5. 1992 Год. Ты, конечно, помнишь - для большинства это был смутный год.

Вспомни, как нам, после обвального скачка цен из-за их так называемой

либерализации в январе, приходилось выкручиваться : экономить, подрабатывать,

расходовать старые запасы. Но в первую очередь, этот год был смутным в

моральном и мировоззренческом плане. С одной стороны - всеобщая подавленность

из-за навалившихся забот и неуверенность в завтрашнем дне, с другой –

безответные в то время для большинства вопросы : что происходит, куда мы

катимся, что делать, есть ли выход вообще, где скрываются главные причины и

движущие силы всего происходящего ?

Получается порочный замкнутый круг : из-за обилия личных проблем нет времени

серьезно разбираться с вопросами главными, определяющими. Но не разобравшись с

вопросами общими как же жить, не зная, в каком мире ты живешь, что ожидает

твоих детей, за кого голосовать ? Да и просто невозможно правильно решать

многие частные бытовые проблемы.

Меня всегда удивляло и возмущало, сколько людей ( наверное, больше половины

населения ) уперто-тупо не хотят по-настоящему задумываться над вопросами

государственного уровня, над мировоззренческими вопросами. То есть они иногда

разговаривают на эти темы и даже высказывают свое мнение, но рассуждения эти

обычно заканчиваются выводом :"А пошли бы все они, политики-идеологи, на фиг !"

Между тем, исповедует, например, молодая супружеская пара идеологию "пожить

немного для себя" - и живет соответственно : в театр ходят, на выставки, едут в

отпуск на море ( необязательно вместе ), ходят в гости к многочисленным

друзьям, повышают квалификацию на курсах ( желательно, в других городах ),

копят деньги то на новую мебель, то на дачу, то на гараж... Лет через 15

спохватятся - а самого главного-то, детей, нету. И рожать-то уже боязно. Ну,

разве ты не встречал пожилых людей, жалующихся, что боятся заболеть, потому что

некому стакан воды поднести ? Вот, и я встречал. И каждый раз мне, как

психологу, было интересно говорить с ними ( в электричке, в очереди в

поликлинике и т. д. ), докопаться ненавязчиво до основных причин их драмы.

Представляешь, в девяти из десяти случаев всплывали эти самые выставки, друзья,

море, курсы, мебель и гаражи. Но если я напрямую спрашивал, почему у них нет

детей ( а если есть кто-то, то уже взрослый и живет - как назло! - в другом

городе ), то причины назывались обычно такие : много работы, слабое здоровье,

жилищные и материальные трудности, нелады с супругом и тому подобное.

Идеологическая же подоплека их жизненной ошибки напрочь отвергается :"При чем

здесь идеология ?!"

Или вот еще пример, как раз 92-го года. Те, кто "следил за политикой" и

угадал, что капитализм победит по крайней мере на несколько лет, тот ( если не

себе, то хотя бы своим детям ) обеспечил "правильную" профессию. В самом деле,

кто при капитализме больше и регулярнее получает зарплату ? Конечно, банковские

служащие, правоохранительные и налоговые работники, транспортники, адвокаты,

врачи ( не все, правда ), охранники и т.д. И, наоборот, всегда в худшем

положении рабочие, крестьяне, учителя, продавцы ( если не воруют или не

обвешивают ) и другие. Вот и получается : кто внимательно читал газеты, тот

живет, а кто брезгливо пропускал политические рубрики - тот жалуется.

Еще раз благодарю судьбу, что она направила меня на матфак. Математика дала мне

привязанность к точности и истине, что в конечном итоге помогает признавать

свои ошибки не только на работе, но и в быту. Так вот, если б не математика,

то, может, я вообще бы не женился !

