44. Основные индикаторы и тенденции политической напряжённости.

Способы измерения социальной (политической)  напряженности

Социальная напряженность имеет свои количественные и качественные характеристики : первые свидетельствуют о широте (массовости) распространения социальной напряженности; вторыe — об остроте противоречий (уровне неудовлетворенности).    Динамика   развития   социальной   напряженности   может   быть проиллюстрирована на графике (рис. 6). Социальная напряженность — это определенное  эмоциональное и социально-психическое состояние сторон и соответствующие отношения недоброжелательности (враждебности) между

Рис. 6. Динамика развития социальной напряженности

ними. Она, как правило, предшествует конфликту, но не обязательно трансформируется в него. «Социальный конфликт это всегда социальное взаимодействие, тогда как отношение или чувство представляют собой только предрасположенность к действию»[6].

Наиболее доступными для измерения социальной напряженности являются следующие показатели:

•  неудовлетворенность индивидов и социальных групп положением дел и ходом развития событий;

•  потенциальная готовность индивидов и социальных групп к активным действиям;

•  наличие определенных протестных действий.

Для возникновения реального конфликта необходимо, чтобы потенциальная напряженность переросла в реальную, предполагающую не только эмоциональное негодование и социальные ожидания, но и конкретные (конфликтные) социальные действия.

Момент перехода от эмоций к действиям называется порогом толерантности. Для каждого отдельного человека, социальной (этнической) группы, сферы жизнедеятельности порог толерантности может иметь свои качественные и количественные показатели. Так, например, Н. Н. Вересов определяет следующие пределы толерантности для разных сфер жизнедеятельности трудового коллектива: для производственных интересов критическая масса неудовлетворенности составляет 76 %; социальных интересов — 61,5; личных — 38,1; материальных — 23,5 % от об­щего числа всех членов коллектива. Методом экспериментальной оценки можно определить сте­пень неудовлетворенности в организации. Используя этот метод и трудовых коллективах Запорожья, исследователи выявили следующее состояния социальной напряженности:

•неудовлетворенность не превышает 20 % — удовлетвори­тельное состояние отношений;

• неудовлетворенность находится от 20 до 40 % — неустойчи­вое состояние отношений;

•  от 40 до 70 % — предкризисное состояние отношений;

•  от 70 до 100 % — кризисное состояние отношений.

Для измерения социальной напряженности в социально-трудовой сфере можно использовать интегральный коэффициент социальной напряженности. Так, Е. А. Александрова считает, что вce виды неудовлетворенности, возникающие в различных сис­темах трудовой организации, тесно взаимосвязаны между собой. Возникнув в одной системе отношений, неудовлетворенность, как правило, затрагивает и другие системы, потому что носите­лями всех видов отношений в организации являются одни и те же люди. Кроме того, разного рода неудовлетворенности имеют тенденцию аккумулироваться в общую «копилку» неудовлетворенностей, создавая интегральный коэффициент социальной на­пряженности. Поэтому успех в деле предупреждения и разреше­ния конфликтов в трудовой организации во многом зависит от того, насколько точно и своевременно будут выявлены все ис­точники роста социальной напряженности и их суммарные по­казатели. Для этого применяют различные методы и приемы. Например, используя факторный анализ, можно определить ин­тегральный коэффициент социальной напряженности:

K=(x,+x1...x)/n = QJ,

|де К — коэффициент социальной напряженности;

х1 — фактор экономического кризиса (процент неудовлетво­ренности);

х2 — фактор заработной платы (процент неудовлетворен­ности);

х — другие факторы;

п — количество факторов, вызывающих неудовлетворенность более чем у половины опрошенных экспертов или респондентов.

 Значение К= 0,7 (что соответствует неудовлетворенности бо­лее чем 70 % от количества опрошенных) свидетельствует об опасном уровне социальной напряженности в трудовом коллективе.

Диагностика уровня социальной напряженности, по мнению Е. В. Александровой, позволяет выявить основной комплекс социальных проблем, ранжировать их по степени обостренности, определить, в чьей компетенции находится возможность принятия необходимых решений, и выработать рекомендации по уре­гулированию возникающих проблем.

