15 редких видов птиц, внесенных в Красную книгу, в том числе орел-белохвост, орел-беркут, скопа.

Лесные массивы заселяют лоси, медведи, барсуки, лиси­цы, енотовидные собаки, кабаны и' другие животные. Огромное значение заповедника состояло в том, что в нем сохранялись основные нерестилища различных видов рыб, благодаря чему поддерживается высокая рыбопродуктив­ность этого водоема.

С созданием водохранилища понадобился мореходный специализированный рыбный флот, а также мощная судостроительная и судоремонтная база. Поначалу воз­никшие маломощные рыбхозы вскоре начали преобразо­вываться в рыбозаводы, которые расположились практиче­ски во всех прибрежных районах водохранилища. Значи­тельно увеличились выловы основных промысловых рыб. Например, в 1947 г. вылов леща составлял около 5 ты­сяч центнеров, а через десять лет, в 1958 г., уже около 18 тысяч центнеров. Промышленное рыболовство стано­вилось основным источником существования населения прибрежных районов.

Кроме названных предприятий следует отметить Ры­бинский электротехнический завод, который поначалу возник как ремонтный, но вскоре стал крупным само­стоятельным производством, а также Семибратовский за­вод газоочистительной аппаратуры. Последний изготавли­вал крайне редкое по тем временам оборудование для за­щиты окружающей среды. Продукция завода шла на все крупные металлургические, химические и цементные предприятия страны.

Планы пятилетки ярославская промышленность выпол­нила уже к концу 1948 г., а к концу пятилетки промыш­ленность превзошла уровень 1940 г. на 46%. Это были очень существенные показатели. Ярославль вошел тогда в число двадцати наиболее промышленно развитых городов СССР. В начале 90-х гг. в США были рассекречены мате­риалы о подготовке к ведению атомной войны против СССР в 1950 г. Американцы имели тогда 108 атомных бомб, ко­торые в случае войны предполагали сбросить на самые важные в нашей стране города. В этом списке было 20 го­родов. Под номером 20 в списке оказался и Ярославль. В случае войны на него предполагалось сбросить 5 атомных бомб. Так высоко потенциальный противник оценивал во­енно-промышленный потенциал города.

Новая волна репрессий.

Несмотря на такие довольно успешные для промышленности результаты, руководство области снова, как и в 30-е годы, подверглось репрессиям. Впрочем, репрессии не были вызваны состоянием дел в Ярославской области, а объяснялись внешними обстоятельствами. И. М. Турко, первый секретарь обкома партии в 1946—1949 гг., в годы войны работал вторым секретарем Ленинградского обкома партии, то есть был одним из руководителей блокадного Ленинграда. Когда в 1949 г. было сфабриковано «Ленин­градское дело», начались аресты многих бывших руководи­телей Ленинградской области.

В начале 1949 г. И. М. Турко был вызван из Ярослав­ля в Москву и там арестован. В отличие от других аре­стованных он не дал следователям никаких показаний, не подписал никаких протоколов, не признал своей ви­ны, и хотя был осужден, но все-таки остался жив. В 1954 г. И. М. Турко был реабилитирован.

Репрессии проходили под лозунгами борьбы с буржу­азной идеологией, которая якобы активно проникала в молодежную среду. В конце 40-х гг. органы внутренних дел «выявили» подпольную студенческую организацию в Ярославском педагогическом институте. Вскоре ее члены были арестованы и осуждены на различные сроки заклю­чения. Уже после XX съезда КПСС все обвинения с них были сняты и члены кружка реабилитированы. В Яро­славском медицинском институте некоторые известные специалисты чуть было не пострадали из-за так называе­мого «дела врачей». До самой смерти Сталина сохраня­лась угроза незаконного ареста, ссылки или увольнения для многих людей. Эта атмосфера страха не способствова­ла быстрому преодолению последствий войны, разрушала то морально-психологическое единство общества, которое сформировалось в годы войны.

После XX съезда партии были реабилитированы и многие другие известные в области люди, попавшие под репрессии 30-х гг., например, А. Р. Вайнов, Г. Г. Заржицкий, Н. Ф. Доброхотов, П. Я. Чернышев и многие другие. К сожалению, очень многие были реабилитирова­ны уже посмертно.

Трудности послевоенной деревни.

Работники сельского хозяйства очень много сделали для победы в войне. Это был самый настоящий, на дол­гие годы растянувшийся подвиг. Но деревня от войны смертельно устала. Люди хотели если не отдыха, то хотя бы какого-нибудь послабления, передышки. Но этого не случилось. Высшее руководство страны по-прежнему рас­сматривало колхозную деревню как «дойную корову», благодаря которой можно было с минимальными затрата­ми поднять промышленность.

Известно, что в годы четвертой пятилетки за счет не­равноценного обмена между городом и деревней, когда закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию были в десятки раз ниже государственных розничных цен, государство сумело взять из сельского хозяйства бо­лее 100 миллиардов рублей. Эти средства и были вложе­ны в восстановление промышленности.

