Чередования

Как было упомянуто выше, в процессе речи звуки чередуются, сменяют друг друга^{[источник не указан 761 день]}. Порой эти чередования принимают вид довольно причудливых сочетаний, ср.жёлтый — желтеть — [жолтый — жылт’эт']. О чередуется с Ы. Чередование О//Ы называется минимальным фонемным рядом. Существует несколько различных фонемных рядов, вот наиболее распространённые из них:

О//А: говор — говорить

Е//И: держит — держать

А//И: час — часы

А//Ы: жаль — жалеть и т. д.

Различают два вида чередований: фонетические и исторические. Фонетические в свою очередь делятся на комбинаторные и позиционные. Комбинаторные обусловлены соседством звука с другими, а позиционные — позицией звука в слове, морфеме.

Исторические чередования мы не можем объяснить с фонетической точки зрения. Они, как правило, являются вариантом слова (или морфемы), который широко использовался в прошлом, например бегу — бежать, где бег чередуется с беж (раньше было 2 различных глагола); рука — ручной и т. д.

Вопрос 21

Лексика русского языка

В современном русском языке существует множество лексических заимствований из церковнославянского (к ним относятся, например, такие привычные слова, как вещь, время, воздух, восторг, глагол, единый, изъять, награда, облако, общий, ответ, победа, работа, совет, сочинить, тщетный, чрезмерный и мн. др.), часть из которых сосуществует с собственно русскими дублетами, отличающимися от церковнославянских по значению или стилистически, ср. (церковнославянское слово приводится первым): власть / волость, влачить / волочить, глава / голова, гражданин / горожанин

Из церковнославянского в литературный язык заимствованы и отдельные морфемы (например, глагольные приставки из-, низ-, пред- и со-) и даже отдельные грамматические формы — например, отглагольные причастия (ср. церковнославянские по происхождению причастия текущий или горящий с соответствующими им исконно русскими формами текучий и горячий,

На лексику современного русского языка немалое влияние оказали те языки, с которыми русский длительное время контактировал. Древнейший слой заимствований — восточногерманского («готского») происхождения (это такие слова, как блюдо, буква, верблюд, гораздо, изба, князь, котёл, крест, купить, осёл, плуг, стекло, хлеб^[29], хлев, холм, худож[ник], церковь, шлем и др.), а также немногочисленные, но важные слова, заимствованные из древних иранских языков («скифская лексика») — например, бог, рай, собака, топор (правда, следует иметь в виду, что не все эти германские и иранские этимологии считаются абсолютно бесспорными). Германского (в основном, скандинавского) происхождения и некоторые русские личные имена, например, Глеб, Игорь, Олег, Ольга. Следующий по времени слой составляют слова греческого (ад, грамота, дьяк, игумен, и тюркского происхождения (алмаз, аркан, башка,).

Следует иметь в виду, что подавляющее большинство русских личных крестильных имён также заимствованы из греческого (такие, как Александр, Алексей, и др.; через греческий в русский вошли и такие распространенные христианские имена древнееврейского происхождения, как Вениамин, Даниил, Иван, Илья, Матвей, Михаил, и др.). В XVI—XVII в. основной источник заимствований — польский, через который в русский проникает как большое число латинских, романских и германских слов (например, алгебра, автор, аптека, Африка, винт, гвалт, ь, Париж, потрафить, почта, приватный, пудра, пунцовый, рейтузы, рота, рынок, и мн. др.), так и некоторое количество собственно польских (банка, бутылка, быдло, и др.). В новый период (с XVIII в.) заимствования поступают в основном из нидерландского (абрикос, адмирал, апельсин, боцман, брюки, дрейф, зонтик, зюйд, кабель, каюта,), немецкого (абзац, бинт, биржа, бухгалтер, галстук, генерал, граф, егерь, зал, квартира, и мн. др.) и французского (абажур, авангард, аванс, альбом, актёр, барьер, бульвар, буржуазия, бюро, вуаль, гараж, дебют, дирижёр, досье, душ, жалюзи, журнал и мн. др.).

В настоящее время самым мощным источником заимствований является английский, некоторые заимствования из которого восходят уже к XIX — первой половине XX в. (ранние заимствования — аврал, айсберг, бар, бойкот, бокс, вокзал, клоун, клуб, ковбой, коктейль, лифт, и мн. др.). Некоторые английские слова были заимствованы в русский язык дважды — например, старое ленч и современное ланч;

Из других европейских языков заимствований было существенно меньше, но в отдельных областях лексики их роль также достаточно важна. Например, ряд военных терминов заимствован из венгерского (гайдук, гусар, сабля), большое количество музыкальных, а также ряд финансовых, кулинарных и др. терминов — из итальянского (иногда через французское или немецкое посредство): авизо, ария, браво, виолончель, либретто, макароны, малярия, опера, паста, паяц, пианино, сальдо, сальто, скерцо, сольфеджио, соната, сопрано и др.

