Религиозный даосизм и буддизм

На создание всей даосской доктрины, как и на формирова­ние структуры даосской церкви, оказал очень большое влия­ние буддизм, который в начале нашей эры стал энергично распространяться в Китае. Проблема взаимоотношений и взаимовлияний почти одновременно консолидировавшихся в Китае религиозного даосизма и буддизма довольно слож­на. Но в самом упрощенном виде она сводится к следующему, f <>чс<• pa а'.пгая и интеллектуально насыщенная доктрина буд­дизма многое сделала для обогащения даосской теории, орга-1ш 1.-1111111 форм культа и литургии религиозного даосизма [55$ 170 п 1И1|, тогда как даосизм оказал буддизму неоце­нимую услугу теМ, что помог ему акклиматизироваться на китайской почнсЛВзаимизаипепмосп. религиозно! о даосизма и буддизма возТТикла как функция того объективного факта, что между обоими учениями действительно было немало об­щего, что и объясняет их первоначальное сближение. Уже самые первые китайские переводы буддийских сочинений, сделанные в середине II в. н. э. Ань Ши-гао, показали, что ряд положений буддийской доктрины перекликается с идея­ми даосов {609, 193]. Буддийская нирвана была сродни пред­ставлению даосов о бессмертии и в какой-то мере соприка­салась с известным даосским принципом увэй. (QaoccKmjnos. иски бессмертия и идеи о превращении людей в бессмертных и о возможном воплощении их снова в телесную оболочку были близки буддийскому тезису о непрестанных перерожде­ниях всех живых существ. Наконец, даже многие практиче­ские рекомендации буддизма — медитация, ограничения в пи­тании, аскетизм, элементы гимнастики, особенно упражнение дыхания,— во многом перекликались с тем, что было харак­терным для даосских поисков бессмертия.

Естественно, что ранние буддийские переводы и первые коммуны буддистов на китайской земле во II в. н. э. воспри­нимались многими лишь как акции и организации одной из сект даосизма (609, 199]. В подобной обстановке даосы легко впитывали в себя многое из буддийских догматов и теорий.

Под влиянием буддизма совершенствовалась теория и прак­тика поисков бессмертия — режим питания, дыхания, гимна­стики, повышение роли морального фактора (совершение доб­рых дел, высокоморальных поступков для своего блага). Буддизм способствовал развитию даосской концепции о за­гробной жизни. Именно под его влиянием у даосов, и вообще в Китае, появились представления о существовании много­численных небесных ярусов, населенных гигантским количе­ством небожителей, о рае, о различных мирах и т. п.

По буддийскому образцу формировались и моральные догматы даосизма, принявшие, как и у буддистов, формы обетов, запретов, добрых дел. К числу даосских обетов отно­сились следующие пять: не убивать живых существ; не одоб­рять словами то, чего не одобряешь сердцем; не пить вина; не воровать; не предаваться сладострастию. Добрые дела, т. е. высокоморальные поступки, содействовавшие достиже­нию бессмертия, создавались и классифицировались даосами под влиянием не только буддизма, по п моральных максим конфуцианства. Это хорошо видно па примере тех десяти важнейших добрых дел, которые у даосов тоже приняли вид обетов, обязательств: почтительность к родителям; уважение к государю и учителю; любовь ко всему живому, ко всем тварям; терпение; чистота; самопожертвование; питание всех тварей, забота о восстановлении растительности; учреждение гостиниц и постоялых дворов; доставление пользы всем, про­свещение неразумных; чтение священных даосских книг, вос­курения, принесение цветов и жертв [30, 84].

Воздействие буддизма можно проследить п в некоторых других сферах. Именно под буддийским влиянием сложились некоторые формы церковной структуры даосизма, в частности институт монахов, монастырей. По мнению некоторых авто­ритетных ученых, например академика В. П. Васильева, даже многие из ранних сочинений религиозного даосизма созда­вались по образцу буддийских книг, нередко на аналогичные сюжеты и в сходных выражениях [30, 82—83].

Вначале вопрос о роли влияния буддизма в формировании религиозного даосизма не вставал, но со временем, по мере укрепления китайского буддизма и превращения его в само­стоятельную религию, по мере роста противостояния и сопер­ничества даосизма и буддизма в раннесредневековом Китае, эта проблема стала довольно острой. Внешнее сходство во многих элементах догматики, структуры и обрядах даосов и буддистов приводило к спорам и недоразумениям, ко взаим­ным нападкам, достигшим высокого накала уже на рубеже V—VI вв. Ситуация в ходе споров была явно не в пользу даосов. II вот для того чтобы все заимствования у буддизма не выглядели открытым плагиатом, теоретики даосизма изо­брели очень хитрую легенду о Лао-цзы и Будде.

Воспользовавшись отсутствием достоверных сведений о жизни обоготворенного родоначальника своего учения и за­фиксированными в древних сочинениях туманными намеками на то, что великий философ в конце своей жизни ушел на запад, даосы сочинили специальную книгу «Лао-цзы хуаху-цзин» («Лао-цзы обращает варваров») о том, как Лао-цзы прибыл в Индию и чудесным образом оплодотворил спящую мать принца Гаутамы, в результате чего и был рожден Будда [772, 152; 879, 36—48]. Дьявольская хитрость легенды заклю­чалась в том, что все заимствования даосов у буддизма те­перь легко объяснялись генетической общностью обоих уче­ний. Да к тому же приоритет оставался за даосами: как никак, а именно «их» Лао-цзы был отцом Будды!

Чтобы придать легенде больше достоверности, авторы кни­ги не поскупились на фантазию. Они добросовестнсйшим об­разом списали с буддийских легенд-джатак о похождениях Будды множество красочных эпизодов и, слегка переработав, приписали их Лао-цзы. Успех был полный. Буддисты были просто вне себя от такого коварства: их обокрали, и их же великого Будду опозорили! Долгие века вели китайские буд­дисты ожесточенную борьбу против этой книги. Одно время, в царствование Хубилая (XIII в.), они даже добились было указа о запрещении и сожжении этой книги [30, 84; 249, 129 130; 772, 155], Однако тем не менее религиозный дао­сизм с помощью пой искусной выдумки сумел сохранить свое «лицо» и отстоян, свои попиши в споре с буддизмом.

Впрочем, ожесточенные споры с буддизмом не мешали даосизму и в ходе своей дальнейшей эволюции развиваться под влиянием этого учения. Характерно, например, что, когда в начале II тысячелетия н. э. в даосизме возникли две круп­ные школы-секты, южная и северная, из которых северная характеризовалась культом внешних средств и фанатичным аскетизмом [1031], а южная, взявшая на вооружение доктри­ну нэй-дань, выступала за реализацию натуры посредством воздействия внутренних сил, этот раскол, как полагают от­дельные специалисты, в значительной степени имитировал расхождение между северной и южной школами чань-буд-дизма, получившего к тому времени широкую популярность в Китае [772, 148].