Из речи министра иностранных дел Бюлова в германском рейхстаге 6 декабря 1897 г.

…Мы держимся того мнения, что Германию не следует выключать из соревнования других народов за господство над странами, обладающими богатыми перспективами. Времена, когда немец одному из соседей уступал землю, другому море, а себе оставлял небо, где царствует чистая теория, – давно прошли. Мы считаем одной из наших важнейших задач – поощрение и развитие нашего судоходства, нашей торговли и нашей промышленности именно в Восточной Азии…

…Мы должны требовать, чтобы немецкий миссионер, немецкий предприниматель, немецкие товары, немецкий флаг и немецкий корабль были в Китае так же уважаемы, как и принадлежащие другим державам. Наконец, мы готовы считаться с интересами других держав в Восточной Азии в твердой уверенности, что к нашим интересам проявят должное внимание. Одним словом: мы не хотим никому мешать, но и мы претендуем на наше место под солнцем. В Восточной Азии точно так же, как и в Западной Индии, мы будем стремиться, согласно традициям немецкой политики, без излишней жесткости, по и без слабости стоять на страже наших интересов.

Из воспоминаний а. Фон Тирпица

Бисмарк уже давно признал, что, как начинает, наконец, понимать и английский народ, в Европе существуют две великие, непримиримые, направленные друг против друга силы, две великие нации, которые превращают в свое владение весь мир и желают требовать с него торговую дань. Англия... и Германия... немецкий коммивояжер и английский странствующий торговец соперничают в каждом уголке земного шара, миллион мелких столкновений создает повод к величайшей войне, которую когда-либо видел мир. Если бы Германия была завтра стерта с лица земли, то послезавтра во всем свете не нашлось бы англичанина, который не стал бы от этого богаче. Прежде народы годами сражались за какой-нибудь город или наследство: неужели им теперь не следует воевать за ежегодный торговый оборот в пять миллиардов?..

…Мы не могли бы приобрести дружбу и сочувствие Англии иначе, как превратившись снова в бедную земледельческую страну…

…Между тем как в первое десятилетие нынешнего века гигантский размер германской промышленности мог еще развиваться без поддержки военной силы главным образом потому, что Франция и Россия не были еще «готовы», в 1914 г. выяснилось, наоборот, что Англия стала наиболее медлившей с объявлением войны державой Антанты. Если бы не было германского флота, то мы недолго имели бы возможность продолжать наше торговое соревнование, находясь между двумя державами Антанты…

В первые годы политики окружения Англия не принимала еще всерьез сооружение германского флота... Впервые взглянули иначе на нашу морскую программу в 1904 г. В этом году, вопреки моему желанию, на кильской неделе на смотр Эдуарда VII были выведены все те корабли, которыми мы обладали, и кайзер в своем тосте торжественно отметил «вновь укрепляющееся морское значение вновь образованной Германской империи». Король Эдуард отвечал холодно и во время смотра наших кораблей обменивался с первым лордом адмиралтейства Сельборном многозначительными взглядами и словами, которые подействовали на меня неприятно. Англичанам было не по себе при виде того, что мы создали так много при столь ограниченных средствах и твердо осуществляли органическое развитие, планомерность которого превосходила их собственную... Поднимался вопрос о том, не пожелает ли Англия именно потому, что мы строим флот, задушить его в зародыше, т.е. начать превентивную войну? В самом деле в 1904-1908 гг. мы были не слишком далеко от этой опасности; с одной стороны, тогда была признана серьезность работы нашего морского ведомства, но с другой – наша сила была еще слаба. Только неподготовленность Франции и английской армии в то время помешала столкновению. Это и была та опасная зона, которую нам, согласно взгляду Бюлова и моему, предстояло пройти.

Закон о численности германской армии мирного времени, 27 марта 1911 г.

§1. С 1 апреля 1911 г. численность германской армии мирного времени будет ежегодно постепенно увеличиваться таким образом, чтобы в 1915 бюджетном году она достигла 515321 солдата, ефрейтора и обер-ефрейтора и оставалась на этом уровне до 31 марта 1916 г.

Закон о дополнении к закону 27 марта 1911 г. от 14 июня 1912 г.

Закон о численности германской армии мирного времени дополняется следующим образом: 1) В §1 вместо 515321 будет значиться 544211…

Закон о дополнении к законам 27 марта 1911 г. и 14 июня 1912 г. от 3 июля 1913 г.

Законы о численности германской армии мирного времени 27 марта 1911 г. и 14 июня 1912 г. изменить следующим образом: 1) В §1, абзац 1, изменить 544211 на 661478.

Из письма русского посла в Лондоне Бенкендорфа в министерство иностранных дел, июля 19/6 1911 г.

Никольсон поведал мне под самым строгим секретом, что Меттерних, который не любит иметь с ним дело и почти никогда не посещает его, пришел к нему на днях по совершенно второстепенному делу, а затем (у Никольсона создалось определенное впечатление, что германский посол явился, чтобы сделать предупреждение) обратился вдруг к нему с речью на следующую тему: между 1866 и 1870 гг. Германия стала великой страной, восторжествовавшей над всеми своими врагами. Между тем побежденная Франция и Англия поделили с тех пор между собой мир, в то время как Германии достались лишь крохи; наступил момент, когда Германия имеет право на нечто реальное и значительное.