С. С. Соловьев описывает метод измерения социальной напряженности, в котором выделяются следующие ее уровни:

Отсутствие напряженности — индекс (показатель в %) = 0.

Низкий уровень — индекс находится в пределах от 1 до 10.

Средний уровень — индекс 11—25.

Высокий уровень — индекс 26—50.

Очень высокий уровень — индекс 51—75.

Критический уровень — индекс 76—90.

Верхний «сверхкритический» уровень — индекс 91—99[7].

Для измерения социально-политической напряженности (ус­тойчивости общества) В. К. Левашов использовал систему соци­альных индикаторов, каждому из них придавалась своя шкала значений и каждый индикатор служил одним из показателей со­циально-политической напряженности. В совокупности индика­торы представляют собой интегральный индекс социально-полити­ческой устойчивости общества (ИСПУ). В исследовании исполь­зовались следующие индикаторы:

1)  отношения респондентов к курсу экономических реформ;

2)  социально-политической отчужденности;

3)  необходимости трансформации политической системы;

4)уровня доверия респондентов социальным и политиче­ским институтам;

5)  обеспечения государством норм жизни демократического общества;

6)  партийных ориентации.

Диапазон показателей измерения варьировался в условном квантифицированном континууме от [+100] до [-100]. В качестве узловых точек были выбраны следующие показатели: устойчи­вость (+100), стабильность (+50), кризис (0), катастрофа (-50), распад (-100). При этом пределы устойчивого развития определя­лись параметрами (100 — 50); предкризисного развития (50 — 0); кризисного развития (0 — [-50]; распад [-50] — [-100]). Результаты  проведенного  исследования  позволили  сделать вод, что во второй половине 90-х годов XX в. социально-поли­гическая ситуация в России выражалась «в углублении кризиса в направлении к катастрофе», что фактически соответствовало реальному положению дел в стране.

Кроме перечисленных, существуют и другие способы изме­нил уровня политической напряженности, например метод визуального наблюдения, контент-анализ письменных источников, определение децильного коэффициента (соотношения меж­ду бедными и богатыми) и т. д.

Процесс измерения политической напряженности не являет­ся самоцелью. Наиболее актуальной, на наш взгляд, является проблема определения порога толерантности, т. е. момента, ко­гда политическая (социальная) напряженность может трансфор­мироваться в открытый конфликт. Выше уже назывались неко­торые способы определения порога толерантности на различных уровнях социальной системы общества. Кроме названных мето­дов, существуют и другие. Так, западные социологи и политоло­ги, как уже говорилось, считают, что если децильный коэффи­циент превышает значение «10», то социальная напряженность может трансформироваться в социальный конфликт.

Определенный социологическими методами (на основе ми­ровой практики) порог социально-политической толерантности, перейдя который общество оказывается в зоне политической на­пряженности, состоит из двух показателей в следующих кон­кретных выражениях:

• 40 % граждан выступает за кардинальное изменение поли­тической системы;

• 20—25 % составляет уровень доверия населения центральным органам власти[8].

По  проблеме  соотношения  социальной  напряженности  и конфликта существуют различные мнения. Так, А. И. Желтухин считает, что социальная напряженность представляет собой начальную фазу открытого конфликта. По мнению А. В. Клюева, политическая напряженность перерастает в конфликт и впоследствии выступает фактором, под влиянием которого происходит его углубление и расширение.  «В результате развивается так называемая «дисперсия» конфликта, его волновое распространение в социосистеме, сопровождающееся политической напряженностью».

Во многом сходную  с предыдущей точку зрения высказывает А. В. Дмитриев. Он также считает, что состояние социальной напряженности свойственно конфликту и сопутствует ему, а «масштабы социальной напряженности, как правило, сопостави­мы с масштабами конфликта и обусловлены им».

Следующая точка зрения в основном совпадает со всеми предыдущими: «Напряженность в политической сфере выступа­ет в качестве этапа, определяющего явление политического кон­фликта, основные характеристики которого могут быть более или менее близки... конфликту»[9].