Ты же знаешь, я всегда считал, что нельзя жениться, пока не "перебесишься",

пока рука сама инстинктивно не начнет временами тянуться в поиске погладить

кого-нибудь маленького по голове, и что семья "донжуана" не может быть крепкой

( поди ж ты - для оправдания похоти подсунул целую идеологию ! ). Но ты не

знаешь того, что женился-то я тоже по идеологическим соображениям ! Вот тебе и

"ха-ха". Я почти вовремя понял, что наслаждение плоти и продолжение рода своего

- это понятия совсем разных "весовых категорий", более того - разных

мировоззрений, философий и разных идеологий. В конце концов, это - понятия

разных теорий устройства мира.

Далее, сравнивая соответствующие теории, я понял, что второе понятие намного

- и неизмеримо ! - важнее. И еще я тогда стал понимать и чувствовать раньше

казавшуюся мне слишком обывательской и мещанской формулу, что нормальная семья

сама по себе лечит распутство ( хотя слово "распутство" в отношении меня -

гипербола, потому как "не такой уж жалкий я пропойца" ).

Уже одно осознание важности чего-то есть половина дела - не правда ли ? Вот

и я тогда, признав ошибочность своей "половой" идеологии, поняв, а потом - и

приняв к сердцу настоящую истину, наконец стал способен на чувства, достаточные

для женитьбы.

Так я на себе прочувствовал гениальную верность книжной истины : осознанная

необходимость - это и есть свобода ! И я свободно женился. Но, как ты знаешь,

женился уже после тридцати, и у нас до сих пор только один ребенок.

Я это все к тому, что укоряя иной раз других за незнание прописных истин, я

и сам грешен - много раз заблуждался, как теперь оказывается, в трех соснах. И

если математика и психология дали мне возможность понять что-то раньше многих

других, то это еще не повод кичиться и относиться к другим свысока.

Но вернемся в 92 год. То, что я начал понимать в конце 92-го, не смогли

поколебать ни события последних нескольких лет ( личные или общественные ), ни

другие мнения и теории. Я же говорю тебе : еще в середине 92-го у меня в голове

была каша, я совсем запутался в больших вопросах мировоззренческого характера :

что есть человек, для чего он живет, как должно быть устроено идеальное, или

хотя бы оптимальное, человеческое общество, каковы законы движения общества к

этому идеалу ( или хотя бы - оптимуму ) ? Успокаивает лишь то, что запутываются

и многие другие, совсем не глупые, люди.

Да и не мудрено было запутаться. С одной стороны, перестройку начинали с

требования ускорения экономического развития, с другой - получили

разваливающуюся все быстрее экономику ( это видно стало даже невооруженным

глазом по унизительной гуманитарной помощи из-за рубежа и по все больше

заполняющим полки наших магазинов иностранным товарам ). С одной стороны,

начинали все под лозунгом "Больше социализма !", с другой - все европейские

соцстраны от социализма отказались. С одной стороны, кричали про демократию и

гласность, с другой - все газеты, радио- и телеканалы долдонят почти одно и то

же : да здравствуют рыночная экономика, крах коммунизма и свобода личности. Это

самое "да здравствует" вместе с политиками твердили самые известные ученые,

писатели, режиссеры, актеры, музыканты и т.д. и т.д. Редкость появления на

экранах коммунистов создавала впечатление их оторванности от общества, а про

газеты и говорить нечего - слова "комунякам" не давали ( я тогда читал

более-менее регулярно "Коммерсантъ", "Московские новости", "АиФ", "Известия",

"Комс. правду" и "Труд" - в общем, самые популярные и тиражные ).

Одним словом, разброд моих мыслей был таков, что мне на минуту даже пришла

мысль о том, что, может, это и есть закон природы, чтобы поочередно побеждали

то социализм, то капитализм, то социализм, то капитализм... Я не принял эту

мысль, потому что и для нее не находил достаточно доказательств. Но все-таки

она показывает, до чего я докатился в своих мировоззренческих шатаниях и

блужданиях в свободное от семейных забот время.

* * *

А тут и произошли три события, благодаря которым я многое узнал и все, в

конце концов, стало на свои места. Буквально за полгода я многое понял. И не

просто понял, а Понял. Я, так сказать, душой и телом почувствовал, что Знание,

приходящее ко мне есть Истина.Первым моим открытием стала "Советская Россия".

