Методология

тоды, средства); организация процесса игровой деятельности (ее временнáя структура).

Здесь же нам еще необходимо сделать ряд оговорок от- носительно того, что мы не будем считать игровой деятель- ностью.

Во-первых, это все то, что называется играми в матема-

тической теории игр и в исследовании операций. Хотя теория игр и возникла как раздел теории вероятностей, направлен- ный на выявление оптимальных стратегий игроков в различ- ных играх, в первую очередь в карточных играх, в современ- ной теории игр игра определяется как «взаимодействие сторон (людей, организаций, фирм и т.д.), интересы которых не совпадают» (см., например, [55]). То есть, теория игр ана- лизирует профессиональную деятельность, предполагающую в каждом случае наличие определенной цели (достижение определенного результата человеком, фирмой и т.п.), что, соответственно, не подпадает под определение игры в приве- денном выше смысле, поскольку она направлена на процесс, а не на результат.

Во-вторых, это профессиональные имитационные игры: деловые игры, организационно-деловые игры, управленческие игры и т.д., в которых имитируется какая-либо деловая, про- изводственная и т.п. ситуация, и группа профессионалов (коллектив, команда) должна совместно найти оптимальное решение. Имитационные игры имеют некоторое сходство с настоящей игровой деятельностью, например, наличие ролей и их распределение между участниками. Но в целом имита- ционные игры относятся к проектировочной профессиональ-

ной деятельности и играми как таковыми в полном смысле слова не являются.

В-третьих, это учебные игры (иногда их разделяют на ди- дактические, учебные, учебно-дидактические и т.д.). Хотя учебные игры и называются играми, они таковыми в строгом смысле не являются, поскольку эти формы деятельности преследуют определенную цель, в данном случае – учебную. А подлинная игра цели не имеет. Учебные игры во всех мо-

дификациях являются некоторым симбиозом игровой и учеб- ной деятельности. Они могут иметь свои собственные теоре- тические и методологические основы (см., например, [24, 76

идр.]).

Вчетвертых – игротерапия, поскольку эта деятельность также преследует определенную цель, в данном случае ле- чебную.

Во всех этих перечисленных четырех случаях игровые элементы являются лишь некоторым инструментом, встроен- ным в другие виды деятельности.

Теперь, когда мы сделали эти оговорки, приступим к из- ложению собственно вопросов методологии игровой деятель- ности.

6.1. Характеристики игровой деятельности

Описание характеристик игровой деятельности начнем с рассмотрения ее особенностей.

6.1.1. Особенности игровой деятельности

При описании особенностей игровой деятельности мы, в

первую очередь, ориентировались на книгу Й. Хейзинги

[256]:

1. Всякая игра есть, прежде всего, свободная деятель- ность. Игра по приказу уже не является игрой. В крайнем случае она может быть некой навязанной имитацией, вос- произведением игры. Уже благодаря свободному характеру игра выходит за рамки природного процесса. Она присоеди- няется к нему, располагается поверх него как украшение.

Ребенок или животное играют потому что испытывают удовольствие от игры, и в этом заключается их свобода. Для человека взрослого и дееспособного игра есть некое излише- ство. Во всякое время игра может быть отложена или не

состояться вообще. Игра не диктуется физической необходи- мостью, тем более моральной обязанностью. Игра не есть задание. Она протекает «в свободное время». И лишь когда игра смыкается с исполнительскими искусствами (театр, исполнение музыкальных произведений и т.д.) или спортом понятия должествования, задания, обязанности привязывают- ся к игре.

2.Игра не есть «обыденная» жизнь и жизнь как таковая.

Она скорее выход из рамок этой жизни во врéменную сферу деятельности. Даже малый ребенок знает, что играет лишь «как будто» взаправду, что все «понарошку». Не будучи «обыденной» жизнью, игра лежит за рамками процесса непо- средственного удовлетворения нужд и страстей, прерывает этот процесс. Она вклинивается в него как врéменное дейст- вие, которое протекает внутри себя самого и совершается ради удовлетворения, приносимого самим совершением дей- ствия.

3.Третья отличительная особенность игры заключается в том, что игра обособляется от «обыденной» жизни местом действия и продолжительностью. Она «разыгрывается» в определенных рамках пространства и времени. Ее течение и смысл заключены в ней самой.

