
- •История ярославского края (1930—2005 гг.) Учебное пособие
- •Глава I. Социально-экономическое и политическое развитие Ярославского края в годы предвоенных пятилеток
- •Промышленность в годы второй пятилетки.
- •Ярославская область накануне Великой Отечественной войны
- •Культура края в годы предвоенных пятилеток
- •Глава II. Ярославская область в годы Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.) Ярославская область на начальном этапе войны
- •Глава III. Ярославская область в годы восстановления и дальнейшего развития народного хозяйства
- •Восстановление ярославской промышленности
Ярославская область накануне Великой Отечественной войны
(1938—1941 гг.)
Накануне Великой Отечественной войны Ярославская область была одной из наиболее промышленно развитых областей Центрально-Промышленного района страны. По данным промышленной статистики, на конец 1936 г. в области действовало 587 крупных промышленных предприятий, на которых было занято более 200 тысяч работающих. Промышленность области давала стране грузовые автомобили, авиационные двигатели, электромоторы, синтетический каучук, шины, дорожные и полиграфические машины, лаки, краски, обувь, текстильные изделия и многое другое.
Первое место по стоимости производимой продукции занимала металлообрабатывающая промышленность. На втором месте находилась резиноасбестовая отрасль и только на третьем — текстильная. Таким образом, в результате индустриализации машиностроение и металлообработка уверенно занимали ведущее положение в экономике области.
С точки зрения географии размещения промышленности на первом месте, безусловно, находился Ярославль. Промышленность города давала 53% всего промышленного производства области. На втором месте был Рыбинск — 17% объема производства, на третьем Кострома— 11%. Три этих промышленных центра давали подавляющую часть промышленного производства Ярославской области.
Из других предприятий области следует отметить завод кинопленки и вязальную фабрику в Переславле, предприятия пищевой промышленности в Ростове, Константиновский нефтеперерабатывающий завод в Тутаевском районе и некоторые другие. Но большинство районных центров области вряд ли можно было назвать промышленными центрами.
С 1938 г. в стране начал осуществляться третий пятилетний план. В Ярославской области в рамках пятилетки не планировалось строить новые гигантские предприятия. В основном речь шла о реконструкции и техническом перевооружении уже действующих предприятий. Но некоторые новые заводы все-таки должны были появиться. Среди них несколько объектов машиностроения, два химических предприятия. До 1942 г. планировали начать и строительство Ярославского нефтеперерабатывающего завода. В общей сложности 58 промышленных объектов должно было появиться в Ярославской области.
Характерной особенностью промышленности этого периода стал постепенный переход многих ярославских предприятий на выпуск военной продукции. Война была не за горами. Власти это понимали и начинали заранее готовиться к войне. Так, Ярославский электромашиностроительный завод в 1940 г. выпускал стартеры для танка Т-34, электродвигатели для вентиляции танков и поворота башни танков. Свыше 40% продукции завода шло на нужды обороны.
Автомобильный завод изготавливал катки и траки для танков, а Рыбинский завод полиграфических машин задолго до войны начал производство минометов конструктора Б. И. Шавырина. В Рыбинске на заводе дорожных машин освоили производство боеприпасов и начали выпуск техники для строительства военных аэродромов.
Многие ярославские заводы занимали важное место в системе оборонных предприятий страны. Но, пожалуй, особое место было отведено Рыбинскому машиностроительному заводу, на котором производились авиационные двигатели. Работа завода всегда была на контроле правительства и лично Сталина.
В ноябре 1940 г. в специальной правительственной телеграмме, направленной руководству Ярославской области и Рыбинского завода, И. В. Сталин и В. М. Молотов потребовали от них перейти на выпуск новых авиационных двигателей М-105 для истребителя конструктора А. С. Яковлева. «Мы требуем, — писали они в телеграмме, — чтобы уже в ближайшие дни завод производил не семь моторов в день, а 12, 15 и больше. О достижениях завода будем судить по нарастанию производства... Считаем нужным сообщить вам, что через три-четыре месяца мы особенно будем интересоваться производством моторов М-107. Эти моторы вполне современны и полностью ставят нас на уровень современной техники».
Первый секретарь Ярославского областного комитета партии Н. С. Патоличев получил указание: передать руководство своему заместителю, выехать в Рыбинск и не покидать города до тех пор, пока завод не выйдет на необходимый график работы.
