19. Статьи Оскара Уайльда о литературе.

Основные положения эстетики Уайльда изложены в его книге «Замыслы» (1891), куда вошли четыре литературно-критических эссе – «Упадок лжи», «Кисть, перо и отрава», «Истина масок, «Критик как художник». В них звучат два центральных тезиса: 1) о независимости искусства от жизни 2) о независимости искусства от морали.

В статье «Упадок лжи», которая имеет подзаголовок «Диалог», беседуют два молодых человека Кирилл и Вивиан (имена сыновей Оскара Уайльда); Вивиан читает Кириллу свою работу под названием «Упадок лжи, протест». Сама форма построения напоминает диалоги Платона (Уайльд хорошо знал и любил древнегреческую философию). «Ложью» автор называет способность к вымыслу, умение фантазировать, которые совершенно необходимы искусству. Современные же писатели, среди них Уайльд называет Мопассана и Золя, списывают свои повествования с жизни, показывая «унылые пороки и еще более унылые добродетели». «В литературе мы требуем, -_пишет Уайльд,- самобытности, пленительности, красоты, воображения». «Единственно реальные люди – это люди, никогда не существовавшие». Реалистам Уайльд противопоставляет Бальзака, который «творил, а не копировал жизнь». Его персонажи заряжены мощными эмоциями и волей. У него даже «судомойки гениальны». «Одна из величайших трагедий моей жизни, - пишет Уайльд, - это смерть Люсьена де Рюбампре» (героя романа Бальзака «Утраченные иллюзии»). Вивиан выступает против «современности формы и современности сюжета», т.е. непосредственного отклика на реальные события. Верный своему парадоксальному стилю, Уайльд утверждает, что «жизнь больше подражает искусству, чем искусство жизни». «Литература всегда предвосхищает жизнь». «Искусство ничего не выражает, кроме самого себя».

«Кисть, перо и отрава» написана как рассказ (в ней есть сюжет – это история художника) и названа «этюдом в зеленых тонах». Томас Грифитс Уэнрайт (так зовут героя) - писатель, живописец, любитель красивых вещей, но еще и подделыватель чужих подписей и отравитель. Этот молодой денди стремился более к тому, чтобы быть кем-либо, чем делать что-то. Он признавал, что жизнь уже сама по себе есть искусство. Он имел странное пристрастие к зеленому цвету и украшал комнаты всем зеленым (отсюда название статьи). Уэнрайт пишет публицистику, картины, но при этом время от времени кого-нибудь отправляет на тот свет при помощи сильного яда стрихнина, который он носит в большом перстне из слоновой кости – сначала это был дядя, затем теща, а потом свояченица, совсем молодая девушка 20 лет. Его преступления, безусловно, отложили отпечаток на его творчество: они придали ему печать яркой индивидуальности. «Мещанские добродетели не представляют собой истинной основы для художественного творчества». Искусство, как и наука, не знают порицания или одобрения с точки зрения нравственности. «Дать пищу творческому воображению – это значит сделаться более значительным, чем какой-нибудь житейский факт».

Эта статья Уайльда является ярким примером открытого провозглашения аморальности искусства (независимости искусства от морали). Уайльд сознательно заостряет, абсолютизирует свою мысль, чтобы быть услышанным.

«Критик как художник» поднимает проблему осмысления искусства. Началом художественной критики Уайльд считает древнегреческую литературу. Критика, по мнению Уайльда, сама по себе есть искусство. Индивидуальность критика совершенно необходима для понимания чужой индивидуальности (писателя). «Летопись нашей собственной души – вот что такое высшая критика». «Высшая критика созидательнее творчества». В критике выражаются не мысли, но впечатления. Критик не должен до конца раскрывать смысл произведения, но, наоборот, оставлять тайну. «Критик – это тот, кто показывает нам произведение в форме отличной от самого произведения». Критик показывает нам произведение в его связи с нашим временем и, таким образом, утверждает, что искусство всегда живо. «Что есть истина? В религии это просто пережиток древних поверий. В науке это предельное ощущение. В искусстве это наше последнее настроение». Истинная критика открывает в произведении то, что автор в него не вложил. И это правильно, это нормально, так как произведение дистанцируется от автора и начинает жить своей жизнью.

Как видим, в этой статье много интересных мыслей, а в целом Уайльд – приверженец импрессионистской критики: в основе ее субъективность и непосредственность.

«Истина масок» - четвертая статья в сборнике «Замыслы»; здесь речь идет о театре, который Уайльд очень любил, а, точнее, о роли костюма в шекспировских пьесах. Уайльд очень хорошо знает творчество Шекспира, он приводит массу примеров из его произведений, очень детальных, мелких подробностей, он знает досконально, во что был одет тот или иной герой и как был описан костюм. А с какой целью? Чтобы показать, как костюм у Шекспира создает иллюзию правды, которая у Уайльда, конечно же, больше, чем сама правда. Вывод таков - «В искусстве нет универсальной истины… Метафизические истины - это истины масок».