Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
край.doc
Скачиваний:
31
Добавлен:
20.08.2019
Размер:
1.75 Mб
Скачать

Ярославская область накануне Великой Отечественной войны

(1938—1941 гг.)

Накануне Великой Отечественной войны Ярославская область была одной из наиболее промышленно развитых областей Центрально-Промышленного района страны. По данным промышленной статистики, на конец 1936 г. в области действовало 587 крупных промышленных пред­приятий, на которых было занято более 200 тысяч рабо­тающих. Промышленность области давала стране грузовые автомобили, авиационные двигатели, электромоторы, син­тетический каучук, шины, дорожные и полиграфические машины, лаки, краски, обувь, текстильные изделия и многое другое.

Первое место по стоимости производимой продук­ции занимала металлообрабатывающая промышлен­ность. На втором месте находилась резиноасбестовая от­расль и только на третьем — текстильная. Таким обра­зом, в результате индустриализации машиностроение и металлообработка уверенно занимали ведущее положе­ние в экономике области.

С точки зрения географии размещения промышленно­сти на первом месте, безусловно, находился Ярославль. Промышленность города давала 53% всего промышленно­го производства области. На втором месте был Ры­бинск — 17% объема производства, на третьем Костро­ма— 11%. Три этих промышленных центра давали подавляющую часть промышленного производства Яро­славской области.

Из других предприятий области следует отметить за­вод кинопленки и вязальную фабрику в Переславле, предприятия пищевой промышленности в Ростове, Константиновский нефтеперерабатывающий завод в Тутаевском районе и некоторые другие. Но большинство район­ных центров области вряд ли можно было назвать про­мышленными центрами.

С 1938 г. в стране начал осуществляться третий пяти­летний план. В Ярославской области в рамках пятилетки не планировалось строить новые гигантские предпри­ятия. В основном речь шла о реконструкции и техниче­ском перевооружении уже действующих предприятий. Но некоторые новые заводы все-таки должны были поя­виться. Среди них несколько объектов машиностроения, два химических предприятия. До 1942 г. планировали начать и строительство Ярославского нефтеперерабаты­вающего завода. В общей сложности 58 промышленных объектов должно было появиться в Ярославской области.

Характерной особенностью промышленности этого пе­риода стал постепенный переход многих ярославских предприятий на выпуск военной продукции. Война была не за горами. Власти это понимали и начинали заранее готовиться к войне. Так, Ярославский электромашино­строительный завод в 1940 г. выпускал стартеры для танка Т-34, электродвигатели для вентиляции танков и поворота башни танков. Свыше 40% продукции завода шло на нужды обороны.

Автомобильный завод изготавливал катки и траки для танков, а Рыбинский завод полиграфических машин задолго до войны начал производство минометов конст­руктора Б. И. Шавырина. В Рыбинске на заводе дорож­ных машин освоили производство боеприпасов и начали выпуск техники для строительства военных аэродромов.

Многие ярославские заводы занимали важное место в системе оборонных предприятий страны. Но, пожалуй, особое место было отведено Рыбинскому машинострои­тельному заводу, на котором производились авиационные двигатели. Работа завода всегда была на контроле прави­тельства и лично Сталина.

В ноябре 1940 г. в специальной правительственной телеграмме, направленной руководству Ярославской об­ласти и Рыбинского завода, И. В. Сталин и В. М. Моло­тов потребовали от них перейти на выпуск новых авиаци­онных двигателей М-105 для истребителя конструктора А. С. Яковлева. «Мы требуем, — писали они в телеграм­ме, — чтобы уже в ближайшие дни завод производил не семь моторов в день, а 12, 15 и больше. О достижениях завода будем судить по нарастанию производства... Счи­таем нужным сообщить вам, что через три-четыре ме­сяца мы особенно будем интересоваться производством моторов М-107. Эти моторы вполне современны и полно­стью ставят нас на уровень современной техники».