Игра начинается и в определенный момент заканчивает- ся. Она сыграна. Пока она происходит, в ней царит движение, прямое и попятное, подъем и спад, чередование, завязка и развязка.

Кроме того, любая игра протекает внутри своего игрово- го пространства, которое заранее обозначается, материально или только идеально, преднамеренно или как бы само подра- зумеваясь. Арена цирка, игральный стол, сцена, киноэкран, шахматная доска – все они по форме и функции суть игровые пространства, то есть отчужденная земля, обособленные, выгороженные, освященные территории, на которых имеют силу особенные, собственные правила. Это как бы врéменные миры внутри обычного, созданные для выполнения замкнуто- го в себе действия.

Внутри игрового пространства царит собственный поря- док. Порядок, устанавливаемый игрой, имеет непреложный характер. Малейшее отклонение от него расстраивает игру, лишает ее собственного характера и обесценивает. В хаоти- ческом мире, в сумбурной жизни игра создает временное ограниченное совершенство.

4.Игре свойственно эмоциональное и волевое напряже- ние. Напряжение вызывается неуверенностью, неустойчиво- стью, неким шансом или возможностью. Чтобы нечто «уда- лось», требуются усилия. Напряжение присутствует уже в хватательных движениях грудного младенца, у котенка, го- няющего катушку ниток, у играющей в мяч маленькой девоч- ки. Оно преобладает в индивидуальных играх на ловкость и сообразительность – головоломке, мозаике, пасьянсе, стрель- бе в мишень, – и значение его возрастает по мере того, как игра приобретает все более соревновательный характер. В

азартной игре и в спортивном состязании оно достигает крайней точки. Напряжение игры подвергает проверке иг- рающего: его физическую силу, выдержку и упорство, наход- чивость, удаль и отвагу, выносливость, а вместе с тем и ду- ховные силы играющего, коль скоро он одержим желанием выиграть.

5.У каждой игры свои правила. Они диктуют, что будет иметь силу внутри отграниченного игрой врéменного мирка. Правила игры обязательны и не подлежат сомнению. Стоит нарушить правила, и все здание игры рушится. Игра переста- ет существовать. Свисток спортивного судьи разрушает чары

ивременно восстанавливает в правах «обыденный мир». Играющий, который не подчиняется правилам или обхо-

дит их, есть нарушитель игры. Играть надо честно, порядоч- но. Нарушитель игры совершенно не похож на того, кто плу- тует, лукавит в игре. Плут, шулер лишь притворяется, что играет. Общество играющих легче прощает ему его грех, чем нарушителю игры, ибо этот последний ломает весь их игро- вой мирок. Не признавая правил игры, он обнажает тем са- мым относительность и хрупкость этого игрового мирка, в

котором он на время замкнулся вместе с другими партнерами. Он отнимает у игры иллюзию. Поэтому он должен быть из- гнан, ибо угрожает самому существованию игрового сообще- ства. Фигура нарушителя игры, «штрейкбрехера игры», наи- более ярко проявляется в игре мальчишек: их не интересует, почему «штрейкбрехер» против игры – потому ли, что боится рисковать, или потому, что ему нельзя по здоровью. Дети не признают никаких «нельзя» и называют это «струсить».

6.Исключительность и обособленность игры проявляется самым характерным образом в таинственности, которой игра любит себя окружать. Уже маленькие дети повышают заман- чивость своих игр, делая из них «секрет» – «это игра для нас,

ане для других». Что делают эти другие за пределами нашей игры, нас временно не интересует. Внутри сферы игры зако- ны и обычаи мира повседневности силы не имеют. Мы суще- ствуем и делаем «по-другому».

Тайна игры наиболее наглядно выражается в переодева- нии. Здесь достигает законченности «необычность» игры. Переодеваясь или надевая маску, человек «играет» другое существо. Он и есть это «другое существо»! Детский испуг, бурный восторг, священный ритуал и мистическое претворе- ние неразлучно сопутствуют всему, что есть маска и переоде- вание.

7.Одной из особенностей игровой деятельности является наличие явления «заигрывания», когда ребенок или взрослый человек не могут вырваться из «плена» игры. Явление, свой- ственное, наверное, только игровой деятельности. За исклю- чением, возможно, высочайшей увлеченности творческой научной или художественной деятельностью. Так, в начале игры можно оборвать игровую деятельность ребенка, ребенок легко выходит из игровой ситуации. Но если игра продолжа- ется достаточно долго, «вывести» ребенка из состояния игры бывает подчас весьма трудно: ребенок так «заигрался», что стал терять ощущение реальности. Его невозможно отвлечь от игры, уложить спать и т.д.; он нервничает, капризничает, он перевозбужден.