Раньше, то есть последние года четыре, я ее не видел или не замечал. О ней не

было слышно, на нее не ссылались.

Правда, были очень редкие упоминания в связи с той самой "реакционной

антиперестроечной" статьей Н.А.Андреевой, но так как я сам был перестроечником,

то про жалкую "реакционную" газету тут же забывал.

Тираж "Советской России" был действительно жалкий : около 100000 против

миллионных тиражей газет, читаемых мной - я это сразу заметил. Зато мысли,

информация и стиль оказались именно такими, каких мне так не хватало. Мысли -

откровенные и серьезные, информация - дефицитная, то есть новая для меня,

стиль - не витиеватый "демократический", а простой и искренний.

Ну, во-первых, - мысли, идеи. До многих я и сам уже подсознательно дошел или

дозрел, но сознательно не решался их сформулировать из-за влияния читаемой мною

демпрессы и других СМИ и из-за отсутствия поддержки. А тут - стотысячная

( тираж ) поддержка ! Так что "Сов. Россия" помогла мне и в мыслях навести

порядок, и взглянуть на многое другими глазами.

"Россия" прямо называла развал СССР "Ельциным и Ко" преступлением, потому

что не может не быть чудовищным деянием развал такой страны.

"Россия" писала, что международная миротворческая политика Горбачева есть

игра с Западом в поддавки.

Газета убедительно показывала, что перестройка не удалась, что власть

захватили люди, ставящие своей целью не абстрактные реформы, а конкретно –

реставрацию капитализма.

Благодаря этим и другим мыслям и позициям "Советской России" для меня цепь

событий в стране стала укладываться в логическое русло. Картину дополняла

обильная и новая для меня информация.

Я с удивлением узнал, что в стране происходит на порядок ( то есть раз в

десять ) больше забастовок, нежели сообщают "демократические" СМИ. Забастовки

эти, чаще всего мелкие, плохо организованные, обычно заканчиваются поражением –

но они есть, и их количество принципиально больше, чем создают впечатление

крупнейшие СМИ. Значит, наши советские трудящиеся на что-то еще способны, и, в

частности, рабочий класс не совсем загнил, он снова учится защищать свои права.

Я готов был взорваться от злости из-за того, что буржуазная пропаганда так

ловко меня надурила, создавая нужную ей картину действительности в моем мозгу.

Выяснилось также, что не все уважаемые мной знаменитые люди хают "мрачное

советское прошлое", и "тоталитарную коммунистическую систему", не все

поддерживают нынешнюю политику президента. Из тогдашней "Сов. России" мне

запомнились имена, в первую очередь, Николая Губенко и академика Александрова

( выдающийся математик ). Выступали в "России" или упоминались в ней и другие

знаменитости-противники режима, хотя в основных СМИ, захваченных демократами,

они беспощадно замалчивались - как будто исчезли из жизни. А я, глядя на

"звездную" антисоветскую истерию начал было думать, что все "звезды" разом

взбесились. Оказывается, не все - а буржуйская пропаганда и здесь сумела

запудрить мне мозги.

В "России" я нашел и много другой интересной информации о том :

- что предлагают и за что голосуют оппозиционные депутаты ;

- что сочиняют замалчиваемые писатели, поэты, музыканты ;

- что скрывают о себе демократы ;

- как варится пропаганда на буржуазно-демократической кухне ;

- как и где проходят демонстрации, митинги и пикеты оппозиции ;

- что происходит в первичных ячейках оппозиционных партий ;

- и т.д.

И, наконец, стиль. "Россия" писала нормальным языком нормального человека.