К лету 1941 г. Рыбинский завод выпускал по 45 авиационных двигателей в сутки. Всего же с конца 1939 г. до лета 1941 г. завод произвел более трех тысяч двигателей для истребителей конструктора А. С. Яковлева и бомбардировщиков конструктора В. М. Петлякова. Как видно из этих примеров, методы руководства задолго до войны приобретали характер почти чрезвычайный, а ситуация на ряде предприятий была почти мобилизационной.
Народные стройки.
Еще одной характерной чертой экономической жизни области той поры стали так называемые народные стройки. Они появились впервые не в нашей области, но довольно быстро прижились и на Ярославской земле. Видимо, можно сказать, что это была инициатива снизу при безусловной поддержке сверху. Благодаря этому удавалось решать крайне важные для области проблемы, которые не были запланированы в пятилетних планах и до которых у государства не доходили руки.
Одна из таких острых проблем — это дороги. Дороги, которых просто не было. Даже автодорога Ярославль—Рыбинск из-за отсутствия твердого покрытия в течение 7—8 месяцев в году была непроезжей. Областная газета «Северный рабочий» так писала о состоянии этой дороги: «Завязнешь — оттуда тебя и трактором не вытащат. Не каждая лошадь такой путь выдержит». Поэтому из Ярославля в Рыбинск многие водите-
ли предпочитали ездить через Ростов—Борисоглеб—Углич. Крюк получался примерно в 200 километров, но так было надежнее.
Летом 1940 г. областное управление шоссейных дорог решило устроить соревнование на звание лучшего водителя области. На 11-м километре Тутаевского шоссе нашли дистанцию длиной в 800 метров. Здесь и провели соревнования. Такая сверхкороткая для автомашин дистанция объяснялась очень просто: вблизи Ярославля не нашлось даже одного километра относительно хорошей дороги.
Мириться с таким положением дел было нельзя. И вот в один из погожих летних дней 1940 г. 60 тысяч рыбинцев с одной стороны дороги и около 100 тысяч Ярославцев — с другой, двинулись навстречу друг другу и равномерно распределились по всей трассе. Часть трассы была отведена для жителей Костромы, которые прибыли в район Тутаева на пароходах. Заранее было разработано 15 песчаных карьеров, приготовлен инструмент, в основном лопаты и тачки. В некоторых местах для подвоза песка использовались лошади. Основная работа по подсыпке дорожного полотна была выполнена за один день.
Затем дороге дали время улежаться. Грунт промялся. И только после этого к работе приступили специалисты-каменщики, которые выкладывали дорогу булыжником. К 7 ноября 1940 г. был уложен последний камень. Автогужевая дорога Рыбинск—Ярославль была готова.
В следующем году таким же способом стали готовиться к строительству автодороги Ярославль—Кострома. Участок будущей трассы снова распределили между городами и районами, между предприятиями и колхозами, В воскресенье 15 июня 1941 г. около 40 тысяч человек одновременно вышли на строительство этой трассы, не полностью закончить работу не удалось. Через неделю началась война, и дорогу достраивали уже в военное время. Народные стройки дали возможность в короткие сроки и при минимальных затратах решить ряд очень важных для экономики области проблем.
Сельское хозяйство области накануне войны.
Процесс коллективизации в годы третьей пятилетки приобрел гораздо более мягкие формы и был практически завершен.
Аграрный сектор в экономике области был представлен почти исключительно коллективными хозяйствами — колхозами и совхозами. Колхозный строй победил, но эта победа далась очень дорогой ценой. Очень сильный урон понесло животноводство области. Поголовье лошадей, крупного рогатого скота, овец и свиней оказалось гораздо ниже уровня 1926 г. Например, в 1937 г. поголовье лошадей насчитывало всего 116 тысяч вместо 203 тысяч в 1926 г. Причины такого спада тоже были понятны: осознав неизбежность вступления в колхозы, многие крестьяне вырезали свой личный домашний скот и только после этого вступали в колхоз. Правда, взамен утраченных лошадей деревня начала получать сельскохозяйственную технику. Число тракторов возросло в ярославской деревне в 10 раз и достигло почти 4 тысяч. На полях впервые появились комбайны — около 400 штук, автомобили — более 200. Но если соотнести эти цифры с числом колхозов (к весне 1941 г. около 3500 колхозов), то получится, что даже тракторов было чуть более одного на хозяйство, а один автомобиль
приходился почти на 17 хозяйств. Механизация труда оставалась крайне низкой.
Посевные площади в хозяйствах области перед войной расширились примерно на 170 тысяч гектаров. Урожаи тоже выросли, хотя по зерновым составляли всего 11 центнеров с гектара. Продуктивность животноводства оставалась ниже уровня 1926 г., то есть доколхозного уровня.