На практике такой неравноценный обмен привел к тому, что даже официальный уровень доходов крестьян оказался в четыре раза ниже доходов горожан. Это озна­чало, что колхозники работали почти даром. Но и отка­заться от такой жизни они не могли: сельским жителям не выдавали паспортов и сменить место жительства, уйти в города они не имели права.

Нельзя сказать, что власти не уделяли в эти годы вни­мания сельскому хозяйству. Внимание уделяли, помощь оказывали, но это была помощь, типичная для админист­ративной системы управления. Например, считали, что для подъема села нужно укрепить партийными кадрами руководящий состав колхозов, и в течение 1946—1947 гг. направили в ярославские колхозы в качестве председате­лей колхозов около 800 человек из города. В 1947 г. в ма­шинно-тракторных станциях была введена должность за­местителя директора по политической части, должность с чрезвычайными полномочиями, напомнившая многим период раскулачивания и «чрезвычайщину» времен вой­ны. В 1950 г. в ярославской деревне прошло укрупнение колхозов. Из 3890 хозяйств создали 962 колхоза. Раньше в одном колхозе было 55 колхозников, теперь стало 220 человек. С одной стороны, сокращался управленче­ский аппарат, экономились средства, но с другой, крестья­нин еще больше удалялся от вопросов управления, с его мнением никто не считался. Кроме того, укрупнение впер­вые обозначило будущую проблему появления «неперспек­тивных» деревень, то есть «лишних», которые могли в перспективе исчезнуть с лица земли.

Неравноправное положение сельского хозяйства про­являлось и в других вопросах. В 1945 г., например, нача­лась электрификация ярославской деревни. Казалось бы, самым простым решением этого вопроса было подключе­ние сел и деревень к государственным электросетям, тем более, что в области действовали гиганты гидроэнергети­ки. Но это категорически запрещалось. Каждый колхоз сам или в кооперации с другими хозяйствами должен был создавать небольшие местные электростанции, как правило, на небольших реках. Довольно быстро было по­строено 290 небольших, маломощных и технически очень примитивных электростанций, которые давали небольшое количество энергии для пятой части всех колхозов. Этого было мало. Завершить электрификацию ярославской де­ревни в годы пятилетки так и не удалось.

В целом запланированные показатели четвертой пяти­летки сельское хозяйство Ярославской области не выпол­нило. В начале 50-х гг. многие показатели оказались даже ниже уровня 1913 г. Это означало, что в целом ряде от­раслей сельского хозяйства больше потребляли продук­ции, "чем ее производили. Особенно тяжелым было поло­жение в зерновом хозяйстве. Оно находилось на грани кризиса. И главная проблема состояла в том, что не видно было и перспектив выхода из кризиса. Крестьянин чувст­вовал себя поденщиком на земле. У него не было матери­альных стимулов к труду. Такая же ситуация была и в годы войны, но тогда всеми двигало огромное желание по­бедить. Оно было главным стимулом. Теперь не стало и этого. Проблема была и в том, что руководство страны не хотело видеть назревших проблем села, следовательно, не пыталось найти пути выхода из кризиса.

Несмотря на все эти трудности, благодаря самоотвер­женному труду людей и в городе, и в деревне в годы четвертой пятилетки все же удалось осуществить и целый ряд мер по повышению уровня жизни людей. В конце 1947 г. была отменена карточная система снабжения насе­ления продовольствием, и возродилась свободная торгов­ля. Государство неоднократно снижало цены на промыш­ленные и продовольственные товары. Была проведена денежная реформа, которая стабилизировала финансы, расстроенные в годы войны. Жизнь людей постепенно вхо­дила в нормальную колею, но бытовые трудности все еще давали о себе знать. Не хватало товаров широкого спроса, одежды, обуви, мебели. Очень острой была жилищная проблема, даже коммуналки считались вполне приличным жильем, потому что многие жили в бараках, подвальных помещениях и в аварийных домах без удобств. Но люди жили надеждой на то, что все эти трудности носят вре­менный характер и впереди их ждет лучшая жизнь.

Социально-экономическое развитие Ярославской области в годы правления Н. С. Хрущева.

В первой половине 50-х гг. ярославская промышлен­ность развивалась в рамках пятого пятилетнего плана (1951-1955 гг.). Для промышленности нашей области особенность этого периода состояла в том, что курс был взят не на увеличение числа строящихся предприятий, а на техническое усовершенствование уже действующих. Из новых предприятий нужно назвать Ярославский поли­графический комбинат и ТЭЦ-2 автозавода, всего 11 но­вых объектов. На остальных главной задачей было увели­чение производительности за счет внедрения достижений технического прогресса.