Читая ее, я почти сразу понял, что же мне не нравилось во всех демократических

СМИ : это постоянный легкий ироничный тон ( впрочем, более жесткий и едкий по

отношению ко всему историческому, советскому и коммунистическому ); это

округлые фразы, переливающиеся, катящиеся, скользящие, словно смазанные маслом,

прямо в открытый рот обывателя; это надоедающая, навязчивая, одинаковая для

всех демократических СМИ манера обыгрывания известных афоризмов,

словосочетаний, сравнений, гипербол и метафор. За примерами долго ходить не

надо : "в России две беды ", "у нас секса нет", "в отдельно взятой стране",

"воруют-с", "это мы проходили", "не могу поступиться принципами", "лучше быть

богатым и здоровым" и прочее и прочее. Я уж не говорю, сколько раз были

повторены перлы типа "прогнившая советская система", «скомпрометировавший себя

социализм», "сгубивший цвет нации Сталин" и многие другие. К сожалению,

результаты всего этого налицо : например, самый последний троечник наверняка не

знает, что Берлин в 45-м взяли войска маршала Конева, но "на пять" знает "две

беды России".

Одним словом, встреча с "Советской Россией" явилась эпохальным событием в

моей жизни. "Россия" дала мне новые знания, подтвердила многие мои догадки и,

наконец, укрепила взгляды, в некоторых из которых я начал сомневаться. Это

сейчас я могу раскритиковать многое в этой газете, но тогда она, действительно,

стала для меня находкой и открытием. И я ей буду благодарен по гроб жизни.

А пока я месяца три-четыре приводил в порядок свое мировоззрение, произошло

второе важное событие : начала выходить наша областная националистическая

газета "Набат", которую ты и сам иногда читаешь. "Набат" я начал читать с

первого номера, и с первого номера понял : национализм - это Истина. Впрочем,

"понял" - не совсем верное слово. Уточню, начав издалека.

Вспомни, что писала Онегину Татьяна Ларина : "Ты в сновиденьях мне являлся.

Незримый, ты мне был уж мил". И потом : "Ты чуть вошел - я вмиг узнала, вся

обомлела, запылала, и в мыслях молвила : вот он !". То есть Татьяна "не зрила"

во сне конкретный образ, лицо, портрет - просто природа ( в данном случае -

соответственно возрасту и воспитанию ) возбудила в ее подсознании желание

любить, и это желание, эта энергия требовали выхода наружу, требовали

реализации. И вот Татьяна увидела Онегина. Первый взгляд, первое слово... Быть

может, первое слово даже не успело еще отзвучать, а Татьяна была уже охвачена

любовью. Она не поняла, а именно почувствовала : вот ОН ! Это подсказала ей

сама природа, а еще вернее - сказала за нее. Это интуиция плоти и ищущее

подсознание, узнав ЕГО, соединились вместе, и произошла вспышка Любви. Любви с

большой буквы. Потому что мгновенная "природная" любовь всегда настоящая, то

есть с большой буквы. Потому что природа не ошибается.

Это не значит, что любовь, которая приходит постепенно, не бывает настоящей -

бывает, еще как бывает - но любовь с первого взгляда настоящая всегда. Она -

самая светлая, самая лучшая, самая "правильная", самая желанная. И сколько бы

ни доказывали некоторые, что пару себе надо тщательно выбирать, что любовь

придет потом, а люди все мечтают о ней, о мгновенно вспыхивающей любви. Так

природа через подсознание влияет на наши желания, ход мыслей, мечты и, в конце

концов, на наше поведение.

Конечно, вспышки может и не произойти, даже если идеальная пара встретится -

здесь может быть много причин. Вот Евгений, например, не был охвачен любовью

при встрече с Татьяной ( хотя в конце "Онегина" он об этом пожалеет ). Может,

его воспитание вообще не предполагало тогда, чтобы он связывал свою судьбу с

кем бы то ни было ; может, воспитание предполагало, но тогда, при первой

встрече, он не был к этому морально готов. А может, его мысли в этот момент

были заняты нечаянно возникшей накануне денежной проблемой. А может, он просто

плохо себя чувствовал.

Может, может, может... Но если уж сама природа что-то подсказывает тебе,

говорит за тебя всем твоим существом - то это и есть Истина. Потому что природа

не ошибается.

