Дорога в никуда Императорско-королевское «выравнивание»
На какое-то время страна притихла. «Баховский абсолютизм» (по имени министра доктора Александра Баха) был основан на жёстком централизме. Даже граница между Австрией и Венгрией — единственный раз за всю историю — была стёрта. Суровый полицейский и бюрократический режим пресёк любую возможность открытых националистических поползновений. Но продержался он всего десять лет — столько, на сколько хватило сил у армии и полиции. Первая же крупная внешняя неудача — поражение в войне с Францией и Пьемонтом в 1859 году (Австрия потеряла тогда итальянские владения) заставила монархию искать опору внутри страны, кроме собственно альпийских земель. Появились разного рода проекты компромисса с самым крупным национальным меньшинством — венграми. Новое поражение — в войне с Пруссией (1866) — сделало этот компромисс неизбежным.
Он был заключён в 1867 году и назывался Ausgleich («выравнивание»). Австрийская империя стала Австро-Венгерской. Обе половины её были соединены лишь общим монархом, армией и тремя общими министерствами. Таможенная граница между Австрией и Венгрией была восстановлена. По сути дела, это был компромисс между австрийской буржуазией и венгерским дворянством. Посредником между ними выступила корона — то есть узкий слой космополитичного «придворного дворянства», на которое только и могла реально опереться монархия. Одновременно были проведены кое-какие либеральные реформы, утверждён принцип «правового государства», ослаблена цензура. Ещё в 1861 году был создан парламент (рейхсрат).
Чего этим удалось добиться? Венгры получили статус второй нации в империи, но продолжали воспринимать это как «второй сорт». Автономия не избавила Венгрию от промышленной и технической отсталости, от роли аграрного придатка Вены. Со своей стороны, австрийские немцы чувствовали себя пострадавшими: из их рук уплывал обширный венгерский рынок, отгороженный теперь таможнями. Сверх того, был создан опасный прецедент: автономии могли потребовать и другие народы… И они потребовали.
Вот на это монархия пойти уже не могла. Компромисс между австрийцами и венграми был куплен за счёт славян и румын. Удовлетворить ещё и их было невозможно, потому что — за чей же счёт? Если дать автономию всем, то чем это отличалось бы от простого распада империи? А если габсбургский двор не будет играть роль посредника между народами, то какую ещё роль он вообще играет, на что он тогда нужен? Вот вопросы, от которых отныне зависело, быть или не быть империи.
Между тем славяне составляли 45% населения Австро-Венгрии. Проблема легко решалась в Галиции, где поляки и украинцы, не доверяя друг другу, искали поддержки у Вены. Словакию, где не было ни крупной промышленности, ни развитого национального самосознания, просто отдали на откуп венграм, развернувшим варварскую мадьяризацию (методы венгерской полиции нигде в Европе не были виданы); та же судьба ждала румын Трансильвании. Хорваты, традиционно верные Габсбургам, на время были удовлетворены автономией в составе Венгрии.