Это происходило по разным направлениям. Например, на предприятиях Рыбинска большое внимание уделяли ра­ционализаторским предложениям рабочих и инженер­но-технических работников. Здесь главная задача состояла в том, чтобы быстрее внедрить эти предложения в произ­водство. На Ярославском шинном заводе взялись за усовершенствование технологических процессов. На заводе было создано несколько десятков творческих бригад, которые проанализировали все основные технологические операции, убрали наиболее громоздкие из них и тем самым усовер­шенствовали производство. Автозаводцы начали усиленно внедрять новое современное оборудование — полуавтоматы и даже автоматы. Не все могли освоить работу на таких станках, поэтому на заводе в массовом масштабе начали обучение рабочих передовым навыкам работы.

Массовое внедрение новой техники выявило и еще од­ну серьезную проблему. Оказалось, что образовательный уровень не только рабочих, но и многих инженерно-тех­нических работников совершенно не отвечает требовани­ям дня. Почти половина ИТР в области не имела специ­ального образования. За парты пришлось садиться десят­кам тысяч рабочих, техников и даже инженеров.

В целом показатели пятой пятилетки были для яро­славской промышленности вполне успешными. Выпуск валовой продукции вырос в области на 58%, производи­тельность труда возросла на 37%. Были освоены новые виды промышленной продукции: ярославские шинники первыми в стране начали производить бескамерные ши­ны сначала для легковых автомобилей «Победа» Горьковского автозавода, а затем для грузовиков ЗИЛ-150 Мос­ковского автозавода. Молодой Ярославский полиграфкомбинат сначала выпускал небольшие брошюры, бланки и этикетки, но уже в конце 1955 г. перешел на выпуск первых книг в твердом переплете, которые издавались многотысячными тиражами.

Но уже во второй половине 50-х гг. в ярославской про­мышленности, как и в промышленности страны в целом, наметились первые тревожные признаки замедленного раз­вития. Довольно крупные вложения в промышленность не давали необходимой отдачи. Темпы роста производства за­медлились. Целый ряд изделий ярославской промышленно­сти по технико-экономическим показателям все более усту­пал аналогичным изделиям зарубежных фирм. Так, элек­тродвигатели Ярославского электромашиностроительного завода были в полтора раза тяжелее своих европейских конкурентов. Более сотни известных изделий с ярославской маркой были устаревших конструкций. За один 1959 г. покупатели вернули в торговую сеть 46 тысяч часов Угличского часового завода. Вернули как брак.

Коренные изменения происходили и на Ярославском автозаводе. По решению правительства, с 1960 г. завод изменил профиль производства. Вместо традиционного производства грузовых автомобилей, которые передава­лись теперь на Кременчугский завод, ярославцы начина­ли производить только дизельные двигатели. Специализа­ция завода стала более узкой, но значение его возросло: ярославский завод должен был снабжать своими двигате­лями практически все автомобильные предприятия стра­ны. Вскоре на заводе освоили производство двигателя для самого крупного трактора К-700 («Кировец») Ленин­градского Кировского завода. Эти гигантские машины были крайне необходимы для освоения целины.

Своеобразную научно-техническую революцию совер­шил Ярославский шинный завод, который начал изготав­ливать покрышки новой конструкции с радиально распо­ложенными нитями корда в каркасе, а также покрышки со съемными протекторами. В результате показатели хо­димости ярославских шин увеличились сначала в два раза и достигли цифры 70 тысяч километров, а в 1963 г. — 300 тысяч километров. Это было равносильно увеличению производства шин в несколько раз.

Очень важное место в промышленном комплексе облас­ти по-прежнему занимал Рыбинский моторостроительный завод, который оставался одним из центров авиационного двигателестроения в стране. На рубеже 50—60-х гг., в об­становке обострения «холодной войны» его продукция слу­жила мощным сдерживающим фактором в противостоянии СССР и США. Новые двигатели Рыбинского завода начали устанавливаться на сверхзвуковые стратегические межкон­тинентальные ракетоносцы М-50 и на первые советские сверхзвуковые тяжелые самолеты-разведчики ТУ-22 Р. По­каз этих самолетов на военном параде в Москве, как вспо­минал один из создателей двигателей А. Л. Дынкин, вы­звал буквально шок у западных наблюдателей. Ничего по­добного армии НАТО тогда не имели.

Серьезных успехов достигли и другие предприятия об­ласти. Рыбинский судостроительный завод перешел на вы-

пуск речных судов-сухогрузов, а Рыбинский кабельный за­вод начал осваивать производство современного телевизион­ного кабеля. В Ярославле был пущен в эксплуатацию новый речной порт, располагавшийся на обоих берегах Волги. Началась электрификация ярославского участка Се­верной железной дороги, что в перспективе обещало сущест­венную экономию средств и зримые экологические выгоды.

По объемам производства Ярославская область пере­выполнила план семилетки в области промышленности на 57%. Основные производственные фонды увеличились почти в два раза. Промышленность действительно освои­ла массу новых образцов продукции, хотя выйти на циф­ру 300 новых предприятий так и не удалось. К началу 60-х гг. совнархозы нередко становились сдерживающим фактором роста производства. Не всегда удавалось нала­дить ритмичную работу на предприятиях совнархоза.