Вот нечто подобное и произошло со мной при чтении газеты "Набат". На меня

нашло озарение, меня сразу охватило чувство приобщения к Истине. Я понял,

буквально почувствовал ( вот, наверно, более точное слово ) Правду

национализма, Правду чувства национальной гордости. Всю предыдущую жизнь я был

непоследовательным интернационалистом, теперь же, почти в миг, я ощутил себя

последовательным националистом. Изначально заложенное природой в подсознание,

но постоянно угнетаемое внешней пропагандой интернационализма чувство

причастности к нации все же теплилось ( зажженное самой природой не может

погаснуть совсем ! ). И вот, в соответствии с чистотой крови ( слава Богу, мы с

тобой чистокровные русаки ), в соответствии с воспитанием и семейным положением

( я ведь был уже мужем и отцом, что, сам понимаешь, налагает родовую

ответственность ) мой национализм вспыхнул при встрече с правильными, чистыми и

ясными мыслями газеты "Набат". Теперь насчет национализма у меня не было

сомнений. Критерием и гарантом его истинности и правильности явилась Ее

Величество Природа. А природа никогда не ошибается, когда дает такой мощный

знак.

"Набат" писал о национальной гордости, родовой чести, чистоте крови, о

гнилости интернационализма и его основных разносчиках, о русской истории и

национальных традициях, о масонстве и еврействе, о национальной идеологии и

геополитике, о деятельности националистов в стране и за границей. Еще там были

тексты народных песен, копии документов и многое-многое другое.

Постепенно вокруг газеты сформировалась Русская община. Я вступил в Общину и

принимал посильное участие в ее работе. В это время для меня стала

вырисовываться теория национализма, теория всеобъемлющая и важнейшая,

параллельная учению Маркса о прибавочной стоимости и общественно-экономических

формациях.

Вскоре я познакомился с другими националистическими газетами ( из других

областей и всероссийскими ) разных толков : руссизм, славянофильство, арийство,

монархизм, православие, язычество, а также их различные сочетания. Теория,

которую я для себя вырабатывал, обрастала уточняющими деталями. Из существенных

деталей не хватало одной - связи национализма с марксизмом. Но вот в одной из

газет я нашел небольшую статью, которая для самой редакции была "проходной"

( так как больше к этой теме они не возвращались ). В статье была мысль, что,

мол, только национальный социализм может перерасти в коммунизм. Вот оно !

Точно ! Я подхватил эту мысль, развил и формулирую так : теория Маркса о

коммунизме ущербна без национализма, без национал-социалистической о

бщественно-экономической формации, а с другой стороны, любое национальное

государство имеет склонность к отрицанию частной собственности. Вот ! Теперь

опять все стало на свои места : капитализм - дерьмо, демократия - блеф, да

здравствует нация ! Другое дело, почему сам Маркс до этого не додумался, или

почему, например, в Германии национал-социалистическая партия, придя к власти,

не построила социализм. Эти вопросы мы с тобой разберем, когда пойдет разговор

по основной теме твоего приезда. А пока давай выпьем и продолжим.

В общем, в течение трех-четырех месяцев я стал "красно-коричневым", то бишь

национал-коммунистом. А тут подоспело и третье важное событие.

Примерно летом 93-го я встретил знакомого журналиста, который незадолго до

этого в статье, посвященной, кажется, работе общественного транспорта ( а он,

кстати, о политике никогда не писал принципиально, считая ее грязным делом ),

выдал примерно такую фразу :"так не будем же, как Павлик Морозов, рубить сук,

на котором сидим".

- Валера,- говорю,- при чем здесь Павлик Морозов ?

- Так ведь он заложил собственного отца.

- То есть ? - прикидываюсь я.

- Ну, отец же его растил-кормил, а сыночек его же и продал за пару мешков

припрятанной пшеницы.

- А, может, больше ? - начинаю я плести паутину.

- Может, больше - какая разница ?

- Валер, давай сыграем : я задам тебе быстро несколько вопросов, а ты так же

быстро будешь отвечать. Сколько тонн зерна спрятал Морозов-старший ?

- Не знаю.