Летом 1937 г. решением правительства были снижены нормы поставок колхозами зерна государству. Тогда же были снижены размеры натуральной оплаты колхозами машинно-тракторным станциям (МТС). Это означало, что резко увеличилось количество зерна, которое после всех выплат оставалось в колхозах. Это зерно было направлено, в частности, на оплату по трудодням. Оплата натурой выросла. У колхозников появился материальный стимул для труда.
Ярославские колхозники стали получать перед войной на один трудодень до 2,7 килограммов зерна. Если учесть, что средняя норма в 1940 г. составляла около 300 трудодней и многие семьи колхозников вырабатывали более чем по 1000 трудодней, то получается, что в конце года такая семья могла получить по нескольку тонн зерна в качестве натуроплаты. Это, не считая картофеля, овощей, сена и небольшого количества денег.
По воспоминаниям колхозников, «самое лучшее время было перед войной, в конце 30-х годов», когда они получили стимул к труду, когда можно было торговать на рынке, и появился некоторый достаток в семьях.
Появились и соответствующие запросы. В этом смысле интересны некоторые наказы, которые колхозники Гаврилов-Ямского района давали правлению колхоза и сельскому совету: нужно «чтобы в красном уголке было радио», нужно «очистить пруды и развести карпов, посадить деревья на улицах, объявить смотр на лучшую избу, чтобы в каждой был крашеный пол, тюль на окнах, комод, диван, горка, английская кровать с покрывалом и зеркало».
Вот таким виделся ярославским колхозникам идеал благосостояния накануне войны. Идеал, который приобретал вполне реальные черты. Многим тогда казалось, что его можно достичь в самое ближайшее время.
Массовые репрессии 30-х годов на территории области.
Политические репрессии на территории края начались еще на рубеже 20—30-х гг. Сначала они коснулись представителей старой дореволюционной интеллигенции бывших офицеров. Масштабы их были не очень значительными, а в качестве меры наказания использовалась чаще всего ссылка.
После «Шахтинского дела» и процесса над «Промпартией» начался более активный поиск «специалистов-вредителей» на многих предприятиях. Так, в Рыбинске органы ОГПУ арестовали В. Е. Фохта и других специалистов машиностроительного завода. Но нехватка специалистов при вела к тому, что их вскоре не только освободили, но даже назначили на руководящие должности: В. Е. Фохт стал техническим директором завода, М. В. Ходушин — главным инженером, а И. О. Безродный — главным конструктором.
Но в 1935 г. на заводе началась очередная волна ре прессий. Специалисты завода собрали тогда многочисленные данные о всех случаях брака и аварий на производстве, чтобы предотвратить подобные случаи в будущем. Сотрудники НКВД воспользовались этими данными для того, чтобы обвинить специалистов во вредительстве. Никаких фактов вредительства не нашли и поэтому специалистов обвинили, например, в том, что из 75 руководителей рыбинского завода 41 человек — беспартийный. «Вина» остальных состояла в том, что они происходили из семей офицеров, священнослужителей, имели родственников за границей и т. п.
Подобные явления, несомненно, являлись примерами репрессий. Но массового характера это пока не имело. В гораздо большей степени Ярославская область была затронута массовыми репрессиями в 1937—1938 гг.
В июне 1937 г. в Ярославле состоялась II Областная партийная конференция, в работе которой приняли участие представители ЦК Л. М. Каганович и Г. М. Маленков. В своих выступлениях они обвинили ярославское руководство во главе с А. Р. Вайновым в недостаточно активной борьбе с «врагами народа». Вайнов был снят t;o своего поста, и новым первым секретарем Ярославского обкома партии областная конференция избрала Н. Н. Зимина, который прибыл в Ярославль из Москвы вместе с Кагановичем и Маленковым.
Н. Н. Зимин был членом партии большевиков еще с 1915 г. С 1920 г. работал на руководящих должностях в ВЧК, в частности, возглавлял транспортный отдел ВЧК. До приезда в Ярославль являлся заместителем Кагановича в Наркомате путей сообщения. В первом же своем выступлении на областной конференции он провозгласил одной из главных задач «энергичную борьбу по разоблачению врагов народа». Так был дан сигнал к массовым репрессиям.
Повсюду стала насаждаться атмосфера всеобщей подозрительности и недоверия. Массовым явлением стало доносительство и ложные показания. О методах проведения этой кампании говорят такие факты. Однажды Н. Зимин приехал на Рыбинский машиностроительный завод и в 12 часов ночи устроил собрание партийного актива с повесткой «Разоблачение врагов народа». После этого многих коммунистов вызывали в партийный комитет и спрашивали: «На сколько врагов ты написал заявление?» Некоторые работники, пытаясь застраховать себя от обвинений в недостатке бдительности, старались проявить особую активность в поисках врагов народа.