Несколько иное мнение о соотношении социальной напря­женности и конфликта имеет Н. И. Чувашова. Она считает, что социальная напряженность — один из индикаторов конфликта, у него собственная динамика, а «стадии социальной напряжен­ности и этапы развития конфликта идут параллельно»[10].

По мнению А. В. Кинсбурского, социальные конфликты сле­дует, по-видимому, рассматривать как более развитую форму со­циальных отношений. Так, если социальная напряженность представляет собой «неопределенное чувство недовольства», то «конфликт — это более рациональная форма социальных отно­шений и действий, в рамках которой участники конфликта достаточно хорошо осознают себя и своих противников, свои и чу­жие интересы и цели деятельности.

Учитывая все приведенные мнения, предлагаем свою точку фения по вопросу соотношения социальной (политической) на­пряженности и конфликта.

1. Большинство приведенных точек зрения сходятся в том, но социальная (политическая) напряженность предшествует конфликту, и это действительно так. Хотя очевиден и тот факт, но напряженность может и не трансформироваться в реальный конфликт даже при весьма высоких показателях неудовлетворен­ности. Проблема, на наш взгляд, состоит в следующем: во-первых, даже очень недовольные, но атомизированные и не сумев­шие идентифицировать своих сторонников и противников груп­пы не представляют собой консолидированный субъект (сторону) конфликта; во-вторых, одним из условий для начала конфликта является уверенность стороны в своей победе. Если такой уверен­ности нет, то субъект вряд ли рискнет ввязываться в реальный конфликт; в-третьих, для начала реальной борьбы потенциаль­ный субъект конфликта должен обладать качествами бойца и ре­шимостью бороться за свои интересы. Если все перечисленные условия еще не сформировались, то даже высокий уровень напря­женности не трансформируется в открытый конфликт.

2.  Нередко конфликт понимается как высшая стадия социаль­ной (политической) напряженности. По нашему мнению, с началом конфликта, как правило, напряженность имеет тенденцию к снижению. Социальная напряженность представляет собой не полностью определенное состояние недовольства (неудовлетво­ренности) социального субъекта положением дел. Кроме того, это состояние в достаточной мере эмоциональное и, следовательно, не вполне рациональное. Другими словами, когда недовольный субъект находится в состоянии неопределенности, он дает волю своим эмоциям, но как только определяется цель, ситуация неопределенности заканчивается и надо не только возмущаться, но и действовать. Следовательно, с началом открытого противоборства уровень социальной напряженности, как правило, снижается, что не исключает его повышения в дальнейшем.

3.  Социальная (политическая) напряженность имеет свою динамику развития, но эта динамика не всегда идет параллельно с конфликтом, как утверждает Н. И. Чувашова, на определенных стадиях она может в основном совпадать с динамикой конфликта, в то же время — и не совпадать. Кроме того, она может инициировать  одновременно   несколько   конфликтов,   совпадая   и своей динамике с одним и не совпадая с другими.

4.  Социальная (политическая) напряженность может оказывать на конфликт (на действия сторон конфликта) и положи тельное, и отрицательное влияние. Так, паника как одно из про явлений социальной напряженности не способствует консолидации субъекта для ведения борьбы и всячески пресекается, а boi «ярость благородная» положительно влияет на мобилизацию сил и активно «подогревается» сторонами конфликта. Поэтому социальную напряженность можно рассматривать и как фоновый показатель конфликта, и как индикатор конфликтогенности социума, и как одно из средств ведения борьбы.

5.  Варианты соотношения напряженности и конфликта зависят не только от количественных, но и от качественных показателей напряженности, а также от векторов ее направленности.

Итак, социальная напряженность может иметь место в предконфликтный период, сопутствовать разви­тию и урегулированию конфликта, в определенной мере прояв­ляться в послеконфликтный период, а может существовать и вне конфликта, т. е. не перерасти в него. При этом динамика соци­альной (политической) напряженности в какие-то периоды мо­жет совпадать с динамикой конфликта, а может и не совпадать.