Точно также взрослые страстные игроки в преферанс мо- гут просидеть за карточным столом по трое-четверо суток. Или же ситуация, описанная в романе Ф.М. Достоевского «Игрок», когда человек не может избавиться от пагубной страсти игры. Та же ситуация складывается сегодня с игро- выми автоматами – многие люди часами сидят за ними и проигрывают все деньги, лишая свои семьи всех средств существования. Азарт – это такая степень увлеченности, при которой пренебрегают выбором средств, разумностью, и, в конце концов, сознанием в целом.

8. Игра порождает игровые ассоциации людей: дворовые команды, клубы, неформальные объединения болельщиков и т.д. и т.п. Объединяющее партнеров по игре чувство, что они пребывают в некоем исключительном положении, вместе делают нечто важное, вместе обособляются от прочих, выхо- дят за рамки всеобщих норм жизни, – это чувство сохраняет свою силу далеко за пределами игрового времени.

Как видим, из этих восьми выделенных особенностей иг- ровой деятельности, игра стоит обособленно, обиняком от всех других видов человеческой деятельности. Причем, если обратиться к типам организационной культуры (см. главу 1), то игровая деятельность строится, в основном, в рамках наи- более древней традиционной культуры. За исключением, пожалуй, сложноорганизованных игр с большим числом участников, когда организация игры уже носит черты проек- та, точнее, сочетает в себе элементы традиционной и проект- но-технологической культуры.

6.1.2. Принципы игровой деятельности

Авторам не удалось разыскать в литературе изложения принципов игровой деятельности и даже какого-либо упоми- нания о них. Поэтому здесь мы попытаемся выстроить их самостоятельно.

При этом отметим, что все общие принципы человеческой деятельности (см. главу 3): иерархичности, целостности, открытости, историчности, необходимого разнообразия

распространяются и на игровую деятельность. Далее отме- тим, что, рассматривая принципы научной деятельности, сложившиеся исторически и общепризнанные (принципы:

детерминизма, соответствия и дополнительности – см.

главу 2), мы нашли им объяснение через систему отношений нового научного знания, получаемого исследователем: с действительностью (принцип детерминизма), с прежней предшествующей системой научного знания (принцип соот- ветствия) и с самим субъектом – исследователем (принцип дополнительности) – см. Рис. 4. Такой подход представляется правомерным, и мы его распространяем при формулировании принципов всех остальных специфических видов деятельно- сти, в том числе и на игровую деятельность.

Рассмотрим теперь в качестве основания классификации специфических принципов игровой деятельности объек- ты/субъекты, имеющие отношение к игре. Их в данном слу- чае будет три: объективная реальность, субъект игры (инди- видуальный или коллективный), предшествующий опыт игровой деятельности.

Возникает система отношений – см. Рис. 35:

∙игра – объективная реальность;

∙игра – субъект игры;

∙игра – предшествующий опыт игровой деятельности. Таким образом, выстраиваются три принципа игровой

деятельности.

Первый принцип: принцип отражения и преображе-

ния. Отношения: игра – объективная реальность. Здесь мы ссылаемся на мысль С.Л. Рубинштейна [215] о том, что игра

начинается с мысленного преобразования реальной ситуации в воображаемую. Способность перейти в воображаемый план и в нем строить действие, будучи предпосылкой игры, явля- ется вместе с тем и ее результатом. Необходимая для развер- тывания игры, она в игре и формируется.

Субъект

игры

ПРИНЦИП

САМОВЫРАЖЕНИЯ

ИГРА

Рис. 35. Логика выделения принципов игровой деятельности

Игра, как взрослого человека, так и ребенка, связанная с деятельностью воображения, выражает тенденцию, потреб- ность в преобразовании окружающей действительности. Проявляясь в игре, эта способность к творческому преобразо- ванию действительности в игре впервые и формируется. В этой способности, отображая, преображать действительность, заключается основное значение игры.