Во главе этой политической кампании стояло Управление НКВД по Ярославской области, .новым руководителем которого стал А. М. Ершов. До этого он работал в органах НКВД Ростова-на-Дону, имел звание майора госбезопасности. В Ярославль прибыл вместе с Зиминым летом 1937 г.
Благодаря усилиям этих двух руководителей в области развернулись массовые репрессии. За время с июня 1937 г. по январь 1938 г. из рядов партии было исключено 2120 коммунистов. Их обвинили «во вредительстве, связи с врагами народа, притуплении политической бдительности». Многие коммунисты, исключенные из партии, вскоре были расстреляны. Среди них: А. Р. Вайнов — бывший первый секретарь обкома партии, И. А. Нефёдов — бывший второй секретарь обкома партии, Г. Г. Заржицкий — председатель облисполкома.
В числе репрессированных было 544 руководящих работника областного масштаба, в том числе более 40 руководителей горкомов и райкомов партии, 166 человек из числа директоров промышленных предприятий, около 40 руководителей и преподавателей учебных заведений. Среди репрессированных руководителей промышленности такие известные специалисты, как руководители резиноасбестового комбината Л. Т. Стреж и Л. В. Леонов, директор автозавода В. А. Еленин, начальник Ярославской железной дороги М. М. Егоров, директор комбината «Красный Перекоп» П. Я. Чернышев и многие другие.
Было бы неверным представлять, будто репрессии коснулись только руководителей и никак не затронули простых людей. Среди приговоренных к высшей мере наказания в 1937—1938 гг. 423 рабочих, 246 крестьян и 256 служащих. В Ярославском районе, например, под репрессии попали председатель колхоза «Пахарь» А. И. Бутыркин, бригадир колхоза «Красный Перекоп» А. И. Тарасов, учитель начальной школы села Давыдово А. А. Дощечкин, парикмахер из села Диево-Городище А. П. Кононов и другие.
Репрессии в областной партийной организации почти по такому же сценарию повторились и в областной комсомольской организации. На пленуме обкома комсомола было заявлено о существовании в Ярославле «правотроцкистской террористической молодежной организации», которую якобы возглавляли первый секретарь обкома комсомола Б. Павлов и второй секретарь обкома А. Смирнова. Следователи Управления НКВД очень старались выявить связи этой молодежной «террористической организации» с так называемым «Московским контрреволюционным центром». Сделать это не удалось, но многие руководители ярославского комсомола были расстреляны.
В эти годы репрессиям подверглись и многие из тех людей, которые в годы революции и гражданской войны являлись политическими противниками большевиков. Так, в 1938 г. была репрессирована Л. X. Минеева, бывший секретарь Ярославского губкома партии эсеров, участница июльских событий 1918 г. в Ярославле. Ее обвинили в том, что после мятежа она укрывала одного из лидеров ярославских эсеров Н. А. Мамырина и помогла ему скрыться из Ярославля.
Органами НКВД был расстрелян и бывший секретарь Ярославского комитета общественной безопасности, один из видных ярославских эсеров И. П. Розов. Ему предъявили обвинение в участии в белогвардейском мятеже 1918 г. Списки участников мятежа действительно очень тщательно проверялись в эти годы органами НКВД.
В 1938 г. волна репрессий в стране пошла на убыль. Пленум Центрального комитета партии обвинил партийные организации и органы НКВД в злоупотреблениях и перегибах в отношении руководящих кадров. Часть дел репрессированных пересмотрели, а сотрудников органов внутренних дел сурово наказали.
В начале 1938 г. первый секретарь Ярославского обкома партии Н. Н. Зимин был разоблачен, как «старый немецкий шпион, диверсант и двурушник», который якобы сознательно уничтожал партийные кадры. Н. Н. Зимин был расстрелян. Вместе с ним был расстрелян и начальник Ярославского Управления НКВД А. М. Ершов. Таким образом, палачи стали жертвами. Масштабы репрессий стали меньше, но полностью они не прекратились.
В начале 90-х гг. уже после распада СССР руководство Управления Федеральной службы безопасности по Ярославской области обнародовало итоговые данные о масштабах политических репрессий на территории области. С 1918 по 1975 гг. на территории области было осуждено по политическим мотивам 18 155 человек, из них расстреляно — 2 219 человек. В эти данные не вошли необоснованно раскулаченные, административно высланные и члены их семей. В 1937—1938 гг. в области было расстреляно 1 660 человек.