- Его за это расстреляли или посадили ?

- Не знаю. Расстреляли, наверно, ведь тогда начинались сталинские репрессии.

- Он действовал в одиночку или участвовал в кулацкой банде, которая не

только прятала зерно, но и поджигала колхозные запасы, портила общественный

инвентарь ?

- Не знаю.

- Не в то ли время был массовый голод, такой, что доходило до людоедства ?

- Не знаю.

- А ты знаешь, что у соседей Морозовых от голода умерла девочка-подросток,

первая любовь Павлика ? - ввернул я свое предположение.

- Н-не, не знаю.

- А ты бы что сделал ?

- ...Не знаю.

- Так зачем же ты порочишь мертвого пацана ?

- Не... Да пошел ты... в библиотеку ! - он обиделся, припертый к стенке. Ему

не нравилось быть нехорошим человеком, поносящим мертвых, в то время как я

оставался чистеньким.

- Да, я-то пойду. Только ты, Валера, задумайся, на чью политическую мельницу

ты льешь воду. Задумайся, почему журналистику называют второй древнейшей

профессией, которая сродни первой, - сказал я в отместку за Павлика.

Валера вскипел праведным гневом, потому что только очень нехороший человек

может глумиться над его любовью-журналистикой и даже сомневаться в чистоте его

личных помыслов. Он даже обрадовался, что я сказал лишку : значит, и я –

нехороший. Весь гнев и злорадство он вложил в короткую фразу :

- Пошел ты на х...

Но я пошел в библиотеку.

И вот передо мной книга "Рассказы о юных героях. Сборник". И я боялся ее

открыть. Дело в том, что я забыл советские книги, я их не читал лет пять.

Погрузившись в перестроечную прессу, я совсем забыл, о чем и как они

рассказывали. Понимаешь, перестроечникам я уже не верил, они все стали

обыкновенными буржуями, но тут во мне шевельнулись остатки былой

демократической зашоренности, которые, оказывается ,где-то прятались в моей

башке. Одним словом, демпропаганда, в которую плавно переродилась перестроечная

агитация, оставила главное : сомнение если не в социализме-коммунизме, то хотя

бы в его советском воплощении. И, разуверившись в чистоте помыслов

перестроечной, я теперь очень не хотел потерять советскую пропагандистскую

литературу, которая и должна быть визитной карточкой советской системы, и

которую дем-СМИ навязчиво обзывают тупой бесчеловечной лживой пропагандистской

машиной. В общем, я на мгновенье испугался, что визитная карточка советского

социализма такой и окажется, а значит, такой окажется вся история СССР, что,

в свою очередь, было бы грязным пятном на истории России вообще. О, как мне

хотелось, чтобы козлы-демократы были не правы !

Мое сомнение длилось всего секунду. В следующую секунду я уже окончательно

решил, что Россия никогда "такой" быть не может, моя Родина "такой" не может

быть никогда,- и уверенно раскрыл книгу. А еще через 15 минут этот последний в

моей жизни червяк идеологического сомнения сдох.

Но, стоп, все по порядку. Сначала ответь мне на вопрос : кого стоит первым

расстрелять, бандита или милиционера, который бандитам помогает ? Ага, мента.

Сформулируй, почему ? Понятно - потому что он предатель. Поддерживаю целиком и

полностью : нет греха хуже предательства. Второй вопрос : кого надо в первую

очередь вздернуть, главу местной администрации, который продает должности и

льготы, или насильника-убийцу ? Вот и я так считаю : главу администрации,

потому что он - предатель, который предает веру и надежду людей в государство.

Теперь пара слов о том, что же конкретно задержало меня сразу открыть книгу.

Ну, во-первых, я уже сказал, это боязнь разувериться в советской

пропагандистской литературе как визитной карточке всей советской системы.

Во-вторых, злость на подлую разъедающую буржуйскую пропаганду. Кроме

пропаганды рыночной экономики и многого другого она внедряет семена и червей

сомнения в наши сознание и подсознание :

- в справедливость социалистического строя ;

- в возможность построения социализма ;

- в возможность построения социализма в одной стране ;

- в возможности уже построенного социализма ;

- в его экономических преимуществах ;

- в его долговечности ;

- в правильности его советского варианта и т.д.

