Глава 42.

Оба короля, не дав сражения, отступили от Виронфосса.

Достойно большого удивления, что две столь прекрасные армии смогли разойтись без боя. Но среди французов были противоположные мнения, и каждый высказывал свои мысли. Некоторые говорили, что будет великим позором и достойным великого порицания, если король не даст сражение, когда видит своих врагов так близко от себя, пришедших в боевом строю в его королевство, чтобы сразиться с ним, согласно его же собственному обещанию. Другие говорили, что сражаться будет крайней степенью безумия, если только изменой, ведь, если фортуна будет неблагоприятной, то король побежит с великим риском потерять королевство, а если он одолеет своих врагов, то это не приблизит его к овладению Англией или землями союзников. Таким образом, почти до 12 часов, день прошел в спорах и дебатах. Около полудня на поле показался заяц, который побежал между отрядами французской армии, что произвело большой шум и крик. Это показалось воинам, располагавшимся сзади, что спереди начался бой, и многие надели шлемы и изготовили мечи. Несколько человек было посвящено в рыцари, особенно графом Эно, который произвел в рыцари 14 человек, и впоследствии их так и называли «рыцарями зайца».

В таком состоянии, без движения, кроме того, о котором только что упомянул, обе армии оставались всю пятницу. В разгар дебатов в совете короля Франции, были доставлены письма от Роберта, короля Сицилии, адресованные ему и его совету. Этот король Роберт был, как они говорили, весьма великим астрологом и сведущим в сокровенных науках, и он часто колдовал над гороскопами королей Франции и Англии и с помощью своей астрологии и изучения влияния звезд он обнаружил, что если король Франции лично сразится с королем Англии, то он наверняка будет побежден. В соответствии с этим, он, как мудрый король, и весьма опасаясь риска и возможной угрозы для своего кузена, короля Франции, послал, еще задолго до этого дня, письма, в которых самым искренним образом требовал, чтобы Филипп и его совет никогда бы не давали сражения англичанам, когда среди них присутствует лично король Эдуард. Эти сомнения и это письмо от короля Сицилии сильно привели в уныние французских сеньоров, о чем был уведомлен король, который, несмотря на это, страстно желал сражения. Но его так сильно отговаривали от этого, что день прошел спокойно и все вернулись в свои палатки.

Когда граф Эно увидел, что не было и никакого подобия битвы, то он увел всех своих людей и вернулся в Кенуа. Король Англии, герцог Брабантский и другие сеньоры начали готовиться к своему возвращению, собирая обоз и ночью пятницы ушли в Авешен, в Эно, где и расположились, как в городе, так и в его окрестностях. На следующий день немцы и брабантцы попросили разрешения на отъезд и вернулись по домам. Король Англии отправился в Брабант вместе со своим кузеном герцогом.

Король Франции, когда, после полудня пятницы, обе армии покинули свои боевые порядки, удалился в свой шатер очень разгневанным, что бой не состоялся, но члены его совета, говорили ему, что он поступил очень правильно, и доблестно изгнал своих врагов. Ведь они ушли из его королевства, а король Англии должен будет предпринять много подобных походов, чтобы завоевать французское королевство. На следующий день Филипп дал всем, герцогам, баронам, рыцарям и всем прочим, разрешение покинуть войско, самым любезным образом поблагодарив военачальников за то, что они пришли столь хорошо оснащенные, чтобы служить и помогать ему. Так закончился этот великий поход, и каждый вернулся к себе домой. Король Франции уехал в Сент-Омер и отдал там основные распоряжения о государственных делах. Он определил назначить большое число воинов в гарнизоны, особенно в Турнэ (Tournay), Лилль (Lisle) и Дуэ (Douay), а также во все городки, граничащие с империей. Он послал мессира Годемара дю Фэ в Турнэ и назначил его генерал-губернатором и регентом всей прилегающей страны, а мессира Одо де Боже (Edward de Beaujeu) – в Мортань (Mortaigne). И когда он распорядился и остальными делами по своему усмотрению, то вернулся в Париж.