Уровень компетентности руководителей совнархоза час­то не соответствовал современным требованиям. Как анек­дот вспоминали на Рыбинском моторостроительном заводе приезд руководителей совнархоза из Иванова. Был конец года. Завод напряженно работал, стараясь при высоком ка­честве работы успешно выполнить годовой план. Иванов­ские руководители, текстильщики по профессии, поторап­ливали рыбинцев: нельзя ли принять авиационные двигате­ли вторым сортом, если первым не получается (?!). И невдомек было незадачливым начальникам, что военный самолет не может быть второго сорта. Он или полетит и успешно выполнит боевую задачу, или просто останется на земле, как груда дорогостоящего металла.

Сельское хозяйство области в хрущевское десятилетие.

Кризисные явления в сельском хозяйстве области по­степенно начали преодолеваться только после 1953 г., когда на сентябрьском пленуме ЦК партии Н. С. Хру­щев очень откровенно признал наличие значительной массы трудностей и недостатков в аграрном секторе эко­номики. Высшая партийная власть устами своего нового лидера теперь заявила, что без материального стимула, при сохранении такой крайне низкой оплаты труда кол­хозников, без серьезной помощи государства сельское хозяйство поднять не удастся. За словами практически сразу последовали и дела. В несколько раз были увели­чены заготовительные и закупочные цены на сельскохо­зяйственную продукцию. Например, цены на скот и птицу повышались более чем в 5 раз, на молоко и масло — в 2 раза, на овощи — на 24—40%. Эти новые цены распространялись и на продукцию личных подсоб­ных хозяйств колхозников. Все это означало, что теперь за сданную государству продукцию колхозы и совхозы получали значительно больше денежных средств, кото­рые можно было направить и на выплаты колхозникам, и на социальные нужды.

Кроме того, с колхозов списывались долги государству и снижались налоги с приусадебных участков. Это также способствовало стабилизации финансовой системы колхо­зов. Увеличилось снабжение села техникой. К 1953 г. 60% всей сельскохозяйственной техники в области было довоен­ного производства, то есть очень старой. Сразу после пле­нума на 2 тысячи выросло число тракторов в ярославской деревне и на 300 увеличилось число комбайнов. Более од­ной тысячи специалистов было направлено из города на ра­боту в деревню, в том числе 500 из них возглавили колхо­зы и совхозы. Заработную плату руководителям хозяйств теперь также платило государство.

Все эти меры, безусловно, можно отнести к мерам по­мощи государства сельскому хозяйству. Они способство­вали довольно быстрому выходу сельского хозяйства из кризиса, повышали его эффективность. Уже к концу 1955 г. валовые сборы зерновых льна, овощей и картофе­ля выросли в Ярославской области более чем на одну треть. В два раза возросли денежные доходы колхозни­ков. Число колхозов, которые имели доходы более одного миллиона рублей, выросло почти в 5 раз.

Эти улучшения почувствовали многие жители села. Так, бывший сотрудник органов внутренних дел Л. В. Смуров, направленный из города председателем колхоза «Крас­ная поляна» Гаврилов-Ямского района позже вспоминал:

когда он прибыл в колхоз, в колхозной кассе не было даже мелочи, чтобы купить масла для смазки тележных колес. Колхозники настолько обеднели, что делали букеты из си­рени и черемухи и продавали их в городе, чтобы зарабо­тать хоть какие-нибудь деньги. Но уже в 1956 г. колхозни­ки получили на трудодень по 8 рублей и по полтора килограмма зерна. А каждый колхозник в среднем выраба­тывал по 430 трудодней в год. Поднялся колхоз, и вместе с ним значительно выросло благосостояние колхозников. Это сразу же положительно повлияло на продовольственное положение горожан. Впервые за долгие годы в магазинах области стало свободно продаваться мясо, колбасные изде­лия, молочные продукты. Еще лучше эти и другие продук­ты были представлены на колхозных рынках — там и вы­бор был больше, и цены ниже.

Одновременно ярославцы активно участвовали и в освоении целинных и залежных земель, которое началось в 1954 г. По комсомольским путевкам для освоения це­лины из нашей области в 1954—1956 гг. выехало более 6 тысяч человек. Кроме того, каждое целинное лето в Се­верном Казахстане работало от 1,5 до 2 тысяч студентов ярославских вузов. В Актюбинской и Северо-Казахстанской областях только за два года ярославцы освоили 230 гектаров целинных земель и построили несколько совхозов — «Ярославский», «Актюбинский», «Северный» и другие. Рекордный урожай зерновых на целине в 1956 г. также способствовал общей стабилизации сель­ского хозяйства в стране в середине 50-х гг.

Ошибки сельскохозяйственной Политики.