Что касается последнего, то критикуется все подряд, ставится под сомнение

все и вся :

- справедливость системы распределения в обществе ;

- способность русских генералов воевать не числом, а умением ;

- честность работы Героев социалистического труда ;

- свободность творчества ;

- достоинства советской литературы, музыки, архитектуры и т.д. ;

- экономические успехи СССР ;

- личные качества руководителей советского государства ;

- искренность советской социалистической пропаганды ;

- и т.д. и т.п.

И я злился на то, что меня, уже твердого, казалось бы, антидемократа и

коммуниста, буржуазные средства массовой дезинформации все-таки заставили хотя

бы в чем-то хотя бы усомниться. Как будто изгнанные из сознания

либерал-демократы успели все же замаскировать некоторые семена сомнений в моем

подсознании. Или как будто подложили в задний карман ( который я не использую и

не проверяю ) какую-то мелкую гадость, и я с ней хожу, не замечая того.

В-третьих, это обида и стыд за самого себя. Обида и стыд за то, что я, почти

сорокалетний человек, муж и отец, все еще сомневаюсь в основах собственного

мировоззрения, не уверен в главных жизненных взглядах. Да сколько ж можно

сомневаться ?!

Дурман перестройки оставил впечатление, будто в книге я могу найти примерно

такую советскую социалистическую дешевую агитку.

1. В одной деревне жил кулак Морозов, у него был сын Павел, пионер.

2. В это время в стране был страшный голод.

3. Морозов-старший прятал излишки урожая, гноил зерно.

4. Сын Павлик, узнав об этом, смело пошел в сельсовет и все рассказал.

5. Отца расстреляли, Павлика - наградили.

6. В отместку кулацкая банда Павлика убила.

7. Слава пионеру-герою !

Вот с какой пропагандой мне очень не хотелось встретиться, вот что задержало

меня, хотя и на секунду, открыть книгу.

Теоретически я знал, что если капиталистические СМИ что-то внушают, то,

наверняка, это - брехня. Тому я знал множество примеров благодаря "Советской

фигня России", да и сам уже хорошо разбирался в заморочках пропаганды

политических оппонентов, чему помогало и знание психологии. А объяснение тому,

что на практике я споткнулся на ровном месте, простое : не было достаточно

опыта. Сейчас, когда мы вспоминаем, что было 7-8 лет назад, может показаться,

что я, например, только политикой и жил. Но это же не так ! А семья, а работа,

а дача матери ? И отдохнуть охота, проплыть дня три-четыре на своей резиновой

лодке по какой-нибудь речке, показать подрастающей дочурке нашу родную степную

природу. Кстати, и в гости друг к другу мы раньше чаще ездили.

И вот открываю книгу, читаю 8-страничный рассказ о Павлике Морозове,

составленный из отрывков повести о нем Виталия Губарева ( "Королевство кривых

зеркал", "Трое на острове", "Путешествие на Утреннюю Звезду" - это все его ),

которому случилось лично участвовать в расследовании убийства Морозова ( в

начале 30-х годов он был молодым журналистом и писателем ). Истории Павлика мы

бы и не знали, если б не Виталий Губарев - так откровенно и сказано в одной из

рецензий на повести этого, кстати - замечательного, писателя.

Брат ! Не описать ту силу чувств, которые охватили меня по прочтении :

восхищение, стыд, досада и ярость. Восхищение - светлой жизнью сельского

паренька Павлика Морозова. Стыд - за себя, за свои примитивные представления о

нем. Досада - на то, что демократы, не говоря ничего конкретно, сумели-таки

внушить мне ложные представления и о судьбе Морозова и о советской литературе,

заставив ее забыть. И ярость - на самих демократов, их охмурение народа и меня

лично. Надули, Василий ! Надули по всем пунктам и подпунктам !