25. Эмпирическая и рациональная психология X. Вольфа.

Эмпирическая философия и психология, возник­шие в Англии, проникли в Германию не сразу. Только во второй половине XVIII в. появились переводы локковских «Опытов», трудов Юма, в 1770-х гг.— Гартли и затем французов — Бонне, Гельвеция, Кондильяка. До этого здесь господствовали Декарт, Лейбниц и его последователь Христиан Вольф (1679—1754). Вольф «систематизировал и популяризировал Лейбница и ус­тановил в Германии психологию, под влиянием кото­рой развивался Кант и которую он, т. е. Кант, потом отверг»!. Система X. Вольфа была компромиссом меж­ду эмпирическими и рационалистическими идеями в психологии. Этот компромисс выразился уже в разде­лении X. Вольфом психологии на две науки: эмпири­ческую («Эмпирическая психология», 1732) и рацио­нальную («Рациональная психология», 1734). В эмпири­ческой психологии Вольфа проявилась тенденция XVIII столетия к изучению фактов о жизни души вместо уто­мительных схоластических споров о существе души. Однако эмпирия Вольфа была очень скудна. Вольф смутно указал на возможность измерения в психоло­гии. Величину удовольствия можно измерять осозна­ваемым нами совершенством, а величину внимания — продолжительностью аргументации, которую мы в состоянии проследить. Однако дальнейшие шаги в этом направлении были подавлены отрицательным отноше­нием к ним И. Канта. Предметом рациональной психологии были спекулятивные рассуждения о сущности, месте пребывания, свободе и бессмертии души. Именно в рациональной психологии X. Вольф выдвинул тео­рию способностей (Vermogen), продолжив различение в душе познавательных и желательных способностей, которое проводилось в Средние века. Способности — это направления деятельности души. Они — голые воз­можности (nuda possibilitas). Кроме познавательных и желательных выделялись способности внимания и чув­ства (аффекты). Желательные способности объявлялись производными от познавательных. Из познавательного акта сначала возникает удовольствие (или страдание), потом суждение о достоинстве объекта и, наконец, ап­петит — стремление к объекту. Оно возникает из созна­ния его доброкачественности (или отвращения от объек­та, в котором мы открываем зло). Более сильные прояв­ления чувственного аппетита назывались аффектами.

26. Учение и.Канта о познании и его роль в психологии.

Психологию Вольфа суровой критике подверг Иммануил Кант (1724— 1804). В контексте обоснования возможности теоретического знания и самой науки, по­исков источника необходимости и всеобщности науч­ного знания Кант ставит вопрос, при каких условиях возможна психология как наука: «...эмпирическое уче­ние о душе должно всегда оставаться далеким от ранга науки о природе в собственном смысле прежде всего потому, что математика неприложима к явлениям внут­реннего чувства и к их законам»¹, а также потому, что в психологии невозможен эксперимент, «поскольку многообразие внутреннего наблюдения может быть здесь расчленено лишь мысленно и никогда не спо­собно сохраняться в виде обособленных элементов, вновь соединяемых по усмотрению; еще менее подда­ется нашим заранее намеченным опытам другой мыс­лящий субъект, не говоря уже о том, что наблюдение само по себе изменяет и искажает состояние наблюда­емого предмета. Учение о душе никогда не может по­тому стать чем-то большим, чем историческое учение ^{и Как} таковое и в меру возможности — систематичэское учение о природе внутреннего чувства, т. е. описание природы души, но не наукой о душе»2. Кант оказался не прав, считая невозможным в психологии эксперимент и математику, но он проницательно ука­зал на их необходимость для психологии как науки.

В психологии получили развитие следующие идеи И. Канта. Его считают основателем учения о трихото­мии души: подразделение душевных состояний на по­знавательные чувства и волю. Еще раньше немецкий философ и психолог И. Тетенс (1736—1807) впервые выделил чувство (в значении «эмоция» в качестве само­стоятельной душевной способности, но это открытие обычно приписывается Канту), Уже во введении к «Кри­тике способности суждения» (1790) он отличил познава­тельную способность души от способности чувствовать удовольствие и страдание (Gefuhle der Lust und Unlust) и от желательной силы (Begehrungsvermogen). Однако более подробно эта классификация дается в «Антропо­логии» (1798).