Первый секретарь Ярославского областного комитета партии Н. С. Патоличев получил указание: передать руко­водство своему заместителю, выехать в Рыбинск и не по­кидать города до тех пор, пока завод не выйдет на необхо­димый график работы.

К лету 1941 г. Рыбинский завод выпускал по 45 авиа­ционных двигателей в сутки. Всего же с конца 1939 г. до лета 1941 г. завод произвел более трех тысяч двигателей для истребителей конструктора А. С. Яковлева и бомбар­дировщиков конструктора В. М. Петлякова. Как видно из этих примеров, методы руководства задолго до войны при­обретали характер почти чрезвычайный, а ситуация на ряде предприятий была почти мобилизационной.

Народные стройки.

Еще одной характерной чертой экономической жизни области той поры стали так называемые народные стройки. Они появились впервые не в нашей области, но довольно быстро прижились и на Ярославской земле. Ви­димо, можно сказать, что это была инициатива снизу при безусловной поддержке сверху. Благодаря этому удава­лось решать крайне важные для области проблемы, кото­рые не были запланированы в пятилетних планах и до которых у государства не доходили руки.

Одна из таких острых проблем — это дороги. Дороги, которых просто не было. Даже автодорога Яро­славль—Рыбинск из-за отсутствия твердого покрытия в течение 7—8 месяцев в году была непроезжей. Област­ная газета «Северный рабочий» так писала о состоянии этой дороги: «Завязнешь оттуда тебя и трактором не вытащат. Не каждая лошадь такой путь выдер­жит». Поэтому из Ярославля в Рыбинск многие водите-

ли предпочитали ездить через Ростов—Борисоглеб—Уг­лич. Крюк получался примерно в 200 километров, но так было надежнее.

Летом 1940 г. областное управление шоссейных дорог решило устроить соревнование на звание лучшего водите­ля области. На 11-м километре Тутаевского шоссе нашли дистанцию длиной в 800 метров. Здесь и провели сорев­нования. Такая сверхкороткая для автомашин дистанция объяснялась очень просто: вблизи Ярославля не нашлось даже одного километра относительно хорошей дороги.

Мириться с таким положением дел было нельзя. И вот в один из погожих летних дней 1940 г. 60 тысяч рыбинцев с одной стороны дороги и около 100 тысяч Ярославцев — с другой, двинулись навстречу друг другу и равно­мерно распределились по всей трассе. Часть трассы была отведена для жителей Костромы, которые прибыли в рай­он Тутаева на пароходах. Заранее было разработано 15 песчаных карьеров, приготовлен инструмент, в основ­ном лопаты и тачки. В некоторых местах для подвоза пес­ка использовались лошади. Основная работа по подсыпке дорожного полотна была выполнена за один день.

Затем дороге дали время улежаться. Грунт промялся. И только после этого к работе приступили специали­сты-каменщики, которые выкладывали дорогу булыжни­ком. К 7 ноября 1940 г. был уложен последний камень. Автогужевая дорога Рыбинск—Ярославль была готова.

В следующем году таким же способом стали готовить­ся к строительству автодороги Ярославль—Кострома. Участок будущей трассы снова распределили между городами и районами, между предприятиями и колхозами, В воскресенье 15 июня 1941 г. около 40 тысяч человек одновременно вышли на строительство этой трассы, не полностью закончить работу не удалось. Через неделю началась война, и дорогу достраивали уже в военное время. Народные стройки дали возможность в короткие сроки и при минимальных затратах решить ряд очень важных для экономики области проблем.

Сельское хозяйство области накануне войны.

Процесс коллективизации в годы третьей пятилетки приобрел гораздо более мягкие формы и был практически завершен.