В свою очередь, древних заимствований из русского немало в финно-угорских языках (например, в финском и карельском, мордовских, марийском и др.). Ряд русских слов (в том числе по происхождению заимствованных) стал интернационализмами, заимствованными уже из русского во многие языки мира (водка, дача, мамонт, матрёшка, перестройка, погром, самовар, спутник, степь, царь).

Языковая личность-

1.Носитель языка,который охарактеризован на основе анализа сделанных им текстов с точки зрения применения в этих текстах системных средств этого языка,чтобы представить его видение окружающей действительности и возможно для достижения каких-то его целей;

2.Название способа описания языковой способности человека,получение знания о личности на основе его письменного текста.

Выделяют 3 уровня рассмотрения языковой личности :

1. вербально-семантический;

2. когнитивный;

3. мотивационный.

На вербально-семантическом уровне рассматриваются слова и их значения. На когнитивном концепты. Высшим уровнем является мотивационный,так как отвечает на вопрос,с какой целью писатель использует в своем тексте именно эти слова и когниции,какую мысль автор хочет выразить и передать в тексте.

Важную роль в характеристике языковой личности играет анализ стиля автора.

Языковая личность в настоящее время активно изучается в лингвистике. Ю.Н.Караулов говорит,что под языковой личностью он понимает совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются:

а) степенью структурно-языковой сложности,

б) глубиной и точностью отражения действительности,

в) определенной целевой направленностью.

В этом определении соединены способности человека с особенностями по­рождаемых им текстов. Три выделенные им в дефиниции аспекта анализа текста сами по себе всегда существовали по отдельности как внутрилингвистические и вполне самостоятельные задачи.

"Понятие "языковая личность", образовано проекцией в область языкознания соответствующего междисциплинарного термина, в значении которого преломляются философские, социологические и психологические взгляды на общественно значимую совокупность физических и духовных свойств человека, составляющих его качественную определенность. Прежде всего под "языковой личностью" понимается человек как носитель языка, взятый со стороны его способности к речевой деятельности, т.е. комплекс психофизических свойств индивида, позволяющий ему производить и воспринимать речевые произведения - по существу личность речевая. Под "языковой личностью" понимается также совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения,- личность коммуникативная. И, наконец, под "языковой личностью" может пониматься закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, своего рода "семантический фоторобот", составляемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций.

В самом выборе языковой личности в ка­честве объекта лингво-психологического изучения заложена потреб­ность комплексного подхода к ее анализу, возможность и необхо­димость выявления на базе дискурса не только ее психологиче­ских черт, но философско-мировоззренческих предпосылок, этно-национальных особенностей, социальных характеристик, историко-культурных истоков." Даже психолингвистический аспект владения культурой речи связан с понятием языковой личности. Овладение языком – его лексикой, грамматикой, стилистикой, произносительной сферой – создает внутренний образ мировоззрения людей и каждого человека. Тем временем бурное развитие во второй половине XX века лингвистики, лингводидактики и методики преподавания и изучения иностранных языков привело к выдвижению на первый план теории языковой личности с ее концептами первичной, вторичной, третичной и так далее личности.

В понятии языковой личности фиксируется связь языка с индивидуальным сознанием личности, с мировоззрением. Любая личность проявляет себя и свою субъектность не только через предметную деятельность, но и через общение, которое немыслимо без языка и речи. Речь человека с неизбежностью отражает его внутренний мир, служит источником знания о его личности. Более того, «очевидно, что человека нельзя изучить вне языка...», поскольку, даже с обывательской точки зрения, трудно понять, что представляет из себя человек, пока мы не услышим, как и что он говорит. Но также невозможно «язык рассматривать в отрыве от человека», так как без личности, говорящей на языке, он остается не более чем системой знаков. Эта мысль подтверждается В. Воробьевым, который считает, что «о личности можно говорить только как о языковой личности, как о воплощенной в языке». Под языковой личностью в языкознании понимается «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений, языковая компетенция, характеризующаяся глубиной и точностью отражения действительности, степенью структурно-языковой сложности, при этом интеллектуальные характеристики языковой личности выдвигаются на первый план».

По мнению Ю.Н. Караулова, «языковая личность – вот та сквозная идея», которая «пронизывает все аспекты изучения языка и одновременно разрушает границы между дисциплинами, изучающими человека вне его языка». Языковая личность является видом полноценного представления личности, вмещающим в себя и психический, и социальный, и этический и другие компоненты, но преломленные через ее язык, ее дискурс.

1.