Политическое руководство области накануне войны
После смены руководства первым секретарем Ярославского обкома партии был избран А. И. Шахурин, который возглавлял область с мая 1938 г. до января 1939 г. Это был хотя и молодой, но уже известный в партийных кругах руководитель, умелый организатор и политик. Впоследствии в годы войны он возглавил Народный комиссариат авиационной промышленности.
А. И. Шахурину удалось нормализовать общественно-политическую ситуацию в области, нарушенную репрессиями, наладить партийную работу. Успешно развивалась и экономика области. Вскоре А. И. Шахурин возглавил более крупную Горьковскую область.
Новым первым секретарем Ярославского обкома партии стал Н. С. Патоличев.
Его судьба довольно типична для того времени и весьма поучительна. В августе 1938 г. он, молодой 30-летний коммунист, был назначен парторгом ЦК на Ярославский резинокомбинат. Одновременно он возглавил и Резино-комбинатский райком партии, получив весьма широкие полномочия. К этому времени комбинат переживал тяжелые времена. Из-за острой нехватки специалистов и слабой технической подготовки рабочих комбинат уже несколько лет не выполнял производственных планов. Завод выпускал 5 тысяч покрышек в сутки, то есть вдвое меньше проектной мощности. В Москве на Патоличева возлагали большие надежды.
Новый секретарь начал с того, что обратился через заводскую газету «Резиногигант» ко всем работающим на производстве. Смысл его обращения был такой. Снова на комбинате снизилась выработка. Это позор для коллектива. В чем причина, он не знает, но это хорошо знают рабочие, те, кто непосредственно занят на производстве. «Сообщайте об этом в партком и в заводскую газету,— просил он,— пишите и устно сообщайте о всех фактах преступной безответственности и дезорганизации производства».
И пошли массовые донесения в газету и в партком. Кому-то из соседнего цеха поставили рулон бракованной резины, кто-то получил бракованный корд. В каждом конкретном случае есть конкретные виновные, их нужно призвать к ответу.
На комбинате создавалась атмосфера нетерпимости к бракоделам, но и страха одновременно, подозрительности, недоверия.
Но Патоличеву был важен результат. И он его добился: к концу 1938 г., то есть всего через несколько месяцев, комбинат выпускал 12 тысяч покрышек в сутки. Проектная мощность была перекрыта. Как здесь не согласиться с теми историками, которые считают, что у сталинских репрессий, в сущности, была только одна цель: постоянно поддерживать «подсистему страха», которая при отсутствии материальных стимулов к труду являлась единственным и очень эффективным стимулом для роста производства. «Чрезвычайные» методы Патоличева — из разряда этой «подсистемы страха».
После этих событий молодой партийный руководитель был замечен в Москве. Он возглавил Ярославскую областную партийную организацию. Был награжден орденом Ленина, стал делегатом XVIII съезда партии и даже выступал на съезде от имени ярославской делегации. Впрочем, такая стремительная карьера была вполне типична для того времени.
Еще одним подтверждением этого является судьба Ю. В. Андропова, в будущем крупного государственного деятеля, руководителя Коммунистической партии и Советского государства, политическая карьера которого также начиналась в 30-е гг. в Ярославской области.
Ю. В. Андропов родился в Ставропольском крае. Рано лишился родителей и в 16 лет поступил работать на телеграф. По комсомольской путевке был направлен в Рыбинский речной техникум.
После окончания техникума политотделом Верхневолжского пароходства он был направлен на работу секретарем комитета комсомола Рыбинской судоверфи. Затем работал заведующим отделом учащейся молодежи Рыбинского горкома комсомола. С сентября 1937 г. был переведен в аппарат областного комитета комсомола, где заведовал отделом студенческой молодежи, был вторым секретарем, а с 1938 г. по 1940 г. — первым секретарем Ярославского областного комитета комсомола. В 25 лет Ю. В. Андропов возглавил областную комсомольскую организацию, стал депутатом областного совета. Тогда же был награжден орденом за умелое руководство молодежью на строительных объектах «Большой Волги».
В целом за годы предвоенных пятилеток экономика Ярославской области развивалась весьма динамично. Темпы роста промышленного производства в области были существенно выше, чем в соседних регионах и превышали средние темпы роста по стране. Структурные изменения в промышленности закрепили приоритет за отраслями машиностроения и химической промышленности, что делало Ярославскую область важной составной частью оборонного комплекса страны. С таким запасом прочности наша область вступила в войну.