Аграрный сектор в экономике области был представлен почти исключительно коллективными хозяйствами — колхозами и совхоза­ми. Колхозный строй победил, но эта победа далась очень дорогой ценой. Очень сильный урон понесло животновод­ство области. Поголовье лошадей, крупного рогатого ско­та, овец и свиней оказалось гораздо ниже уровня 1926 г. Например, в 1937 г. поголовье лошадей насчитывало всего 116 тысяч вместо 203 тысяч в 1926 г. Причины такого спада тоже были понятны: осознав неизбежность вступле­ния в колхозы, многие крестьяне вырезали свой личный домашний скот и только после этого вступали в колхоз. Правда, взамен утраченных лошадей деревня начала получать сельскохозяйственную технику. Число тракто­ров возросло в ярославской деревне в 10 раз и достигло почти 4 тысяч. На полях впервые появились комбай­ны — около 400 штук, автомобили — более 200. Но если соотнести эти цифры с числом колхозов (к весне 1941 г. около 3500 колхозов), то получится, что даже тракторов было чуть более одного на хозяйство, а один автомобиль

приходился почти на 17 хозяйств. Механизация труда оставалась крайне низкой.

Посевные площади в хозяйствах области перед войной расширились примерно на 170 тысяч гектаров. Урожаи то­же выросли, хотя по зерновым составляли всего 11 центне­ров с гектара. Продуктивность животноводства оставалась ниже уровня 1926 г., то есть доколхозного уровня.

Летом 1937 г. решением правительства были сниже­ны нормы поставок колхозами зерна государству. Тогда же были снижены размеры натуральной оплаты колхоза­ми машинно-тракторным станциям (МТС). Это означало, что резко увеличилось количество зерна, которое после всех выплат оставалось в колхозах. Это зерно было на­правлено, в частности, на оплату по трудодням. Оплата натурой выросла. У колхозников появился материальный стимул для труда.

Ярославские колхозники стали получать перед вой­ной на один трудодень до 2,7 килограммов зерна. Если учесть, что средняя норма в 1940 г. составляла около 300 трудодней и многие семьи колхозников вырабатыва­ли более чем по 1000 трудодней, то получается, что в конце года такая семья могла получить по нескольку тонн зерна в качестве натуроплаты. Это, не считая карто­феля, овощей, сена и небольшого количества денег.

По воспоминаниям колхозников, «самое лучшее вре­мя было перед войной, в конце 30-х годов», когда они по­лучили стимул к труду, когда можно было торговать на рынке, и появился некоторый достаток в семьях.

Появились и соответствующие запросы. В этом смысле интересны некоторые наказы, которые колхозники Гаврилов-Ямского района давали правлению колхоза и сельско­му совету: нужно «чтобы в красном уголке было радио», нужно «очистить пруды и развести карпов, посадить де­ревья на улицах, объявить смотр на лучшую избу, чтобы в каждой был крашеный пол, тюль на окнах, комод, ди­ван, горка, английская кровать с покрывалом и зеркало».

Вот таким виделся ярославским колхозникам идеал благосостояния накануне войны. Идеал, который приоб­ретал вполне реальные черты. Многим тогда казалось, что его можно достичь в самое ближайшее время.

Массовые репрессии 30-х годов на территории области.

Политические репрессии на территории края начались еще на рубеже 20—30-х гг. Сначала они коснулись представителей старой дореволюционной интеллигенции бывших офицеров. Масштабы их были не очень значительными, а в качестве меры наказания использовалась чаще всего ссылка.

После «Шахтинского дела» и процесса над «Промпартией» начался более активный поиск «специалистов-вредителей» на многих предприятиях. Так, в Рыбинске органы ОГПУ арестовали В. Е. Фохта и других специалистов машиностроительного завода. Но нехватка специалистов при вела к тому, что их вскоре не только освободили, но даже назначили на руководящие должности: В. Е. Фохт стал техническим директором завода, М. В. Ходушин — главным инженером, а И. О. Безродный — главным конструктором.

