Крестьянство

Формирование крестьянства как сословия польского средневекового общества означало его внутреннюю консолидацию и унификацию в результате перестройки отношений в аграрной сфере, вызванной колонизационными процессами XIII-XIV вв. Это не означает, что не было внутренней дифференциации крестьянства. Напротив, она даже усложнялась в связи с наличием разных форм и режимов колонизации. Но тем не менее статус крестьянства как особой сословной группы стал вполне определенным и находил ясное отражение в том, как они воспринимались окружающим обществом.

Положение крестьян регулировалось государственным законодательством и традицией. Но это не означало, что крестьяне были бесправным сословием. Напротив, XIII-XV вв. были эпохой наибольшей стабильности и защищенности крестьянского быта. Крестьяне поселений, основанных на немецком праве, обладали соответствующими правами самоуправления и фактически вполне самостоятельно распоряжались своей землей, передавая ее по наследству от поколения к поколению, хотя не были собственниками наделов.

Что касается степени эксплуатации крестьянства, то чинш оставлял много простора для хозяйственной инициативы и не был разорительным для крестьян. Господские же хозяйства были вплоть до XVI века невелики и поэтому не требовали широкого применения барщинного труда. Поэтому крестьянское хозяйство на протяжении XIII-XV вв. развивалось успешно.

Важным правом крестьян было право покинуть земли феодала. Оно стало особенно важным со второй половины XIV в., когда после общеевропейской эпидемии чумы потребность в рабочей силе возросла. Поэтому государство, идя навстречу нуждам землевладельцев, стремилось прикрепить крестьян к тем наделам, на которых они сидели. Рубежом здесь стали Петрковские статуты 1496 года, согласно которым в течение года только один крестьянин и один из крестьянских сыновей данной деревни могли покинуть деревню. Долгое время этот закон трактовался как провозглашение крепостного права. Однако можно взглянуть на него и совсем иначе – как на государственную гарантию права крестьянского выхода. Кроме того, следует учесть, что деревни в то время были очень небольшими, по 10-12 дворов, так что все крестьяне в течение 10-11 лет могли легально покинуть землевладельца.

Другой тенденцией в изменении положения крестьянства был рост барщинных повинностей начиная со второй половины XIV века. И снова мы видим, что государство не только поддерживало эту тенденцию, но и стремилось ей воспротивиться. Так в 1423 году эдикт Владислава Ягеллы установил потолок барщины в 14 дней в году. Тем не менее уже в XV веке в церковных владениях мы встречаемся с барщиной в 1 день в неделю. Такая же норма отработочной ренты становится характерной для имений бедного мазовецкого рыцарства.

Ответом крестьян на ограничение права выхода и рост барщины было бегство. И тут государство оказывалось бессильным его остановить, поскольку многие землевладельцы, особенно на окраинах Польши, были заинтересованы в привлечении новых рабочих рук.

Каков был уровень материальной обеспеченности крестьянских хозяйств? Хотя точные размеры крестьянских наделов определить трудно, ибо часто крестьяне распахивали не только свои, но и пустующие земли, в среднем каждый хозяин двора использовал от 16 до 24 гектаров пашни, то есть обрабатывал полный лановый надел. Правда, уже в XV веке мы встречаем немало малоземельных крестьян в Малой Польше и Мазовии. Движимое имущество крестьян тоже было немалым: несколько коров или волов, 1-2 лошади, значительные запасы зерна, все необходимые орудия – это то, что, судя по инвентарным описаниям рубежа XV и XVI вв. встречалось во многих крестьянских семьях.

Что касается стратификации крестьянства, то полнонадельные крестьяне – кметы – преобладали в деревне, составляя около 85-90% крестьян. Загродники, халупники и коморники, то есть те, кто имел меньше четверти дана земли или не имел ее вовсе, составляли 5-7% населения деревни. Остальные несколько процентов приходились на корчмарей, мельников и солтысов. Однако в XIV XV вв. в Польше появляется немало и люзных людей – то есть разорившихся крестьян (или крестьянских детей), которые покидали деревни, переселялись в города или нанимались в батраки к богатым односельчанам или солтысам. В конце XV века они стали серьезной социальной проблемой, к которой неоднократно обращались польские законодатели, изыскивая способы прикрепить люзных людей к земле или к городским корпорациям.