Но, к сожалению, эти позитивные результаты политики в области сельского хозяйства оказались кратковременными. Они не были закреплены новы­ми законодательными, административными и финансовыми мерами. Более того, начиная со второй половины 50-х гг. Н. С. Хрущев осуществил целый ряд мер, которые привели к крайне негативным результатам в сельском хозяйстве.

С начала 1958 г. произошла реорганизация МТС, и техника машинно-тракторных станций передавалась не­посредственно колхозам, которые должны были эту технику выкупить. Новые тракторы, комбайны и другую техни­ку колхозы могли свободно покупать за наличный расчет или получая для этого кредиты. Казалось бы, колхозы освобождались от зависимости от МТС. Но на практике большинству колхозов это было невыгодно. К 1959 г. кол­хозы Ярославской области выкупили 4100 тракторов, поч­ти 1300 комбайнов и массу другой техники на огромную сумму 93 миллиона рублей. Но слабые хозяйства самоход­ную технику вообще не получили. Для них она была слиш­ком дорогой. Например, колхоз «За победу социализма» Некрасовского района купил два старых колесных плуга, одну сеялку и два полуразобранных трактора, на остальное денег просто не оказалось. Сельскохозяйственная техника была дорогой, и колхозы истратили на нее почти все свои финансовые ресурсы. Кроме того, техника в колхозах очень быстро выходила из строя, ремонтировать ее было некому, а обращаться на ремонтно-технические станции (РТС), соз­данные вместо МТС, было невыгодно из-за дороговизны ре­монта. Образовался порочный круг, в котором проигравшей стороной опять стали колхозы и колхозники. Общим ре­зультатом реорганизации МТС стала перекачка средств из колхозных касс в государственную казну.

Реформаторская лихорадка привела к еще одному не­гативному результату — началось наступление государст­ва на личные подсобные хозяйства колхозников. У них ограничивали количество приусадебной земли, отрезали покосы. Вводили повышенные налоги на скот, птицу, фруктовые деревья и кустарники. Хрущеву услужливо подсказывали: нужно существенно ограничить «частно­собственнические инстинкты» колхозников, и тогда они лучше будут работать на колхозном поле и на колхозной ферме. Административное давление оказалось настолько сильным, что многие колхозники вообще отказывались содержать скотину у себя в хозяйстве, ликвидировали большие приусадебные участки. Лучше работать в колхо­зе они не стали. Но последняя ниточка, которая связыва­ла людей с землей, порвалась. Многие постарались пере­ехать в города, тем более, что паспортная система стала не такой жесткой, как раньше. В результате проиграли все — и государство, и колхозы, и население.

Масштабное внедрение кукурузы.

Еще больший ущерб сельскому хозяйству и авторитету самого был нанесен печально знаменитой кампанией по увеличению посевов кукурузы. Правительство взяло курс на резкое расширение площадей под кукурузу в 1959 г. после поездки Хрущева по южным сельскохозяйственным регионам США. Но пер­вые попытки внедрения кукурузы на российских полях от­носятся еще к середине 50-х гг. Ценность этой культуры была в том, что она позволяла решать две очень важные для сельского хозяйства задачи — получать продовольст­венное зерно и иметь ценный корм для скота.

В Ярославской области первые масштабные опыты по выращиванию кукурузы проводились на сельскохо­зяйственной станции Академии наук СССР Борок Неко-узского района и в некоторых колхозах еще в первой половине 50-х гг. При благоприятных погодных услови­ях кукуруза давала в Ярославской области до 30 центне­ров зерна и около 300 центнеров зеленой массы с гекта­ра. Это были очень хорошие результаты, но они достига­лись только в теплое лето, при соблюдении всех тонкостей агротехники и при наличии большого количества удобрений.

В 1955 г. в областном комитете партии даже состоя­лось совещание по вопросам выращивания кукурузы, и ученые дали на нем свои рекомендации. Они счита­ли, что под кукурузу в нашей области можно отводить ежегодно не более 7—8% площадей всех кормовых культур. При неблагоприятных погодных условиях по­теря этого урожая не поставит область в критическое положение. А в условиях хорошего жаркого лета даже этих процентов хватит для существенной прибавки кор­мов и зерна.

Таким образом, ученые рекомендовали относиться к кукурузе очень осторожно и внедрять ее на очень не­больших площадях. Ни о каких массовых посадках на огромных площадях речи не было. Но Хрущев ученых слушать не желал. В Ярославской области в 1956 г. под кукурузу было приказано занять 20 тысяч гектаров, а в 1959 г. — 90 тысяч гектаров земли. Специалисты

сельского хозяйства области пытались возражать против такого неоправданного расширения посевов кукурузы. Они утверждали, что в Ярославской области издавна су­ществовали большие посевы многолетних трав, которые прекрасно произрастали при сравнительно небольших за­тратах и гарантировали надежные запасы кормов для скота. Но их не слушали.