1. Орфоэпия (от греч. orthos прямой, правильный и epos речь) - совокупность правил, которые в отличие от орфографии определяют произносительные нормы устной (звучащей) речи и обеспечивают единообразное и обязательное для всех грамотных носителей языка звучание всех языковых единиц в соответствии с особенностями языковой фонетической системы, а также единообразное (либо в виде жестко регламентируемых вариантов) произнесение тех или иных языковых единиц в соответствии с исторически сложившимися и закрепившимися в общественной языковой практике нормами произношения для литературного языка. Правила (нормы) произношения в русском литературном языке могут относиться к произнесению отдельных звуков в определенных фонетических позициях, в составе определенных сочетаний звуков, в разных грамматических формах, к фонетическому слову и ритмической структуре (правильная постановка ударения). Таким образом, основные орфоэпические правила русского языка для удобства пользователя можно разделить на те, которые определяют произношение гласных звуков (в разных позициях в слове, а также при определении места ударения) и произношение согласных звуков (также в разных позициях в слове, в сочетаниях согласных, в сочетаниях с некоторыми гласными звуками, в разных граматических формах). Тенденцией в области орфоэпии является и фонетическая иноязычных слов (заимствований) - процесс постоянно то усиливающийся, то затухающий в зависимости от изменяющейся степени интенсивности самого процесса заимствования. Язык заимствующий всегда стремится подчинить заимствования своим орфоэпическим, орфографическим и грамматическим правилам и законам; считается, что от степени "подчинённости" иноязычного заимствования языковым нормам зависит его "освоенность" данным языком.

Произносительные нормы по тем или иным причинам могут начать "расшатываться": возникают колебания произносительных норм, которые в случае приобретения ими массового характера приводят к возникновению вариантов литературной нормы, а затем - к возникновению и укреплению новой произносительной нормы. Орфоэпия наряду с обязательными произносительными нормами в первую очередь изучает варианты произносительных норм, которые сосуществуют в языке в какой-то момент времени, когда старый (обусловленный историей) вариант произношения еще активно используется наряду с новым вариантом. Так, сочетание чн произносится как [чн] в словах цветочный, красочный, как [шн] в словах яичница, скучно, а вариативное произношение допускается (оба варианта - [чн] и [шн] - правильны) в словах булочная,прачечная, пряничный. При этом вариант с произнесением этого сочетания как [шн] в настоящее время воспринимается как устаревший.

Произносительные нормы русского языка сложились исторически. Это был длительный процесс. Современное русское литературное произношение сформировалось на основе устной речи Москвы (московского просторечия), в которой нашли отражение особенности северных и южных русских говоров (диалектов).

Современные произносительные нормы складывались постепенно на базе вариантного столкновения произношения в разных территориальных диалектах, в разных социальных группах и частично в разных стилях. С хронологической точки зрения различие вариантов произношения может оцениваться как "младшая" и "старшая" нормы. Здесь просматривается следующая ситуация: новое произношение вытесняет старое, но может быть, что и то и другое произношение сосуществуют параллельно достаточно длительное время.

Несоблюдение единых правил произношения (орфоэпических норм) может привести как к полной невозможности речевой коммуникации, так и к существенному ее затруднению. Традиционно считается, что незнание орфоэпических правил свидетельствует о недостаточно высоком культурном уровне человека. Кроме того, единство произносительных норм поддерживается и правилами правописания орфографическими правилами), которые тем самым обеспечивают адекватное восприятие письменного текста

2. Ударение в именах прилагательных

У полных форм имён прилагательных возможно только неподвижное  ударение на основе или на окончании. Вариативность этих двух типов у одних и тех же словоформ объясняется, как правило, прагматическим фактором, связанным с разграничением малоупотребительных или книжных прилагательных и прилагательных частотных, стилистически нейтральных или даже сниженных. В самом деле, малоупотребительные и книжные слова чаще имеют ударение на основе, а частотные, стилистически нейтральные или сниженные – на окончании.

Степень освоенности слова проявляется в вариантах места ударения: кружкОвый и кружковОй, запАсный и запаснОй, околозЕмный и околоземнОй, мИнусовый и минусовОй,  очИстный и очистнОй.Подобные слова не включаются в задания ЕГЭ, так как оба варианта считаются правильными.

И всё же выбор места ударения вызывает затруднения чаще всего в кратких формах прилагательных. Между тем есть довольно последовательная норма, согласно которой ударный слог полной формы ряда употребительных прилагательных остаётся ударным и в краткой форме: красИвый — красИв — красИва— красИво — красИвы; немЫслимый — немЫслим — немЫслима — немЫслимо — немЫслимы и т.п.

Количество прилагательных с подвижным ударением в русском языке невелико, но они часто используются в речи, и поэтому нормы ударения в них нуждаются в комментариях. Ударение нередко падает на основу в форме мужского, среднего рода и мн. числа и на окончание в форме женского рода:прАвый — прав — прАво — прАвы — правА; сЕрый — сер — сЕро — сЕры — серА; стрОйный —стрОен — стрОйно — стрОйны — стройнА.

