Даниэль Герен
Фашизм и олигархия
Приятно познакомиться, Фашизм.
Большая иллюзия считать фашизм, несмотря на внушаемый им страх, прогрессивным политическим явлением, неким переходным, но необходимым, хотя и болезненными, историческим этапом. Недалекие политологи сотни раз объявляли о грядущем и неизбежном крахе фашистских диктатур в Италии и Германии под ударами победной революции. Они утверждают, что фашизм, доводя классовые противоречия до самой высокой степени, приближает час пролетарской революции, доходя в своих рассуждениях до того, что только пройдя через ад фашизма пролетариат может захватить власть. Сегодня уже нельзя больше питать эти иллюзии. События показали с трагической ясностью, что с момента как рабочий класс позволил фашизму победить, начался долгий период рабства и бессилия, - период в течении которого социалистические, и даже демократические идеи не только стерты с постаментов памятников и библиотек, но что более серьезно, они выкорчеваны из человеческих умов. Эти события доказали, что фашизм физически разрушает все оппонирующее его диктатуре, безотносительно насколько мягко или радикально, и фашизм создает вакуум вокруг себя и оставляет пустоту позади себя.
Фашизм обладает способностью спасать себя путем уничтожения всего вокруг себя за исключением самого себя, противостоять всему и каждому, выживать годами, несмотря на внутренние противоречия, несмотря на нищету и недовольство масс – что стоит за этим?
Вертикаль власти
Сила фашистской диктатуры стоит в первую очередь на вертикали власти. Фашистский режим не может по самой своей природе стоять на пути автономии или федерализма, не может он и балансировать между централизацией и федерализмом. Фашизм ищет полного подчинения всего центральной власти как необходимого средства для продления своего существования. Муссолини и Гитлер всю полноту власти сконцентрировали в центре и подавили даже тончайшие проявления индивидуализма. В Италии власть представителей Дуче в провинциях значительно возросла.
«Должно быть четко понятно», заявил главный идеолог администрации Дуче, «что власти не могут быть разделены. Власть едина и неделима. Если не будет так, то мы опять вернемся назад [в лихие 20е]»
В Германии 17 субъектов федерации, чьи права избирать самим губернаторов и парламенты прописаны в Веймарской конституции, постепенно были лишены своих прав и трансфомированы в округа Рейха, напрямую управляемые из центра полномочными представителями Фюрера в округах. Восторгаясь проделанной работой, Гитлер хвастался, что Германия поднялась с колен, а новая конституция сделает ее единой и сильной.
В свое время Маркс радовался, что усиление и концентрация исполнительной власти одновременно концентрирует против себя и противостоящие ей силы. И некоторые наши современники, соблазнились на такую простую диалектику, воображают, что крайняя централизация фашизма автоматически работает на революцию. Это было бы абсолютно верно, если бы одновременно фашизм не разрушал бы сами противодействующие ему силы.
Фашизм фактически поднял до высокой степени совершенства методы полицейского подавления. Он поставил политическую полицию на уровень научной организации. Итальянская Овар, немецкое Гестапо – настоящие государства в государстве, со щупальцами протянутыми во все социальные слои, и даже в каждый дом, с гигантскими бюджетами и материальными ресурсами, и с неограниченной властью. Обладая такой властью, спецслужбы могут буквально испарить любую попытку оппозиции в момент ее появления. Они могут арестовать в любой момент под любым предлогом, интернировать, отправить на остров или в концлагерь, даже казнить без всякого суда и следствия любого кого пожелают. Можно сказать, что такой режим подобен отполированной скале гранита, за который рука не может нигде зацепиться. Гентизон недалек от правды, говоря об Италии: «Оппозиция полностью исчезла... В системе тоталитарного государства вражеская пропаганда невозможна»
Прав и Геббельс, когда заявляет: «Враги суверенной демократии полностью повержены. Во всей стране нет оппозиции достойной того, чтобы ее название произнесли»
Атомизация рабочего класса
В дополнение к полицейским репрессиям фашизм поддерживает состояние насильственной атомизации, рассеяния и безысходности, в которой он держит рабочий класс. Ни в Германии ни в Италии суверенные демократии не могут похвастаться, что пользуются полной поддержкой рабочих. Муссолини вынужден был признаться: «Я не могу сказать, что рабочие со мной... Они вечно недовольны»
В Германии, выборы в фабричные профсоюзные комитеты дважды в апреле 1934 и в апреле 1935 выявили полное недоверие режиму. Согласно данным самого председателя центризбиркома Лея, в 1934 году проголосовали только 40% имеющих право голоса, и только 30% в 1935. В 1936, 1937 и 1938 выборы были отложены как превентивная мера и в июне 1938 было решено, что профсоюзные начальники больше не будут избираться, а будут назначаться главой компании.