Летом 1961 г. в Ярославль прибыл глава правитель­ства РСФСР Д. С. Полянский, который подверг резкой критике руководителей области за медленное внедрение кукурузы, за сохранение «отжившей системы земледе­лия», за приверженность посевам многолетних трав и т. д. Некоторые руководители области были сняты со своих постов именно за то, что не сумели обеспечить массовое внедрение кукурузы на ярославских полях. Потерял свой пост первый секретарь обкома Б. А. Баринов, был снят с должности секретарь обкома по сель­скому хозяйству В. П. Петров, освобожден от должно­сти председатель облисполкома А. С. Борисенко и дру­гие руководители.

Новым руководителем Ярославского обкома партии стал Ф. И, Лощенков, прибывший вместе с Полянским из Москвы. Естественно, что новый руководитель, пришедший к власти при таких обстоятельствах, вынужден был начать свою деятельность с отказа от травопольной системы земле­делия и с увеличения посевов кукурузы в области в не­сколько раз. Министерство сельского хозяйства потребовало засеять в области кукурузой уже 118 тысяч гектаров зем­ли. В 1962 г. Ф. И. Лощенков доложил в Москву, что по­севная площадь под кукурузой составляет 130 тысяч гекта­ров. Это составляло 40% от посевной площади всех кормо­вых культур.

Однако погодные условия 1962 г. не способствовали росту кукурузы. Ранние заморозки на почве и холодное лето привели к полеганию растений. Ни о каком силосе не могло быть и речи, тем более, о зерне. Во многих хо­зяйствах сложилась катастрофическая ситуация с корма­ми. Н. А. Цветков, агроном колхоза имени Кутузова Рос­товского района, вспоминал, что из-за кукурузы в зимов­ку 1962—1963 гг. было заготовлено всего 35—40%

кормов от плана. Колхозники были вынуждены ломать на корм камыш, росший по берегам озера Неро, выез­жать в лес за ветками хвойных деревьев и использовать все это на корм скоту, так как даже соломы в колхозе не было.. Руководству колхоза, чтобы предотвратить падеж скота, пришлось пойти на резкое сокращение дойного стада.

Подобная ситуация сложилась во многих хозяйствах. Много позже и Ф. И. Лощенков вспоминал, что в 1962 г. в Ярославской области «кукуруза почти полностью по­гибла, и если бы не богатый урожай клевера, весь скот пришлось бы порезать».

Провал в области сельского хозяйства привел к очень серьезным продовольственным трудностям. Поставки про­довольствия в города сократились. Горожане были вы­нуждены с 6 часов утра занимать очереди за молоком. Вскоре исчез из продажи белый хлеб. В скрытой форме в области возрождалась карточная система снабжения продовольствием. Не видя иного выхода из возникших трудностей, правительство с 1 июня 1962 г. на 25—30% увеличило розничные цены на продовольственные това­ры, что, конечно же, вызвало серьезное недовольство на­селения.

Таким образом, десятилетие хрущевских реформ ока­залось временем крайне противоречивым и неоднознач­ным. Поступательное развитие промышленности способ­ствовало решению многих назревших социальных про­блем, в частности, массового жилищного строительства в городах Ярославской области.

В сельском хозяйстве положение было гораздо более сложным. Кризис начала 50-х гг. удалось успешно пре­одолеть, но обеспечить стабильное развитие сельского хо­зяйства в конце 50-х — начале 60-х гг. так и не удалось. Реформы Хрущева начали давать серьезные сбои.

Недовольство населения приняло массовый характер, что лишало лидера государства социальной опоры. В ус­ловиях такого вакуума и произошло отстранение Хруще­ва от власти.

Культурное развитие Ярославской области в 1946—1964 гг.

Образование

Развитие системы образования в эти годы определялось законом «Об укре­плении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР», принятым Вер­ховным Советом СССР в декабре 1958 года. Закон уста­навливал новую структуру общеобразовательной школы.

Полная средняя школа становилась 11-летней, непол­ная — 8-летней. В небольших населенных пунктах суще­ствовала начальная 4-летняя школа. В сфере профессио­нальной школы были созданы профессионально-техниче­ские училища, осуществлявшие подготовку рабочих для всех отраслей народного хозяйства. Главной особенно­стью содержания образования стала связь школы с жиз­нью, с общественно-полезной работой.

В Ярославле, например, структура школьной сети те­перь выглядела следующим образом:

Тип школы	1950/51 г.	1958/59 г.	1960/61 г.
Начальная *	37	17	15
Семилетняя	18	15	4
Восьмилетняя	—	—	19
Средняя	23	40	36
Прочие	2	3	3
Общее число школ	80	75	77

Для осуществления новых образовательных задач воз­никла необходимость, тесного сотрудничества школ с про­мышленными предприятиями. Так, например, в начале 60-х годов такие предприятия как шинный, моторный, электромеханический заводы помогали ярославским шко­лам в оборудовании кабинетов, строили мастерские, заку­пали станки, швейные машины, автомобили. Учащиеся проходили производственные практики в цехах многих предприятий и в колхозах области.