Априоризм Канта в учении о познании, особенно учении об априорности пространства и времени как форм восприятия, оказал большое влияние на немец­кую психологию и психофизиологию восприятия. Со­гласно Канту, познание начинается с воздействия пред­метов на нас, т. е. носит эмпирический характер. Из воздействий внешних вещей получаем содержание познания. Необходимой предпосылкой познания, усло­вием, на котором зиждется наше опытное знание, яв­ляются формы. Они априорны и происходят из самой способности познания. Различаются априорные фор­мы созерцания (восприятия) и априорные формы мышления. Формами восприятия являются простран­ство и время: все внешние явления мы представляем как существующие в пространстве: пространство есть форма внешнего чувства; все представления нас са­мих существуют во времени: время есть форма внутреннего чувства (но косвенным образом оно является условием и внешнего восприятия). Пространство и время как формы чувственности обладают трансцен­дентальной идеальностью: таких объектов, как время и пространство, нет; и эмпирической реальностью: как способы, посредством которых осуществляются пред­ставления о предметах и обо мне самом. Эти формы могут быть, по Канту, только априорными: они абсо­лютно необходимые формы всего существующего, опыт же никогда не может дать всеобщего и необходимого, а только имеющее значение и смысл в определенных условиях. Априорные формы мышления присоединя­ются к содержанию, полученному эмпирическим пу­тем, и устанавливают отношения, связи между много­образными содержаниями для получения из них зна­ния. Их две группы: категории рассудка (их 12) и идеи чистого разума (их 3), В связи с исследованием апри­орных форм рассудка Кант развивает учение об ап­перцепции. Апперцепция — это активная сила, кото­рая осуществляет синтез первоначально хаотических представлений. Она имеет две формы: первоначальное синтетическое единство апперцепции, или трансцен­дентальное единство самосознания — для познания не­обходимо единство самосознания; и трансценденталь­ное единство апперцепции, или объективная аппер­цепция, т. е. направленная на объект, она синтезирует отдельные впечатления от объекта в целостное знание, вносит единство в хаотическое многообразие чувствен­ности и создает объект.

Психологически важные положения содержатся в учении Канта о трансцендентальных схемах, в котором разрешается вопрос о применении категорий к эмпи­рической действительности, данной человеку в воспри­ятии. Схемы — новый элемент сознания, соединяющий в себе разнородные познавательные способности. В си­лу этого Кант называет схемы также чувственными понятиями. Они являются продуктом деятельности во­ображения. Представления Канта о схемах подтверж­даются эмпирическими исследованиями в современной психологии. Так, встречающийся в практике обучения вербализм, неспособность увидеть за словесной форму­лировкой какого-либо правила, закона, стоящую за ним реальность, преодолевается обращением к схематическим изображениям'. Кант считал, что все вопросы, ко­торые составляют духовные проблемы человека (что я могу знать? что я должен делать? на что я смею наде­яться?) сводятся к науке о человеке— антропологии. В своем последнем труде «Антропология с прагматичес­кой точки зрения» (1798) Кант описал три способности человека (познание, чувство и воля), а также изложил свои представления о характере и темпераменте. Его разработка проблем нравственности и морали воплоти­лась в положении так называемого императива Канта: моральный характер поступкам человека придает долг. Человек должен свободно следовать долгу. Другие ос­нования действий человека — религиозные заповеди, соображения внешнего порядка (карьера, барыш и т. п.), чувства — не имеют отношения к моральности, хотя часто и определяют поведение.

Кант создал искусство жизни: разработал правила, выполнение которых способствует сохранению духов­ного и физического здоровья. Эти правила изложил пи­сатель Михаил Зощенко в своей повести «Возвращен­ная молодость». Зощенко дал их критический анализ и, хотя он не во всем был согласен с Кантом, поддерживал его мысль о том, что человек может и должен руково­дить собой, «...повышать свою культуру, цивилизован­ность и моральность.., ведя длительную борьбу с пре­пятствиями, навязанными ему грубостью его природы»². Учение Канта сохраняет свое значение и сегодня.