В игре есть отход от действительности, но есть и проник- новение в нее. Поэтому в ней нет бегства от действительно- сти в будто бы особый, мнимый, фиктивный, нереальный мир. Все, чем игра живет, и что она воплощает в действии, она черпает из действительности. Игра выходит за пределы одной ситуации, отвлекается от одних сторон действительно- сти, с тем, чтобы глубже в действенном плане выявить дру- гие. В игре нереально только то, что для нее не существенно; в ней нет реального воздействия на предметы, и на этот счет играющий не питает обычно никаких иллюзий. Но все, что в ней существенно, – в ней подлинно реально: реальны, под-

линны чувства, желания, замыслы, которые в ней разыгрыва- ются, реальны и вопросы, которые решаются.

Второй принцип: принцип самовыраже-

ния. Отношения: игра – субъект игры. В процессе игры ее субъект – игрок, актер и т.д. выражает свой субъективно- личностный мир – субъективную реальность – как самого игрока, так и его изображаемого персонажа. При этом, духов- ный мир игрока несет в себе наряду с личностной психологи- ей и общественную психологию, выражая в игре, в том числе, общественные идеи, общественные настроения, проблемы, потребности и идеалы, но, опять же, через призму личностно- го выражения. И в этом смысле деятельность игрока сродни деятельности художника, художественной деятельности.

Ребенок играет совершенно серьезно. Он знает, что он играет, что в игре все «понарошку». Но в игре он выражает себя. Д.Б. Эльконин в своей монографии неоднократно под- черкивал правоту Л.С. Выготского, при рассмотрении дет-

ской игры постоянно выдвигающего на первый план развитие мотивационно-потребностной (субъектной) сферы ребенка. Если субъектность ущемлена, то живой, подлинной игры возникнуть не может.

Спортсмен играет с преувеличенной, рьяной серьезно- стью и с отвагой фанатика. Он играет и знает, что играет. Но в игре он выражается. Актер отдается без остатка своей игре. Он осознает, что он играет, что все «понарошку». Но в игре выражает себя, свою личность, свой внутренний духовный мир.

Игра возможна, если ее исход нельзя безошибочно рас- считать и предвидеть. Игра перестает быть игрой и уподобля- ется условному ритуалу, если сама она и ее итог могут быть выполнены по точному, ненарушенному расчету. В игре

всегда большее или меньшее место занимают импровизация и случай. Ее итог должен быть непредвидим. В различных играх случай занимает то или иное место. В карточных играх с него обычно начинается игра: при сдаче карт та или иная карта случайно попадает к играющему. В игре «в очко», как и

врулетке, случайны финалы. В играх спортивных случай- ность подстерегает играющего в процессе игры – в поведении противника-партнера.

Вразных играх импровизация и случай выступают по- разному – занимают в ней большее или меньшее место. Если

вигре на первом месте знания норм и их соблюдение, то игра эта приближается к подражанию (к «чопорному церемониалу менуэта»). Эта игра «ролевая». Но, чтобы быть игрой, в ней

подражание должно быть изобретательно использовано и в ней должен быть случай – нечто непредвиденное. Таковы бывают «ролевые» детские игры.

Игра на сцене, совершенно лишенная импровизации, уподобляется чопорному ритуалу, и ее не следует называть игрой. Это относится и ко всем «исполнительским» искусст- вам: игре на скрипке, игре на рояле и т.п.

Чувства, желания, замыслы той роли, которую исполняет играющий, – это его чувства, желания и замыслы, поскольку роль, в которую он воплотился, – это он сам в новых, вооб- ражаемых условиях. «Воображаемы только условия, в кото- рые он себя мысленно ставит, но чувства, которые он в этих воображаемых условиях испытывает, – это подлинные чувст- ва, которые он действительно испытывает» [215].

Когда ребенок играет ту или иную роль, он не просто как бы переносится в чужую личность; принимая на себя роль и входя в нее, он расширяет, обогащает, углубляет свою собст- венную личность. На этом основывается значение игры для развития не только воображения, мышления, воли, но и лич- ности ребенка в целом, его «самости».

Если говорить о субъекте (субъектах) игры, то они будут двоякого рода. С одной стороны это – игрок (игроки в случае коллективных игр, например, в футболе), артист (артисты), исполнители музыкальных произведений и т.д. С другой стороны – это субъекты иного рода – зрители, слушатели, болельщики. Они тоже участники игры. Игра увлекает и самих играющих, и зрителей-болельщиков. А. Крон [114] назвал это явление «самоутверждением через сопричаст-