Скрытое недовольство, тем не менее, не находит никаких возможностей организоваться. Рабочий класс атомизирован и дезынтегрирован. Конечно, протесты происходят то тут, то там, но они моментально гасятся. Они ограничиваются изолированными предприятиями и известны только небольшому числу рабочих за их пределами. На каждом предприятии рабочие думают, что они одни в своей борьбе. Но связи обрубаются не только между рабочими разных предприятий, на даже и внутри больших предприятий между рабочими разных подразделений. Если только где формируются зародыши «незаконных» профсоюзов, они тут же разбиваются всмятку.
Конечно, есть и активные социалисты и коммунисты, которые рискуя жизнями распространяют нелегальные листовки и бюллетени, но они только отдельные герои из постоянно уменьшающихся фаланг. Рабочие оставляют свою пассивность только когда события вокруг открывают им, что они не одни в своем сопротивлении. В июне 1936 была большая забастовка во Франции, несмотря на попытки фашистской прессы минимизировать ее значение, она имела значительный отклик среди рабочих Италии и Германии.
Одурачивание молодежи
В то время как фашизм ставит взрослых оппонентов в положение, когда они не могут ему навредить, он кроит молодежь по своим собственным лекалам.
«Поколение пораженцев будет изжито естественным образом», провозглашает Муссолини, «Скоро молодежь придет!». Фольпе говорит со сладострастием: «девственный материал еще не тронутый старыми идеологиями».
«Наше будущее представляет немецкая молодежь», декларирует Гитлер - «Мы воспитаем ее в нашем духе. Если старшие поколения будут возражать, мы заберем у них детей! Мы внушим им наши принципы с яслей.»
Геббельс заявляет, что пока молодежь за Гитлера, суверенная демократия нерушима. С 4 лет в Германии и с 6 лет в Италии, ребенок берется из семьи и включается в милитаризованные фашистские формирования и интенсивно накачивается пропагандой. Суверенная демократия дает ему в руки «Единую газету», «Единую книгу» и дает ему «Единое образование».
Эта муштра достигает своей цели. Хотя режим в Германии не столь давно у власти, чтобы сделать выводы, в Италии результаты ощутимы:
«В Италии молодежь больше неспособна воспринимать идеи социализма», пишет Гентизон. Это подтверждает рабочий активист Фероччи: «Молодежь, которая никогда не читала рабочую газету, ни разу не была на рабочем митинге, ничего не знает о социализме .. вот что делает сильным режим Муссолини»
Конечно, есть что-то что фашистское воспитание не может вычистить, и чему не надо учить – классовый инстинкт. Никакая пропаганда не избавит молодого рабочего от чувства, что его эксплуатируют. Пьетро Ненни, понимая что речи не идет о том, что чернорубашечники освободились из лап Дуче, говорит что в Италии «многие молодые люди социалисты, сами не зная этого и не желая ими быть». Еженедельник фашистского профсоюза в Турине жалуется что среди молодежи определенное непонимание фашистского тред-юнионизма.
«Естественно, что встречаются такие молодые люди, которые ясно осознавая что отказ от всех форм классовой борьбы абсолютно необходим, но все еще думают, что материальные интересы рабочих лучше защищать забастовками и другими недозволенными устаревшими методами»
В Германии, конечно, есть много молодежи, которая верила буквально что Третий Рейх их государство, и которые будучи посланными на принудительную работу горько в этом разочаровались. Но надо понимать, что учитывая упомянутую промывку мозгов, для молодежи осознать это не так просто и отделаться от ложных идей. Поэтому такие прозревшие склоняются к так называемому «левому крылу» фашизма или национал-социализму, что не делает их активными революционерами.
Итак, круг замыкается – молодежь либо остается одураченной с промытыми мозгами, либо склоняется к нацизму, что также устраивает режим.
Следует развеять еще одно заблуждение по поводу долговременности фашизма. Некоторые политологи из экономических и политических противоречий обострившихся благодаря фашистскому режиму делают вывод, что дни диктатуры сочтены. Эти противоречия в самом деле существуют, и будет проанализированы в следующем разделе, и они могут привести к глубинным изменениям в структуре режима. Однако, такие изменения могут произойти без самого разрушения диктатуры.