Не пасуя реоед безжалостной силой

Нил — яркий привлекательный мальчик, который часто приходит в детский сад до краев наполненный потребностью ругать других людей. Он принимает на себя роли любимых телевизионных героев и безжалостно пытается одержать верх над всем детским садом. Он так убедителен, что дети часто уступают его власти.

В январе поведение Нила становится хуже. Он начинает грубо разговаривать не только с детьми, но и со взрослыми. Однажды утром он приходит в детский сад и видит новую воспитательницу-практикантку.

Нил: «Что вы здесь делаете? Уходите. Я ненавижу вас.»

На следующий день в одном из шкафов в гардеробной он находит палку и, используя ее как шпагу, преследует другую воспитательницу-практикантку.

Нил: «Я хочу срубить вам голову. Падайте на колени и молитесь Богу.»

Практикантка: «Ты чувствуешь себя сильнее, когда говоришь грубости, Нил?»

(Нил колеблется, затем продолжает).

Нил: «Я уже отрубил вашу голову. Лучше молитесь.»

На следующий день Нил говорит нескольким взрослым, которых видит в холле.

Нил: «Уходите из моего детского сада. Я ненавижу вас.»

Новая воспитательница-практикантка слышит это.

Практикантка: «Нил, когда ты так говоришь с людьми, то им трудно полюбить тебя.»

Нил: «Никто не любит меня. Мне нет до этого дела. Я ненавижу всех. Я хочу выбросить вас в окно.»

Практикантка: «Это не так уж хорошо, Нил. Ты разобьешь окно.»

Нил: «Я выброшу вас и не разобью окно.»

Студентка: «Это доставит тебе удовольствие?»

Нил: «Потом я выброшу сам себя.»

Студентка: «Тебе очень плохо?»

Нил: «И Бога тоже убью.»

На следующее утро Нил приходит в отвратительном настроении. Очевидно, что такое поведение становится частью его идентичности. Кто-то должен разрушить этот стереотип, и это должен был человек, которого он уважает и любит. Нил начинает грубо разговаривать с детьми в домике. Когда внутренние импульсы на тропе войны, необходимо что-то очень сильное.

Нил: «Уходите отсюда. Это для Дункана и меня.»

Бэн карабкается по горке. Нил толкает его в лицо.

Мис-с С: «Нил, ты груб с Бэном. Если ты хочешь здесь играть, то не веди себя так.»

Нил: «Я не хочу, чтобы он был здесь. Уходи.»

(Он опять начинает толкаться).

Я вынимаю Нила из домика и ставлю на землю.

Мис-с С: «Тебе нравится быть рядом с Дунканом и ты хочешь играть с ним один. Нил, когда ты ведешь себя так, ты не можешь быть с другими.»

Нил: «Я собираюсь вернуться. Вы не можете так делать со мной. Замолчите.»

(Он начинает карабкаться).

Мис-с С: «Нил, ты грубо разговариваешь со мной. Я не могу позволить детям так разговаривать со мной. Тебе придется посидеть, пока ты не будешь чувствовать себя лучше.»

Я сажаю его на подоконник и сажусь рядом.

Нил: «Мои папа и мама позволяют мне все, что я захочу.»

Мис-с О: «Я не верю этому, Нил. Ты слишком дорог им, чтобы они разрешали тебе так поступать.»

Нил: «Я могу называть их лжецами, и они не обращают на это внимания.»

Мис-с С: «Тогда они не помогают тебе расти, если позволяют говорить так. Лучше я поговорю с ними.»

Это останавливает словесное сражение. Кажется, он думает. Через некоторое время я говорю ему, что он может играть. Он присоединяется к группе играющих в домике детей. До конца этого утра и следующую неделю он продолжает восстанавливать взаимоотношения со мной и другими детьми.

Однажды на той же неделе во время, отведенное для туалета, он смотрит прямо в лицо одному из младших мальчиков.

Нил: «Глен красивый, правда?»

Это было настоящим чувством Нила. Когда он вел себя безжалостно и властно, он не видел других как человеческих существ. Они были объектами, на которые он мог давать выход своему враждебному Я. Откровенными обмен мнениями помог успокоить бурю и освободил его чувства.