Подобные прилагательные, как правило, имеют односложные основы без суффиксов либо с простейшими суффиксами (-к-, -н-). Однако так или иначе возникает необходимость обращения к орфоэпическому словарю, так как ряд слов «выбивается» из указанной нормы. Можно, например, говорить: длИнны и длиннЫ,  свЕжи и свежИ, пОлны и полнЫ и т. д.

Следует также сказать и о произношении прилагательных в сравнительной степени. Существует такая норма: если ударение в краткой форме женского рода падает на окончание, то в сравнительной степени оно будет на суффиксе  -ее: сильнА — сильнЕе,  больнА — больнЕе, живА — живЕе, стройнА—стройнЕе, правА — правЕе; если же ударение в женском роде стоит на основе, то в сравнительной степени оно и сохраняется на основе: красИва — красИвее, печАльна — печАльнее, протИвна —протИвнее. То же касается и формы превосходной степени.

Ударение в глаголах

Одна из наиболее напряжённых точек ударения в употребительных глаголах — это формы прошедшего времени.

Ударение в  прошедшем  времени  обычно  падает  на  тот же  слог, что и в инфинитиве:  сидЕть —сидЕла, стонАть — стонАла.  прЯтать — прЯтала, начинАть — начинАла. Вместе с тем группа употребительных глаголов (около 300)  подчиняется другому правилу: ударение в форме женского рода переходит на окончание, а в остальных формах остаётся на основе. Это глаголы брать. быть, взять, вить, врать, гнать, дать, ждать, жить, звать, лгать, лить, пить, рвать и др. Рекомендуется говорить: жить — жил — жИло — жИли — жилА;   ждать — ждал — ждАло— ждАли — ждалА; лить — лил — лИло — лИли— лилА.  Так же произносятся и производные глаголы (прожить, забрать, допить, пролить и т. п.).

Исключение составляют слова с приставкой вы-, которая принимает ударение на себя: вЫжить —вЫжила, вЫлить — вЫлила,  вЫзвать — вЫзвала.

У глаголов класть, красть, слать, послать ударение в форме женского рода прошедшего времени остаётся на основе:  крАла, слАла, послАла, стлАла.

И ещё одна закономерность. Довольно часто в возвратных глаголах (в сравнении с невозвратными) ударение в форме прошедшего времени переходит на окончание: начАться— началсяЯ,  началАсь, началОсь, началИсь; принЯться — принялсЯ, принялАсь,  принялОсь, принялИсь.

О произношении глагола звонить в спрягаемой форме. Орфоэпические словари последнего времени совершенно обоснованно продолжают рекомендовать ударение на окончании: звонИшь, звонИт, звонИм, звонИте, звонЯт. Эта традиция опирается на классическую литературу (прежде всего поэзию), речевую практику авторитетных носителей языка.

Ударениев некоторых причастиях и деепричастиях

Наиболее частые колебания ударения фиксируются при произношении кратких страдательных причастий.

Если ударение в полной форме находится на суффиксе -ённ- то оно остаётся на нём только в форме мужского рода, в остальных формах переходит на окончание: проведённый— проведён, проведенА, проведенО, проведенЫ; завезённый — завезён, завезенА, завезенО, завезенЫ. Однако носителям языка иногда трудно правильно выбрать место ударения и в полной форме. Говорят: «завеЕзенный» вместозавезённый, «перевЕденный» вместо переведённый и т. д. В таких случаях стоит чаще обращаться к словарю, постепенно отрабатывая правильное произношение.

Несколько замечаний о произношении полных причастий с суффиксом -т-. Если суффиксы неопределённой формы -о-, -ну- имеют на себе ударение, то в причастиях оно перейдёт на один слог вперед: полОть — пОлотый, колОть — кОлотый, согнУть — сОгнутый, завернУть — завёрнутый.

Страдательные причастия от глаголов лить и пить (с суффиксом -т-) отличаются нестабильным ударением. Можно говорить: прОлитый и пролИтый, прОлит и пролИт, пролитА (только!), прОлито ипролИто, прОлиты и пролИты; дОпитый и допИтый, дОпит и допИт, допитА и допИта, дОпито идопИто, дОпиты и допИты.

Деепричастия часто имеют ударение на том же слоге, что и в неопределённой форме соответствующего глагола: вложИв, задАв, залИв, занЯв, запИв, исчЕрпав (НЕЛЬЗЯ: исчерпАв), начАв, поднЯв, пожИв, полИв, положИв, понЯв, предАв, предпринЯв, прибЫв, принЯв, продАв, проклЯв, пролИв, пронЯв, пропИв, создАв.

Ударение в наречиях в основном следует изучать путём запоминания и обращения к орфоэпическому словарю.