Но в 1935 г. на заводе началась очередная волна ре прессий. Специалисты завода собрали тогда многочислен­ные данные о всех случаях брака и аварий на производстве, чтобы предотвратить подобные случаи в будущем. Со­трудники НКВД воспользовались этими данными для того, чтобы обвинить специалистов во вредительстве. Ни­каких фактов вредительства не нашли и поэтому специа­листов обвинили, например, в том, что из 75 руководите­лей рыбинского завода 41 человек — беспартийный. «Ви­на» остальных состояла в том, что они происходили из семей офицеров, священнослужителей, имели родственни­ков за границей и т. п.

Подобные явления, несомненно, являлись примерами репрессий. Но массового характера это пока не имело. В гораздо большей степени Ярославская область была за­тронута массовыми репрессиями в 1937—1938 гг.

В июне 1937 г. в Ярославле состоялась II Областная партийная конференция, в работе которой приняли уча­стие представители ЦК Л. М. Каганович и Г. М. Мален­ков. В своих выступлениях они обвинили ярославское руководство во главе с А. Р. Вайновым в недостаточно ак­тивной борьбе с «врагами народа». Вайнов был снят t;o своего поста, и новым первым секретарем Ярославского обкома партии областная конференция избрала Н. Н. Зи­мина, который прибыл в Ярославль из Москвы вместе с Кагановичем и Маленковым.

Н. Н. Зимин был членом партии большевиков еще с 1915 г. С 1920 г. работал на руководящих должностях в ВЧК, в частности, возглавлял транспортный отдел ВЧК. До приезда в Ярославль являлся заместителем Ка­гановича в Наркомате путей сообщения. В первом же своем выступлении на областной конференции он провоз­гласил одной из главных задач «энергичную борьбу по разоблачению врагов народа». Так был дан сигнал к мас­совым репрессиям.

Повсюду стала насаждаться атмосфера всеобщей по­дозрительности и недоверия. Массовым явлением стало доносительство и ложные показания. О методах проведе­ния этой кампании говорят такие факты. Однажды Н. Зимин приехал на Рыбинский машиностроительный завод и в 12 часов ночи устроил собрание партийного ак­тива с повесткой «Разоблачение врагов народа». После этого многих коммунистов вызывали в партийный коми­тет и спрашивали: «На сколько врагов ты написал заяв­ление?» Некоторые работники, пытаясь застраховать себя от обвинений в недостатке бдительности, старались про­явить особую активность в поисках врагов народа.

Во главе этой политической кампании стояло Управле­ние НКВД по Ярославской области, .новым руководителем которого стал А. М. Ершов. До этого он работал в органах НКВД Ростова-на-Дону, имел звание майора госбезопасно­сти. В Ярославль прибыл вместе с Зиминым летом 1937 г.

Благодаря усилиям этих двух руководителей в области развернулись массовые репрессии. За время с июня 1937 г. по январь 1938 г. из рядов партии было исключено 2120 коммунистов. Их обвинили «во вредительстве, связи с врагами народа, притуплении политической бдительно­сти». Многие коммунисты, исключенные из партии, вско­ре были расстреляны. Среди них: А. Р. Вайнов — бывший первый секретарь обкома партии, И. А. Нефёдов — быв­ший второй секретарь обкома партии, Г. Г. Заржицкий — председатель облисполкома.

В числе репрессированных было 544 руководящих ра­ботника областного масштаба, в том числе более 40 руково­дителей горкомов и райкомов партии, 166 человек из числа директоров промышленных предприятий, около 40 руково­дителей и преподавателей учебных заведений. Среди ре­прессированных руководителей промышленности такие из­вестные специалисты, как руководители резиноасбестового комбината Л. Т. Стреж и Л. В. Леонов, директор автозаво­да В. А. Еленин, начальник Ярославской железной дороги М. М. Егоров, директор комбината «Красный Перекоп» П. Я. Чернышев и многие другие.