В начале 60-х годов ведущими вузами в области оста­вались педагогический, медицинский и технологический институты. В 1964 г. Рыбинский вечерний авиационный технологический институт получил право вести подготов­ку по дневной форме обучения.

Самым крупным оставался педагогический институт, в котором обучалось около 4 тысяч студентов. Он имел 24 кафедры, на которых работали 200 специалистов. Коллектив института не только вел преподавательскую, но и активную научно-исследовательскую работу. Более полутора тысяч студентов насчитывал технологический институт, готовивший специалистов для большинства предприятий области. Около двух тысяч студентов обуча­лось в медицинском институте. На протяжении 60-х годов в области открывались отделения и филиалы многих высших учебных заведений.

Музейная работа.

Активизации музейной работы и ра­боты по охране памятников культуры

способствовал и тот факт, что в марте 1951 г. в Ярославле была организована специальная научно-реставрационная мастерская, которая стала заниматься исследованием и восстановлением памятников архитектуры и монумен­тальной живописи.

В послевоенные годы на территории края появились новые музеи. В 1946 г. было принято два постановления Совета министров СССР. Первое из них было связано с увековечиванием памяти русского ученого и револю­ционера Н. А. Морозова. При биологическом стационаре «Борок», в доме-усадьбе, где раньше жил ученый, был создан музей его имени.

Второе постановление касалось реставрации усадьбы Карабиха, где в последние годы своей жизни жил и рабо­тал Н. А. Некрасов и организации в ней мемориального музея поэта. Вопрос о постановке на государственную охра­ну усадьбы и организации в ней музея ставился еще в 1940 г., но решить его из-за начала войны так и не смогли.

После принятия постановления по Карабихе начались реставрационные работы. Часть экспонатов новый музей получил из Ярославского областного краеведческого му­зея. Книги подарил музею литературовед В. Е. Евгеньев-Максимов, библиотеки Москвы и Ленинграда. Помогали библиотеки и музеи Рыбинска, Ярославля, Ростова. В 1949 г. в музее был открыт литературный отдел «Жизнь и творчество Николая Алексеевича Некрасова». Первым директором музея стал А. Ф. Тарасов.

В 1951 г. в усадьбе Карабиха был восстановлен восточ­ный флигель, где располагались мемориальные комнаты поэта. С этого времени музей стал вести постоянную экс­курсионную, просветительскую, исследовательскую рабо­ту. В 1959 г. музей-усадьба вошел в состав Ярославского музея-заповедника на правах филиала.

В музее-заповеднике с 50-х годов также происходили важные изменения. Был создан отдел истории советского общества, построена экспозиция по истории края после­военного времени. Отдел природы музея был признан од­ним из лучших среди аналогичных отделов музеев стра­ны. С 1960 года музей стал регулярно издавать научные труды под названием «Краеведческие записки».

Развитие музейного дела в 60-е годы определялось проведенным в 1959 г. организационным реформировани­ем музеев. Был создан единый Государственный Ярославо-Ростовский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, в который вошли ярославские художе­ственный и краеведческий музеи, Ростовский краеведче­ский музей мемориальный музей Н. А. Некрасова в Карабихе, ряд архитектурных памятников Ростова и Ярослав­ля. В общей сложности фонды музея стали составлять 132 тысячи экспонатов.

Музей-заповедник получил новые помещения — здания Спасо-Преображенского монастыря. В 1960 г. к юбилею го­рода была создана выставка «Ярославлю — 950 лет». В на­чале 60-х годов был реорганизован естественно-историче­ский отдел, истории советского общества, в котором поя­вились новые экспозиции, посвященные послевоенному периоду в истории края.

Экскурсионная Изменения в музейной работе были работа связаны и с развитием экскурсионной работы, которая заметно активизиру­ется в 60-е годы, когда был разработан целый комплекс до­кументов, регламентировавших деятельность в сфере туризма. В I960 г. было создано Ярославское областное туристско-экскурсионное управление. В августе 1969 г. был создан Ярославский областной совет по туризму и экскурсиям.

Центральный совет по туризму занимался всесоюзными маршрутами, а местные советы контролировали все осталь­ные маршруты. Маршруты были трех видов: линейные, кольцевые, радиальные. В самом Ярославле чаще практи­ковались радиальные экскурсии, подразумевавшие прожи­вание экскурсантов в городе с выездом в другие города. Ярославская область входила в центральный туристический район, являвшийся одним из важнейших в СССР.

В 1960-е годы туристско-экскурсионная работа в Яро­славской области принимает массовый характер. В 1960 г. Ярославкое туристско-экскурсионное управление имело од­ну пароходную турбазу, действовавшую по маршруту Яро­славль—Москва—Астрахань—Ярославль, обслуживавшую 320 человек в рейс. Было разработано три автобусных мар­шрута Ярославль—Москва. Управление имело пункт тури­стического снаряжения и гостиницу.