Было бы неверным представлять, будто репрессии кос­нулись только руководителей и никак не затронули про­стых людей. Среди приговоренных к высшей мере наказа­ния в 1937—1938 гг. 423 рабочих, 246 крестьян и 256 слу­жащих. В Ярославском районе, например, под репрессии попали председатель колхоза «Пахарь» А. И. Бутыркин, бригадир колхоза «Красный Перекоп» А. И. Тарасов, учи­тель начальной школы села Давыдово А. А. Дощечкин, па­рикмахер из села Диево-Городище А. П. Кононов и другие.

Репрессии в областной партийной организации почти по такому же сценарию повторились и в областной комсо­мольской организации. На пленуме обкома комсомола было заявлено о существовании в Ярославле «правотроцкистской террористической молодежной организации», которую яко­бы возглавляли первый секретарь обкома комсомола Б. Пав­лов и второй секретарь обкома А. Смирнова. Следователи Управления НКВД очень старались выявить связи этой мо­лодежной «террористической организации» с так называе­мым «Московским контрреволюционным центром». Сде­лать это не удалось, но многие руководители ярославского комсомола были расстреляны.

В эти годы репрессиям подверглись и многие из тех людей, которые в годы революции и гражданской войны являлись политическими противниками большевиков. Так, в 1938 г. была репрессирована Л. X. Минеева, быв­ший секретарь Ярославского губкома партии эсеров, уча­стница июльских событий 1918 г. в Ярославле. Ее обви­нили в том, что после мятежа она укрывала одного из лидеров ярославских эсеров Н. А. Мамырина и помогла ему скрыться из Ярославля.

Органами НКВД был расстрелян и бывший секретарь Ярославского комитета общественной безопасности, один из видных ярославских эсеров И. П. Розов. Ему предъя­вили обвинение в участии в белогвардейском мятеже 1918 г. Списки участников мятежа действительно очень тщательно проверялись в эти годы органами НКВД.

В 1938 г. волна репрессий в стране пошла на убыль. Пленум Центрального комитета партии обвинил партий­ные организации и органы НКВД в злоупотреблениях и перегибах в отношении руководящих кадров. Часть дел репрессированных пересмотрели, а сотрудников органов внутренних дел сурово наказали.

В начале 1938 г. первый секретарь Ярославского обко­ма партии Н. Н. Зимин был разоблачен, как «старый не­мецкий шпион, диверсант и двурушник», который якобы сознательно уничтожал партийные кадры. Н. Н. Зимин был расстрелян. Вместе с ним был расстрелян и началь­ник Ярославского Управления НКВД А. М. Ершов. Таким образом, палачи стали жертвами. Масштабы репрессий стали меньше, но полностью они не прекратились.

В начале 90-х гг. уже после распада СССР руковод­ство Управления Федеральной службы безопасности по Ярославской области обнародовало итоговые данные о масштабах политических репрессий на территории об­ласти. С 1918 по 1975 гг. на территории области было осуждено по политическим мотивам 18 155 человек, из них расстреляно — 2 219 человек. В эти данные не во­шли необоснованно раскулаченные, административно вы­сланные и члены их семей. В 1937—1938 гг. в области было расстреляно 1 660 человек.

Политическое руководство области накануне войны

После смены руководства первым секретарем Ярослав­ского обкома партии был избран А. И. Шахурин, который возглавлял область с мая 1938 г. до января 1939 г. Это был хотя и молодой, но уже известный в партийных кругах руководитель, умелый организатор и политик. Впоследствии в годы войны он возглавил Народный ко­миссариат авиационной промышленности.

А. И. Шахурину удалось нормализовать обществен­но-политическую ситуацию в области, нарушенную ре­прессиями, наладить партийную работу. Успешно разви­валась и экономика области. Вскоре А. И. Шахурин воз­главил более крупную Горьковскую область.

Новым первым секретарем Ярославского обкома пар­тии стал Н. С. Патоличев.