Активно внедрялись активные формы туризма — ту­ристические походы выходного дня. Управление обеспе­чивало группы снаряжением и опытными инструктора­ми. Походы проводились по заранее разработанным мар­шрутам с посещением экскурсионных объектов: села Карабиха, деревни Свечкино и т. п. Как правило, такие походы проводились для рабочих промышленных пред­приятий и учащихся учебных заведений города. Только в 1961 г. в них участвовало 28000 человек.

Активная пропаганда туристической работы на радио, телевидении, в прессе дала свои результаты — был создан ряд туристических секций: в ДСО «Локомотив», ДСО «Спар­так», фабрике «Рольма», техническом училище № 1 и дру­гих. В общей сложности в области в 1962 г. работало 96 ту­ристических секций, в которых занималось 7000 человек.

Важнейшим направлением работы управления в 1960-е годы' стала реализация путевок на различные туристиче­ские маршруты. В 60-е годы на треть возросла продажа пу­тевок на всесоюзные маршруты и в два раза на местные. Это говорит о том, что интерес к активному отдыху замет­но возрастал. Этому способствовала и активная финансовая

поддержка профсоюзными организациями культурно-про­светительской работы, в которой туризм стал играть весьма заметную роль.

Работа библиотек и клубов.

В послевоенные годы библиотечная сеть области постоянно росла. Только в Ярославле к середине 50-х го­дов насчитывалось 130 библиотек. Крупнейшая библиоте­ка — областная — к I960 г. имела 18 тысяч читателей.

Составной частью культурного процесса стала деятель­ность различных учреждений, чьи воспитательные функ­ции определились еще в 20-е годы. В их ряду прежде все­го нужно выделить библиотеки. Период «оттепели» ска­зался и на их работе. Начала изменяться организационная структура. Появился отрытый доступ читателей к фондам.

Изменились и формы работы. Больше стало прово­диться различных обсуждений литературных произведе­ний, устраивались диспуты по проблемам нравственности и морали, организовывались встречи с писателями, по произведениям которых проводили читательские конфе­ренции. При библиотеках стали возникать читательские объединения.

Библиотеки не могли не откликаться на различные политические кампании. Выставки книг посвящались не только литературным датам, но и партийным форумам, событиям международной жизни.

Следуя решениям партии, библиотеки в 60-е годы ак­тивно занимались пропагандой сельскохозяйственной ли­тературы. Особое место в этой работе отводилось сельским библиотекам, которые обязаны были доводить до конкрет­ного читателя новинки сельскохозяйственной литературы. Важную роль играли передвижные библиотеки.

Библиотекарь решал задачу доведения книги до опре­деленного читателя: обрабатывая новую книгу, он на ли­стке возврата указывал фамилии тех, кому книга предна­значалась профессионально, и после этого книгоноша или передвижная библиотека доставляли книгу потенциально­му читателю. В качестве контроля за чтением использо­валась специальная тетрадь, в которой фиксировались отзывы, например, механизаторов или животноводов. Такой метод работы определялся лозунгом «Каждой кни­ге — свой адрес». Инициаторами таких приемов в работе библиотек выступили библиотекари Брейтова, причем их опыт активно пропагандировался средствами массовой ин­формации.

Для распространения этого метода в Ярославле была проведена областная научно-практическая конференция, на которой библиотекари поделились опытом такой рабо­ты. На конференции отмечалось, что передвижные биб­лиотеки формировали сами специалисты сельского хозяй­ства: агрономы, ветврачи, механики. Такая активная ра­бота приводила к повсеместному росту числа читателей.

Неизменной на протяжении нескольких десятилетий оставалась роль клубной работы в культурно-просвети­тельской сфере. Сформировавшись как комплексные уч­реждения, включающие в себя несколько направлений работы, они продолжали свою деятельность и в 60-е го­ды. Прежде всего в них велась работа, направленная на организацию досуга. Работали творческие коллективы, прежде всего музыкальные.

Литературная жизнь края

В послевоенные годы литературная жизнь в области постепенно восстанавливалась. Этому способствовала активная работа Ярославского областного книжного изда­тельства, которое в 1953 г. выпустило 46 названий книг, а в 1959 г. — 80.

Среди ярославских писателей, и поэтов следует выде­лить М. А. Рапова, который опубликовал исторический роман «Зори над Русью», посвященный борьбе русского народа против татарского ига; Е. Савинова, опубликовав­шего документальный очерк «Зоины товарищи», посвя­щенный партизанскому отряду, в котором воевала Зоя Космодемьянская, а также К. Брендючкова, написавшего книгу «Дважды рожденные», посвященную узникам концлагеря «Бухенвальд».

Создание на территории области музея «Карабиха» способствовало активизации литературоведческих иссле­дований, изучению жизни и творчества Н. А. Некрасова. В 50-е годы был издан ряд работ: «Ярославский край ……………………………………………………………………………………………………………….

_____________________________________________________________________________________