Его судьба довольно типична для того времени и весь­ма поучительна. В августе 1938 г. он, молодой 30-летний коммунист, был назначен парторгом ЦК на Ярославский резинокомбинат. Одновременно он возглавил и Резино-комбинатский райком партии, получив весьма широкие полномочия. К этому времени комбинат переживал тяже­лые времена. Из-за острой нехватки специалистов и сла­бой технической подготовки рабочих комбинат уже не­сколько лет не выполнял производственных планов. За­вод выпускал 5 тысяч покрышек в сутки, то есть вдвое меньше проектной мощности. В Москве на Патоличева возлагали большие надежды.

Новый секретарь начал с того, что обратился через заводскую газету «Резиногигант» ко всем работающим на производстве. Смысл его обращения был такой. Снова на комбинате снизилась выработка. Это позор для коллекти­ва. В чем причина, он не знает, но это хорошо знают ра­бочие, те, кто непосредственно занят на производстве. «Сообщайте об этом в партком и в заводскую газе­ту,— просил он,— пишите и устно сообщайте о всех фактах преступной безответственности и дезорганиза­ции производства».

И пошли массовые донесения в газету и в партком. Кому-то из соседнего цеха поставили рулон бракованной резины, кто-то получил бракованный корд. В каждом конкретном случае есть конкретные виновные, их нужно призвать к ответу.

На комбинате создавалась атмосфера нетерпимости к бракоделам, но и страха одновременно, подозрительно­сти, недоверия.

Но Патоличеву был важен результат. И он его добил­ся: к концу 1938 г., то есть всего через несколько меся­цев, комбинат выпускал 12 тысяч покрышек в сутки. Проектная мощность была перекрыта. Как здесь не согла­ситься с теми историками, которые считают, что у сталин­ских репрессий, в сущности, была только одна цель: по­стоянно поддерживать «подсистему страха», которая при отсутствии материальных стимулов к труду являлась единственным и очень эффективным стимулом для роста производства. «Чрезвычайные» методы Патоличева — из раз­ряда этой «подсистемы страха».

После этих событий молодой партийный руководитель был замечен в Москве. Он возглавил Ярославскую област­ную партийную организацию. Был награжден орденом Ле­нина, стал делегатом XVIII съезда партии и даже высту­пал на съезде от имени ярославской делегации. Впрочем, такая стремительная карьера была вполне типична для то­го времени.

Еще одним подтверждением этого является судьба Ю. В. Андропова, в будущем крупного государственного деятеля, руководителя Коммунистической партии и Совет­ского государства, политическая карьера которого также начиналась в 30-е гг. в Ярославской области.

Ю. В. Андропов родился в Ставропольском крае. Рано лишился родителей и в 16 лет поступил работать на теле­граф. По комсомольской путевке был направлен в Ры­бинский речной техникум.

После окончания техникума политотделом Верхне­волжского пароходства он был направлен на работу сек­ретарем комитета комсомола Рыбинской судоверфи. За­тем работал заведующим отделом учащейся молодежи Рыбинского горкома комсомола. С сентября 1937 г. был переведен в аппарат областного комитета комсомола, где заведовал отделом студенческой молодежи, был вторым секретарем, а с 1938 г. по 1940 г. — первым секретарем Ярославского областного комитета комсомола. В 25 лет Ю. В. Андропов возглавил областную комсомольскую организацию, стал депутатом областного совета. Тогда же был награжден орденом за умелое руководство моло­дежью на строительных объектах «Большой Волги».

В целом за годы предвоенных пятилеток экономика Ярославской области развивалась весьма динамично. Тем­пы роста промышленного производства в области были существенно выше, чем в соседних регионах и превыша­ли средние темпы роста по стране. Структурные измене­ния в промышленности закрепили приоритет за отрасля­ми машиностроения и химической промышленности, что делало Ярославскую область важной составной частью оборонного комплекса страны. С таким запасом проч­ности наша область вступила в войну.